Вопрос доверия

Первым делом, вернувшись домой, Джинни Уизли нашла все свои дневники: исписанные, нетронутые, наполовину заполненные, и сожгла в камине. Родителей тогда дома не было. Папа вернулся на работу, а мама ушла в соседнюю деревню за продуктами. За старшего остался Перси. Когда Джинни спустилась со стопкой дневников, все братья сидели в гостиной. Они весело обсуждали конец года. Стоило Джинни появиться в поле их зрения, как все дружно замолчали и уставились на сестру. Джинни в повисшей тишине подошла к камину и бросила в языки пламени все тетрадки. Братья наблюдали за ней молча, никак не комментируя ее действия. Джинни, не оборачиваясь к ним, уселась на пол и стала наблюдать, как медленно сгорают все её записи, секретики и планы дел. Так она сидела минут десять, пока дневники не сделались совсем чёрными и не скрутились в угольки. Ни близнецы, ни Рон с Перси не проронили ни слова. Джинни чувствовала напряженный взгляд четырех пар глаз, устремленных на нее. Когда она поднялась, чтобы вернуться в комнату, к ней обратился Рон: – Чай будешь? Там мама пирог яблочный испекла, – он говорил беззаботно, но Джинни понимала, что беззаботность наигранная. Она пожала плечами. Видимо, братья сочли это за знак согласия, потому что ушли на кухню ставить чайник. В гостиной остался только Рон. – Гермиона завтра во Франции будет, – оповестил он. – Я знаю, – откликнулась Джинни и замолчала. До нее вдруг дошло, что спокойно разговаривать с братом она могла лишь при Гарри. Ведь если разобраться, она не знает наверняка, что Рон думает о случившемся. Он не Гарри. В гостиной повисла напряженная тишина. Раньше она с Роном легко находила общий язык, но сейчас… У нее создалось неприятное впечатление, что общаться она может только с Гарри, которого тут нет. А значит, она одна наедине с фактом, что представления не имеет, каково мнение братьев обо всем случившемся. Ведь только Гарри знал все. Он был в Тайной комнате. Стоило Джинни вспомнить подземелье со статуей Слизерина, как ее передернуло. С того момента, как они с Гарри попрощались на платформе, прошло часа три, но Джинни казалось, что минула как минимум неделя. Да, она определенно была права, когда опасалась, что в Норе ей будет плохо. Тут не было никого, кто смог бы ее понять. Рон, конечно, знал больше других, но… – Пойдёшь завтра с нами в квиддич играть? – поинтересовался Рон. – Не знаю, – пробормотала Джинни и повернулась к окну. Небо темнело, солнце уже почти скрылось на западе, оставляя за собой кроваво красный след над линией горизонта. – Чай вскипел! – крикнул из кухни Джордж, и Джинни поплелась вместе с Роном к остальным братьям. Пока все ели пирог, приготовленный матерью, Джинни не проронила ни слова. Хоть братья и пытались завести разговор, она упорно продолжала молчать. – Мне, кстати, Гарри обещал прислать пару маггловских конфет, – Рон это сказал близнецам, однако имя Гарри подействовало на Джинни как заклинание. – Что Гарри обещал? – Джинни повернулась к Рону. После того, как она услышала имя зеленоглазого мальчика, оставшуюся часть предложения она прослушала. – Маггловские конфеты прислать, – повторил Рон. – Хочешь мы их поделим? – Да нет, я просто прослушала, – пояснила Джинни. Близнецы переглянулись, и Джордж медленно произнес: – Как думаете, мама с папой разрешат пригласить Гарри на оставшееся лето? У Джинни сердце подскочило, а потом забилось с такой силой, что в ушах зашумело. Почему она не подумала о том, что они и впрямь могут пригласить Гарри? Это же значит, что ей не придется ждать встречи с ним два месяца! – Мама должна согласиться, – кивнул Фред. – В конце концов, его родственники – настоящий кошмар! – Да, давайте попросим! – Рон отодвинул свою чашку. Перси тоже хотел что-то сказать, но в этот момент дверь в прихожей открылась и вошла миссис Уизли. Все, включая Джинни, повскакивали с мест и бросились к матери. – Мам, мам, давай