***
Встреча с Олегом выбивает почву из-под ног буквально. Серёже кажется, что он тонет, с каждым разом всё больше, и не в силах всплыть. Стоит прикрыть глаза — память подбрасывает тот закат, кровь на пыльном полу недостройки, кровь на собственных ногах, смешанная со спермой. И бесконечное презрение к себе, какой он слабый и жалкий, не заслуживает он ничего кроме той жизни, которую получил. В этой жизни даже смысла нет никакого. Она просто есть, идёт своим чередом, дни сменяют друг друга, клиенты уходят и приходят, Серёжа каждое утро откисает в ванной, каждый раз думая, что в этот раз он точно порежет вдоль, но не режет. Слабый и жалкий. Встреча с Олегом напомнила ему о том, почему он оказался здесь. Почему его жизнь рухнула. И из-за кого. Воспоминания об Олеге снова заставили его сердце запылать новой волной ненависти. Тот говорил так… непонимающе. Притворялся идиотом, но Серёжа ему не верит. И не поверит, никогда больше. Ни ему, ни кому-то ещё, ему хватило одного раза. Он делает затяжку, откидываясь на кровать. Дешёвую дранную кровать, со старой простынью и провонявшимся одеялом, но это единственное, что у него было. Пепел стряхнул куда-то на пол. Плевать, этот пол никогда не мыли, и сделал затяжку снова. — Лучше бы ты сдох. Лучше бы ты сдох, ублюдок… На лице никаких эмоций, а щёки раздражающе мокрые. Серёжа затягивает снова и тушит сигарету о своё же запястье, аккурат рядом с первым шрамом. Прикрывает глаза от резкого прилива боли, но не дёргается. Боль — единственное, что напоминает ему о том, что он ещё жив.***
— На всю ночь? — Серёжа вскидывает бровь, поправляя плащ, — групповуха что ли? — Та не, я уточнял, — Николай, его непосредственный начальник, пересчитывает купюры. Серёжа смотрит на сумму, в самом деле оплатили до утра. Кто-то слишком богатый и одинокий, не в первый раз, конечно, так долго, но в первый раз кто-то один, — Витёк заедет утром, раньше времени не сбегай. Узнаю — накажу. Наказывать тут умеют, Серёжа уже проверил, знает. Попытка сбежать, не отработав долг, ничем хорошим не заканчивалась. — Чего только Лисичку на всю ночь заказывают? — расстроенно тянет Вероника, одна из работающих тут девочек, — я тоже хочу. — Поверь мне, не хочешь, — хмыкает Серёжа, поправляя плащ. — Зато отработаешь быстрее, — парирует девушка. Николай хмурится, и та быстро теряется. Серёжа стоит пару секунд, хмыкает и молча уходит. Дом кажется знакомым, но Серёжа мало думает. Он ездит куда-то слишком часто, а районы они все… какие-то одинаковые. Может, был уже тут, какая разница. Однако, место не похоже на то, где живут богачи. И, когда открывается дверь, пазл складывается. — Вот ты ублюдок, конечно, — шипит Серёжа, заходя в квартиру. Сбегать некуда, и из двух зол надо выбрать меньшее. — Я хочу поговорить. — Я не хочу. Трахай меня, либо заткнись и дай досидеть до утра. — Нет, Серёж, пожалуйста… Разумовский скидывает плащ, снимает кеды, проходит в квартиру. В прошлый раз не рассмотрел, в этот рассматривает. Квартира съёмная, вещей минимум — в этом Олег не изменился даже. Несколько старый фото, семейные, из армии. — Служил? — равнодушно спрашивает Серёжа. — Да, спецназ, по контракту, я… — Ясно, — прерывают его, не оборачиваясь. Закончив осмотр комнаты, Серёжа падает на диван, закинув ногу за ногу, — ну и что? — Я хочу спросить. Ты говорил… — Нет, — Разумовский скрещивает руки на груди, смотрит враждебно, — не буду ничего обсуждать. — Серёж, я не понимаю! — Я не Серёжа для тебя. — Ты не пришёл, когда я тебя звал. Почему ты… Это вызывает злость. Серёжа подрывается, залепляет Олегу пощечину. Глаза снова блестят, но в нём столько ярости сейчас. — Ты забыл, что ты натворил? Ты это хочешь сказать, да? Ты предал меня, вот что. Продал тем ублюдкам. Даже не