...время действия: Бессрочность

Глава 2 Зилгунод. Абрана. Наш род никогда не был многочисленным. Гоблины живут семьями в небольших обшитых деревом пещерах, по всех Стрэго, и даже в горах Хортии есть городки зеленокожих искателей драгоценностей. Кто решил, что народ гоблинов отсталый и тупой? Вы, наверное, не знакомы с четырьмя гоблинскими банками, на них собственно говоря и держится вся денежная система нескольких планет. Да, я походя могу перечислить шестерых из известных мне великих и умных гоблинов, способных перевернуть мир с ног на голову и обратно, по одному щелчку пальцев. Но в этот раз мои любования новенькой книгой по развитию банковского дела, были прерваны криками, доносящимися из леса. Около него была расположена родовая пещерка с заумно скрытым входом в нее. Небольшая независимая страна Сарматия, что лежит за Касией, была небольшой Швейцарией в центре горной цепи Кассиопеи. Сразу несколько банков предпочли основать здесь свое подразделение с головным офисом банка в придачу, предпочитая сохранять с трудом приобретенное имущество в горной стране, почти недоступной завоевателям, на тихой маленькой планете.  Семейство Раркораллы были всего лишь небольшим ответвлением от основной ветви Кораллов, что основались в горах Хории давным-давно, еще на заре освоения данной планеты. Но в нынешнее время, в живых оставалось всего шестеро ее представителей. Мы все стали близки после пожара унесшего наших родителей. Так вышло, что проживали в одной пещере и разбирались с наследством, когда еще один пожар и нападение конкурентов лишил нас и дома, и документов. Пришлось сбежать от грязных ростовщиков под покровом ночи в горы, где попались в руки работорговцев. Огромный человек поймал в самом начале Иклеону и Гиселлу. А потом оглушил копьем и меня. Только трое детей спаслись из нашего дома, это были близнецы Бхенпхус и Элиа, и Джеремая младшая сестра Иклеоны. Что сталось с остальными, мы не знали. Работорговец одел на наши шеи кожаные круги подчинения. Втроем мы смогли сохранить единственное, что разрешалось- это забота о маленьких членах семьи Раркоралла. По пути в Абрану, столицу Стрего, Иклеона начала прикармливать двоих человек, собирая съедобные корешки и растения возле дороги. Хоть было голодно, но мы старались быть вместе. Стражникам понравилась похудевшая и молчаливая Гиселла, и они начали приставать к ней. Иклеона бросилась защищать ее, но была откинута копьем на дорожные камни. На ее голове появилась такая страшная рана, что я думал сестренка умрет, но она выжила. И тот миг, когда она открыла глаза, спустя три дня беспамятства, я понял – это не она. Кто ты, та что прячется по ту сторону зеленых глаз? 2.2 Гиселла. Вблизи Абрана. Планета Стрэго. Она ласково треплет по волосам на голове Джеремаю. Она трогает за нос проказника Бхенпхуса, и теребит за ушко Элию. Но в ее глазах нет ни капли любви. Я не вижу там души. Нет ни огня, ни чувства. Нет даже элементарного показушного восхищения. Такое впечатление, что она видела это все раньше, что трогала и говорила, смотрела и делала. Та, что прячется по ту сторону зеленых глаз Иклеоны. Но я- то вижу, и знаю. И помню. И боюсь признаться самой себе, надеясь, что все обойдется, и вернется на круги своя. Но…нет. С каждым днем ее пробуждения в отношениях со всеми родными был лишь холод. Отчуждение и презрение, дикая, тщательно скрываемая ненависть к нам, к… самой себе. Я видела, как она рыдала в кустах, куда отошла по большой нужде, и рвала на себе каштановые локоны. Как отмывала с себя кожу до крови, едва оправилась от болезни, как била кулаком по стоячей воде в луже, с ненавистью смотря на свое отражение. И от произошедшего открытия, мне становилось все больнее и больнее. Иклеона была не Иклеона. Но кем она была? Она молчала, хотя столько раз я пыталась разговорить сестру и вывести на честную беседу. Ничего не вышло. А повозка все ближе и ближе подъезжала к Абране. И тогда я решилась. У каждой девушки от рождения есть три волшебных подарка что дарит ей Богиня. И это ее внешний облик, ее улыбка и целомудрие. Светлая не обошла меня при рождении, и при взрослении ее плоды упали на благодатную почву, и вот я сидела на коленях Форфаха и пыталась объяснить ему с набитым ртом, что хочу. А он постанывая, целовал меня жарко и со всей страстью, всовывая свой язык так глубоко, что, казалось я сейчас подавлюсь. И не слушал моих слов о том, что сестра… это не совсем моя сестра. Не та, которую я знаю много лет… Нет, орк, нагнувшись, запрокинул мою голову себе на локоть и наслаждался моим совсем юным телом то оглаживая его, то сжимая в своих