Сейчас она сидит в автобусе, жутко скрипящем при каждой остановке, коих не так уж и много на его пути, потому что кто собирается мотаться по городу, когда на часах уже половина двенадцатого, а в календаре отмечен вторник? Она сидит с пакетом в руке и надеется, что хотя бы сегодня успеет. Лампочка внутри салона опасно мигает, но так было всегда, потому она не обращает внимания.
Конечно, она не хотела видеть снова это загибающееся худющее тельце, но это правда нельзя было оставить без присмотра, иначе катастрофе не миновать.
Выходя из автобуса под хмурый взгляд водителя, она застегнула куртку и нырнула под козырёк ближайшего здания, которое могло хотя бы спасти от капель воды, так не вовремя начавших спускаться на землю. Район неблагоприятный, но позволить большего они себе не могли.
Торчки, бродяги и другие маргинальные персоны — общество, в котором им приходилось ютиться день ото дня. Отвратительно, тошнотворно, мерзко, сколько ещё слов для описания ты можешь подобрать?
Проще это место можно назвать героиновым гетто, которое выжимало из тебя всё до копейки.
Прямо сейчас, стоя под козырьком и думая о том, что же делать и как добираться до пункта назначения, она видела какого-то парня, лежащего под окном и поджавшего колени к себе. Наплевав на дождь она пошла побыстрее отсюда, уже видя крышу неприметного здания и решетки на его окнах.
Открывая скрипящую дверь, над которой что-то хрустнуло, Вэл проскрежетала зубами и ускорила шаг, двигаясь к нужной квартире. Заканчивая подъём по лестнице и наступая на последнюю ступеньку, она заметила два силуэта в глубине коридора. Один из них освещался со спины, создавая впечатление какой-то неведанной силы, потому что лица персоны видно не было. По тусклой жёлтой куртке узналась Райли, разговаривающая с этим амбалом. Разговор явно проходил на повышенных тонах, да и к тому же, когда Андерсен схватили за запястье и дёрнули внутрь квартиры, всё проходило уж точно не гладко.
Сердце Вэл упало в пятки, стоило ей только увидеть, что мужик переложил ладони на талию Райли и попытался затащить к себе.
— О, а вот и Вэл! Мы же её ждали! — Андерсен улыбнулась и показала пальцем в сторону лестнице.
Мужчина прищурился, и заметив Ортис, отступил на шаг назад, уже намереваясь захлопнуть дверь. Путь отступления ему преградила чужая нога. Подняв взгляд, он нахмурился ещё сильнее прежнего и попытался вновь захлопнуть дверь, но Вэл даже не думала отступать, продолжая исподлобья глядеть на здоровяка. Этот кадр вздохнул, и сжав челюсти, закатил глаза.
— Дамочка, что вам тут нужно? — Процедил он, крепче хватаясь за ручку двери, когда Вэл попыталась открыть ту сильнее. — Мы культурно пытались разобраться в некоторых вопросах, вам-то что тут может быть нужно? Идите куда шли.
Мозг Вэл начал потихоньку закипать, из-за чего она метнула гневный взгляд в сторону Райли, на что получила только улыбку и тихое хихиканье.
— Я не уйду отсюда, пока не узнаю, какие вопросы вы пытались обсудить, — упорно стояла на своём Ортис, оглядывая мужчину.
— Ну, Вэл, — пролепетала Райли, по-детски закатывая глаза, — мы бы спокойно всё решили и разошлись, так ведь, Майкл?
От этого взгляда у мужчины по спине побежали мурашки.
Насколько бы не была растянуть улыбка Андерсен, её взгляд всегда был красноречивее, выражая весь спектр её эмоций. Обычно этот взгляд был расслаблен и непринуждён, но сейчас он оказался полон ненависти и холодной ярости.
— Да сколько же тебе повторять, я не Майкл, а Мэйсон! — Мужчина закатил глаза и помассировал виски. Он посмотрел на Вэл. — Мы позже с ней поговорим, вижу, что вам разговор с ней нужнее.
Вэл отошла назад, а он закрыл дверь, напоследок показывая Райли средний палец.
— Ну в смысле, Майкл? Майкл Джексон звучит лучше, чем Мэйсон Джексон! — Андерсен надула губы и прислонилась спиной к двери. Она посмотрела на Ортис. — Зачем пришла, красотка? — Прищурившись и усмехнувшись, Райли улыбнулась.
— Ты когда-нибудь так окончательно доконаешь меня… — Вэл приложила ладонь ко лбу и покачала головой.
Райли вскрикнула и отпрыгнула, когда дверь открылась. Мужчина вновь стоял на пороге.
— Я не Майкл Джексон, а Мэйсон Джекобсон, чудила!
