В нависшей тишине и страхе

Холодное осеннее солнце, просеянное сквозь тонкую светлую занавеску, ярко светило на Анну, устроившуюся с телефоном в «белом уголке», как она назвала про себя широкий подоконник-диван в гостевой спальне. Предыдущие пару дней у Анны даже не было свободной минуты поговорить с Олафом — в водовороте событий, льющихся на нее беспрерывным потоком, они только один раз обменялись парочкой сообщений — Анна написала ему о своем отъезде и получила в ответ гору грустных смайликов. Испытывая чувство стыда за то, что может сложиться впечатление, будто она пренебрегает их дружбой, она решила позвонить ему, пока они с Кристофом не выбрались на прогулку. — Привет, Анна! Услышав его бодрое, весёлое приветствие, она почувствовала, как губы сами собой расползаются в широкой улыбке. Анне вспомнилось, как искренне он переживал за все, что касалось её личной жизни, точнее — её отсутствия, и сколько раз он пытался познакомить её с кем-то из своих многочисленных друзей, как упорно он не обращал внимания на то, что она неизменно ускользала, завидев его в незнакомой компании. Возможно, именно поэтому Анне так сильно хотелось поделиться с Олафом тем, что распирало её изнутри последние два дня. «Интересно, как он отреагирует, когда я ему скажу, что мы?…», — подумала она, лихорадочно покусывая верхнюю губу и теребя кисточку на белой декоративной подушке. — Как там Нью-Йорк? Как ты долетела? Эльза в порядке? — засыпал её вопросами Олаф. — Всё хорошо. Последние пару недель — просто одно сплошное путешествие. Немного непривычно, конечно, но мне нравится, правда! Это здорово отвлекает от… — Анна подавила приступ нервной дрожи. — Ну, ты понял… Нью-Йорк я ещё не видела — мы только вчера прилетели. Так что ничего не могу сказать. А твои как дела? — Без тебя грустно. В основном, работа. Столько накопилось — некогда в гору глянуть! Правда пару раз выбрался на свидание. — А что за свидание? Ты с кем-то встречаешься? — удивлённо воскликнула Анна. — Да ничего особенного. Просто мне стало скучно, и я познакомился с парой девушек в Тиндере. Нет-нет, не подумай, не за один раз, по очереди, — смущенно принялся оправдываться Олаф, слыша затянувшееся молчание на том конце. Анна засмеялась. — А я уж подумала… Сердце Анны ускорило темп. В висках застучал пульс. Наступил подходящий момент чтобы сказать Олафу… Она перевела дыхание. — У меня тоже есть кое-какие новости. Я не хотела писать об этом в смс… — Что за новости? — воодушевлённо спросил Олаф, и Анна почему-то представила, как он заёрзал на стуле от нетерпения. — Мы с Кристофом… Закончить предложение ей не дал оглушающий визг восторга — такой громкий и пронзительный, что Анна даже отдернула руку с телефоном от уха. — Я знал! Я чувствовал! Я хочу знать всё! Все подробности! Как вы… Как это случилось? Где? Вы там сейчас вместе в Нью-Йорке? — Олаф! Перестань, ты меня смущаешь! — Анна, не в силах сдержать широкую улыбку, закрыла горящее лицо ладонью. — Прости-прости, я просто так рад за тебя! Я не могу поверить! Я знал, что этот парень покорит-таки твоё сердце! — Олаф! — шуточно возмутилась она, отчаянно краснея. Он проигнорировал её восклицание. — Ну, рассказывай! — Что рассказывать? — Как это было? Анна снова глубоко вздохнула. Она не думала, что будет так