The other side

Бесконечный коридор, ведущий только к одной двери, тянулся по прямой. Дверь была окрашена в ярко-голубой, но как-то неважно, неаккуратно. До нее было рукой подать. Но шаг, затем другой только отдаляли. Чем больше усилий прикладываешь, тем дальше дверь, чем больше ты хочешь схватиться ручку, тем сильнее она ускользает от тебя. Ты кричишь, срываясь на сипение, бьешься в истерике и тянешь руки, но понимаешь только одно: тебе никогда не достать до двери. Ты никогда не выйдешь, как бы ты ни хотел. Мэйбл раскрыла глаза и с тяжелым вздохом проснулась. Дыхание сбито, а сердце так бешено колотилось, будто ее напугали. Она с трудом повернулась на бок с затекшей спины. Немного тошнило. Сонному взору попались брошенные джинсовка, рубашка, туфли и топик — как молния, всплыли все воспоминания одно за другим. — Боже, я точно идиотка! — Глифул сгребла к себе одеяло и прижалась лицом к подушке. — Я действительно хотела с ним переспать? Точно свихнулась! Он еще и отшил меня, козел! Отшил же?.. Она приподнялась на локтях и не заметила никаких признаков присутствия Уилла в своей комнате, да и сама она была в юбке и лифчике, так нормально и не раздевшись перед тем, как завалиться спать. Да, вероятнее всего, отшил. Так оно и было. — Господи… Почему везде такой бардак?.. — Мэйбл медленно села и свесила ноги с кровати, оглядывая обстановку. — И в комнате тоже. Мысль путалась с другой. Она решительно не помнила, что узнала вчера в клубе и узнала ли вообще, но зато отлично помнила, как чуть ли не домогалась до Уилла, а потом полезла к нему в штаны. — Ну, я же была пьяной, — она пожала плечами и встала, — так что мне есть оправдание. Но это не подняло ей настроение. Наоборот, Глифул чувствовала себя еще дерьмовее, чем вчера. Стоило только взять телефон в руки, все стало еще хуже, хотя куда уж. «Добрый день, уважаемая мисс Глифул! — гласило, первое предложение электронного письма, которое вроде бы не сулило ничего плохого. — Благодарим, что выбрали наш университет, но мы вынуждены Вам отказать, так как результаты Ваших вступительных экзаменов ниже допустимого…» Дальше читать не было смысла. Эта новость неприятно ударила по Мэйбл, ее уверенности и самолюбию. Терпеть неудачи — это не про нее. Но в очередной раз приходится получать удар, содрогаться от боли и сглатывать, стиснув зубы. Она же Глифул. Девушка больно потянула себя за волосы и медленно осела на кровать, так и не разжав кулак. «Почему?» — тревожил только один вопрос. Почему, вкладываясь во что-то целиком и полностью, ты никогда не получаешь обратной отдачи? Наоборот, из тебя выжмут все, что только можно, и бросят, сверху плюнут, а руку никто и не вздумает подать. Ты просто как затертая губка. Так примерно чувствовала себя Мэйбл. Какое-то чувство пустоты и отрешенности охватило ее в первое время. Не помня себя, она встала, по инерции сложила вещи в шкаф, заправила кровать, накинула халат и даже сходила в ванную, приняв обжигающий душ. Вернулась в комнату. На экране блокировки светилась полоска входящего сообщения. «Она уже знает», — пронеслось в голове Мэйбл. А скоро об этом узнают и остальные, включая поганца Диппера, который не упустит шанс поиздеваться. Она плотнее затянула полотенце на груди и нервно затарабанила наманикюренными ногтями по поверхности стола, думая и думая. Успокаивала мысль, что это один из трех универов, в которые она подала документы. Попытки облажаться не было, а теперь и подавно. Ее обязаны принять. А иначе… Иначе все прожитые Мэйбл годы окажутся впустую потраченными, соответственно, это ставит под сомнение весь смысл ее существования. — Ты уже проснулась? — из-за двери появился Уилл, выдернувший девушку из раздумий. — Есть разговор. Она важно откинула мокрые волосы назад и посмотрела на демона чуть задрав подбородок, как бы немного свысока. На ее лице не дрогнул ни мускул. Правда