Утопия

Голова была будто в тумане. Когда Яо вновь приоткрыл глаза, уже даже не был уверен, а правда ли в тумане была только голова. В воздухе явно чувствовались странные запахи, а перед глазами стояла дымка. Конечности действительно двигались с трудом, будто ватные, а мягкое ложе под ним еще больше придавала желания не двигаться, а просто лежать. Голова немного болела из-за слишком долгого сна. Явно чувствовалось, что тело отдохнуло, в отличие от сознания и этот диссонанс вызывал порядочный дискомфорт. Лениво перевернувшись на бок, Гуанъяо глянул рефлекторно на свое запястье: кровоподтёки и синяки. Воск в некоторых местах все еще чувствовался. Это не вызывало особого дискомфорта, просто немного тянуло кожу. Задаваться вопросом, сколько он вновь проспал, желание не было. А не плевать ли? Нижняя часть тела еще болела, как и места с синяками, но не так сильно, как тогда… Вообще лучше о таком не вспоминать. И потому, медленно зарывшись в одеяла и подушки, Гуанъяо прикрыл глаза. Тут хотя бы лежать было удобно, в отличие от той камеры. Но как только он уместился, до его ушей донеся приглушенный смешок, а на спину легла чья-то легкая рука. -- А-Яо… Вот притвориться спящим у тебя точно не получится. Тем более, ты только что открыл свои глазки. По бледному телу пробежал неконтролируемый холодок, но глаза Цзинь так и не открыл вновь. Он не знал, чего ожидать и потому просто решил действовать по ситуации и по зову тела… Которое активно ему шептало – спать. -- Хаа… Ты действительно продолжишь притворяться? Ты меня вновь разочаровываешь… Зачем вновь и вновь продолжаешь врать? Чужая рука начала подниматься к краю одеяла и, аккуратно прихватив конец, стала снимать его. По телу Гуанъяо прошились мурашки, но уже от холода. Решив противоречить своему телу, он в итоге открыл глаза. Яо не знал, что почувствовал первым – возбуждение, сожаление или страх. Кого он точно не ожидал увидеть, так только его улыбку – такую мягкую и успокаивающую, как всегда, будто срисованную с картины. Адамово яблоко подскочило от волнения, а ноги медленно начали двигаться, стараясь отползти в сторону, даже забыв, что они приставлены к телу. Сичень уложил руку на чужой бок и стал мерно гладить, лишь еле-еле касаясь пальцами, снова вызывая табун мурашек. -- Знаешь, А-Яо, как я расстроился, когда в итоге понял, что потерял тебя окончательно. Это была неописуемая потеря для моего сердца… Он повернул голову куда-то вперед, продолжая монолог, с виду, больше для себя, но Гуанъяо навострился, ловя каждое чужое слово, стараясь ощутить в них угрозу или какие-либо другие намеки, пригодившиеся бы ему в будущем. -- И ты просто не представляешь, как я был рад, когда письмо от господина Не пришло, с темой о нахождении тебя в клане Цинхэ Не. Я бросил все дела и сразу же поспешил сюда, чтобы воочию наблюдать… Хах, а ты так стараешься снова от меня уйти. Сичень снова повернулся и глянул на стушевавшегося Цзиня. У последнего совершенно отказывалось адекватно фокусироваться зрение – глаза хотелось закрыть и просто слушать чужой мелодичный голос, совершенно не задаваясь вопросом, а что вообще говорит оппонент. Звучание, тембр, все успокаивало и убаюкивало. -- Знаешь… Ты для меня всегда был, как женская статуэтка из нефрита. Правда, уж больно хрупкая. И потому мне всегда было интересно, а как бы ты выглядел, наряди тебя в женские одежды… Продолжая гладить, Сичень медленно прихватил край чужой одежды и немного поправил, больше для символики. И только тогда Гуанъяо опустил глаза, дабы рассмотреть, а во что он вообще был одет. Он уже давно понял, что явно не голый распластался на кровати, но не придавал особо этому значения. Но после последней реплики названного брата, ему явно стало не по себе. И его опасения более чем оправдались. Хоть одежды были немного мятыми по неосторожности, кремово-золотистый цвет буквально не вписывался в серый дизайн покоев клана Не. Буквально, он выглядит как лишнее пятно на картине художника. Один женский халат, почти укороченный до колен, явно предназначенный для сна, и полупрозрачная накидка, которая, уже