волноваться. В довершение ко всему, в комнату как раз зашел Кристоф. Порывшись в сумке и достав пару вещей, он сразу направился к выходу, но одного его появления в этот момент было достаточно, чтобы у Анны окончательно пропал дар речи. — Это Олаф? — спросил он. — Передавай ему привет от меня. Анна проводила взглядом уходящего Кристофа, не в силах оторвать глаз от его внушительной фигуры и поняла, что до сих пор не до конца верит в то, что между ними произошло. Перед тем, как закрыть за собой дверь, он обернулся и, глядя ей в глаза, улыбнулся. У неё перехватило дыхание от того, какой притягательной силой обладал его взгляд. Они смотрели друг другу в глаза до тех пор, пока Олаф не напомнил о себе. — Алло, Анна, ты там? Она с трудом отвела взгляд, чувствуя, как снова краснеет. — А… А, да! Конечно, — пробормотала она, заикаясь. — Я отключилась. Кстати, тебе Кристоф привет передаёт! Мягкий щелчок двери и тихий смех Кристофа возвестил о его уходе — Анна выдохнула и положила руку на грудь, чувствуя как колотится сердце. — Ага, спасибо! Ну, я слушаю. Анна взяла один из диванных валиков и положила его на колени, обхватив рукой. — Пока мы были в гостях у его семьи — у них, оказывается, много лошадей, представляешь? — Ты же скидывала мне фотки, забыла? — А, точно, извини, что это я… В общем, мы поехали кататься на лошадях, и там такие красивые развалины замка были… — Ты сфотографировала? — спросил Олаф. — Нет… Слушай, если ты будешь постоянно меня перебивать, я больше тебе ничего не скажу! — смеясь, возмутилась она. — Извини! Молчу-молчу. Анна принялась сбивчиво объяснять, как так вышло, что они оказались вдвоем в охотничьем домике, затерянном в лесу, а в памяти всплыла яркая, тёплая картина — жарко натопленный камин и они с Кристофом вдвоем на старом, тесном диване. Анну обдало горячей волной. Коктейль из неловкости, желания поделиться с другом новостями и смущения окончательно перепутал всё мысли в её голове и она снова замолчала. —Ну, и… — протянул Олаф. — Я не могу, я… Я слишком стесняюсь! — Почему? Это же так прекрасно! И я так рад за тебя, ты даже не представляешь! Так вы теперь встречаетесь? — Да. Ну, то есть, наверное… — В смысле: наверно? — Ну, мы не говорили об этом… — То есть, не говорили? — Олаф, ты забыл, что для меня это всё в новинку? — смущенно сказала Анна, понижая голос. — Да-да, конечно… Извини пожалуйста! О, как же я хочу тебя обнять! Я так рад за тебя! Олаф резко замолчал и Анна, услышав, как на том конце шмыгают носом, удивленно уставилась в пустоту. — Олаф, ты что, плачешь? — Конечно! Она ещё спрашивает! Узнать такую сногсшибательную новость после стольких лет моих бесплодных усилий познакомить тебя хоть с одним парнем. Что я по-твоему должен делать? У Анны на глаза тоже навернулись слезы. Она не ожидала такой реакции. — Спасибо, Олаф, я так тебя люблю. — Ты что! Не говори такого, вдруг Кристоф будет ревновать! — Олаф, не говори глупостей! — засмеялась Анна, вытирая увлажнившиеся глаза. Он засмеялся в ответ. После долгих прощаний с многократными повторениями того, как Олаф рад, после пары приветов Эльзе и Кристофу, Анна нажала кнопку завершения вызова и удовлетворенно вздохнула. Напевая в пол голоса засевшую в голове мелодию, она убежала в ванную и принялась быстро собираться.