сильных серовато-зеленых руках. -Фар, -умоляла его, - надо бежать, как только хозяин нас продаст, и чары снимутся с ошейника, а новый хозяин не обновит их. Если промедлить хотя бы миг, то нас продадут, и мы никогда не узнаем, как это –быть вместе. -Меня устраивает то, что ты даришь мне по вечерам и ночам, малышка. – блеснул в темноте клыками, торчащими изо рта орк. Его высокий рост и густые длинные волнистые волосы цвета вороньего крыла, собранные в хвост на затылке и заплетенный в три косицы, просто сводили с ума. Огромный нос на худом лице, голодали мы в тот период знатно, и большой рот из которого растут клыки и вверх и вниз стали мне за последнее время такими родными, что кругом шла голова, стоило только услышать издали его низкий, густой голос. Завершали облик орка круглые уши, по обеим сторонам головы, плотно прилегающие к волосам. Я обожала трогать его упрямый квадратный подбородок, целуя губы любовника, и тереть нижний левый клык, в котором был вбит металлическое колечко с простеньким геометрическим орнаментом, кружочками. -Фар, -попросила парня, между ласками, -нам надо возвращаться, а еще сухостоя надо собрать. -Я видел там замечательную расколотую березку, лежащую на земле. Размером с кровать будет, пошли опробуем. -Ты забываешься, - отмахнулась от него, и попробовала спрыгнуть с державших меня рук. -А ты торопишься, карра (-любимоя. Оркск. Прим.Автора), - склонившись прошептал мне Форфах прямо в ушко, с небольшой метелкой родового знака сверху. -Ты не забыл, что Муртах ненавидит, если я остаюсь одна с тобой надолго? -Ну ты хорошо устроилась, завела себе кучу мужиков и счастливо почиваешь на лаврах любовницы, забывая, как я страдаю… - этот страстный шепот о!, и я вновь со стоном припала к нежным и мягким губам, забывая, чем обычно заканчивается вот такие встречи в лесу с орком. -Тогда давай убежим? – предложила в сотый раз. -И куда ты собираешься бежать, карра? –Форфах отстранился от моего лица, и обвел окружающие нас горы руками. – посмотри, тут на многие мили нет ни одного поселения. -Тем более легче будет спрятаться, - убеждала парня, - главное выбрать миг, когда произойдет обмен товаром и торговля на полустанке перед Абраной. -Там будет столько народа, я в этом просто уверен, - орк заколебался, -у нас может и не получиться. -А может и получиться, -прижалась я к огромному телу любовника, - прошу тебя, просто пойди за мной, когда я позову тебя. -А ты сделаешь мне так, как я люблю? – усмехнулся парень, зарывшись в мои волосы, и вдыхая терпкий аромат трав, которыми мы мыли волосы, - я хочу с язычком. -И в этот раз, и еще, как пожелаешь… - улыбнулась орку самой своей милой улыбкой. Отведенное время было на исходе, и не зря я согласилась на все привилегии в лобызании, вдали послышались голоса, окликающие орка. Тот раздраженно снял меня с колен, и помог проскочить незамеченной между деревцами березок в другую сторону от ищущих. -Я тут, – закричал орк, и схватив небольшую охапку хвороста, прикрыл свое вздыбившееся естество, отвлекая от меня. Бежать сквозь молодой подлесок было очень сложно, еще и прикрываться пожухлыми листьями от все замечающих взглядов охранников каравана. Но я все же смогла выйти немного подальше, с другой стороны. В этот раз меня не заподозрили в связях с орком. Пока он оправдывался, что набрал так мало хвороста для костра, я уже сидела в телеге, торопливо зашивая небольшие прорехи под одобрительным взглядом хозяина. И тут я встретилась с глазами Иклеоны. Зеленые глаза насмешливо смотрели в душу, а едва спрятанная усмешка в уголках губ, так и говорили: «А я знаю, что ты делала десять минут назад». Кто ты? Кто? 2.3 Иклеона, вблизи Абрана. Эта неожиданная продажа совершенно случайному человеку, выбила у меня из под ног почву, но и открыла достаточно новые и неожиданные возможности. По крайней мере я уже прикидывала, как именно можно сбежать, пока новый хозяин рабовладелец не стал обновлять на ошейниках, что висели на шеях рабов, заклинания подчинения. Как только я пришла в сознание, то моим лечением занимались все вокруг, самоотверженно заботились обо мне. Мальчишки таскали по- весеннему маленькие листочки только-только взошедших растений, и добытых возле дороги еще скукоженых корешков. А строгая стерва Гиселла, как оказалось моя двоюродная сестричка, поджав губы аккуратно поила едва теплой похлебкой из плохонькой чашки с отбитым краем. И уже на второй день я почувствовала эту скорую помощь. Гиселла была помимо того, что моей сестрой, но и взяла на себя все обязанности по командованию нашего маленького сообщества спаянных одним бедствием, но еще и