Вэл махнула рукой на него и направилась к квартире Райли, утягивая девушку за собой.
Трясущимися руками, вставляя ключ в замочную скважину, она думала, что стоит забрать девчонку к себе хоть ненадолго.
Квартира встретила обыденным разбросанным мусором и шприцами, вместе с пакетиками всякого дерьма, убивающего здоровье. Она прикусила губу, замечая разбитую чашку возле вешалки для верхней одежды. Вэл знала, что если Райли пытается держаться дольше обычного, то её руки трясутся со скоростью света. Кружка, видимо, и стала свидетелем нестабильного состояния дорогой Райли.
Как будто бы оно когда-то было стабильным. Вэл знала о всех симптомам, проявляющихся у девчонки, когда она
пытается держаться. Она помнит, как приходилось неделю сидеть возле постели Райли и наблюдать, как та умирает изнутри.
К этому они пришли ещё не сразу. Первый раз, девчонка решила бросить сама, но в итоге смогла только сутки просидеть, а после побежала к соседу просить денег взаймы. Ладно, она не совсем захотела бросить. Скорее это происходило потому, что деньги за аренду она отдала, а на столе валялись только скудные пару долларов. А ей ещё неделю пришлось бы сидеть без денег, потому что родители отправляли деньги только двадцатого числа. Тогда она ещё не начинала восстанавливать связь с Вэл. Тогда ей было ещё не так хреново.
Спустя пару месяцев такого бегания по друзьям и знакомым, она пришла к Вэл с просьбой занять пятьдесят долларов. Вэл бы спокойно дала ей эти деньги, если бы не заметила состояния старой знакомой. Неестественно бледная кожа, жёлтые зубы, гигантские мешки под глазами — это малая часть комплекта, с которым Райли пришла к ней почти год назад. Ортис тогда пригласила девчонку пройти выпить чаю, но та отнекивалась со словами, что ей будет очень неудобно сидеть вот так, как старые подружки, спустя несколько лет после расставания. Вэл всё же настояла на своём, попутно предлагая девушке снять куртку, которая была уж слишком тонка для погоды за окном. Спустя ещё несколько минут уговоров Райли все же согласилась и пошла в ванную помыть руки. Тогда-то под ярким светом лампы в ванной она все же увидела причину внешнего вида знакомой. Потемневший участок предплечья Андерсен говорил о многом и вызывал ещё больше вопросов, чем прежде.
Райли, хоть и казалась немного рассеянной, но не являлась глупой от слова совсем. Она заметила настороженное поведение Вэл, а потом поймала один из изучающих взглядов на своей руке. Так глупо проколоться могла только она. Проколоться, поняли, да? Она усмехнулась, расплываясь в улыбке, затем начиная хохотать.
— Проколоться! Прикинь, проколоться! — Она прижала руки к горлу, пытаясь заткнуться и вернуть нормальное дыхание, на смену истерическому гоготу. Слезы потекли из глаз, а она этого даже не заметила, начиная испуганно озираться.
— …случилось? Райли? Все хорошо? — Донеслось до спутанного сознания девушки, заставляя начинать смеяться ещё сильнее.
— Да, ведь я прикалываюсь! — Она ударила себя кулаком по гортани, заходясь в приступе неконтролируемого кашля. Нужно было заткнуть того, кто придумывал эти идиотские шутейки.
— …айли! Ты слышишь меня?
— Да! Я унюхала нотки напряжения в твоём голосе! — Она пыталась заткнуться, но всё было безуспешно. Она уже не замечала паникующей Вэл, полностью отдаваясь тревожной мысли, что сейчас её выпрут отсюда.
Конечно! Чего ты ожидала, начиная припадок прямо в гостях у человека, с которым увиделась впервые за несколько лет, идиотина?
Вэл, сжав челюсти, поняла, что решение пока что есть только одно.
Громкий «Хлоп!» оглушил и одну и вторую. Даже голуби, сидящие на перилах балкончика, похоже, улетели из-за этого звука. Райли остервенело посмотрела на Вэл, прижимая ладонь к жгущей щеке и занося другую руку, чтобы ответить такой же хлесткой пощечиной. Спустя секунду её взгляд смягчился и она опустила руку, прижимая и её к саднящему участку кожи.
— О Господи, Райли… — прошептала Ортис, замечая, что одно и предплечий девушки освещено синяками, оставшимся точно после грубого обхватывания.
— Ничего страшного, заживёт. — Андерсен приспустила слегка задравшиеся рукава футболки. Она вновь подняла выжидающий взгляд на Вэл. — Так что, займёшь полтинник?