***

— Ты скоро? Если поторопишься, к вечеру выберемся. Голос Кристофа звучал приглушенно через закрытую дверь ванной, тем не менее, Анна отчетливо представила, как он по-доброму ухмыляется. — Кое-кто, кажется, называл меня нетерпеливой, — ответила Анна и услышала, как Кристоф засмеялся, удаляясь. Она бросила последний взгляд на своё отражение. Впервые она попробовала забрать пряди у висков и заколоть их на затылке. Непривычная прическа слегка изменила черты лица, сделала акцент на её больших глазах и изящном контуре лица. Конечно, седая прядь теперь ярко выделялась в золотисто-рыжих волосах, но что-то изменилось в ней с того самого вечера — она впервые в жизни пустила в сердце мысль, что ее могут принимать такой, как она есть. У Анны под ложечкой что-то подпрыгнуло несколько раз, и она сжала губы, нервно прикусив нижнюю. «Я ещё ни разу не была на свидании. Если это, конечно, свидание… Может и правда надо спросить у Кристофа, встречаемся ли мы?» Она вышла в коридор, где одевался Кристоф. Он закончил завязывать шнурки и разогнулся. Увидев Анну, он, не в силах отвести взгляда от её ярко сияющих от волнения глаз, и щек, покрытых едва заметным румянцем, застыл на месте. Каждый раз, глядя на неё, он спрашивал себя, чем таким особенным он заслужил, что эта удивительная девушка появилась в его жизни. Анна опустила глаза под его пристальным взглядом и хотела взять пальто с вешалки, но Кристоф опередил её и помог одеться. Он не хотел упустить возможности лишний раз прикоснуться к её шелковистым волосам, пока доставал их из-за воротника, чем ещё больше смутил Анну. — Спасибо. Когда они вышли на улицу, Анна полной грудью вдохнула свежий, пропитанный солнечными лучами и ароматами осени воздух. — Я думала, в Нью-Йорке невозможно дышать. Кристоф засмеялся. — Я тоже так думал. Они пересекли оживленный перекресток и оказались возле развесистого вяза, на морщинистой коре которого весело играли солнечные зайчики. Его ветки ещё хранили бурую, непривлекательную листву, но великан всё равно радовал неожиданной для города величавостью. Пройдя под ним и поднявшись по парковым ступеням, Кристоф и Анна оказались перед огромным озером с бирюзовой водой. Внезапно налетевший порыв холодного ветра засыпал их листьями, но, пробежав рябью по водной глади, он успокоился так же резко, как появился. На противоположном берегу озера громоздились городские здания из светлого кирпича, прочерченные резкими, косыми тенями. — Ух ты, как красиво! — Прогуляемся по набережной? — Да, давай. Они пошли вдоль невысокой, кованной ограды. Анна спросила себя, можно ли взять Кристофа за руку, но, увидев, что он засунул руки в карманы, последовала его примеру. — Ты какой-то молчаливый сегодня. — Да я и обычно не особо разговорчивый. — Это правда, — хихикнула Анна и, немного помолчав, добавила: — Сегодня вроде не так холодно. Я уже думала, что мне суждено мерзнуть всё время. Кристоф согласно кивнул. — Тут тихо. — Да, даже не скажешь, что мы в большом городе. Они ещё немного прошлись в молчании, пока Анна не сказала: — Слушай, тебя действительно что-то тревожит. Кристоф уже собирался сказать, что переживает о том, как она себя чувствует, о том, что она не может нормально спать, но сзади звякнул велосипедный сигнал, он инстинктивно прижался к ограде и потянул за собой Анну, освобождая дорожку велосипедисту. Провожая взглядом мужчину в спортивном костюме, он подумал, что лучше выбрать для разговора более спокойное место. — Да не обращай внимания, — Кристоф махнул рукой и смущенно улыбнулся. — Просто всё это… Надеюсь, всё получится с этим делом. — Конечно! Эльза такая умная, она ни за что не позволит дяде взять верх. — Это здорово, что ты так веришь в неё. — Ещё бы. Ты представляешь, ей было всего шестнадцать, а за неё уже сражались Оксфорд и Кембридж! — Ничего себе! Впечатляет. — Ага. Так что не волнуйся, всё будет хорошо. Это наверно так глупо, что я хвастаюсь сестрой? — Нисколько. Они остановились, когда дорожка вывела их на площадь возле одноэтажного квадратного здания, над дверью в которое