ужасной чистюлей. Этакой Бри из «Отчаянных домохозяек» по своей сути. Разумеется, внешность у нее была примечательная. Низкой рост она компенсировала спортивным телосложением девчушки с абсолютно плоской грудью, и если бы не шикарные курчавые длинные волосы в мелкий завиток черного цвета, что делали ее образ очень женственным, то Гиселла выглядела абсолютно невзрачной девушкой. Зеленоватое узкое лицо у гоблинши не портили большие приветливые глаза и широкий нос. Вот только тоненькое маленькие злые губы Гиселла периодически покусывала, старательно делая их более пухлыми, особенно это было заметно, когда она нервничала. А вывести ее было из себя крайне легко. По- детски не развитое чувство юмора иногда вводило ее в панику, что она переносила крайне тяжело, замыкалась в себе, подолгу сидя насупившись. Взгляды детишек по нескольку раз на день приходилось ловить на своей персоне. Да, поначалу они с ужасом вслушивались в мои требования, но после неприятного конфликта, произошедшего с новым хозяином, их сердечки всецело начали принадлежать мне. -Не получите жрать, – проворчал новый хозяин Каим, брезгливо отпихивая ногой подбежавшего просить вечерком еды Бхенпхуса, - я вам не мамка, кормить вас по три раза в день. -А вы нас и один раз не кормите, -ответила человеку негромко. – мы и так на подножном корму живем, удивляюсь как еще не сдохли, как те двадцать невольников. Ну с двадцатью я конечно приврала, но хозяин недовольно поморщился, и ворча пошел к своему мешку, откуда выкинул в нашу сторону небольшой сверток сухого мяса и пару лепешек. Дети и люди поделили эту небольшую милость хозяина на всех, и каждому достался небольшой, но такой вкусный бутерброд. Никогда прежде я так долго не смаковала эти несколько несчастных полосок мяса. И остальные тоже вцепились в высохших до качества подошвы мясо неизвестного животного, что кроме невнятных мычащих звуков, пока они жевали, добиться от них было невозможно. Перенесенный голод, холод дорог, слякоть и вечная опасность убийства ото всех вокруг, отучили нас от подобных изысков в еде. И вообще от ожидания чего-то хорошего в жизни. Мир сомкнулся вокруг нашего небольшого семейства, закуклился и стал таким маленьким. И вот, в одночасье простой просьбой-оперированием фактами я добилась чтобы человек, работорговец, взял на себя ответственность за жизни рабов, и начал их кормить. Какой- то он был неправильный человек. Без червоточины, и с пониманием относящийся к отребью, которым считали все едущие существа в караване. -Как я давно не ел мяса, - прошептал, поглаживая живот Ономар. –а добавка будет? -И я, - ответил, пережевывая бутерброд Юнко, -не думаю, что нам еще хоть что- то дадут. Но и на этом спасибо. -Мне хочется еще, - таких умоляющих глаз у Джеремаи никогда не видела, -ну еще кусочек. И я вытащила изо рта уже почти размякших остаток куска, что гоняла между зубами и отдала сестричке. -Умням… -довольно заворчала та. -Он не обновил у вас заклинание? – спросила невзначай у двоих людей- Юнко и Ономара. -Неа, -с жадностью глядя на жующих двойняшек, ответил парень, -но, возможно сегодня вечером или завтра с утра сделает это. -Значит у нас совсем нет время. –произнесла тихо, но меня услышали все. -Мы слишком близко к столице, -так же заговорщецки прошептал едва слышно, одними губами, Юнко. –нас тут поймают, как кутят. -И повесят на колах вокруг ворот. –тихо произнес печальный Ономар. -Если нет человека- то нет дела, -сказала им. –важно же чтобы у нас был хозяин? -Ты не понимаешь, -еще тише сказал Ономар, -мы не в силах даже руку поднять на любого, кто считается свободным. Магия уже лежащая на нас не даст это сделать. -То есть побег умер, даже не начавшись? –спросила строго у парней, и те понурились еще сильнее. -Так как же нам быть? -Никак. –прошептал Юнко. Утром следующего дня хозяин обновил заклинание на ошейниках, а к полудню мы уже стояли на помосте на рынке рабов в Абране. Проводив взглядом скованных Юнко и Ономара, стоявших неподалеку у торгового помоста, я в ужасе уставилась на бушующее море людей на торговой площади. Они были такими огромными, страшно было смотреть на этот лес рук, поднимающихся то тут, то там, когда объявляли новый лот. И этим лотом были все, кого я уже считала своей семьей. Даже вредина Гиселла, выглядела необыкновенно бледной, и сняла с лица свою вечную постную физиономию, едва могла смотреть в страхе на окружающих торгашей. И в тот миг увидела ее отчаянный взгляд, которым девушка одарила единственную родственную душу на этом празднике торга. Она смотрела в отчаянье на Форфаха, и в этот миг я вспомнила прошлый вечер.