Разбитые Души

      Длинноволосый парень пересекал улочку за улочкой, взволнованно оглядываясь по сторонам. Его волосы мчались за ним, развиваясь от каждого легкого порыва воздуха и путаясь. В этом костюме он чувствовал себя странно, тем более что так и не успел переодеться из этих обрывков ткани в свой дорожный наряд. Он чувствовал, как камни впивались в его ступни. В переулках, на неровной дороге, Уильям даже чувствовал стекло на своих ногах, что иногда заставляло его вздрогнуть, но никак не сбавить скорость передвижения. Для такого хлипкого на вид паренька он был довольно выносливым и стремительным.       Он слышал стук копыт за своей спиной и по мере поступления звуков сворачивал с пути, желая запутать преследователей. Сайфер был уверен в том, что ничего незаконного не сделал, но почему-то стража гналась за ним, как за каким-то опасным преступником. Он ощущал, как бешено колотилось его сердце, но оно было переполнено уверенностью и желанием выжить. Это помогало ему не останавливаться, не смотря на ощущение боли в ногах. Разве что, Уилла пугало, что в любой момент он может подвернуть лодыжку и упасть.       Внезапно выскочившая из-за угла чёрная лошадь заставляет Сайфера затормозить. Демон собирается изменить направление, но в следующее мгновение вскрикивает от крепкой хватки на своём плече. Стремительная сила заставляет его отпрянуть назад. — Не уйдёшь! — яростно вскрикнул Стэнфорд, ухмыльнувшись самой скверной улыбкой. — Стража! Я нашёл его. Сюда. — Пустите меня! Ваша власть не позволяет Вам решать меня свободы, — кричал Уильям, пытаясь вырваться из хватки архидьякона. — Пустите, кому говорю!       Мужчина перехватывает руку Уильяма, поднимая его над землей и заставляя взвизгнуть от потери равновесия. Он уже не стоял на ногах, от чего чувство безысходности и паники захлестнуло его с головой. Длинноволосый вспомнил все плохие моменты, которые случались с ним в этом человеческом мире. — Тебе некуда бежать, распутник.       Уильям смотрит на мужчину, наконец заполучившего его. Он напоминал хищника, преследующего свою добычу самым бесчеловечным образом, однако становиться игрушкой в руках этого человека совсем не хотелось. Ему требовалось подавить страх, который пробирал его до костей каждый раз, когда мужчина коварно улыбался, ясно давая понять, что в его могучих руках куда больше власти в этом городе, чем у Уилла.       Тогда паренек наконец сосредотачивается, понимая, что звуки, с которыми к ним приближалась остальная стража становились громче. Звук их доспехов прямо-таки звенел, не предвещая совершенно ничего хорошо. Уилл начал искать лазейки, и, в конце концов, не сыскал идеи лучше, чем вытащить из-за пояса кинжал, который хранился на слушай непредвиденной ситуации. Демон издает отчаянный вздох, занося лезвие над головой и в следующее мгновение вонзая в руку архидьякона, которая крепко сжимала его запястье в воздухе. В этот момент Глифул вскрикивает, наконец отпуская Уилла.       Освобождённый, он падает на землю, продолжая улавливать звуки приближения позади, а заодно встречая на себе остервенелый взгляд Глифула. На глазах Уилла застыли слезы. Это была элементарная самооборона, но на землю стремительно начали стекать багряные капли. Он видел, как острый край вошёл глубоко в руку его обидчика, выглядывая из ладони. «Бежать…» — в полном смятении подумал Уилл, вставая. Вот теперь точно было, за что его судить. Он поднял руку на служителя церкви и закона. Теперь это можно было спокойно записать в список его бессмысленных обвинений, даже если это было самообороной. Даже то, что сейчас он убегал, сверкая пятками, можно было назвать весьма подозрительным. На него можно было повесить что угодно. Сказать, что на празднике он обворовывал мирных жителей, например, потому на такую подлость способны только два вида людей в Париже, по словам самого Форда: мошенники и цыгане, а Уилл сейчас являлся второй категорией.       Уилл сорвался с места, слыша разъяренный крик Стэнфорда за своей спиной. Ему было всё равно, какие обвинения он бросал в его сторону. Теперь боль в ногах отзывалась в его теле значительно сильнее и скорость передвижения снизилась. Он начинал чувствовать, как сбивалось дыхание. Внутренний крик безмолвно застыл в его горле, угрожая в любой момент вырваться наружу.       