стояла дата 1864. Кристоф осмотрелся по сторонам. — Что-то здесь не очень уважают любителей кофе. Ни одного кафе. Анна засмеялась. — Я смотрю, парк тебе не понравился. Кристоф скептически приподнял бровь и вздохнул. — Я могу дать ему ещё один шанс. Куда ты хочешь пойти? — Может, уйдем от озера? — Анна показала на дорожку, ведущую вглубь парка. — Окей. Под их ногами шуршали опавшие листья, а в воздухе стоял пряный аромат осени и дуба. — Слушай, я давно хотела спросить… — сказала она и, наконец-то решившись, взяла Кристофа под руку. — Валяй. Он улыбнулся, чувствуя, как согрело его сердце её неожиданное прикосновение. Захотелось крепко обнять её и никогда больше не отпускать. — Извини, если ты не захочешь отвечать, я пойму… — Да, всё нормально. Что ты такого секретного хочешь спросить? — Ты не скучаешь по своим родителям? Я имею в виду — по своим настоящим родителям? Кристоф помолчал немного, погрузившись в задумчивость. — Просто, ты, наверное, сердился на них. Ну, я так предположила. Со временем что-то меняется? Или… — Да, сейчас я уже не злюсь на них. Столько лет прошло. Наверное, можно сказать, что я вообще редко о них думаю. А почему ты спросила? — Ну, мне просто интересно, как ты жил, где прошло твое детство? Каково это, когда… Когда… — Когда тебя забирают из семьи? Анна кивнула. — Не знаю, можно ли было назвать это семьей. Я приходил в дом только переночевать. Часто их даже не было там — не знаю, наверное, они ходили в какие-то притоны. Иногда не появлялись несколько дней подряд. Хочешь, посидим? — Кристоф указал на длинную, свободную лавку. — Да, давай. Кристоф сел и когда Анна заняла место рядом с ним, притянул её поближе к себе, обняв за плечи. Погода портилась, все чаще по аллеям пробегали порывы ветра, колыхая кроны деревьев и засыпая гуляющих листвой. Солнце спряталось, температура резко пошла вниз, и Анна была очень рада уютно устроится под боком у Кристофа. — А что ты чувствовал, когда тебя забрали? — Ничего. Я ничего не почувствовал. Единственное, что меня поразило: там кормили трижды в день. Никак не мог понять, как можно столько съедать. Кроме того, было очень странно, что я не мог никуда уйти — что я перестал быть сам себе хозяином. Но это не значит, что я не пытался, — Кристоф ухмыльнулся. Сердце Анны сжалось. Несмотря на то, что Кристоф попытался преподнести это в шутливой манере, ей не сложно было прочитать между строк. — Ты часто сбегал? — Да, — Кристоф засмеялся. — Может быть, поэтому они постарались избавиться от меня как можно скорее? Анна тоже засмеялась. — Как только появились Элли и Клифф, начальство не долго думало, прежде чем отослать меня в Северную Англию. Они долго сидели в молчании, наблюдая за осыпающимися листьями. — Кристоф, спасибо, что рассказал. — Да не за что. Я удивился, что кому-то это может быть интересно. — Мне интересно всё, что касается тебя, — сказала Анна тихо, теребя пуговицу на рукаве пальто. Кристоф огладил её плечо и поцеловал в висок, прижав к себе. Тяжело вздохнув, он сказал: — Я хотел спросить: тебе же сегодня снова приснился кошмар, да? Смущенная улыбка сползла с лица Анны. Она побледнела и почувствовала, что начинает дрожать, несмотря на то, что сквозь тучи снова выглянуло солнце. — Да. Спустя минуту, проведенную в напряженном ожидании ответа Кристофа, Анна подняла глаза на него. Он смотрел куда-то в неопределённую точку пространства, брови хмуро сошлись на переносице. — Ты поэтому такой грустный был? — она наконец нарушила тягостное молчание. — Понимаешь, Анна… Обычно, чем больше проходит времени после травмирующего события, тем меньше оно напоминает о себе. Но бывает наоборот и, в таком случае, мы просто не можем справиться сами. Я не большой специалист в этом деле, но в приюте обязательно нужно было пройти курс психотерапии — я кое-что помню с тех пор. — Что ты имеешь в виду? — спросила Анна, видя, что Кристоф снова погрузился в задумчивость. — Я переживаю о том, что тебе не становится лучше со временем. — Просто у меня закончились успокоительные. Я, вообще-то подумала, что смогу обходится