Живи сейчас

      У рыжего в уголке рта виднелись остатки соуса, но Тянь всё никак не мог сказать ему об этом, потому что оторваться от процесса поедания лапши было решительно невозможно. Они частенько заглядывали в это кафе после школы и перепробовали едва ли не каждое блюдо, но сегодня всё почему-то казалось особенно вкусным. Может, потому что он пришёл сюда именно с Гуаньшанем, а может, из-за поступившего приглашения: чертовски приятно, хоть и безо всяких намёков.       Хэ Тянь прекрасно понимал, что в такие забегаловки не водят на свидания. Столы здесь часто были грязные, поток клиентов огромный, официантка убирала, когда успеет, а под потолком вечно кружили мухи. Однако для непредвзятых клиентов, вроде школьников, готовили обалденно, надо отдать должное.       — Фух, — выдохнул он, отодвигая тарелку. — Это было ахуительно.       Рыжий едва заметно усмехнулся, и Хэ Тянь смущённо отвёл взгляд. Они расположились за столиком возле окна. Снаружи виднелась оживлённая проезжая часть и велосипедная стоянка, люди сновали по тротуару туда-сюда непрерывно, каждый по своим делам. Кто-то торопился до метро, кто шёл во дворы…       — У тебя соус… — парень прокашлялся, отвлекаясь от созерцания улицы.       — Что? — переспросил Гуаньшань.       — Вот здесь, — Тянь всё-таки посмотрел на рыжего ещё раз, указывая на самом себе, где тот испачкался.       — Ой, — парень спешно выхватил салфетку из пачки и вытерся.       Они замолчали. Иногда это казалось неловким, и Хэ Тянь боялся, что во время этих пауз Гуаньшань раздумывал, как бы сбежать. А порой хотелось сидеть рядом и молчать целую вечность.       До начала каникул оставалась лишь неделя с небольшим, что можно успеть? Потом его заберут на долгих два месяца и поминай, как звали. От этого настроение было ни к чёрту.       — Болит? — рыжий нарушил тишину первым.       «В груди болит, вот тут, блядь, где сердце. Хуёвый из меня романтик. Кровь по венам еле качается в твоём присутствии, и я тону в розово-сахарных соплях, хочу творить всякую чушь, лишь бы с тобой рядом».       — Что именно? — вместо потока несвязных мыслей Тянь осторожно усмехнулся в ответ.       — Ну… Неслабо приложили всё-таки, — выглядело так, будто Гуаньшань и сам понимал, что их разговор с подтекстом.       Или же Хэ Тянь просто слишком много фантазировал.       — Если не думать об этом, болит меньше, — честный ответ, хоть и с двойным дном. Копни глубже: поймёшь, что невозможно и болеть будет всегда.       — Как тут не думать… — пробормотал рыжий. — У меня бы, наверное, в ушах до сих пор звенело.       «А у меня и звенит. Твоё имя на повторе, как въедливый, повторяющийся мотив попсовой песни».       — Какие планы на лето? — Тянь решил сменить тему.       — Работать буду… надеюсь, — Гуаньшань потёр лицо руками.       Он вдруг показался особенно уставшим и заёбанным. Хотелось хоть как-то стереть это выражение с его лица, но немногое, что парень мог — поддержать словами, которые уже набили оскомину. Произносить дежурные «ты справишься» было тошно. Вместо этого он бы обнял, прижал к себе так крепко, что до хруста в рёбрах. Мог бы предложить сходить на ту крышу, на которой они были прошлым летом перед экзаменами. Там тихо и приятно, особенно ранним утром, и это его личное место, о котором не знает никто! Поправка: кроме рыжего, которого он впустил к себе в душу, а этот дурак всё топтался на пороге, стесняясь войти.       — Уже есть что-то на примете? — Тянь отпил какую-то сладкую воду с привкусом хлорки, которую в этой забегаловке выдавали за клюквенный морс.       — Не знаю, с мамой бы сначала договориться. Она не пускает, — Гуаньшань нахмурился. — Говорит, денег достаточно, но я-то вижу счета за квартиру. И ей надо снова на обследование. С зимы поправилась, но чтобы наверняка убедиться…       — Эй, пацаньё, добавку будете? — повар окликнул их с барной стойки.       — Не, дядь, — рыжий помахал ему рукой, затем покопался в кармане и выложил на стол пару смятых бумажек.       — Эй, я за себя заплачу, — Тянь полез за кошельком.       — Не надо, — буркнул рыжий, слезая с высокой табуретки.       За их спинами уже караулила официантка.       — То есть всё-таки угощаешь, — усмехнулся парень, отходя в сторону. Женщина протиснулась между ними и сразу же спрятала деньги в передник.       — Должен будешь, — буркнул Гуаньшань, устремляясь к выходу.       В груди медленно, но верно плавились внутренности. К горлу подкатывало волнение, идиотское в данной ситуации, ведь, разумеется, рыжий просто заплатил сорок юаней за две тарелки лапши. Это не свидание, а дружеский жест, за который не должно быть неловко.       Но ему всё-таки было.       Хэ Тянь вышел на улицу и словно погрузился в тёплый бульон. Слегка подсохшая футболка снова прилипла к спине. Солнце палило нещадно, в кафе это ощущалось слабее, хотя кондиционеры едва справлялись с жарой, работая на полную мощность.       Они побрели по дороге к метро, которая шла мимо школы. Гуаньшань чуть опережал, а Тянь бессмысленно пялился на его затылок, не зная, что сказать. Пригласить к себе? Не пойдёт, даже под предлогом погулять с Райли. После того, что случилось между ними в субботу, рыжий, как минимум, с неделю будет выстраивать вокруг себя невидимую кирпичную стену, заново восстанавливая личные границы.       Но ведь Хэ Тянь не пытался разрушить их с тараном и отчётливо помнил, что инициатором поцелуя стал как раз-таки Мо!       Наверное, это было даже хуже. Если бы он сам полез, Гуаньшань дал бы ему в морду. И несложно объяснить потом, что на него нашло, ведь симпатия больше не секрет для обоих.       Да какая, к чёрту, симпатия, он влюбился! Да так крепко, что хоть головой об стену бейся, а ощущение чужих, горячих губ, из памяти никуда не денется, даже если у него случится приступ амнезии. И, блядь, как же хотелось почувствовать их ещё!       Тянь не стыдился этих мыслей, ведь они не могли испортить то, что случилось между ними. Но он возбуждался, стоило лишь подумать о горячем ощущении от трения тел и от поцелуя, особенно, когда Гуаньшань сам решил сделать это с языком…       — Смотри, там белобрысый руками машет, — его мысленный поток схлопнулся сам собой.       Тянь глянул в сторону, куда указывал рыжий и вздрогнул.       Цзянь И что-то рассказывал, как обычно, бурно жестикулируя и смеясь. Рядом с ним стояла девушка в чёрной бейсболке, из-под которой выглядывали розовые пряди. Рядом неловко топтался на месте Цунь Тоу, а Чжэнси уже что-то набирал в телефоне. Пискнуло оповещение, и Тянь сообразил, что парень написал в их общий чат.       В отличие от ребят ему не потребовались никакие объяснения, почти ни одного, кроме…       — Ты как здесь оказалась? — спросил он, когда они подошли ближе.       Низкого роста девушка обернулась, радостно помахала рукой и вдруг с разбегу накинулась на него с объятиями.       — Здарова, дылда! — она повисла у него на плечах и пришлось подхватить её, чтобы не упала. — Ты чего это такой раненый? Подрался с кем?       Лысый удивлённо присвистнул.       — Юйчи! — строго заметил Тянь, поставив её на землю.       — Не рад?! Я прилетела на несколько дней, у отца здесь какие-то дела! Забросила чемоданы в номер и сразу поехала в твою школу! Эти любезные ребята объяснили, что ты куда-то отлучился, но…       Хэ Тянь с трудом пытался вникать в бурный поток информации и одновременно не терять из виду Гуаньшаня. Цунь Тоу уже толкал парня под локоть, возбуждённо докладывая что-то на ухо.       От мысли, что именно лысый может напиздеть, стало стрёмно. Невинная шалость Тяня резко обернулась против него и уже готовилась раздавить.       — Не представишь нас этой леди? — Цунь Тоу картинно поклонился, и девушка расхохоталась.       — Это Юйчи, — начал Тянь, и его голос предательски охрип. — Это Цзянь И, а это Чжань Чжэнси, Цунь Тоу и… — он встретился с рыжим взглядом. — Мо Гуаньшань.       — Ебать как вас много! — девушка разразилась заливистым смехом, и парни остолбенело застыли. — Я всех не запомню, извиняйте! Кроме тебя, потому что ты рыжий! — она ткнула пальцем в Гуаньшаня.       — Мадмуазель, а как же я?! — Цзянь И продолжал подыгрывать ей в привычной манере.       — Будешь белобрысым, — усмехнулась Юйчи. — Ладно! Как у вас тут проводят время?! У меня его немного, так что советую предложить что-нибудь эдакое!       Хэ Тянь был готов предложить провалиться сквозь землю. Но это не казалось оригинальным от слова совсем. Девушка вела себя ровно так же, как и в день их встречи, повезло, что хотя бы одежду выбрала более-менее непритязательную. Светлая футболка, да короткие джинсовые шорты, спасибо что не мини. Ей, конечно, шло, и Цунь Тоу уже вовсю пожирал взглядом стройные, загорелые ноги.       — Ну, мы тут особо не шикуем… Гуляем, слоняемся без дела, употребляем алкогольные напитки без разрешения… — тем временем, начал перечислять Цзянь И.       — Тогда предлагаю сделать всё и сразу! — Юйчи повернулась к Тяню. — Занятия уже закончились?       Тот растерянно кивнул.       — Ну и чего мы стоим? Я могу купить бухло по левому айди, а он угощает! — девушка приобняла Тяня за плечо и широко улыбнулась. — Всем холодного пива и чипсов! По такой жаре грех ходить трезвыми! Вперёд!       С этими словами она уверенно пошла вниз по улице, а Цзянь И, ухватив хмурого Чжэнси за футболку, потянулся следом, рассказывая, где ближайший магазин.       — Не знал, что у тебя такие вкусы! — Тянь услышал шёпот Цунь Тоу. — Она… своеобразная.       — Заткнись, — парень обернулся, заметив Гуаньшаня, оставшегося на месте.       — Босс, ты идёшь? — поинтересовался лысый.       — Нет, спасибо, — проговорил тот, хмурясь. — Домой пойду. Повеселитесь там.       — Ну как хочешь! — Цунь Тоу толкнул было Тяня, но тут же испуганно отшатнулся в сторону от его свирепого взгляда.       Рыжий постоял на месте, провожая их, посмотрел что-то у себя в телефоне. Тянь не смог выворачивать шею больше, пришлось идти вперёд.       Стало мерзко от самого себя, это же надо было так лохануться? Ляпнуть про мифическую девушку, чтобы вызвать ревность у парня, в которого влюбился, а потом поцеловать его и столкнуть их лбами. Браво, Хэ Тянь, на конкурсе самых восхитительных долбоёбов ты занял бы первое место с гигантским отрывом.       Юйчи увлечённо повествовала о том, как развлекаются школьники в США, в частной школе, где она училась, Цзянь И охал и ахал, а Чжэнси отпускал редкие комментарии. Его больше интересовало, в какие игры там играют и какие комиксы популярнее всего. Цунь Тоу выглядел немного глупо: он позвонил Сяо Хой, но та отказалась идти под предлогом дополнительных по китайскому языку, и парень решил сыграть в самца. Хэ Тяню было плевать, что тот пытается подкатить к его «девушке». В конце концов, Юйчи и без чужой помощи прекрасно отшивала.       Они взяли пару упаковок пива и направились к реке. Там располагалось извечное место тусовок молодежи: три больших бетонных трубы под мостом, в тени деревьев. Кто-то притащил туда старый диван и два шезлонга, которые, впрочем, быстро сломали. Жара здесь хотя бы не казалась столь удушающей, но Хэ Тянь всё равно будто горел изнутри. А может от стыда.       Он всё никак не мог придумать, как объяснить ситуацию Цунь Тоу. Тот, вероятнее всего, быстро раструбит про эти «отношения» Цзяню с Чжэнси. А те в свою очередь могут случайно ляпнуть кому-то в школе… Раньше его бы это не особенно волновало, мало ли какие могут ходить слухи? Но сейчас он безостановочно думал, как это воспримет рыжий.       Гуаньшань, впрочем, как обычно сделал вид, что ему похуй. Вот только по одному лишь его взгляду на Юйчи, Хэ Тянь сообразил, что всё это напускное. Узнать, что рыжий думает, хотелось до зуда на кончиках пальцев, но не будет же он ему писать, чтобы спросить об этом?       «Эй, Гуаньшань, как тебе моя подружка? Что скажешь?» или того хуже, оправдание: «Гуаньшань, ты всё не так понял, мы вообще-то не вместе, а я просто пиздливый мудак, который решился посмотреть на твою реакцию».       Тянь просидел с ребятами до самого вечера, но даже пиво не дало по мозгам так, как хотелось бы. Юйчи пришлось провожать до гостиницы: она всю дорогу спрашивала в чём дело и почему он такой кислый. Но как объяснить ситуацию ей парень не знал тоже. Они вообще-то не были такими уж друзьями. В Гонконге потусовались от силы три дня, и хотя довольно весело, но всё же, сближаться с ней не входило в его планы.       Может, она думала иначе?       Хэ Тянь сослался на жару и завалы в учёбе в связи с концом года. Юйчи пожелала ему удачи, и он поплёлся домой.       Райли встретил укоряющим взглядом. В коридоре ждала огромная куча, и Тянь потратил полчаса на то, чтобы привести квартиру в порядок. Потом вышел пройтись вместе с псом и заглянул в кафе на первом этаже, где взял себе здоровенный стакан с кофе. Тот здорово помог взбодриться: ситуация больше не казалась критической, он решил не раздувать из мухи слона и позвонить рыжему.       Завтра начинался фестиваль, и они должны были раздавать пригласительные флаеры в их бар у входа. Цунь Тоу придумал концепцию с прохладительными напитками и не прогадал: затея обещала выйти удачной с учётом погоды.       — Завтра в восемь на углу? — начал Тянь, не здороваясь.       — Угу, — тихо отозвался Гуаньшань, снявший трубку с восьмого гудка.       — Я тебя разбудил?       — Угу, — снова последовало безо всяких эмоций.       Парень представил рыжего в кровати: скорее всего, тот был в одних трусах, ведь по-другому при сумеречном зное не получилось бы. Картина перед глазами возбудила воображение, и Тянь поспешил на что-нибудь отвлечься.       — Ты только за этим звонил? — хриплым ото сна голосом поинтересовался Гуаньшань.       — Нет, я просто… поболтать хотел, — он немного растерялся.       — О чём?       — Ну… не знаю. О погоде? Эта жара дико достала! — Тянь спешно перебирал темы для разговора, но на ум, как назло, ничего не шло.       — Бывает, — в трубке что-то зашуршало, наверное, рыжий перевернулся в постели. — Как погуляли?       — Нормально, — осторожно ответил Тянь. — А ты чего не пошёл?       — Неохота было, — так же уклончиво ответил Гуаньшань и в груди парня вдруг начал теплиться огонёк надежды.       — Завтра после фестиваля Цзянь И предложил караоке. Как тебе идея?       — Я не умею петь.       — Правда? А я не уверен, но вроде бы могу, — Тянь тихонько усмехнулся. — Если выпью, само собой. Так смелости прибавляется.       — Там всякая хуйня в репертуаре, — заметил рыжий.       — Ты бывал в таких местах? — удивился парень       — Цунь Тоу таскал. Звук — говно, еда тем более. Но там изолированные комнатки, в которые он проносил бухло.       — Вау, а это можно устроить! — Тянь уже представил, как подольёт рыжему что-нибудь крепкое, но совесть сразу же схватила его за горло.       Мало субботы? Пускай рыжий здорово раскрепощался, но меры всё-таки не знал, не хотелось, чтобы ему снова стало плохо.       — Посмотрим, — Гуаньшань вздохнул. — До завтра.       — Гуаньшань! — поспешил вдруг Тянь.       — М-м?       — Спасибо за лапшу…       — Нет проблем, — ответил рыжий и отключился.       Хэ Тянь ещё какое-то время смотрел на знак онлайна возле его аватарки, а затем перевёл взгляд на небо.       — Ты мудак, — сказал он сам себе. — Такого мудака ещё поискать. Спасибо за лапшу, блядь, — передразнил он и сплюнул на асфальт.       Райли посмотрел на хозяина, склонив голову вбок, и едва слышно тявкнул. Даже в этом послышались нотки укора, и Тянь поспешил домой, надеясь, что завтра будет хотя бы чуточку лучше. Гуаньшань не отвертится ещё раз: Цзянь И сможет уболтать хоть мертвого, и в караоке они точно пойдут все вместе.