можно сказать, почти слезла с него. На одежде может и был вышит узор, но, только поняв, во что в итоге Яо был одет, он резко отвернулся, даже не рассматривая. Лицо начало сильно гореть, от чего пришлось вообще уткнуться в подушку, чтобы хоть как-то остудиться. Это шло в разрез с представлениями о встрече с Сичене, если бы та встреча вообще была бы возможна. Услышав удовлетворительный выдох, Гуанъяо так же почувствовал, что на кровать уже переместились всем весом, потому резко развернулся. -- Тшш…. Я не планирую сегодня доставлять тебе неприятности. Глава Не сказал, что случайно перестарался и потому, сегодня обойдемся лишь легкой проверкой твоего тела. Последовал легкий поцелуй в лоб, от чего Яо зажмурился. Лань Сичень медленно протек рукой под чужим телом, подхватывая Гуанъяо на руки, и аккуратно усадил к себе на колени. Но как только Цзиня подняли, в голове прошла легкая рябь, от чего тот застонал и, совершенно не держа спину, улегся на чужую грудь, хмурясь. На голову Яо легла рука и медленно стала перебирать пальцами чужие пряди волос, расправляя нечаянные узлы. Вторая рука сначала почувствовалась на шее, ключицах, груди. Она медленно оглаживала бока и живот, все опускаясь и опускаясь, пока по итогу не остановилась на месте между бедер. Давления не было, но из-за легких касаний некоторые места начали приятно зудеть, явно желая продолжения. Сглотнув, Гуанъяо все еще не расправлял нахмуренные брови и, как бы не старался расслабиться, все тело вновь болезненно напрягалось. -- А-Яо, А-Яо…. После того инцидента с главой Не тебя ведь все еще даже не почистили. В будущем это может буквально отразиться на твоем самочувствии, потому, будь послушным, отведи ногу в сторону и расслабься. Это все сугубо для твоего же блага, я же уже сказал – сегодня я тебя трогать не буду. Или как минимум, постараюсь. Мерно выдохнув, Яо приоткрыл глаза и позволил отвести свою ногу немного в сторону. Хоть взгляд продолжал блуждать, а веки закрываться, он почувствовал, как плечи и ключицы тоже немного загорелись, когда снизу почувствовалось два прохладных пальца. Проникновение было лишь слегка дискомфортным, но все сглаживало чувство, что его крепко прижимали к груди любящие руки. На протяжении всего прочищения, Сичень покрывал лицо, шею и ключицы Яо легкими поцелуями, сродни чувству, будто бабочки опускались. Когда пальцы вошли довольно глубоко, Яо протяжно простонал и сильнее уткнулся в чужую грудь, сминая под пальцами белые одежды. Он чувствовал, когда снизу его освобождали от тягучей липкой смеси, до селе которую он почему-то не чувствовал. Но теперь ему было все легче и легче. Когда пальцы покинули тело, Сичень вытер их о простыни, все еще продолжая придерживать одной рукой Яо. -- Ну вот и все. Теперь, по крайней мере, тебя не будут преследовать боли в дальнейшем. Еще один легкий поцелуй приземлился на немного сухие губы и уже менее аккуратно смяли их. Еще мгновение, и Гуанъяо буквально лежал под Сиченем, придавленный все тем же поцелуем к кровати. Хоть все было и легко, напорства Ланю было не занимать. Запястья Гуанъяо были заведены за голову и придавлены лишь одной чужой рукой. Каждый раз, когда Сичень, в угоду свой позиции, нечаянным образом надавливал Яо коленом между ног, тот вскрикивал и сильно выгибался, переводя вскрик и приглушенный новым поцелуем стон. Отстранившись , Лань Сичень пару минут внимательно рассматривал уже красное лицо младшего названного брата. -- Знаешь… Такой цвет одежды тебе действительно к лицу. И покрой идеален… Резко сев на кровать, Лань Сичень поднял Гуанъяо на руки так, будто тот ничего не весил. Длинные каштановые волосы протекли по кровати и взметнулись в воздухе, как и подол нижнего халата, который, как оказалось, со спины порядочно удлинялся. Прижав хрупкое тело, Сичень направился к выходу. -- Глава Не, до твоего нахождения в этой комнате, пару дней жег специальные благовонии. Но теперь этот запах стал уж слишком сильным, от чего у меня начала болеть голова. Я думаю, тебе еще хуже, ведь ты дышал этим все ночь и потому… Я хочу перенести тебя в свои покои….