пригласим Гарри! – наперебой закричали Фред с Джорджем. Миссис Уизли сунула им в руки пакеты с едой и скинула дорожную мантию. – Надо подумать мальчики, вдруг Гарри не отпустят его дядя с тетей? – Отпустят! Они его терпеть не могут! – теперь к близнецам присоединился Рон. – Ладно, ладно, мы подумаем – миссис Уизли раздвинула компанию. – Я совершенно не против пригласить Гарри, тем более после того, что он сделал. Братья одновременно покосились на Джинни, миссис Уизли этого не заметила. – Я пойду займусь ужином, придет Артур, и мы все обсудим, хорошо? – Хорошо, хорошо, – закивали близнецы и братья медленно стали расходиться. Перси ушёл в свою комнату, Фред с Джорджем забрали Рона, хотели взять и Джинни, но она сказала, что слишком устала в поезде и хочет отдохнуть. Придя в комнату, Джинни раскрыла чемодан и вытащила оттуда спрятанную в учебник трансфигурации подаренную Хагридом фотографию Гарри. Если они пригласят его на лето, будет чудесно. Джинни устроилась на подоконнике с колдографией в руках. Время до ужина прошло незаметно. Джинни с братьями спустилась, чтобы накрыть на стол. Когда все было приготовлено, компания уселась за стол в ожидании папы. Джинни посмотрела на волшебные часы. Стрелка мистера Уизли находилась под надписью «работа». – О, папа сейчас будет, – сообщил Рон. И правда, стрелка переместилась к надписи «в пути» и не успел никто и глазом моргнуть, как в гостиной послышался голос Артура Уизли переместившегося с помощью летучего пороха. – Вы не поверите! – он вбежал на кухню, даже не сняв рабочую мантию и уличные ботинки, с сияющим лицом, размахивая рабочим портфелем в руке. – Что такое дорогой? – Миссис Уизли посмотрела на мужа с легкой тревогой. – Ежегодный приз «Ежедневного пророка»! Мы выиграли ежегодный приз! Семьсот галлеонов! – Артур на радости закружил жену по комнате. – Семьсот галлеонов?!– хором завопили близнецы, подскакивая со своих мест. – Выиграли?! – Рон, сбивая все стулья на своем пути, бросился к отцу. – Это восхитительно! – Перси подбежал к родителям. У Джинни в голове все уложилось медленнее, чем у братьев. Она последняя подбежала к маме и папе. Ужин прошел восхитительно и в самой радостной атмосфере. Все вместе обсуждали, куда бы могли поехать на лето. Когда все разошлись по комнатам и потушили во всем доме свет, до Джинни дошло, что с того момента, как Гарри спас ее из Тайной комнаты, она впервые будет спать одна. До этого была общая спальне, а в ней Гермиона, Фиола и Парвати с Лавандой. Джинни переоделась в пижаму, но в кровать не легла. Она слишком хорошо знала, что увидит во сне. На несколько секунд даже мелькнула мысль попроситься к Рону в комнату, но она быстро передумала. Братья и так постоянно косились на неё, будто она какая-то не такая. Впрочем, может оно и так. Стоять всю ночь она бы не смогла, поэтому лечь все-таки пришлось. Заснула она на удивление быстро. Наверное, сказалась долгая дорога в поезде. Крик Гарри, его побелевшее лицо, и рука, насквозь проткнутая клыком василиска. Джинни проснулась от собственного вопля и первые секунды ей казалось, что она в Тайной комнате. Ее трясло от ужаса, ноги запутались в одеяле. Дыхание привести в порядок ей удалось не сразу. Судя по темному небу, ночь еще не собиралась передавать свои права утру. Джинни попыталась убедить себя, что Гарри в порядке и с ним все хорошо, но ничего не получалось. В итоге, трясясь с головы до ног, она вышла из своей комнаты и бросилась вверх по лестнице. В спальню к Рону она буквально влетела. Ее уже не волновало, что там он о ней подумает, если она сойдёт с ума от страха, будет хуже. А еще ей было просто необходимо услышать, что Гарри в порядке. Сама она это осознать не могла, потому что в ушах всё ещё стоял его крик, и перед глазами то и дело всплывало его побелевшее лицо. – Джинни? – Рон приподнялся на локтях и сонно потер глаза руками. – Что-то случилось? – Г-гар-ри