плечи незаметно для нее дрожали. В глазах отпечаталась непроходимая стена, которую можно было сломать мало чем, но Уилл всегда находил ту самую трещину, знал, где она, знал, как правильно разрушить эту преграду. — Прям с утра пораньше? А давай. Сгорел сарай — гори и хата? — поймав удивленный взгляд, девушка с большим раздражением процедила: — Ближе к делу, Сайфер. У меня нет на твои претензии много времени. — Пришел обсудить вчерашнее, потому что вчера, если помнишь, ты была не в состоянии меня слушать, — Уилл посмотрел как-то с холодом. — Так вот, довожу до твоего сведения, что ты не можешь бросаться на людей, когда тебе вздумается, пусть я и не совсем человек, насильно их целовать и лезть в штаны. Ну да, признаю, я сам позволил тебе и прочее, но, знаешь, ради прикола могла бы и у меня поинтересоваться, хочу ли я тебя целовать, так, просто для справки. Вдруг я не был согласен или уверен? И еще для справки: я не хотел и не хочу с тобой спать, Мэйбл, что бы там ты себе ни надумала. Ты можешь делать со мной все, что угодно, унижать и самоутверждаться за мой счет, сколько твоей поганой душеньке угодно, но не кувыркаться в постели, как ты это любишь делать с другими. Твоя вседозволенность переходит все границы разумного и нет, и я не хочу быть к этому причастен. Так достаточно ближе к делу? Мэйбл стояла, красная от злости, обиды и еще чего-то, полыхала всем спектром эмоций, который у нее был, естественно, отрицательным. Крупные слезы стояли в ее глазах, вот-вот готовые вырваться наружу, губы поалели, а челюсти напряженно стиснулись. Плечи заметно напряглись. — Ты что, плачешь? — лицо Уилла сразу же изменилось, будто ему за секунду расхотелось отчитывать Мэйбл за свое поведение. Он даже немного начал жалеть, что был так несвойственно груб и резок, ведь все можно было куда более мягко донести до совсем не глупой Мэйбл. Сказать, что они не в тех отношениях, чтобы спать, что он просто не хочет бездушно целовать ее и заниматься сексом. — Нет, блять, больно просто на тебя смотреть! — девушка прилагала много усилий, чтобы эти слезы так и оставались в пределах ее глаз, но они уже едва балансировали на нижних ресницах, отчего лицо Мэйбл принимало несвойственно детское выражение лица. Демон даже как-то растерялся, не думая, что его слова настолько ее заденут, и даже сделал шаг навстречу, почти протягивая руку. Он был готов обнять ее без страха получить за это в печень кулаком. — Нет, ты сейчас на полном серьезе?.. — Да пошел ты нахрен, Сайфер! — Мэйбл схватила настольную лампу, но угодила в стену вместо Уилла, как будто даже не целилась в него. — Придурок! Пошел вон! Вон! Чтобы я тебя больше никогда не видела! Просто исчезни к чертовой матери! Не хочу тебя больше видеть! Он, провожаемый рыданиями двушки, захлопнул за собой дверь, прижавшись к ней спиной. Совесть неприятно кольнула под ребрами, хотя сам он в общем-то ни в чем виноват не был. Но кем надо быть, чтобы довести ее, Мэйбл Глифул, до слез? — Что, сестренка опять концерт устроила? — мимо вальяжной походкой продефилировал Диппер, на самом деле собиравшийся в течение следующего часа караулить Пасифику возле библиотеки, а потом сказать, что он всего лишь проходил мимо. Почему-то сейчас в его голосе звучало только злорадство и ничего более, будто Мэйбл не была ему родной сестрой, а так, просто какая-то сожительница, которую он терпеть не может. И голос, и ухмылка, и даже его безобидный жест рукой казались Уиллу до одури противными. Да, они не ладят, да, периодически грызутся, но это вовсе не повод вести себя так по отношению к родной сестре, которая, не взирая ни на что, будет оставаться сестрой — человеком, хорошо тебя понимающим даже с полуслова, с полувзгляда. — Иди куда шел, Диппер, — Сайфер стиснул зубы и сжал руки в кулаки, чтобы не наброситься на него. Впервые он хотел начистить Дипперу лицо.