Этот человек мог сделать что угодно. В его глазах он увидел двоякие эмоции. Кажется, похоть, смешанная с жаждой уничтожения. Уиллу не очень хотелось узнать, как на деле выглядели средневековые пытки, а потому он скользнул в щель в заборе, наконец позволяя себе отдышаться. Когда-то давно Мэттью показывал ему в книге, какие способы вызвать у человека страдания существуют. Такой список не поместился бы в его голове, но у Сайфера была довольно хорошая память. Чёрт, как же это было некстати сейчас. Если бы его вдруг захотели испытать подобными приспособлениями, скажем, из разряда кресла допроса, оснащенного острыми кольями по всей поверхности, или может одели на него при этом вилку еретика, Уилла не хватило бы надолго. — Обойдите! Прижмем его с другой стороны. Ты и ты. Оставайтесь здесь, чтобы он не захотел вернуться через эту же щель, — скомандовал Фиддлфорд, с некоторым раздражением помогая вести погоню за преступником. Дырка в заборе оказалась довольно маленькой, чтобы в него сумел залезть хоть кто-то, облаченный в такое количество доспехов.       Уилл прижался спиной к забору, понимая, что долго оставаться на месте нельзя. Это был не просто отряд неумелых разбойников, а обученные солдаты. Конечно, большинство из них были неловкими и обойти их было легкой задачей, но Фиддлфорд участвовал в войне. У него был опыт не только в поимке кого-то, но и в планировании. Убежать от этого человека было непросто, даже хорошо зная каждый переулок в Париже. Он мог бы смешаться с толпой, но стража перекрывала все пути.

***

      Стэнфорд чувствовал азарт и прилив энергии, продолжая погоню. Какое-то темное чувство, но одновременно томящееся и желающее вырваться наружу захлестнуло его с головой. У Уильяма была такая нежная кожа. Каждое движение привлекало его и было наполнено грацией и эстетикой.       В момент захвата он мог увидеть почти всё его тело, рассматривая в воздухе, как красивую куклу. Эти эмоции, переполняющие его, с каждым мигом становились более красочными. Это было не просто чувство азарта. Это был высоко вздымающийся огонь в его душе, разгорающийся Адским пламенем. Не простое похотливое желание, а потребность завладеть чем-то полностью. — Я заполучу его… — прошипел Глифул, когда демон вновь сорвался с места, оставляя в его руке серебряный кинжал.       Взгляд Сайфера добавлял ему желания. Перепуганный и встревоженный. А как бы он кричал от удовольствия, разделив лишь одну ночь с ним в постели? И его глаза вовсе не были бы напуганными. Они были бы полны удовольствия и порочной похоти, которой Глифул, нарушая все религиозные каноны, так страстно пытался добиться, но одновременно и подавить.       Сложно было сказать, почему за одно мгновение он был так одержим этим созданием. Уилл был слишком красив и явно никогда бы не достался такому властному человеку, как Стэнфорд Глифул. Но архидьякон бы стиснул его в своих объятьях, никуда не отпуская, если бы такая возможность предоставилась. Немного силы и власти – это всё, что было нужно, чтобы схватить и заставить делать то, что он захочет. — Всё в порядке? — взволнованно спросил Фиддлфорд, положив руку на плечо своего остолбеневшего товарища.       По телу Глифула пробегает дрожь и тот прикусывает нижнюю губу, смотря на МакГакета. — Прекрасно… — пробормотал Стэнфорд, выдергивая из своего запястья нож, от чего кровь льётся фонтаном, пачкая гриву его лошади и оставляя на чёрном одеянии пятна. — Господи Иисусе! Стэнфорд! — Фиддлфорд хватает его руку, отрывая от своего плаща кусок и перевязывая руку архидьякона, — чем ты думаешь?! Возьми себя в руки! Ты ведешь себя странно.       Словно не замечая боли, Глифул бросает на того полный одержимости взгляд, пока кровь пропитывала ткань, которую генерал прижимал к его руке. — Он пронзил твою руку насквозь… Ты не должен был его выдергивать. Знаешь, сколько крови ты сейчас потерял?       Архидьякон только криво улыбается, смотря на взволнованное лицо Фиддлфорда, который почему-то начал нервничать. Он видел, как его лицо менялось раз за разом со строгого и непреклонного, до такого забавного дружеского волнения. — Ты же знаешь, что, если ты умрешь… — МакГакет понизил тон, чтобы страже не было его слышно. — Форд… Я очень дорожу твоей жизнью. Не относись к таким вещам так беспечно…       Голос Фиддлфорда вывел его из равновесия и тот сменился в лице, немного расслабляясь. Это правда. Он вёл себя странно и ему нужно было взять себя в руки. — Да… Пожалуй, ты прав.