в п-порядке? – голос Джинни не просто дрожал, он стал таким перепуганным и сиплым, что Рон вскочил с кровати и бросился к сестре. – Что такое? Тебе приснился кошмар? – Рон смотрел на нее с нескрываемым испугом. Джинни закивала, и из глаз ручьями брызнули слезы. – Ну, ты это, не переживай, все нормально, с Гарри все нормально, слышишь? – Рон развернул Джинни к себе и неуверенно обнял за плечи. – М-можно я з-здесь п-посплю? – сквозь всхлипывания пробормотала Джинни. – Да, не вопрос, ложись, у меня тут кровать осталась с того года, когда Гарри тут жил. Джинни, все ещё дрожа, кивнула и легла, свернувшись клубочком. – Может тебе хоть подушку принести? – Рон скептически посмотрел на сестру, лежавшую на голом матрасе. Джинни отрицательно мотнула головой, но Рон все равно вышел из комнаты и вернулся через несколько минут с её подушкой и одеялом. – Спасибо, – Джинни положила под голову подушку, а Рон накрыл её одеялом. Она натянула его до самой макушки, чтобы не смотреть на брата. Заснуть она не могла очень долго. В какой-то момент, от одеяла стало просто тошно, и она скинула его. У Рона комната от ее собственной отличалась довольно сильно. Окно тут было меньше. Всё стены пестрели плакатами любимой команды Рона – «Пушками Педдл». Шкаф был гораздо меньше, чем у Джинни. Да и вообще, тут стояло две кровати и планировка мебели была другой. Джинни посмотрела на брата. Он спал, повернувшись к стене. Завтра, непременно, Фред, Джордж и Перси узнают о том, что она пришла к Рону ночью. А зная умение Рона приукрашивать… Джинни закрыла глаза, но перед ней снова появилось лицо полумертвого Гарри. Как Джинни не старалась прогнать картинку, никак не получалось. В итоге сон нагнал ее лишь когда небо медленно начало светлеть на востоке. Проснулась она от того, что Рон задел кружку, стоящую на его комоде и та с грохотом упала на пол, чудом не разбившись. Джинни подскочила. – Да чтоб тебя! – воскликнул Рон, и Джинни сначала подумала, что это адресовано ей, но через секунду поняла, что брат обращается к упавшей кружке. – Ой, я разбудил тебя? Джинни потерла глаза, сначала она не поняла, что Рон делает в ее комнате, потом до нее медленно дошло, что комната и вовсе не её. – Выспалась? – Рон поднял кружку, благо в ней ничего не было налито. – Ага, – соврала Джинни и встала с кровати. – Ты это, если хочешь, можешь у меня спать, ну если тебе кошмары снятся, – нерешительно произнес Рон. Джинни хотела было ответить, что ей и в своей комнате хорошо, но спать одна она теперь откровенно боялась. А если кошмары не прекратятся? – Я пока посплю у тебя, если ты не против, – медленно произнесла Джинни. – Не против конечно! Тебе давно кошмары сняться? – С того момента как меня вытащили из Тайной Комнаты, – еле слышно отозвалась Джинни. – Мне постоянно сниться мертвый Гарри. Тогда, в подземелье, я видела, как клык василиска проткнул его руку, слышала его крик… – голос Джинни оборвался. Она ещё ни с кем кроме Гарри не говорила о Тайной комнате. Рон стоял как громом пораженный и смотрел на неё огромными глазами. Видно, Гарри даже не пытался рассказать лучшему другу, что с ним было в подземелье. – Когда василиск гнался за Гарри, он задел его хвостом и… Гарри рассек спину о статую. Там складки мантии были очень острыми, – Джинни почувствовала, как резко защипало в глазах. Все, что она говорила, всплывало в памяти с поразительной ясностью и четкостью. – Он там чуть не умер из-за меня! – Джинни прижала к лицу подушку и разрыдалась. – Джинни, Джинни, ну не плачь пожалуйста… Гарри в порядке, правда! Но Джинни было уже не остановить. Прошли те дни, когда рядом был Гарри. Он не давал ей вспоминать дневник и Реддла. Гарри за последние две недели триместра дал Джинни почувствовать, что она не виновата, и что он рядом. А теперь его рядом не было, и она снова чувствовала себя виновницей всего произошедшего… Слезы текли из глаз безудержным