***

В Гравити Фолз

Мэйбл переживала. Сегодня был тот день. До полудня оставалось чуть больше получаса, а она уже сорок с лишним минут уговаривает саму себя успокоиться и взять в руки. «Дура. Просто идиотка! Ну зачем я это сказала? Еще и где! В кафе! Он же убьет меня, нет, сначала измучает, вырвет язык, вывернет душу, а потом убьет!» Сдерживая большое желание разрыдаться, а потом побежать к Дипперу, прося защиты и помощи, Пайнс глубоко вдохнула несколько раз, заправила футболку, которая успела вывалиться из шорт, и взяла рюкзак, запихивая внутрь телефон и перцовый баллончик — правда, в голову закрались сомнительные мысли, что он не поможет в борьбе с демоном, но хоть немного успокаивал нервы. Собрав всю силу воли в кулак, девушка встряхнулась и поспешила ретироваться из Хижины, пока ее не осыпали вопросами слишком заботливые родственники, вечно пекущиеся о ее сохранности. Сайфер уже ждал в кафетерии, развалившись на красном потрепанном диванчике, и задумчиво смотрел перед собой. Волосы растрепанно лежали на одной стороне; широкая рубашка чуть расстегнута, едва проглядывают острые ключицы; на запястье хорошие дорогие часы, а на безымянном пальце кольцо из сердолика*. Перед ним стояла чашка с крепким черным кофе, которая почти опустела и закончилась — он сидит здесь довольно долго. «Опоздала? — Мэйбл посмотрела на экран телефона. — Почти нет, но такое ощущение, будто он час меня уже ждет». Она быстро юркнула в помещение, незаметно озираясь, а потом замерла в нескольких метрах от нужного ей столика. В голове промелькнула мысль, что еще не поздно развернуться и уйти, убежать, будто ничего и не было, а Биллу она потом что-нибудь скажет или вообще нет, потому что она не обязана отчитываться. — Даже не думай уйти, — он даже не повернулся, чувствуя присутствие Пайнс спиной. — И перцовый баллончик тебе не поможет. Она болезненно скривилась и мнительно уверенной походкой направилась к месту напротив. Села, так и не поднимая глаз, начала суетиться с рюкзаком, потом со складками футболки, а потом принялась поправлять волосы. — Чай-кофе не предлагаю, некогда, — он наклонился вперед. — Ну что? Надумала, что ты можешь мне предложить, кроме своей кончины? Извини, что так прямо, у меня просто не так много времени на всю эту болтовню, — демон усмехнулся. Мэйбл нервно улыбнулась, а под столом сжала забинтованную руку с меткой, которая некстати запульсировала. Страшно было просто вздохнуть громче обычного, не говоря уже о чем-то другом. Радовало только то, что вокруг сидело еще с дюжину людей. Их присутствие внушало немного спокойствия. — Могу предложить сделку, — она сглотнула. — А вот это уже интереснее. Сайфер хищно улыбнулся. От девушки несло таким животным страхом, что он даже передумал вырезать всех Пайнсов, а подождать и посмотреть, чем кончится представление. — Ты никогда не тронешь никого из моих родных и не выйдешь за пределы этого города, а я… готова променять эту услугу на себя. Она сжала губы в полоску и впервые осмелилась посмотреть на Билла. Он же только ядовито ухмыльнулся и покачал головой. — Как сентиментально, Звездочка. И скучно. Я ожидал от тебя большего, честно. Даже не думал, что твое самомение настолько велико, — демон положил несколько купюр на стол и уже начал вставать. — Позови, когда придумаешь что-нибудь интересное. Если, конечно, успеешь придумать до нового конца света. — Стой! — Мэйбл крепко схватила его за запястье. — Я сделаю что угодно. Он медленно, почти брезгливо опустил глаза на изящные пальчики, которые побелели от той силы, с которой сжимали руку, а потом только увидел бинт. Одним движением он с хрустом содрал бинт, стискивая уже запястье Пайнс, и заставил ее разжать пальцы. Он не ошибся. Метка была на ее руке. На лице быстро отразился процесс мыслительной деятельности, и за несколько мгновений он все понял. Глупым он отнюдь не был, хоть и вел себя постоянно так, что происходящее вокруг совершенно его не касается. — Это ты, да? Ты знаешь, что