без них, — Анна перевела дыхание, решаясь. — Знаешь, особенно, когда я рядом с тобой… Мне даже не страшно. Я засыпаю так быстро, когда мы вместе… Анна окончательно смутилась, потупив взгляд и замолчав. Кристоф повернулся к ней и провёл ладонью по шелковистой коже щеки, в который раз удивляясь тому, насколько она нежная и гладкая. — Анна… Я даже не знаю что сказать, — честно признался он. — Но, знаешь, по поводу успокоительных… Я бы не хотел, чтобы ты их принимала. — Почему? — немного обиженно спросила Анна, поднимая глаза на Кристофа. Она расстроилась из-за того что он, кажется, проигнорировал её признание в том, насколько он важен для неё. — Они довольно сильные. Я читал, что о них пишут. В общем, не знаю, как тебе объяснить, но поверь, эти таблетки — не лучший выход. Тебе их врач назначил? — Нет, — призналась она. — Я сама их купила. Я раньше принимала другие, более слабые, но потом… — Потом они перестали помогать, и ты попробовала что-то посильнее. Анна кивнула. — Знаешь, когда ты так говоришь, это так ужасно звучит, — сказала она, чувствуя, как на глазах формируются слезы, а в носу отчаянно щипает. — Но когда ты не можешь спать и постоянно раскусываешь до крови губы, когда не можешь выйти на улицу, потому что боишься до рвоты… Это кажется спасением… Кристоф обнял её, и Анна зарылась лицом в мягкую ткань его пальто, чтобы спрятать слёзы. — Не страшно, Анна, всё хорошо. Я просто к тому, что… — Кристоф сглотнул комок. — Помнишь, я говорил, что ты не должна справляться со всем в одиночку? Она кивнула. — Мы ведь можем обратиться к врачу. Анна резко отстранилась. — Нет, нет… Я не могу, — прошептала она испуганно. — Но в этом нет ничего плохого. Анна, смотри, если бы у тебя болело сердце, ты бы пошла к врачу? — Конечно. Но тут другое — ему же нужно будет всё рассказать. Я не смогу… Слишком стыдно в таком признаваться. Она отстранилась, откинувшись на спинку лавочки и сжала ладони коленями, чувствуя, что снова дрожит то ли от холода, то ли от напряжения. Кристоф не позволил ей отодвинуться далеко, продолжая обнимать за плечи, но он решил не продолжать разговор на эту тему. Он не хотел давить на неё. — Извини. — Нет, это ты извини. В глубине души я знаю, что ты прав… Что рано или поздно это придётся сделать, но… Я просто не могу. Понимаешь? — она заглянула Кристофу в глаза. — Конечно, понимаю. Пока они сидели, обнявшись, налетел новый порыв ветра, ещё сильнее, чем предыдущие, и первые тяжелые капли дождя мягко шлепнулись на дорожку аллеи, забарабанили по окрашенному дереву скамеек и чугуну фонарей. Кристоф вскочил, потянув Анну за собой. — Бежим! — Может спрячемся где-то? Вдруг он сейчас перестанет? Неожиданный восторг рождался у неё внутри в ответ на внезапно налетевшую стихию. Не выпуская руки Кристофа, она побежала, и почему-то ей хотелось смеяться. Они остановились на площади, свободной от деревьев, и Анна смогла немного перевести дух. — Нет, всё-таки надо домой — это надолго, — сказал Кристоф, показывая на тяжёлую серую тучу, наползающую с востока. — Так чего ты стоишь? — смеясь, Анна схватила его за руку и потащила к выходу из парка. Пока они с горем пополам отыскали нужную аллею, дождь припустил в полную силу. Хорошо, что дом Эльзы был как раз напротив, через дорогу, но даже несмотря на это, когда Анна и Кристоф, смеясь, взбежали по ступенькам и за ними закрылась тяжёлая парадная дверь, они были совершенно мокрые. Залетев в квартиру и скинув мокрую обувь, Анна побежала к полюбившемуся ей белому уголку, который выглядел призрачно из-за накрывшей город тёмной тучи. — Смотри, какой дождь! Прям как из ведра льет! Как дома! Она залезла на приоконный диванчик с ногами и, стоя на коленях, отдернула занавеску. Анна наблюдала за тем, как внезапно налетевший, холодный атлантический циклон гнёт деревья, ещё сохранившие остатки осенней листвы и засыпает улицу за окном градом мелких капель. Испытывая возбуждение, сравнимое по силе с детским страхом перед неизвестным и слушая как барабанит дождь по стеклу, она не обратила внимания на тихие шаги за