потоком. Рон пытался что-то ей сказать, но успокоить сестру у него никак не получалось. – Джинни, я уверен, что Гарри приедет на лето, – Рон, видимо, потерял надежду на то, что Джинни станет слушать его утешающие слова и оттянул ее от подушки. Джинни на это заявление среагировала моментально. Она посмотрела на брата с недоверием в заплаканных глазах. – Уверен? – Уверен, – кивнул Рон. Если Гарри приедет к ним на лето, то Джинни не сойдёт с ума от ужаса. Они не виделись всего день, даже меньше, но Джинни уже скучала по нему. – Слушай, можно один вопрос? – неуверенно произнес Рон, Джинни кивнула, хотя ни на какие вопросы отвечать не хотела. – Про руку я не понял, ну, в смысле, как она зажила, а вот насчёт спины…– Рон помедлил, словно думал, стоит ли продолжать. – Ты ведь поэтому джемпер свой отдала, да? – Да, – еле слышно ответила Джинни и выбежала из комнаты. На завтрак она спустилась, когда переоделась из пижамы в футболку с шортами. На кухне собралась вся семья, даже у папы работы сегодня не было. Только Чарли с Билом не хватало. Когда все расселись по своим местам, Артур Уизли со счастливой улыбкой сообщил: – Мы с Молли вчера все прикинул и решили, как распорядимся нашим выигрышем. – О, вы что-то придумали? Что-то интересное? Мы куда-то поедем? – разом загалдели Фред с Джорджем. – Тише, тише мальчики, – Артур улыбнулся. – Ну, во-первых, все вы знаете, что нам давно нужно сделать ремонт во всем доме. По столу пронеслись разочарованные восклицание и вздохи. – Дослушайте, – произнес Артур под сердитое бурчание близнецов. – Самое главное, что мы с вами на все оставшееся лето уедем… в Египет! И не к Биллу в офис, как мы обычно делали, мы забронируем отель и отдохнем! Сходим на море, погуляем, Билл обещал показать нам пирамиды, мы с ним говорили вчера по каминной связи. Чарли тоже взял отпуск, так что поедем все вместе! Раздались радостные вопли Фреда и Джорджа, голос Перси, который начал расспрашивать, когда же они поедут и Рон уточнявший, хороша ли будет Коросте смена климата и не опасно ли ее брать. Джинни слышала все голоса отдаленно, словно находилась не в этой комнате. Из всего сказанного папой она поняла лишь то, что с Гарри не увидится. Если бы кто-то в том году ей сообщил, что она едет на лето в Египет, Джинни, наверняка, сейчас вместе с Фредом и Джорджем скакала от радости. Но за этот год все слишком сильно изменилось. – Так, поедем мы через четыре дня, подумайте, что возьмете и, Фред, Джордж, убедительная просьба, не брать с собой взрывающиеся конфеты, иначе все лето проведёте у тётушки Мюриэль! – предупредила миссис Уизли пляшущих близнецов. Джинни под шумок попыталась улизнуть с кухни, но её за руку поймала миссис Уизли. – Джинни, ты не рада? Джинни изо всех сил попыталась изобразить на лице счастье. – Рада конечно! Это так… замечательно! Я решила прям сейчас идти составлять список вещей. Уже не терпится там оказаться! – Ну вот, замечательно, иди дорогая. В этом году купим тебе новую форму. Джинни от души надеялась, что улыбка вышла естественной. Если раньше она, наверняка, обрадовалась бы новой форме, то точно не сейчас. Джинни направилась к лестнице и бросилась в свою комнату. Стоило ей оказаться там, как она закрыла дверь и разрыдалась. Нет, конечно, поехать в Египет это очень здорово, но… Она будет там совсем одна, без Гарри. Ей просто жизненно необходимо было увидеть его, убедиться, что он в порядке, что на его лице нет смертельной бедности, и он без огромного клыка проткнувшего руку. Джинни облокотилась о подоконник. Память над ней просто издевалась, словно нарочно выставляя перед глазами помертвевшее лицо Гарри. И снова его крик зазвенел в ушах. Она зажмурилась, схватила подушку и уткнулась в нее, но подавить рыдания так и не получилось. В какой-то момент крик из воспоминаний слился с ее собственным. Да, такими темпами она точно сойдет с ума за каникулы. В комнату