это и откуда? Демон медленно сел обратно, все еще с интересом рассматривая золотой след пятиконечной звезды. — Ты мой «якорь» в этом мире, и ты освободила меня из камня, а эта метка — тому неоспоримое доказательство. — Но как?.. Я же… почему… — девушка совсем растерялась. — Не переживай так. Твоей заслуги здесь нет… Ну почти… — Билл усмехнулся, вспоминая встречу с Мэйбл Глифул. — Что все это значит? — Мэйбл одернула руку и серьезно посмотрела на него. — Не собираюсь перед тобой объясняться. Ты не в том положении, чтобы задавать здесь вопросы, но, обрадую тебя, сделку мы заключим, на моих условиях, конечно же. Я не трону твою полоумную семейку, а ты… ты будешь девочкой на побегушках. Как все удачно, казалось ему, он не может ранить ее, потому что она — "якорь", но она-то не знает об этом! А еще она ничего не подозревает о грядущем конце света, к этому времени он постарается убраться из этой Вселенной, чтобы не подохнуть с остальными. — Ну как? Согласна? Демон вытянул руку, которая заблестела голубым огоньком. — А Вселенная? — девушка сжала пальцами края диванчика. — За остальное не ручаюсь, но ни один Пайнс не пострадает. Или тебя не устраивает такой расклад? — Билл погасил пламя и убрал руку. — Не устраивает, — Мэйбл вздернула подбородок, на секунду став похожей на своего двойника. — Ты сможешь покинуть пределы города, но моя Вселенная не пострадает, как и мои родные. А я стану твоей «девочкой на побегушках», как ты выразился. «Глупая. Даже не знает, что мне ее Вселенная — пятое колесо телеге, нахрен не нужна, а все они сотрутся, это лишь вопрос времени». — Балл тебе за наглость. Я согласен. Билл протянул руку. Девушка постаралась крепко пожать ее в ответ, чтобы даже толика сомнения не проскользнула в ее движениях. — Мудрое решение, — Билл встал. — Друзей держи близко, а врагов еще ближе, да, Звездочка? Смотри только, чтобы это не вышло... Впрочем, не важно. Твое первое задание: найти способ, чтобы я смог выйти за пределы барьера. Ты смекалистая, что-нибудь обязательно придумаешь, ведь так? И еще, — он снял с мизинца свое темно-оранжевое, почти бордовое кольцо и положил перед Мэйбл, — вот. Метка будет меньше болеть. Не прощаюсь, Пайнс. Увидимся через два дня. Демон улыбнулся одним уголком губ и направился к выходу, оставив девушку наедине с собой и кольцом, лежащим перед ней.

***

Мэйбл сидела на полу, уже перестав вытирать слезы с щек, и просто смотрела на свои пальцы, руки, метку на ладони, которая была сейчас особенно ненавистна. Этот темный контур раздражал. Все раздражало. С волос, небрежно разбросанных по плечам, еще стекали редкие капли воды после их помывки. Глаза уже щипало от слез, а губы онемели. Было тошно. Экран телефона периодически загорался, оповещая об очередном сообщении, которое Мэйбл не имела желания читать, зная, что там, зная, что за провал ее никто не похвалит и даже не пожалеет. Короткий стук вывел ее из раздумий. На пороге появился Уилл, только не такой взбудораженный, как четверть часа назад, а уже спокойный, каким бывает всегда. — Можно к тебе? — Вон как заговорил… — пробубнила она. — Ну заходи. Демон миновал осколки от настольной лампы и остановился прямо перед Глифул. — И не смотри на меня так, — угрюмо процедила она. — Как «так»? — Своим этим жалостливым взглядом. Не смей жалеть меня, Сайфер. — Что ты, я не смею, — он осторожно уселся рядом, на полу, обронив свою незаметную улыбку. Оба замолчали. Девушка поправила полотенце и откинула неприятно прилипшие к шее волосы назад. От Уилла веяло заразительным спокойствием и умиротворением. — Ждешь извинений или объяснение моему неадекватному поведению? — усмехнулась она. — Нет, от тебя, Мэйбл, веришь или нет, я ничего не жду. — Ты, наверное, как все окружающие и даже Диппер, думаешь, что я металлическая, железная, да? — Вовсе нет, — Уилл чуть повернул голову в ее сторону, наблюдая, как она изменяется в лице, думая о чем-то. — Ну так что? Поделишься? — Не дави на меня, — девушка вздохнула и