— Райли, я бы с радостью, но…
— Да, хорошо. — Вэл попыталась ещё что-то сказать, но ей не дали даже начать. — Нет, правда, все хорошо. — Райли ободряюще улыбнулась и поднялась со стула. — Я пойду, наверное.
Когда девушка уже собиралась открыть дверь и уйти, Вэл выскочила из-за стола и схватила её за край куртки, которую та даже не удосужилась застегнуть.
— Постой! — Она неуверенно прикусила губу и сжала правый кулак. — Может переночуешь у меня? Время всё-таки позднее, вдруг наткнешься на кого-то.
— Нет-нет, ты чего? Я пойду, мне нужно домой, — Андерсен попыталась разжать кулак, сжимающийся на её одежде. — Отпустишь?
— Райли, останься у меня. Я не хочу… Думать о том, что ждёт тебя
там. — Девушка хотела было возмутиться на такие лестные отзывы о своём доме, но вовремя прикусила язык, потому что сама разделяла эти взгляды. Она катастрофически сильно не хотела домой.
За ту ночь они успели обсудить многое.
***
Сейчас же Райли смотрит на неё выжидающе, по-собственнически. Вэл только сильнее горбится под этим взглядом и бьётся пару раз головой о, сжатые в замок, руки.
— Повторяю: зачем пришла, красотка? — Андерсен привстала, подходя к кровати, на которой сидела Вэл. Она положила ладони на плечи Ортис и толкнула, нависая над ней. — Или полуторанедельный недотрах тебя замучал? — Прошептала она в самое ухо, проводя языком по коже рядом.
— Постой! — Она попыталась оттолкнуть Андерсен, но попытка осталась тщетной. — Нечего больше сказать?
— Ой-ой, как мы теперь залепетали! А как раньше мы говорили? Дайте-ка вспомнить… — Райли наигранно нахмурилась. — Точно! У нас же просто секс без обязательств!
Андерсен поднялась, проводя ладонью по волосам и сжимая собственное бедро. Явно там останутся синяки.
— Райли, погоди…
— Я говорю, если тебе нечего больше важного сказать, то съёбывай отсюда нахуй! — Рявкнула девушка, сжимая бедро сильнее.
— Райли Андерсен! Заткнись и выслушай меня! — Прорычала Вэл. — Я пришла к тебе не с целью потрахаться или упрекнуть в чём-то! Я пришла просто потому что мне
захотелось.
— Захотелось ей! Захотелось, блять! — Рука сжала волосы так же сильно как бедро. Райли зашлась в истерическом хохоте. Она прекратила смеяться, начиная всё больше трястись. — А мне захотелось ударить тебя! Мне захотелось выпрыгнуть в окно! Мне захотелось убить Майкла! Мне ведь захотелось! Пойдём сделаем это?!
— Райли! Успокойся, пожалуйста.
— Успокоюсь! Да, успокоюсь…
Вэл положила свою ладонь на кисть Райли, сжимающую бедро. Поглаживаниями пальцы добрались до предплечья. Даже под ласками напряжённая конечность не сдалась, продолжая терзать ногу.
Put it away our mistakes have brought us here today
You say just look how far you've come
Despite all the things you've done
You'll always be the one to catch me
— Можешь пошевелить пальцами?
Да, Райли может ими пошевелить. Просто не может до них дотянуться.
Она не думала о том, как бы пошевелить пальцами, она думала о том, как бы побыстрее сбежать отсюда. «Ставь глобальные цели, и результата от них будет больше», — говорила ей мама. Только мама не говорила, что поставить глобальную цель и план её осуществления дело плёвое. Прежде нужно начать думать об этом, что гораздо труднее, чем раздумывания над тем, в какой бы магазин пойти сегодня.
Папа говорил другие вещи. Папа говорил проще, но насколько банальными были его слова, настолько же и правдивыми. Папа говорил просто, но оттого не слишком глупо. Папа не нравоучал, не давал советов. Папа просто говорил. Знал бы он, насколько она хочет сейчас услышать от него хотя бы несколько слов. Папа бы сказал что-то простое, возможно даже слишком простое. Она бы подумала только о том, как же сама до этого не догадалась и исправила бы всю ту головоломку, которую устроила себе сама.
Вэл говорила по-другому. Она говорила труднее, но оттого не менее ясно. Райли всегда понимала, что пыталась до неё донести Вэл, несмотря на возраст. Потому что слова Вэл — это просто слова Вэл. Ни больше, ни меньше.
Вэл говорила умные вещи. Папа говорил умные вещи. Мама говорила умные вещи. И только одна Райли не могла и двух слов связать в что-то осмысленное и логичное.
Только это, видимо, никого не смущало. Ни других девчонок из команды, ни тренера, ни кого-либо ещё.
