Тронулся умом

Гром не отрываясь смотрел на синюю гладь воды через стекло окна. Приятный цвет и мелкие волны успокаивали, уносили от реальности в пустую тишину — единственное место, где мужчина чувствовал себя в безопасности после недавних событий в его жизни и в жизни всего Петербурга. Он подозревал, что изменился. Знал, что с ним что-то не так. Наверное поэтому пришёл сюда, не сказав никому. Как всегда хочет разобраться со всем сам. Воздух сотрясло тихое открывание двери. В комнату вошёл Вениамин Самуилович, приветливо улыбнувшись, и прикрыл дверь. Он прошёл к своему столу. - Рад снова вас видеть, - его спокойный голос и добродушный вид идеально вписывались в атмосферу кабинета. - Как себя чувствуете? - Сложно сказать, - несколько отстранено отозвался Гром, всё ещё не до конца вынырнув из своих мыслей. - После того, что было... Не знаю. В общем, я думаю, мне нужен хороший мозгоправ. - Вас что-то беспокоит? - на лице Рубинштейна появилась явная заинтересованеость. Он сложил пальцы в замок и положил перед собой на стол, внимательно смотря на бывшего полицейского. - Я не знаю, как это объяснить. Понимаете, док, со мной что-то не так, - Игорь наклонился чуть вперёд. - Это странное ощущение. Будто внутри один из выключателей щелкнули. Что-то то ли перестало работать, то ли наоборот. - Можете ещё что-то сказать? Гром опустил голову на ладони, закрывая лицо, через пару секунд поднял еë, смотря на доктора чуть ли не жалобным взглядом. - Иногда мне кажется, что я не один. - Вы ощущаете чьё-то присутствие или видете то, что не видят другие? - И то и другое, иногда. Я не понимаю, как это объяснить. Рубинштейн что-то чиркал на листке бумаги, слушая Игоря. Вид у него был максимально сосредоточенный. - Бывает, что я словно отключаюсь на несколько минут или что-то забываю. У меня явно что-то с мозгами не то. Раньше такого не было, - Гром продолжал смотреть на доктора. - У меня шарики за ролики заехали? - в голосе грань вопроса и утверждения почти размылась. Вениамин Самуилович положил карандаш и встал из-за стола. - Что ж, совершенно нормально, что после случившегося ваше сознание играет с вами злую шутку. Было много потрясений и расстройств, - он подошёл к часам и качнул маятник. - Но нужно больше информации, чтобы разобраться. Смотрите сюда. - он указал на маятник. - Не на меня. Сюда. Гром послушно стал смотреть на раскачивающуюся штуку, слишком поздно вспомнив, к чему это привело в прошлый раз. Размеренный звук тик-так заполонил его мысли, не давая думать о чем-либо постороннем. Рубинштейн подошёл к застывшему на месте мужчине, мягко взяв его за подборрдок и повернув лицо к себе. Расфокусированный взгляд смотрел сквозь него. - Когда я щелкну пальцами, вы будете отвечать на мои вопросы. Говорите правду и только правду. Доктор вернулся на своё место за столом и щелкнул. - Вы вините себя в смерти Фёдора Ивановича? - Нет - Вы в этом уверены? - Уверен. Гром отвечал быстро и чётко. - Вы знаете, с чем связаны выши провалы в памяти? - Нет. - Чье присутствие вы ощущаете? - Это... - Гром замолчал, сжав ручки стула, на котором сидел. - Кто за вами наблюдает? - Существо. - Конкретнее. - Я не знаю, - Игорь задрожал всём телом, костяшки пальцев побелели. - Н-не знаю. - Вас пугает это существо? - Да. - на глазах заблестели слезы. - Как часто оно приходит? Гром продолжал дрожать всё сильнее. Одна солёная капля скатилась по щеке. - Игорь, как часто оно приходит? - Достаточно. Внезапно изменившаяся интонация заставила доктора дёрнуться. Что-то изменилось в лице Грома. - Он пытается меня сдерживать, но выходит плохо, - губы скривились в еле заметной ухмылке. Рубинштейн узнаёт еë из тысячи других. Он видел еë раньше. Еë обладатель грозился вырвать ему кадык. Доктор наконец понял, что изменилось в лице — глаза. Они стали жëлто-карие. - Игорь, - Вениамин Самуилович поднялся, начав медленно подходить. - когда я щелкну пальцами, ты проснёшься. - Он тебя не слышит. Как не слышал и Серёжа, - снова ухмылка. - Здесь мне нравится гораздо