зачесала волосы назад. — Как бы тебе сказать… Ты знаешь, что мы живем здесь уже сколько лет? Пять? Так вот родители посчитали, что на наше с Диппером воспитание нет времени, поэтому заменили свое присутствие Стэном и обилием денег. Я даже не помню, когда последний раз видела их… Очень кстати в часе езды отсюда оказалась элитная школа, где мы с Диппером и учились все это время. Пока я рвала себе жопу и пахала, как лошадь, он развлекался себе с богатыми девчонками и в ус не дул, как ты уже мог заметить. В последнее время я часто ругаюсь с мамой на этой почве, хотя кажется, что мои старания все попросту игнорируют, а Диппера со своим дипломом за каратэ, полученным три года назад, чуть ли в жопу не целуют. И на днях мы снова поругались, и она, ну мама, сказала, цитирую: «Ты могла бы стараться лучше, вон, посмотри на Диппера. Карьера впереди него идет, он еще школу не окончил, а его уже приглашают во многие престижные колледжи из-за границы». Она не имела права говорить мне такое после всего, что я с собой сделала. «Ошибки быть не может, — говорили они. — Это слишком дорого даже для тебя». И напилась я вчера, потому что у нас была с мамой очередная «телефонная» ссора, откуда я вышла с абсолютным поражением, а сегодня узнала, что мои документы отклонили. А теперь еще и эта «прекрасная» новость, что из-за меня может умереть два мира, что может быть хуже?.. Я проиграла и родителям, и Дипперу, целой Вселенной и даже самой себе. Понимаешь? — Мэйбл громко вздохнула. — Конечно, не понимаешь. Что ты вообще знаешь о человеческих проблемах? Уилл молчал, перебирая пальцы. Вот, что она хотела сделать вчера — просто заглушить боль и тоску внутри себя. Вот и все причины ее действий. Как по-детски. Вот только дети не напиваются и не домогаются, но в целом очень похоже. Она просто обиженный всеми ребенок, и в этом нет ее вины. Нет, была, конечно, но лишь в том, что она не позволяла помочь себе, не просила помощи, а только все больше и больше наставляла рога. Они сидели близко, почти плечом к плечу. Взгляд Уилла проскользил от ключицы по руке и до самых пальцев. Ее чёрные наманикюренные ногти, по обыкновению, отбивали неслышимый ритм. Нервничает. Демон чуть продвинулся на дюйм и едва коснулся покоящейся рядом, на полу, руки Мэйбл мизинцем, стараясь этим жестом немного успокоить, но она не отдернула ее, не посмотрела на него, не возмутилась — ничего. — Ты права, — вдруг заговорил он. — О человеческих — нисколько, но о семейных достаточно. Я знаю, что значит, когда твоего сиблинга любят больше тебя и даже не скрывают это, знаю, каково это, когда близкие отворачиваются от тебя, понимаю то чувство, когда твои старания ни во что не ставят, а только требуют и требуют… — Уилл сделал паузу, на секунду вспоминая прошлое, такое далекое, что казалось, что все это было в прошлой жизни. — И к твоему сведению, я не говорю людям то, что они хотят услышать. Я говорю что думаю. И ты не исключение. — Что тогда, даже не осудишь меня? — Мэйбл усмехнулась. — Как же в твоем стиле, Сайфер. — А за что тебя осуждать? За желание быть идеальной, хорошей дочерью? За заслуженную обиду на близких? За страх облажаться? — Не говори глупостей. Это не про меня. Уилл безукоризненно улыбнулся. — И старайся чаще не плакать, а грубить и язвить. А то я начну думать, что ты милая и ранимая девушка, как и все вокруг. — Дурак. Мэйбл сложила руки перед собой, но демон был готов поклясться, что перед тем, как отнять свою руку от его, он почувствовал то самое ласковое движение. Молчание воцарилось. Они больше ни о чем не говорили. Было много поводов и причин, чтобы подумать не только о сегодняшних событиях, но и обо всех сразу и в целом. Мэйбл поняла, что, Уилл — единственный, кто попытался ее услышать и понять. Пусть она и ненавидела его чувствительность и умение сопереживать, сейчас она была благодарна ему. А Уилл понял, что сегодня она сидит перед ним более обнаженная, чем вчера или когда-либо еще. И речь идет далеко не об одежде.