***

      Уилл знал, что оставаться на месте долго – это то же, что подписать себе смертный приговор. Его сердце всё еще отбивало беспорядочный ритм. Сайферу хотелось неистово кричать, да так, чтобы весь Париж услышал о таком понятии, как справедливость. Никто кроме Шевалье за него не вступился и вряд ли хоть одна душа, кроме самого архидьякона, могла остановить погоню. Демон скатился по деревянному забору и глухо зарыдал. Горючие слезы одна за другой покатились по его щекам и Уилл прижал руки к лицу. Хотелось убежать. Хотелось, да вот только куда? Где в этом городе может укрыться невиновный, если все дороги для него были перекрыты? Если сама судьба не просто повернулась к нему спиной, а плюнула в его сторону? Он бы не прочь вернуться во двор чудес, но слишком далеко и опасно было бежать. — Тссс… Уилл! Чего раскис?       Прямо перед ним с невысокой крыши спрыгнул знакомый человек, оглядываясь по сторонам. К ним уже приближались, что можно было понять по звуку шагов. Сайфер поднял заплаканные разные глаза на цыгана, резко выставившего перед ним небольшой пакет. — Я принес сменку. Если ты будешь щеголять в таком виде по всему городу, то ненароком не так поймут. Переодевайся и пойдем. Я вырубил двух стражей по ту сторону – они те ещё зеваки. Было просто. — Но… Как? — удивился Сайфер. — Цыганские фокусы, Уилл. Решение всех проблем.       Поглядывая на своего друга, всё ещё всхлипывающего и с большими красными от слез глазищами, рыжеволосый положил руку на его плечо, мягко улыбаясь при этом. Он сочувствующе кивнул, а затем заговорил: — Да ладно тебе, Уильям. Сколько тебя помню, ты не из тех, кто легко сдаётся. Мнится мне, наш архидьякон просто на тебя глаз положил. Если бы ты себя видел, то понял, о чём я говорю. Но суть в том, что сейчас не до разговоров. Снимай эти тряпки и быстро надевай хоть что-то более приличное, а я проведу тебя в церковь, хорошо? Я подожду.       Уилл неуверенно кивает и наконец берет из рук мужчины пакет. Тот отворачивается, осматривая местность, а заодно прислушиваясь к посторонним звукам. С минуты на минуту их могли задержать, ведь примерно знали, что Уилл находился в этой стороне. — Я всё… И, спасибо, Мэтт… — через несколько минут произнёс демон. — Без тебя я бы не справился. — Благодарить меня будешь, когда мы доберемся до места. Вот, теперь ты выглядишь нормально. Ну что, Ваше превосходительство, подайте мне свою руку. Прямо как светская леди, да-да, — насмехается рыжий.       Шевалье протягивает руку и Уилл робко вкладывает свою хрупкую ладошку с длинными худыми пальцами в его. Мэттью ломает ударом камня, найденного в закоулке, щель в заборе, расширяя её. В следующее мгновение он, утягивая демона за собой, минует двух стражей, распластавшихся по земле в бессознательном состоянии. — Бог ты мой… Мэттью, они… — взволнованно пробормотал Уилл. — Живы, и если очнутся, то поднимут тревогу. Пускай отдыхают, сегодня они что-то заработались, — с сарказмом отметил Мэтт, минуя улицу.       В этой части улочек не было никого, поскольку Уильям в поисках прохода забрел в самую глушь города. Как правило, наткнуться здесь на бандитов было куда проще. Он всё ещё с болью наступал на свои ступни, поскольку успел поранить их несколько раз после долгого и беспрерывного бега. — Мэтт… — тихо прохрипел Уилл, потупив взгляд. Он уже не думал и просто шёл за ним следом. — Да? — Почему всё так закончилось? Я что, так плохо танцевал?       Голос Уильяма был поникшим и вялым, как у человека, не спавшего несколько ночей, но ему просто стало грустно. Это было видно по тому, как он начал сутулиться и сменился в выражении. — Дело в том, что…       Шевалье отводит взгляд в сторону. — Слишком хорошо, чтобы такой человек, как Глифул, мог это понять. Знаешь, я слышал, он держит какого-то близкого взаперти. Думаешь, это нормально?       