постучали. Джинни сделала вид, что стук не слышала, но стук повторился, причем усиленный в несколько раз. – Что? – резко спросила Джинни, подойдя к двери. Она знала, что там не родители, ведь они стучали не так. – Можно зайти? – раздался голос Рона. – Зачем? – Джинни прислонилась к двери. – Ну… – Рон замялся. – Просто. Джинни захотелось сказать ему много чего хорошего и послать куда подальше, но она промолчала. – Джинни? – Рон снова постучал. – Да заходи уже! – Джинни распахнула дверь и, не дожидаясь пока брат зайдет, вернулась к окну, устремив свой взгляд на холмы, окружающие Нору. Рон прикрыл дверь и неуверенно заговорил: – Слушай, я знаю, что ты не рада. Джинни на это заявление никак не отреагировала. – Джинни, ну ты ведь можешь написать Гарри! Джинни снова промолчала. Конечно, она могла написать, но Джинни слишком боялась надоесть Гарри. Ну не рассказывать же ему о всех своих страхах! Он сам-то практически её ровесник, своих проблем ему мало, ещё она. Да и к тому же, с их прощания, по сути, дня не прошло. – Джинни, – позвал Рон. Джинни не шелохнулась. – Может там в Египте лучше будет? – судя по голосу, Рон сам был не уверен в том, что говорит. Джинни продолжал игнорировать брата. – Слушай, ну если хочешь кому-нибудь написать, напиши Гермионе, вы же подружки, – посоветовал Рон, а Джинни с трудом сдержалась, чтобы не сказать все, что думает об этом предложении. Написать Гермионе. Да просто гениальная идея! Правда с маленькой загвоздкой. Джинни боялась Гермиону. Нет, та ей конечно ничего не сказала после того, как её расколдовали, даже вроде как рада была, но Джинни не верила. Она была почти на сто процентов уверена, что Гермиона думает о ней много чего «хорошего». Джинни ведь ни разу не рассказала ей о странном дневнике, даже когда вроде как избавилась от него. Объяснять всем и каждому, что она физически не могла, ей уже надоело. У Джинни даже закрались сомнения, а правда ли она не могла? Может, просто отговорку искала? – Джинни, ты не хочешь со мной разговаривать? Если не хочешь я уйду. Джинни так и не повернулась к брату и через несколько минут Рон вышел из комнаты со словами: «Если что-то нужно, я у себя». До самого обеда Джинни не выходила из комнаты. Как все-таки поразительно! Еще вчера днем она могла не думать о Тайной комнате и о том, что сделала, а сегодня… У нее и минуты не прошло без того, чтобы она не вспомнила то страшное место и дневник Реддла. За обедом все, как и ожидалось, обсуждали предстоящую поездку. У всех были какие-то планы на Египет. Одна Джинни ничего не говорила. Просто сидела с притворно-счастливым видом, поддакивая всем братьям. Рон то и дело косился на нее, но Джинни упорно делала вид, что ничего не замечает. Она уже раз сто пожалела о том, что рассказала Рону утром. Интересно, если бы всей этой истории с дневником не было, чтобы она запланировала на Египет? Может, вместе с Биллом нарисовать какой-нибудь пейзаж? Или ракушки на берегу поискать? Поиграть с Фредом и Джорджем в зачарованный мячик на пляже? Или вместе с Роном поесть экзотических фруктов, о которых говорил папа? Джинни опустила взгляд в свою тарелку. Теперь ей все это не нужно. Ей страшно и плохо, и, кажется, она медленно сходит с ума. А как было бы весело… Реддл, он испортил ей все! Кроме, пожалуй, одного. Благодаря нему она узнала о чувствах Гарри. К Джинни медленно подкрадывался новый приступ истерики, поэтому она быстро доела и, снова соврав о том, что идёт мечтать о поездке в Египет, улизнула с кухни. Она чувствовала, что родители видят, что не все в порядке, но пока ничего не говорят. Пока… Джинни прекрасно знала, что дай им повод, они давно бы уже начали расспрашивать ее о дневнике и всех событиях этого года. Впрочем, не они одни. Фред, Джордж и Перси тоже знали мало подробностей. Джинни вспомнилось, как в начале года она хотела домой… Ирония, оказавшись в Норе она поняла, что хочет