спиной. Только когда теплые большие ладони легли на её плечи, она непроизвольно вздрогнула. — Ты совсем вымокла. Кристоф откинул в сторону её густые, тяжелые, потемневшие от дождя волосы. — Ой, правда! С них даже капает. Анна развернулась, отвлекаясь от разыгравшегося за окном потопа и смущенно засмеялась, пока Кристоф помогал ей высвободиться из рукавов пальто. Отложив его в сторону, он провел рукой по её щеке и влажной от дождя шее, и Анна вскинула на него глаза, чувствуя, что теряется в глубине его мягкого взгляда. — А ты ещё больше вымок! Надо же, как мы попали… — хихикнула она. — Ты такая красивая. Губы Анны разомкнулись, словно она собиралась что-то ответить, но Кристоф оперся коленом о край дивана, склоняясь над ней, притянул её к себе и поцеловал, зарывшись пальцами в мокрые пряди. Её руки обвились вокруг его шеи, пальцы запутались в намокших волосах, а Кристоф прижал её к себе, обняв за талию и явно не рассчитав сил — у неё перехватило дыхание от того, как его сильные руки обхватили её. Но вслед за этим по её телу разлилась невероятная сладость, и Анна почувствовала, как кружится голова. Поцелуй захватил их обоих, придавая отчаянной смелости и заставляя слабеть колени. Кристоф отпустил её губы и зарылся носом в основание её хрупкой шеи, молочная, прохладная кожа которой была покрыта едва заметными веснушками. Он резко вдохнул её запах, пряный из-за дождя и их горячего поцелуя. Его дыхание обжигало. Совершенно новое ощущение трепета от прикосновения его горячих губ к чувствительной коже шеи, прямо как в том сне, приснившемся ей в самолете, испугало Анну своей силой. Она замерла в оцепенении, не зная, что делать и как реагировать. Она судорожно попыталась вздохнуть полной грудью, но с тревогой ощутила, что у нее ничего не выходит. Паника объяла её холодом, когда она почувствовала, как сердце сбилось с ритма, и она начала задыхаться. Пульс забился пойманной птицей где-то в горле, и она закашлялась, поддерживаемая Кристофом, во взгляде которого читалось беспокойство. — Прости меня… Анна помотала головой, отстраняясь от Кристофа. Она хотела что-то сказать, прояснить ситуацию, но, не доверяя голосу и чувствуя, как её душат слезы, так и не смогла. Ее сердце, бьющееся неровно и встревожено, трепетало, как испуганная птица в клетке. Избегая смотреть ему в глаза, она мягко высвободилась из его ослабевших объятий и быстро вышла из комнаты. Плечи Кристофа ссутулились, он тяжело перевел дыхание и оперся рукой об оконную раму. — Дурак, — сказал он своему отражению в стекле, по которому бежали дождевые струи, и закрыл лицо ладонью. Анна вбежала в ванную и постаралась как можно тише закрыть дверь за собой, чувствуя, как мелко дрожит всем телом. Прислонившись разгоряченным лбом к холодному, твердому камню стен, она дала волю тихим, обжигающим слезам. — Что со мной? Её состояние, поминающее американские горки, изматывало, угнетало. Она не знала, чего ещё ожидать от себя. Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем Анна услышала приближающиеся шаги. У неё никак не выходило справиться со всхлипами и она прикусила губу, испытав смешанное чувство стыда и облегчения. Боль пронзила нервные окончания, но помогла унять слёзы. Анна поняла, что Кристоф остановился перед закрытой дверью, потому что его шаги затихли, и замерла в ожидании. Когда тишина уже начинала давить на уши, раздался стук в дверь, заставляя её вздрогнуть. — Анна, я могу тебе чем-то помочь? — Прости меня… — Тебе не за что извиняться. Ты не сделала ничего плохого. — Ты правда так думаешь? — Не сомневайся. Хочешь горячего шоколада? Вместо ответа Анна открыла двери, оказавшись лицом к лицу с Кристофом. Он улыбнулся и погладил её по щеке, убирая с лица прилипшие пряди. — У меня глаза красные. Кристоф посмотрел на прокушенную губу, почувствовав, как у него сжалось внутри. Он хотел обнять её, но удержался, боясь, что ей будет тяжело. — Всё будет хорошо. Я просто переживал, что ты до сих пор не переоделась. — Да, я сейчас. — Приходи в гостиную. Анна умылась и привела себя в порядок. До