Мужчина ловко перебегает несколько улиц и прижимает Сайфера к стене, едва заметив пробегающих мимо стражников. Демон всё ещё выглядел опустошенным, если так можно было сказать. Его лицо ничего не выражало. — Давай, осталось совсем немного. Видишь? Там впереди двери собора. Я думаю, там они будут искать в последнюю очередь.       Рыжий огляделся, а затем подтолкнул вялого паренька ударом в спину, говоря более серьезно: — Вперед, Уилл!       Как по команде Сайфер огляделся, бросая благодарный взгляд на своего друга, а затем сорвался с места, не останавливаясь. Вдалеке он увидел чёрную лошадь и разогнался, наваливаясь на тяжелые двери храма, и заходя внутрь. Уилл не сильно шумел и лишь осмотрелся, неуверенно проходя дальше. Место было величественным и одновременно каким-то безмятежным… Уилл не верил в Бога, но архитектуру и само здание можно было назвать воистину искусным. — Красиво… — пробормотал Уилл, когда двери храма распахнулись. Длинноволосый осекся, отступая назад, глубже в полупустой во время праздника храм. — Так и знал, что ты побежал сюда. Стража прочесывает улицы, но знаешь, что скажу я?       Знакомый мужчина подходит ближе. Уилл только нахмурился. Рука противника, ранее проткнутая демоном, была аккуратно перебинтована черной тканью, но всё ещё кровоточила. Стэнфорд же подошел слишком близко, наклоняясь, с характерной улыбкой на лице. Он рассматривал красивое личико и Уилл отступил на шаг назад. — Мне всё равно. Ваши обвинения незаконны, — Сайфер отвернулся, продолжая идти по огромному залу храма. Церковь была нейтральной зоной, а потому бояться было нечего. — Какой самоуверенный. Колдовство карается казнью, но ты проворачивал те дурацкие фокусы прямо перед лицом святой церкви. Тебе должно быть стыдно, не так ли?       Глифул поравнялся с демоном, внезапно перехватывая его запястье целой рукой. Уильям вновь попытался отстраниться, но хватка была сильнее. Особенно в тот момент, когда Форд заломил руку парня за спину, а затем прижал к поверхности одной из колонн. — Хватит уже… — вяло отметил Уилл, пощурившись от боли.       Легкое скольжение руки по бедру, недовольный вздох и колебание воздуха. Наплевать, что это место было святым. Это было так привлекательно и маняще. Можно было подумать, Уилл действительно использовал чары, чтобы вызвать огонь в его груди. — Что Вы делаете? — спросил Уилл, вздрогнув от распутного касания, когда Глифул провёл рукой от его груди до паха, оставаясь при этом совершенно спокойным. — Одну ночь… — шепнул мужчина, прижавшись к нему сзади, и его дыхание обожгло ухо Сайфера. Демон жмурит один глаз от неприязни. — Не прикасайтесь ко мне!       Уилл с силой отстранился, отходя на безопасное расстояние. Глифул усмехнулся, выпрямляя спину, и оценивающе отмечая фигуру хрупкого паренька взглядом. В этот момент в церковь подоспела другая стража, во главе с Фиддлфордом. — Схватить его, — скомандовал Стэнфорд, скрещивая руки и подходя к остальным, — я полагаюсь на тебя, Фиддлфорд. — Я хочу остаться здесь, — громко сказал Уилл, прижимая руку к груди. — Мне некуда идти и закон обернулся против меня, поэтому я ищу убежище. Во всем Париже я не найду места лучше, где смогу отмолить собственные грехи. Ваше Святейшество, я прошу снисходительности… — Сайфер взмолился. — Хм… Я нечетко выразился? Я сказал, схватить его, — вторил попытку Глифул, бросая гневный взгляд на солдат, перешептывающихся между собой. — Не бывать этому!       Уже знакомый священник с площади встал между архидьяконом и Уиллом, когда Стэнфорд вновь решил приблизиться. Взгляд его был серьёзным и непоколебимым. Сайфер сумел разглядеть только спину в белой ризе, но не дальше неё, а потому навострил уши. — Он сказал, что ищет убежище, чтобы вымолить земные грехи. Вы находитесь в пристанище страждущих, так проявите наконец хоть каплю уважения к Всевышнему…