Сборная солянка

Уже неделю бушует буря. Волны яростно бьются о берег, ветер завывает, как стая волков, небо чернеет от туч, и Дрогон не может летать — мать запрещает ему, боясь, что дракон пострадает. Сама Дейенерис бури не боится — стоит на балконе, подставляя лицо брызгам, что летят вместе с порывами ветра. Под балконом — море, у брызг соленый вкус. Молнии озаряют небо, волны грохочут, Дени закрывает глаза и представляет себя летящей в небесах посреди бушующей стихии… — Ты простудишься. На ее плечи опускается теплый плащ. Джулиан становится рядом. Они перешли на ты почти одновременно с тем, как Дейенерис перебралась в его замок — раз они союзники, то было бы неудобно ездить туда-сюда ради переговоров. Дени никогда еще не было так легко перейти на ты. — Не простужусь, — говорит Дейенерис. — Это тоже твоя способность? — смотрит на нее Джулиан. — Не горишь и не болеешь? Дени улыбается. — Нет, я просто привыкла, вот и все. Немного помолчав, она добавляет: — Я родилась на Драконьем Камне. Это остров, там всегда ветрено, но в ночь моего рождения была буря. Сильная, настолько сильная, что меня назвали Дейенерис Бурерожденная. Моя мать дала мне имя и почти сразу умерла, я не помню ее, а отец меня даже не видел… У них с Джулианом у обоих не лучшие родители. Отец Джулиана был готов убить сына из-за дурацких принципов. Отец Дени сошел с ума и убивал всех, сжигая заживо. Он мог бы убить Рейегара, если бы решил, что тот опасен. — Сочувствую, — говорит Джулиан. — Я люблю бурю, — Дени смотрит вверх. — Я вспоминаю Драконий Камень. Я думаю о том, каким он был, когда я родилась, думаю, какой была моя мать, каким мог бы стать Визерис, будь она жива… Какой могла бы стать я. — Ты и так хорошая, — говорит Джулиан. И тогда Дени его обнимает. От его волос пахнет дождем, но он теплый, и осторожно обнимает ее в ответ.