больше, чем в нëм. Больше силы, больше возможностей. Рубинштейн подошёл совсем близко, смотря в тёмные глаза, как завороженный. - Ты от меня не избавишься, - он показал оскал белых зубов. - Я везде! - он подался вперёд к доктору, но тот щелкнул пальцами и ослабевшее тело рухнуло на пол. - Поразительно, - тихо, себе под нос сказал Рубинштейн. Он осторожно наклонился к сжавшемуся на полу Грому. Тот часто дышал и, казалось, сейчас расплачется. Страх окутал его холодными цепями, не желая отпускать из своего плена, давя тяжестью, не давая свободно вдохнуть. Когда чужая рука коснулась плеча, он резко вздрогнул, сразу уходя от касания. Прямо как в тот раз. - Тише, тише. Всё хорошо, - доктор поднял обе руки в примирительном жесте. - Игорь Константинович, посмотрите на меня. Гром перевернулся на спину и поднял на него взгляд. Светлые глаза блестели от слез. Рубинштейн облегченно улыбнулся и опустил руки. Игоря всё ещё трясло и доктор рискнул снова к нему прикоснуться. На этот раз реакция была спокойная. Гром позволил взять своë запястье и психиатр измерил пульс. Как и ожидалось, он зашкаливал. - Успокойтесь, Игорь Константинович, всё кончилось. - Никогда больше так не делайте, - севшим хриплым голосом сказал мужчина, отдернув руку. Рубинштейн виновато поджал губы. - Не могу обещать. Гром сглотнул и попытался подняться, но сил сватило только на то, чтобы сесть на полу. - Что это было? - Что-то... - доктор улыбанулся ещё шире. - Что-то невообразимое, - вид у него был более чем довольный. Гром его восхищения не разделял. - Что. Это. Блять. Было? - Игорь повысил голос и снова попытался встать, но схватился рукой за голову и осел обратно. Доктор придержал его за спину и успокаивающе погладил по ней. - Не переживайте. У меня уже был опыт работы с таким случаем. - Вы не ответили. Рубинштейн опустил на секунду взгляд, потом добродушно улыбнулся и помог Игорю сесть обратно на стул. Подошёл к столу и достал из ящика баночку с таблетками. Развернувшись, он отдал еë Грому, со словами: - Доверьтесь мне. Это вам поможет. - Эти таблетки пил Разумовский, - мужчина из-под лобья посмотрел на психиатора. Тот снова подошёл к нему, наклонившись к самому лицу, поставив руки на ручки стула, отрезая Грому всякие пути к отступлению. Голос был таким же тихим и вкрадчивым, но теперь в нём присутствовали опасные нотки. - Вы мне глубоко симпотичны, Игорь Константинович. Исключительно из-за этой симпатии я закрыл глаза на похишение вами Серёжи Разумовского, хотя из-за вашей выходки он теперь на том свете. Когда вы пришли ко мне, то просили о помощи и я искренне пытаюсь вам еë дать, так что будьте хорошим мальчиком, доверьтесь мне и делайте всё, что я говорю. Под таким неожиданным давлением Игорь весь сжался и слился со спинкой стула, с опаской смотря доктору в глаза. К горлу снова подкатил комок страха, который он попытался сглотнуть, а после посмотрел на баночку у себя в руке. Под внимательным взглядом, он достал одну, красную как капля крови, и положил себе в рот. В глазах напротив появилось одобрение. - Хорошо, - Рубинштейн выпрямился и отошел к столу, облокотившись на него поясницей. - Точно проглотили? - Точно, - буркнул в ответ Гром и поднялся на ноги. Голова всё ещё немного гудела. - Спасибо за это, - он прогремел таблетками. - Я пойду. - он развернулся и направился к двери. - Куда же вы так торопитесь, Игорь Константинович? - вдруг раздалось у него за спиной. Гром положил руку на дверную ручку — дверь не поддалась. - Может, у меня встреча, - грубовато огрызнулся он и снова нажал на ручку. За спиной раздался смешок. - Неужели встреча не может подождать? Гром не ожидал, что голос будет так близко. Он обернулся и в ту же секунду ему в шею воткнулась игла. Игорь издал короткий болезненный стон, попятился назад, схватившись за место укола, и медленно сполз по двери на пол. Глаза отказывались видеть, мозг — соображать, а тело слушаться. Словно сквозь вату, Гром различил голос доктора: - У нас с вами впереди ещё столько интересного.