обратно в Хогвартс. На ее письменном столике стояла вазочка с полевыми цветами. Вчера Джинни этого не заметила. Цветы были свежими, судя по всему, их принесли сюда вчера днём. Джинни знала, кто мог их сюда поставить. Миссис Уизли всегда любила украшать помещение цветами настолько, насколько это возможно. Джинни каждое лето собирала маме букеты, которые та ставила в красивую вазочку на стол или на камин в гостиной. Тут были Джиннины любимые васильки и колокольчики. Джинни пару минут изучала взглядом собранные матерью цветы. В воспоминаниях медленно возникала Тайная комната, что никак с цветами не вязалось. Пытаясь хоть как-то отвлечься, Джинни подергала листик колокольчика, тот оторвался и остался в ее пальцах. Джинни уставилась на лист в надежде занять свои мысли чем-то далеким от недавних событий. Зеленый листик. Зеленый… Зеленые глаза… В глазах Гарри можно было найти, наверное, все оттенки этого цвета. Даже этот несчастный, оторванный от стебелька листок напоминал их… Джинни зажмурилась, и снова в ушах зазвенел крик Гарри, как она не пыталась отогнать это воспоминание, у нее не получалось. Джинни зажала рот руками, чтобы не закричать самой. Листик, выскользнув из ее руки, упал на пол. Взгляд Джинни метнулся по комнате в надежде на спасение от картинок, всплывающих в голове. Он остановился на колдографии улыбающегося своей святящейся улыбкой Гарри. Вот только на колдографии Гарри вдруг начал меняться, виной было воображение Джинни, усиленное событиями прошедшего учебного года. Его лицо сделалось белым, россыпи веснушек рассекли кроваво-красные царапины. Стекла очков покрылись трещинами. Гарри больше не улыбался, он кричал от боли. У Джинни все зазвенело в ушах, она с воплем отскочила и налетела на стол, больно ударившись бедром. Стол пошатнулся, вазочка с цветами, потеряв равновесие, упала на пол, разлетевшись на множество осколков. Вода растеклась по половицам. Джинни, тяжело дыша, сжала голову руками. В этот момент дверь ее комнаты распахнулась, и к ней влетели близнецы с Роном. – Что за грохот? – Ты кричала? – Что стряслось? – Ты не поранилась? Вопросы братьев посыпались на Джинни, не давая ей толком прийти в себя. – Джинни, ты чего? – Джордж легонько встряхнул ее за плечи, а потом усадил на кровать. Джинни покосилась на колдографию. Гарри улыбался. Никаких шрамов или трещин на очках, никакого крика… – Джинни, я сейчас родителей позову, – предупредил Фред, и эта фраза окатила ее словно ледяная вода. Джинни мотнула головой. – Все нормально, просто споткнулась и ударилась об стол, – Джинни поднялась с кровати и медленно подошла к разбившейся вазе. Она опустилась на корточки и подняла рассыпавшиеся цветы. – Тут все хорошо? – в комнату заглянул Артур Уизли. – Джинни споткнулась, и ваза разбилась, – скомкано пояснил Фред. – Ты не поранилась, дорогая? – Артур с беспокойством посмотрел на дочку, и та отрицательно замотала головой. – Так, ну вазу мы сейчас починим. Артур достал из кармана брюк свою полочку и направив на осколки произнес: – Репаро, – осколки моментально срослись, и Джинни подняла целую вазу, на которой и трещины не осталось. – Какие у вас планы? – поинтересовался Артур с улыбкой. – Мы думали пойти на метле полетать, – сообщил Рон. – Хотели Джинни позвать. Джинни, ты с нами? Пока летишь на метле говорить с кем-то не обязательно, а значит, расспросам ее не подвергнут… К тому же, останься она дома, есть большая вероятность, что к ней придут поболтать родители. А о чем будет разговор, Джинни догадывалась. – Я с вами, – согласилась девочка. – Отлично, высоко только не летайте и далеко тоже, – предупредил Артур и вышел из комнаты. – Ну что, на перегонки? – поинтересовался Фред и первый рванул на лестничную площадку, за ним метнулся Джордж, Рон тоже хотел побежать, но около дверей замер и обернулся на Джинни. – Что? – Джинни и так считала, что Рон теперь знает больше, чем