День не задался сразу. Сначала Пенелопа проснулась от удара головой об стенку кареты, когда они наехали на кочку, отчего ее утренняя мигрень только усилилась. Ситуацию усложняло и то, что до места прибытия нужно было ехать еще часов пять, а обезболивающее лекарство было в виде порошка, и его, конечно же, нечем было развести из-за отсутствия воды. Это было следствием того, что Пенелопа просто напросто научилась обходиться без живительной жидкости дольше среднестатистического человека и у нее даже не возникло мысли взять с собой, к примеру, бурдюк. Оставалось лишь смириться со своим положением. Но и на этом проблемы не закончились. По прибытии в город пришлось ругаться с кучером из-за цены, так как его не устраивала оговоренная ранее сумма. Все сводилось к тому, что он утверждал, что потратил на эту поездку больше сил, чем рассчитывал изначально, да и город не славиться законопослушностью, а это увеличивало риски, что по въезду в него, что по выезду. Пенелопа не была скупой, нет, но чувство, что ее обманывают все сильнее укоренялось в голове с каждым его выкриком. Она бы согласилась на ту сумму, которую он требовал, но достаточно было сказать это до начала поездки. Голос кучера все набирал силу и Пенелопа, к своему стыду, дала ему те деньги, которые он просил. Чувство, что он может что-то сделать с ней в случае отказа не позволило спорить дальше. Ей было обидно и страшно, а предательские слезы подступили к глазам. Она чувствовала себя использованной дурой. Что ж, ничего нового.
Но справедливости ради, город и правда был не самым безопасным, что сразу стало очевидным по количеству беспризорных детей, бездомных и разрушенных, некогда пригодных для жизни, домов. Обстановка была слишком похожа на то, как она жила в прошлом. Чувство ностальгии не было приятным, потому что оно ковыряло не зажившую за годы рану — навевало воспоминания о давно ушедшем человеке. Пенелопе хотелось убежать, попросить первого встречного забрать ее отсюда, но рациональная часть мозга подсказывала, здесь ее вряд ли будут искать, а если и будут, то в таком беззаконии провернуть это будет слишком муторно. Из всего этого вытекал однозначный плюс — здесь можно было остановиться и перевести дух, хотя бы на пару дней. Но нужно было быть очень осторожной.
Прогуливаясь по городу, Пенелопу одолевали смешанные чувства. Это место казалось таким оторванным от улиц столицы, ее напускной роскоши и величия. Город, как будто, существовал в своей отдельной вселенной — мрачной и грязной настолько, что хотелось помыться с особым усердием. Люди здесь не боялись городской стражи, видимо, потому что она была в доле, и спокойно валялись на редких лавочках в окружении сильно пахнущих бутылок и бычков от сигарет. Бросались в глаза красные шапочки — девушки в изношенных, бальных, но укороченных спереди, платьях с глубоким декольте, а толстый слой пудры на их лицах был заметен даже издалека. Голоса их пытались внушить прохожим веселость, но абсолютно мертвые глаза, впалые щеки и розовые пятна на ключицах и шее, вероятно, признаки болезни, говорили совершенно обратное. Около какого-то магазина двое мужчин затеяли драку, продавец или же хозяин попытался их успокоить, просил выяснить отношения где-то в другом месте, за что сразу же получил в глаз и был повален на землю, так как теперь конфликтующие объединились против общего врага. Пенелопа ускорила шаг. По дороге встречались и трактиры, ветхие, с разбитыми стеклами, из которых были слышны крики и смех выпивающих, и хоть Пенелопе необходим был ночлег и какая-никакая комната, заходить в них было страшно, а возможно, и опасно для жизни. Не то чтобы она ею дорожила, просто не хотелось влезать в очередные приключения.
Проходя мимо одного из многочисленных переулков, Пенелопа услышала чьи-то голоса и остановилась.
— Я же говорю: не положено, — по интонации, с которой девушка произносила слова, можно было безошибочно определить, что она закатила глаза.
— Да не ломайся ты, тебе не убудет! Там-то и я переплачиваю, и тебе не все достается. А если, по-моему, то все в выигрыше! — второй голос принадлежал мужчине. Он был убеждающим, тянущим и одновременно злобным, надменным. Такой голос должен быть у сектантов, пытающихся втянуть прохожего в свое паучье логово, словно рак в ведре, хватающий своими клешнями всех, кто пытается избежать своей участи. Пенелопа осторожно выглянула из-за угла и увидела неземной красоты девушку. У нее были черные, как смоль волосы с белыми прядками и голубые глаза. Сама она была высокой и стройной, одетая в простое синее платье с белым кружевом. Девушка была настолько прелестной, что Пенелопа не сразу обратила внимание на мужчину, что стоял к ней спиной. Он был среднего роста, брюнет. Одетый прилично, но не более того. Что действительно пугало, так это то, что его рука была крепко сжата вокруг запястья девушки, не давая ей сдвинуться с места.
— Да сколько тебе повторять, мне нельзя! Сколько девок по улицам бродит, а ты все прицепился ко мне! — девушка перешла на крик, все сильнее дергая сжатую в тиски руку. Даже со спины было видно, что мужчина рассвирепел от такого ответа. Его спина напряглась, а сам он стал, как будто, больше и выше, словно медведь, который готовится разорвать свою жертву на части. Его рука лишь сильнее сжала руку девушки, до такой степени, что у нее перекосилось лицо и она зашипела через зубы. Пенелопа почувствовала, будто ее ударили обухом по голове. Перед глазами заплясали картинки…
…
— Сколько можно так себя вести? Ты, неуправляемая, неуравновешенная девка! Хоть понимаешь, что сделала? Как можно было на таком мероприятии вылить вино на голову другой девушки?
— Подожди, ты все неправильно понял! Пожалуйста, отпусти меня, я все объясню!
— Неправильно понял? Ха, да ты и вправду сумасшедшая! Посидишь несколько дней без еды, надеюсь, хоть тогда ты поймешь, какой позор обрекаешь на имя нашей семьи.
— Нет! Погоди! Пожалуйста, стой!
…
— Для молодой леди ты очень дерзко разговариваешь. Это неприемлемо, особенно в отношении мужч… — Пенелопа не знала, что двигало ей в тот момент, но почему-то она в один миг оказалась между спорящими, хватая свободную руку девушки. Взгляды тотчас обратились на нее.
— Вот ты где! Ты знаешь, как долго мне пришлось тебя искать? Да я весь город оббегала! Тебя все потеряли, — если девушка недоверчиво прищурилась, то мужчина лишь непонимающее хлопал глазами, — Ох, прошу извинить, но это очень срочно, она обязательно найдет Вас позже, но сейчас нам надо бежать, простите! — мужчина от растерянности выпустил руку девушки из жесткой хватки своих пальцев и если и собирался что-то сказать, то просто не успел, потому что Пенелопа уже бежала в неизвестном направлении вместе с незнакомкой.
