Что-то...

Всё, на что хватило героя, увидев дуло неминуемой смерти, — это резко вытянуть «сайгу» вперёд и дёрнуть… недружелюбное дуло вверх, словно это не перестрелка, а средневековый рыцарский поединок. Прозвучала череда быстрых выстрелов автоматического оружия, но так как конец «скара» в последний миг уже смотрел не в лицо, а почти по касательной в шлем, герой остался жив. Но и этому факту не приходилось сейчас радоваться… Оглушённый и напрочь дезориентированный, словно бы ему под найденную полицейскую каску посадили «малыша» и рванули его под ней, как во Вторую Мировую войну… Вражина при этом не растерялся и принял… «рыцарскую» дуэль, ударив по голове прикладом и так не соображавшего героя… Оседая и борясь за сознание и зрение, чтобы не отключиться уже почти у земли, он резко со всей силы дёрнул за поясной ремень с запасными обоймами для автомата своего смертельного противника вниз. Тут не было ни чести, ни поэзии, так как были лишь двое, боровшиеся за саму жизнь человека, непосредственно на трупе неизвестного товарища, напавших на двух друзей стрелков. В завязавшейся возне впритык, не оставалось места не то что для выверенного выстрела разных по типу орудий, а просто чтобы вытянуть их вперёд. Впрочем, разные тут были лишь орудия военного ремесла, а два человека, не желавших сдаваться и умирать, были крайне сильно похожи… И если бы сказитель вёл свой рассказ от лица этих двух не столь молодых стрелков, вероятно, читатель симпатизировал и болел уже за другую «двойку»… Обмены ударов прекратились, когда в этой возне после десятка перекатов и обмена кулаками, приправленных чем-то нецензурным, противник Владислава начал брать верх. И после очередного меткого удара аккурат по лицу под шлем сопротивление свелось к минимуму. Голова, и так уже трещавшая по швам от касательной очереди, вконец начала кружиться… Оппонент, воспользовавшись этим, рыча, как медведь, коего он напоминал из-за своей бороды и массы, стал душить героя… Последнее, на что хватило сил, — это ногами отбросить сопевшего бородача. Впрочем, и этот исход сложившейся ситуации был не в пользу Влада, так как только у одного из поднимавшихся противников было оружие. «Сайга» героя была обронена в потасовке. И вот вновь смертоносный «SCAR-L» поднимался для выстрела на Влада, стоявшего в метре от дула… Тут случилось то, что, казалось, не ожидали оба противника, «блудный» Виктор изволил наконец появиться и отвлёк внимание бородача. Только вот занимаемое Владом положение было Витьку как кость поперёк горла, ведь он большей частью загораживал собой врага… Бородач же справедливо переключил своё внимание с невооружённого врага на снабжённого коллиматорным «UMP9», готовый стрелять от бедра… Виктор не стал решать эту моральную задачку… Он вообще со школы не любил задачи… Прошил обоих!.. Так как бородач с его поля зрения выглядел как четверть фигуры, готовящийся разрядить по нему небольшие девятимиллиметровые патроны, что «добро» прорешетили руку и часть плеча, не прикрытого бронежилетом. Владу же досталось по бочине, а также по руке… Быстро обойдя уже падающего друга, держащегося за бок, чтобы остановить кровотечение, он деловито подошёл к уже безоружному бородачу и разрядил остаток «рожка» тому в голову. Далее, без извинений и всяких попыток помочь раненному им же другу, он стал копаться в скарбе поверженного врага. Сменив свой плохонький «юмп» на добротный «SCAR-L», также забрав «рожки» с патронами и небогатый провиант бородача, а именно военные сухпайки, собрался уходить, оставляя случившееся здесь позади… Уже отойдя на метра четыре, не оборачиваясь, остановился буквально на пару секунд, чтобы бросить: — Ничего личного, ты же понимаешь? В следующей жизни не стой между мной и моей добычей! — оставляя сострадание позади, двинувшись дальше, лишь добавил, не сбавляя шаг: — Прощай, Влад… За его спиной неожиданно громыхнула поднятая «Сайга»! Витёк был тот ещё «тёртый» калач и не растерялся. Остановившись, чтобы не испытывать судьбу, так как дробь полуавтоматического дробовика «S12K» оставалась смертельно убойной на этих неполных пяти метрах, с той же спокойной интонацией сказал… «обиженному» им другу:  — Ну и что за хуйню ты творишь? В состоянии идти? Так вперёд, Влад! Он и правда верил, что его авторитет и это «радушное» приглашение обратно в небольшую группу поневоле участвовавших в королевской битве людей сгладит все… «острые углы». А раненная, в первую очередь, душа Владислава искренне искала ответы, перебирая всё, что только можно, и «щёлкая» нейронами в мозгу… Впрочем, тут для проформы следует добавить, что ранена была не только душа Влада. Ранением руки следовало заняться как можно скорее вместо решения духовных головоломок, подкинутых Богом… Единственное, что радовало, — ранение бочины оказалось не столь фатальным благодаря двум факторам: плохонькому, но тем не менее надетому бронежилету, а также слабой убойной силе отдельных «укусов ос» «юмп». Прервал же этот духовный поиск не слабая воля Влада, решившего бросить поиски решения, а резкий разворот «лучшего друга», который, взяв оружие бородача, так же решил испытать удачу, резко выстрелив, не целясь, что называется «от бедра». «Что-то» искомое Владом не только перед ликом смерти, а на протяжении всей жизни, разлетелось, как белый пух, вместе… с мозгами «лучшего друга»… Человека, который вынудил его прекратить поиски… и нажать на спусковой крючок дробовика… Что-то и во Владиславе надломилось вместе с последними шейными позвонками «друга»… А возможно, «чего-то» просто физически не может быть посреди блядства и душевного уродства остальных… организмов, делящих планету с душами, цепляющимися и до сих пор не отринувшими свою духовную природу?.. Владислав уже не был тем светлым и чистым «голубым огоньком» Бога, которым проснулся утром. И, сломленный, не в состоянии уже был найти ответ на свою малую и большую, общую для всех душ, правду… Он лишь по-животному втянул воздух сквозь ноздри, наполнив лёгкие, и на выдохе сказал: — Прощай, Вить…