того, как пришёл Кристоф, она вообще не знала, как теперь быть, но его поведение было таким простым… Она почти кожей ощущала, что он всё понимает и не сердится на неё. Анна нашла Кристофа в гостиной. Он сидел на диване, сосредоточенно нажимая кнопки на маленьком пульте и бросая сосредоточенные, хмурые взгляды на плазму на стене. На журнальном столике перед диваном стояла большая кружка от которой поднимался ароматный пар. Анна улыбнулась, чувствуя облегчение. — Что-то не получается? — спросила она тихо, присаживаясь на краешек сиденья. — Хотел фильм включить, но не могу разобраться с этим… — он поднял пульт. — Давай, я попробую. Она нажала несколько неправильных кнопок, пока не разобралась, но вскоре, выбрав в меню первый попавшийся фильм, включила его. — Ты правда не сердишься на меня? — Анна опустила глаза на свои руки, которые нервно крутили пульт. — Анна, послушай меня, — Кристоф накрыл её ладони своими. — Тебе сейчас очень тяжело. Ты думаешь, я буду что-то требовать от тебя? — Нет… Конечно, нет. Прости… Но я, наверно, обидела тебя. Я не хотела, пожалуйста, поверь мне. — Иди ко мне, — Кристоф облегченно вздохнул, обнимая Анну и чувствуя, как она устраивается у него под боком, постепенно расслабляясь. — Ты слишком много думаешь о чувствах других и почти не думаешь о своих. Ты имеешь право на то, чтобы люди уважали твои границы. — Но я не хочу, чтобы в наших отношениях были какие-то границы, — едва слышно произнесла она. Кристоф задохнулся, услышав это робкое признание. На несколько мгновений он онемел, крепко держа Анну в объятиях. — Не переживай, — наконец сказал он, сглотнув комок. — Просто нам нужно немного времени, чтобы привыкнуть. Это нормально, если поначалу мы не будем знать как себя вести. Кристоф потянулся за чашкой и передал её в руки Анны. Попробовав горячий шоколад с пенкой из растаявших зефирок, она окончательно расслабилась и почувствовала, как горячая волна радости, умиротворения и уюта заполняет её, вытесняя тревожное напряжение. — Спасибо тебе. Не только за горячий шоколад. За всё… Кристоф ничего не ответил, слегка смутившись, только улыбнулся и погладил её по плечу. На экране события разворачивались вокруг юной кудрявой девушки и Патрика Суэйзи, который пытался научить её танцевать. — Как же давно я не смотрела этот фильм! Ничего, что я его включила? — Без проблем. Кристоф поймал себя на том, что ему совершенно безразличны перипетии сюжета, и для него имеет значение только то, что Анна доверяет ему и чувствует себя спокойно в его объятиях. Когда фильм подходил к концу, в квартире прозвучал звонок телефона. Анна встрепенулась, вырываясь из умиротворяющего оцепенения. — Кто это может звонить? — испуганно спросила она. Кристоф со стоном поднялся с дивана и взял трубку, в которой вежливый женский голос спросил, может ли Анна Ренделл подойти к телефону. Напряжение повисло в воздухе, пока он наблюдал за тем, как Анна внимательно слушала, что ей говорят. Но, когда он увидел, что на её лице расцвела улыбка, ещё немного неуверенная, у него отлегло от сердца. — Это секретарь Эльзы. Она попросила, чтобы я приехала в офис, — сказала Анна, кладя трубку. — Они пришлют машину. — Сейчас? Странно. Эльза говорила, что не планировала на сегодня никаких дел. Да и поздно уже. — Наверное, что-то поменялось. Я очень рада — может, я чем-то помогу. Наконец-то это сдвинется с мертвой точки! — Я поеду с тобой. — Не переживай. Я уже взрослая, я могу сама, — сказала Анна, оживленно собираясь, и подмигнула Кристофу, на что он иронично приподнял бровь. — Может, ты лучше отдохни, а мы с Эльзой вернёмся вдвоём. Анна собралась за считанные минуты и, уже в прихожей, когда Кристоф помог ей надеть пальто, она улыбнулась ему и, встав на цыпочки, поцеловала в щёку. Он обнял её, глядя на её сияющее лицо, усыпанное веснушками, словно ночное небо — звёздами, и смущённую улыбку. — Будь осторожна. Уже выскочив за дверь, она показала Кристофу язык, на что он демонстративно закатил глаза, провожая взглядом её худенькую фигурку, пока она сбегала по винтовой лестнице.