***

      Синяя футболка не смотрелась с чёрными шортами, а белая валялась в стирке. Носки не подходили один к другому, а на кепке обнаружились разводы от пота.       Утро, как всегда, шло наперекосяк.       — Солнышко, что ты так долго? — мама постучалась в ванную, и рыжий посмотрел на дверь через зеркало над раковиной.       — Кепку отстирываю, — буркнул он, намыливая жёсткую ткань.       — У вас сегодня мероприятие? — мамин голос переместился и донёсся откуда-то с кухни.       — Да, а ты хочешь прийти?       — Если ты не против, я бы посмотрела на ваш бар!       Рыжий смыл мыльную пену и внимательно глянул на кепку: вроде ничего.       Ему не хотелось идти в майке, в ней он казался себе излишне худым, но выбора не оставалось.       — Какой ты хорошенький! — увидев его, мама, сама того не желая, подлила масла в огонь.       Гуаньшань скептически посмотрел на себя в зеркало и покачал головой, внутренне с ней не соглашаясь. Спорить не было смысла: он-то знал, как она его превозносит. И чем только заслужил такое отношение?       — Мы открываемся в десять, а до этого будем с Тянем на входе. Надо раздать рекламу, чтобы побольше народа пришло.       — Дать тебе воды с собой? — мама помахала перед ним прозрачным пластиковым термосом.       — Спасибо, — согласился он, принимая тот у неё из рук.       — Не нервничай, ты правда красивый, — вдруг серьёзно заметила она.       Гуаньшань ничего не ответил, хотя на душе стало чуточку легче. Куда больше беспокоила предстоящая встреча с Хэ Тянем. Он пытался не думать, но мысли об этой Юйчи плотно оккупировали голову ещё со вчерашнего обеда. Кто она такая? Правда девушка? Неужто не соврал тогда давно?       У них, получается, отношения на расстоянии? А она в курсе того, что случилось в клубе?       Не думать о поцелуе не выходило, рыжий сам себя ненавидел за то, что никак не мог забыть случившееся. Впечатление произвело не только произошедшее в коридоре клуба, но и то, что случилось после. Забота Хэ Тяня больше не выглядела излишне наигранной. В ней не было ни капли корысти, и Гуаньшань, даже с учётом собственной упрямой гордости, был ему благодарен. Всю прошлую ночь снилась башня и дракон, и ещё какая-то чушь, которую он не запомнил. Тянь даже без своего назойливого присутствия научился жить в его мыслях, словно ему там мёдом было намазано. И Гуаньшань при всём своём негодовании, не мог выдворить его оттуда, как ни старался.       — Привет, — буркнул он, увидев темноволосую макушку.       — Доброе утро, — Тянь обернулся и протянул ему прозрачный стаканчик с трубочкой. — Кофе со льдом заказывали?       — Сладкий? — полюбопытствовал рыжий, рефлекторно забирая стакан.       Запоздалая мысль, что он стал воспринимать это как должное, стукнула в затылок, но осталась проигнорированной.       — Ага, как ты любишь, с банановым сиропом.       Хэ Тянь запоминал каждую мелочь: горячий капучино с корицей, но холодный с банановым вкусом. Питьевая вода определённой марки, а сэндвичи без сыра. Делать вторую половину домашки по математике, потому что первую рыжий понимал легче…       Кофе приятно охладил горло. Утро выдалось тёплым, но не удушливым, хотя дымка над домами обещала жаркое продолжение дня. Они дошли до входа в школу и встретились с Цунь Тоу: тот передал им стопку флаеров и убежал решать какие-то организационные вопросы.       — Ты молодец, что взял кепку, — вдруг заметил Тянь, останавливаясь с одной стороны ворот.       Народ ещё не подтягивался, в основном шли те, кто занимался подготовкой собственных шатров и стендов. Флаеры потихоньку расходились даже на них.       — Сегодня жарко, как и вчера, — ответил Гуаньшань, думая, что Хэ Тянь с его чёрными волосами, будет притягивать солнце магнитом.       — Может, это к дождю? — тот скептически глянул на чистое небо.       Рыжий посмотрел на стопку флаеров и вздохнул. Тянь, разумеется, заметил, но вопросов не задавал, и на том спасибо. Вскоре подошёл Цзянь И: он притащил им по мороженому, и Гуаньшань впервые поблагодарил белобрысого искренне, практически от всей души.       Чжэнси поприветствовал их сухим кивком, кажется, жара ему тоже весьма надоела.       Гуаньшань развернул упаковку с мороженым и откусил на пробу: оказалось, какое-то ванильное, покрытое толстым слоем белого шоколада. Слишком сладко, но хотя бы дарило прохладу. Он быстро глянул на Хэ Тяня и вдруг нервно сглотнул.       Тот тоже принялся есть, но делал это как-то нарочито медленно, обсасывая и облизывая чуть покрасневшие губы. В голову закрались непрошеные мысли и совсем уж неправильные ассоциации. Рыжий не знал, что может думать об этом ТАК. И поклялся, что больше не будет есть мороженое такой формы в чужом присутствии.       Тянь отложил флаеры на край цветочной клумбы и достал телефон свободной рукой. Повезло, что он увлёкся, потому что Гуаньшань просто не мог отвести взгляд. Покрасневшие губы слегка припухли и блестели на солнце. Парень завороженно наблюдал за тем, как мороженое исчезает во рту и появляется снова.       К щекам прилил жар, он попробовал отвести взгляд, но тот снова предательски потянулся обратно. Тянь не выглядел как-то пошло, но проклятая фантазия рыжего играла против него, дорисовывая детали.       — Эй, у тебя мороженое тает! — его прервал женский голос.       — Блядь, Юйчи, ты на телефон смотришь? — возмутился Тянь, и Гуаньшань поспешно слизнул каплю пломбира с тыльной стороны ладони.       Сердце колотилось быстро-быстро. Ему стало стыдно перед самим собой за эти мысли, да ещё и эта девушка выросла, как из-под земли.       — Смотрю на карту, иди в жопу, — смеясь, ответила та. — У вас тут три переулка с одним и тем же названием, но разными номерами, я боялась заблудиться!       Юйчи обернулась к рыжему, и тот кивнул ей, нахмурившись. Не покидало ощущение, что она была здесь лишней, словно прервала их уединение. Чувство странной, обжигающей досады захватило парня целиком.       Он сам не знал, что ему со всем этим делать. Это не просто нервировало, это бесило, и Гуаньшань чувствовал себя максимально растерянным. Слушая чужую непринуждённую беседу, он думал лишь о том, что его раздражает розовый цвет, и что было бы неплохо оказаться где угодно, но подальше отсюда.       — Привет, дай мне флаер! — попросил какой-то парень, и раздражённый Гуаньшань едва не бросил бумажки тому прямо в лицо.       День обещал быть дерьмовым, как никогда. Рыжий был готов поспорить, что сорвется, или что солнце напечёт ему голову, и он схлопочет солнечный удар.       А жара, тем временем, лишь усиливалась.