нужно, так ещё и коситься на неё постоянно, будто она прямо сейчас опять в Тайной комнате окажется. – Да не, ничего, просто думал тоже побежишь, – замявшись, произнес Рон, Джинни же прекрасно понимала, что остался он тут не из-за этого. – Пойдем, – нахмурившись пробормотала Джинни, и первая покинула комнату. На улице дул легкий ветерок. Погода стояла просто прекрасная для полетов на метле. Солнце освещало окрестности, в воздухе пахло цветами, посаженными миссис Уизли возле дома. Джинни вместе с братьями достала из сарая свой «Чистомет» и двинулась к лужайке за домом. Усевшись на свою метлу, Джинни оттолкнулась от земли, не дожидаясь братьев. В лицо ударил поток воздуха. На глаза упала пара непослушных прядок рыжих волос, которые ей не удалось заплести в хвост. Джинни обожала летать на метле, ощущать это неповторимое чувство полета и свободы, но сейчас это казалось чем-то другим, не вызывающим прежнего восторга. – Джиненс, будешь в догонялки? – к ней подлетел Джордж, с жутко растрепанными волосами. Джинни неопределенно пожала плечами. – Ладно, – Джордж лукаво улыбнулся. – Тогда ты во́да! – он наклонился, осалив ее за плечо и помчался в сторону Рона и Фреда с воплями: – Джинни во́да! Джинни во́да! Братья разлетелись в разные стороны, а Джинни ничего не оставалось, как погнаться за ними. В жертву она наметила Джорджа, который ее и осалил. «Чистометы» летали не так быстро, как хотелось бы, поэтому ей пришлось гоняться за Джорджем довольно долго. Домой компания вернулась спустя два с половиной часа. Миссис Уизли позвала их на чай с пирогом. Оставшаяся часть дня прошла для Джинни почти незаметно. Чтобы занять себя и свои мысли хоть чем-то, она начала читать историю магии. Это было до ужаса нудно и скучно, зато до самого ужина о полумертвом Гарри она не вспоминала. Книг у них дома было не так много. В основном это были учебники или энциклопедии о драконах, оставшиеся тут о Чарли, научная литература, сборники о работе в Министерстве и книги о квиддиче. Джинни драконы не интересовали, а про квиддич она все уже перечитала. Еще были сказки Барда Бидля, но они ей слегка надоели. Поэтому кроме учебников ничего не оставалось. Хотя их совсем нельзя было назвать интересным чтивом. Когда к Норе подкрались сумерки, Джинни с братьями вышла прогуляться по улице. Стало значительно прохладнее, чем было днём. Тропинка, ведущая через яблони, полностью окунулась в тень. Близнецы весело обсуждали Египет, а Рон шел молча, то и дело оборачиваясь на Джинни, чем сильно начал ее раздражать. Перси на прогулку не пошел, он остался дома чтобы обсудить с родителями возможность покупки новой совы. Гуляли они, наверное, полчаса, а потом, выпив приготовленное матерью какао, отправились спать. Джинни долго терзалась сомнениями, стоит ли ей ночевать в комнате Рона, но в итоге ее снова нагнали воспоминания, и ей ничего не оставалось, как отправиться к брату. В эту ночь ей снова снился Гарри. На этот раз клыком его протыкал не василиск, а Реддл, потом он швырял окровавленного Гарри о статую и с жутким хохотом сообщал ему о том, что умирает он из-за Джинни. Джинни проснулась в холодном поту. Ее била лихорадка. Она бессознательно шептала имя Гарри, пока выпутывалась из одеяла. Джинни не заметила край кровати и свалилась с неё. Рон подскочил, и сонно озираясь вокруг, попытался найти источник шума. Джинни же, сжавшись на полу в комочек, продолжала шептать имя Гарри, совершенно позабыв о присутствии брата. – Джинни? Что случилось? Ты в порядке? – Рон оторвал трясущуюся сестру от пола и усадил на кровать. Джинни не отвечала, она находилась в каком-то бреду, могла лишь безостановочно повторять одно и тоже имя. – Джинни, Гарри в порядке, тебе, наверное, опять кошмар приснился? Все хорошо, слышишь? Но Джинни не слышала, все было в каком-то тумане. В себя Рону удалось ее привести лишь спустя десять минут. Больше в ту ночь она не заснула.