Одной Райли это не нравилось. Никто не должен был видеть, как она зачитывалась книгами Паланика, Коупленда, Берроуза, Томпсона и выделяла цитаты. Выписывала их и вешала эти никчёмные листочки на стены. Как она заучивала их и пыталась применять. Но сейчас с ней осталась только одна. Да и она скоро канет в лету, растворяясь, как и другие мысли.
«Трудно забыть боль, но еще труднее вспомнить радость. Счастье не оставляет памятных шрамов»
Чак Паланик тоже говорил умные вещи, но она не удосужилась даже пары пронести до своих двадцати трёх лет. Её вполне адекватные мысли рассеялись как песок через решето, в которое превратилось её больное сознание. Остался только крупный мусор, которые не пролез в отверстия, коие имеются на данный момент. Но и он скоро выпадет и внутри останется только никчёмная пустота.
Те крохи сознания были согласны с мыслями писателя. Увидев сегодняшнюю версию Райли, те крохи снова смылись, думая не поглядывал-ли автор на подобных особей рода человеческого.
Хотя и причислить себя к роду Homo sapiens Райли бы тоже не смогла. Не настолько разумна.
О да, она была неразумной. До чёртиков тупой, со своими поплавившимися мозгами. Она такая идиотка, каких поискать нужно.
Когда начинали чесаться вены, все переставало иметь значение. В какой компании она находилась, что она делала и спала-ли она. Просыпаться ночью от судорог и шкалящей температуры, а потом бежать за дозой — развлечение то ещё, но Райли слишком боялась этого. Она слишком сильно хотела ощущать блаженство, растекающееся по венам. Несколько секунд небытия, после жестокой ломки. Ну как жестокой, зачастую организм не переходит границы, потому что Райли принимала регулярно. Каждые десять–двенадцать часов. Дальше обычно на заходило, потому что когда тебе кажется, что твои кости проворачивают прямо внутри руки, все кажется нереальным. У тебя есть только адрес, к которому ты мчишь, двигаясь быстрее скорости света.
Она помнит свой ужасающий вид при взглядах в зеркало. Те голодные и дикие глаза, которые выражали только животную ненасыщенность. Райли не помнит, когда впервые заметила, что с ней что-то не так.
Вчера к ней пришла Вэл. Вчера был вторник, если Вы не забыли. В среду утром Райли впервые за много лет посмотрелась в зеркало не во время того, пока умывается. В среду утром Райли ужаснулась.
Она специально подготовилась, потому что ровно неделю назад, тоже в среду, в два часа после полудня ей в голову пришла мысль о том, как она выглядит. Прежде, после окончания подросткового периода, её это не сильно волновало, потому что приоритеты стояли точно не на внешности, а на шансе выживания, который в последнее время становился все ниже. Она готовилась: ложилась ровно по расписанию, пыталась правильно питаться. Старалась меньше стрессовать, но из-за этого нервничала только больше.
Со всем этим грузом, плещущимся на душе, Андерсен пошла в ванную и угрюмо с порога посмотрела на зеркало. Ей и раньше-то было не слишком приятно в него смотреться, а теперь так и вовсе противно.
Собравшись с духом, она подошла ближе и подняла глаза.
Первая эмоция пришедшая к ней — ужас.
Не может быть! Сердце бешено заколотилось в груди.
Черт, нет! Здесь явно что-то не то! Что-то не то…
— Прекрати… — хрипло прошептала Андерсен. Попятилась от зеркала, как пятятся от собаки, готовой наброситься и укусить. Прижала ко рту тыльную сторону ладони и медленно вытерла губы.
— Райли? — Позвала с кухни Вэл.
Райли повернула голову ещё раз и увидела своё отражение в зеркале. Лицо белое, как полотно. Под глазами — синюшные мешки, которых не было раньше и морщины на лбу, кажется, стали глубже.
Райли услышала шарканье тапочек по ламинату — никто не рисковал ходить здесь босиком, мало ли, какая дрянь тут была, — Вэл ворвалась в ванную, как Спаситель.
Свет в ванной был очень ярким, и Вэл видела, что Райли и вправду встревоженна. Еë кожа так натянулась на скулах, что аж заблестела.
— Райли, что случилось?
Вэл, почему-то, постоянно называла её по имени, что бы не говорила.
— Я… — Просипела девушка, вновь испуганно глядя на зеркало. — Я и правда так выгляжу?
— Как? — Вопрос Андерсен вызвал у Ортис явное недоумение.
— Ну… Вот так, — Райли показала на своё лицо и гневно зашипела, чувствуя подступающую мигрень.
Обдумывая все «за» и «против», она все же сказала.
— Вэл, можешь написать моим родителям, чтобы они позвонили мне поскорее?
