Couple's road

— Так ты всё-таки получил её? — Роджер шлёпнул себя по коленям, — Я то всё думал, что какой-нибудь работник почты перехватил, ждал, когда уже потребуют денег… — Зачем ты мне то её прислал? — всё ещё чувствуя вкус горечи от пронесшихся в голове воспоминий, печально спросил Брайан. — Хотел растопить твоё заледеневшее сердечко, мой маленький Кай… — Странный ты выбрал способ, — Брайан прижал ладонь Роджера, осторожно скользнувшую вдоль его сердца. — Не понравилось? — Роджер хищно поднял бровь. — Ты очень красивый, Роджер, — Брайан продолжал массировать кисть, лежащую на его груди. — Был, — горестно вздохнул Роджер. — И был, и есть… Роджер приблизился губами к губам Брайана, но не коснувшись, а дав почувствовать сложный запах своего дыхания, пропитанного крепким чаем с любимым им лимонным джемом, прошептал: — Почему же ты не соблазнился? — Я… Неожиданная почти любовная близость потекла по телу Брайана тягучей слабостью. Он закрыл глаза, беспомощно шевеля губами в поиске ответа. — Соблазнился… Он целый месяц уже заедал смерть друга таблетками. Разными таблетками: заставляющими его спать, заставляющими его не плакать, заставляющими его не думать. Сквозь туман к нему подступали какие-то люди с искаженными жалостью лицами, трепали его, пытались утешить. Он, кажется, улыбался им, благодарил и снова погружался в свою липкую тьму. Он не помнил, когда там появился Роджер, с растрепанными волосами, с отросшей светлой щетиной, он жадно прихлебывал из бутылки, сверлил безучастного Брайана покрасневшими глазами, потом засыпал на любой горизонтальной поверхности, потом просыпался и всё начиналось по кругу. Брайана выбросило внезапно, когда он автоматически потянулся за шуршащим блистером, а он оказался пустым. Вскочив с мятой постели, Брайан сначала нервно шарил по столу, ощущая, как холодный пот выступает на висках, начал выдвигать полки, с бешенством выворачивая всё их содержимое и бросая на пол. — Ничего, — хрипло простонал он и побежал в гостинную, срывая трубку с истошно звякнувшего телефона, набирая номер дрожащими пальцами. — Алло, — завопил он, — доктор Адамс? Позовите доктора Адамса! Как уехал в отпуск? Это невозможно! Скажите, что звонит Брайан Мэй! Что значит сказал больше не выписывать?! Мисс, мисс! Черт побери! Чёрт тебя побери! — трубка тяжело упала на пол.  — Брай? — он только сейчас заметил, что в комнате на диване распластался Роджер. Он приподнял голову, его свисающая рука тут же обхватила горлышко бутылки, — Что ты делаешь? Брайан не отвечал: он снова и снова перерывал полки шкафов, ящики тумбочек в яростной безумной надежде увидеть нечаянно забытую пачку. — Что с тобой происходит? — заорал Роджер. Он сполз с дивана и пьяно покачиваясь подлетел к Брайану, который продолжал  совершать судорожные бесполезные движения. Роджер попытался обхватить плечи Брайана, но тот брезгливо стряхнул его. — Убирайся, Роджер! Роджер снова схватился за бутылку, наполнил свой желудок крепким алкоголем и, внезапно резко развернув трясущегося Брайана к себе лицом, звонко ударил того по щеке. И не давая передышки, грубо стиснул шею Брайана, прижимая его лоб к своему, твёрдо, до боли. Брайан дышал жаром и злобой, мутные голубые радужки Роджера расплывались перед его глазами. Он дернулся, пытаясь освободиться, но таблетки сожрали всю его силу. Он застонал: — Отпусти меня! Слышишь, отпусти! Сволочь! — он пытался отпихнуть Роджера, но злоба уже мешалась со слезами, и он еле вздыхал:  — Отомщу, отомщу тебе… — Отомстишь, отомстишь… — шептал Роджер, и Брайан услышал, как звякнула пряжка ремня. Он опустил глаза: Роджер, продолжая упираться в лоб Брайан, лихорадочно расстегивал свои джинсы, стягивал их, обнажая белоснежные бёдра. А потом переворачиваясь и ложась на живот, словно предлагая себя. Брайан вдруг захлебнулся: резкий запах пьяного холеного мужского тела ударил ему в голову, из которой он вытравил все мысли, и которая сейчас наполнялась лишь непреодолимым желанием. Он осторожно провел пальцами по тонкой пояснице. Роджер выгнулся, как от удара током. Брайан молниеносно освободился от штанов. Он придавил Роджера к полу, грубо врезаясь в неподготовленное тело, не в силах остановиться ни на долю секунды. Он с размахом бился о горячее узкое нутро, доводя себя до озноба. Роджер не издавал ни звука, его мышцы всё больше расслаблялись, впуская Брайана глубже. «Ему, наверно, больно…» — беспокойная мысль утонула в водовороте ощущений. Брайан, уткнувшись в потную шею Роджера, хрипел, захлебываясь наслаждением, которое с последним резким выпадом, разбило, разнесло его тело на осколки и брызги, как бутылку шампанского. Он, лежа, в полуобморочном состоянии, чувствовал, как влажная, залитая его семенем теснота  выпустила его, увидел как Роджер со стоном повернулся на спину и, протянув ослабевшую руку, схватил Брайана за запястье, опустил его ладонь. Он был до предела возбуждён и, как только длинные пальцы коснулись его напряженной плоти, излился, сжимая в горле годами рвущийся крик. Они оба отключились. На следующее утро каждый сделал вид, что ничего не произошло. Брайан решил, что Роджер был слишком пьян, чтобы что-то помнить. Роджер подумал, что таблетки совсем лишили Брайана рассудка.