продал! Подарил. На всю ночь блять, да на всю жизнь… Вот это всё! — он выразительно обводит руками пространство вокруг себя, — из-за тебя! Из-за тебя одного! Вся моя жизнь рухнула из-за тебя! Ты чего хочешь? Разговора? Хочешь сказать мне «прости я был неправ» и смазливого воссоединения? Пошёл нахуй, Волков, твои извинения мне не нужны. Я бы простил, если бы ты пришёл сразу. Да хотя бы под утро. Если бы сказал, что это была подстава, что ты не знал, что это не ты всё устроил. Если бы разбил Упырю его мерзкую рожу. Но ничего не было! Ты уехал, блять, просто уехал! У меня есть поводы не верить им? Нет! Вот и заткнись! Высказав это, Серёжа рухнул на диван, закрывая лицо руками. В нём снова не осталось сил, он пытался не расплакаться, но выходило плохо. Теперь злился на себя ещё и за это. — Я правда не понимаю, о чем ты говоришь… — пробормотал Олег, но ему не ответили. Серёжа продолжал мелко дрожать, всхлипывая. Олег сел рядом, и благо не попытался его успокоить, иначе ему бы прилетело раньше. Но даже попытку ударить в этот раз Олег остановил, — я правда не понимаю! Я звал тебя, ждал, ты не пришёл, и на следующий день не пришёл! За что ты злишься на меня?! Я думал, ты… не хочешь меня видеть, ты даже не попытался мне потом позвонить или написать… — Я должен был тебе звонить?! — Серёжа, кажется, и не слышал ничего, кроме того, что взбесило его больше. Он дёрнул руку, Олег без проблем отпустил, — я молился, чтоб ты сдох, каждый день. И моя ненависть к тебе — это всё, что меня держало. Серёжа посмотрел на него почти взбешенно, а потом рассмеялся, закрывая лицо руками. Снова развернулся, падая на спинку дивана и глядя перед собой. Руки упали между коленями, открывая вид на истерзанные запястья. Серёжа знал, что Олег смотрит, и был даже этому рад. На, смотри, это всё твоя вина. — Какая же ты сволочь, Волков. Ты воткнул мне нож в спину, и сейчас делаешь вид, что ничего не было, а это я идиот. Нет, нихуя подобного. Я тебе не поверю. Больше никогда в жизни никому не поверю. Олег нахмурился, глядя на Серёжу устало и расстроенно. Потом вздохнул, поднимаясь. — Ложись спать. Отдохнёшь. Серёжа пару секунд смотрел перед собой, потом пожал плечами. — Да и похуй, всё равно трахаться не хочешь, — он хмыкнул, утягивая подушку себе под голову, — это что, единственное спальное место тут? — Ещё кресло на кухне разбирается. Сейчас одеяло дам. Серёжа ничего не сказал. Хотелось хоть раз поспать на чём-то чистом и не после очередного потного мужика, спустившего в него. Олег протянул одеяло, Серёжа быстро им себя укрыл, рефлекторно почти уложившись в позу эмбриона. — Свет выруби. Свет Олег отключил, уходя на кухню. Чтоб кресло разбирали Серёжа не слышал, но плевать. В этот раз рассвет был чуть приятнее. Ничего не болело, а прохлада из приоткрытого окна ощущалась даже под одеялом. Лето, но утром всё равно холодно. Серёжа глянул на часы — половина шестого. Ладно, полтора часа подождёт в подъезде. Он тихо поднялся, прислушиваясь. Олег храпел на кухне, значит можно свалить. Шальная мысль чего-нибудь стащить пролетела в голове, но что у него тут воровать? Деньги он и сам бы дал, это неинтересно, а ценности если есть, то запрятаны так, что хрен найдёшь. Но, Серёжа подумал следом, не нужны ему вещи Волкова. Вообще ничего от Волкова ему не надо. Он проскользнул в коридор, глянул на кухню. Никакого кресла там, конечно, нет. Олег спит, уложив голову на стол. Серёжа хмыкнул — что за игра в героя. Натянул на себя пальто, кеды, щелкнул замком и обернулся проверить, не проснулся ли Олег. Олег проснулся. И также молча проводил его взглядом, ничего не сказав. Вот и славненько, Серёжа быстро юркнул за дверь и спустился вниз. Нужно будет попросить Николая внести адрес в чёрный список.