Может, покатаемся на каручелях?

Вова прилетел домой в преужаснейшем настроении. Его бросил одного Лёня и когда он попытался с ним связаться, тот снова не отвечал. Вова стоял на выходе из здания аэропорта и с недоверием смотрел в экран телефона. Прочитанные сообщения были без ответа. Когда Вова включил телефон и не увидел ничего от Лёни, он готов был броситься на стену от боли и легкой злости, что захватила его. “Если с ним ничего не случилось и он сам решил меня игнорировать, то тогда, он должен был меня возненавидеть. Может, ему противны отношения между людьми одного пола? Неужели он меня презирает?”, - размышлял Вова, направляясь в такси домой. Выйдя из самолета и проверив все активные свои чаты, он не обнаружил ни одного сообщения от Лёни; лишь сообщения по работе и просьбу позвонить от Коли. “Наверное, он хочет поговорить о собрании”, - решил Вова, готовясь морально к подобному разговору. Однако, как только Вова начал разбирать сообщения Константина и Михаила Юрьевича по работе, он и думать забыл о просьбе Николая. Весь завал удалось разобрать лишь через полтора дня. Прилетев домой, Вова сразу же засел за работу и просидев за ней около пяти часов, лег спать. За те пять часов он успел лишь сделать отчет об экономическом развитии Дальневосточного Федерального Округа, что его просил Михаил. Еще около трех таких же отчетов по объему он сделал за следующий день. Проснувшись в субботу, в свой первый выходной, он наконец-то мог не думать о работе. Вова откинулся на мягкие подушки и, подумав о Лёне, решил ему позвонить. Зайдя в телеграмм чтобы набрать Лёне, он увидел сообщение Коли. Почувствовав стыд за пренебрежение другом, Вова зашел в переписку и набрал. Гудки продолжались секунд тридцать, пока Вова не понял, что в городе парня с седыми прядками не может быть позже трёх часов утра. Закусив губу, он уже собирался сбросить, когда услышал голос Коли. Он звучал заспано, но что-то в его голосе не могло не напрячь Вову: - Вова, привет, - быстро сказал Коля, - ты сейчас занят? - Нет, а что? - Быстро ответил Вова, предчувствуя беду. - Тогда, поезжай в Красноярск, - Вова удивился подобному, но продолжил слушать объяснения по звукам ставшего с кровати Коли, - позавчера я приехал в Красноярск, чтобы поговорить о произошедшем и когда я…, - тут Коля сделал странную для себя паузу, словно думая над словами, - и когда я был в его квартире, я встретил там Лёню. Удивлению Вовы не было конца. Подскочив с кровати, Вова встал в середине комнаты и спросил: - Что он там делал? - Они с Русланом вместе покинули Москву и, походу, начали саморазрушать друг друга: они пьют, дерутся, теряют всякий контроль над своими жизнями. Я попытался помочь Руслану, и я хочу ему помочь, но пока они с Лёней вместе - они опасны. Я попытаюсь что-нибудь сделать с Русланом; но, пожалуйста, приведи в чувство Лёню. Я знаю, он тебе не безразличен, и сейчас ему нужна твоя помощь, но он от нее попробует отказаться. Пожалуйста, попытайся помочь ему. - Я сделаю все, чтобы помочь Лене, - сказал Вова, собираясь в поездку, - ты можешь посмотреть, когда ближайший перелет до Красноярска? - Сейчас, - ответил Коля и начал смотреть на ноутбуке расписание. Через минуту раздался его голос в трубке: - Ближайший для тебя рейс, как раз с пересадкой в Новосибирске, он через четыре часа. Поехали вместе? Я попытаюсь поговорить с Русланом, как только ты поговоришь с Лёней. - Хорошо, давай, - согласился Вова, одеваясь, - тогда, до скорой встречи. - До скорого, - попрощался Коля и сбросил трубку. Вова был в шоке от услышанного. Ему хотелось прилететь к Лёне и образумить его любым способом: ударить, похитить или обнять - не важно как, но привести его в чувство и помочь ему. Тому явно нужна была его помощь. И кто, если не Вова, должен был ее оказать? Вову больше не волновал его страх летать - важнее было найти Лёню и понять, что его гложет, что его мучает и как он может ему помочь. “Как я мог его оставить? Как я так за ним не доглядел?” - думал Вова, садясь в самолет. Наблюдая за окном смену горизонта, пробегая взглядом высокие южносибирские деревья и низкие елочки многолетней мерзлоты, Вова пытался отрезвить свой рассудок, предаваясь воспоминаниям. Вспоминая все разы, когда Лёня оставался с ним, несмотря ни на что, у Вовы из глаз брызнули слезы. “Ничему на свете я не позволю навредить тебе. Я помогу тебе, я сделаю все, чтобы это исправить, чтобы ты больше не боялся скрывать свои эмоции от меня. Я помогу ему. Во что бы то ни стало, я ему помогу!”, - решает молча Вова, глотая слезы. Чувство вины и страха не покидало его все время полета. Лишь когда самолет сел, Вова смог переключиться с мыслей о Лёне на мысли о Коли. Пройдя воздушный переход, Вова оказался в зоне прилета Новосибирского аэропорта. Проходя все зоны терминалов, он оказался в зале ожидания, где приметил знакомую темно-русую и частично белую голову. Его коллега по столичным делам Федеральных Округов сидел на диване возле стены. Он смотрел нечитаемым взглядом в свой телефон, который был выключен. Было понятно, что тот находился в редком для себя состоянии - вся его холодность и деловитость были отключены, эмоции пробегали по лицу, и он явно морально готовил себя к чему-то. Глядя на Николая, Вова чувствовал нечто родственное - схожее состояние он испытывал пока летел сюда. “Неужели он переживает из-за Руслана по той же причине, что и я по Лёне?”, - метнулась мысль в голове Вовы, но вспомнив, как те обычно не общались, он отбросил свою мысль куда подальше. “Наверное, как коллега, он тоже переживает за Руслана - тот, как ни как, в глазах многих является истинным главой и представителем Сибири - он и большую часть региона занимает, и намного дольше существует, и важную роль в истории сыграл”, - рассуждал Вова, пока подходил к Коле. - Привет! - Воскликнул Вова, и Коля заметно дернулся, поднимая взгляд на Колю. При виде первого, тот улыбнулся, откидывая мысли. - И тебе привет! - Ответил Коля, вставая, и обнимая друга, - как твои дела? - Могло быть и лучше, - признался Вова, присаживаясь к Коле, - а с твоими как? - В этой ситуации, у меня всё также, как и у тебя. Это будет тяжелый день. - Согласен, - сказал Вова, с неподдельным сожалением и интересом рассматривая Колю, - ты не расскажешь, что у вас с Русланом произошло? Прости, если донимаю. - Ничего, - ответил Коля, прикрывая глаза, - мне и правда стоило бы перед кем-нибудь выговориться. Эх, сюда бы к нам Александра Петровича, он бы помог советом… После этого Коля закрыл глаза и, прислонившись головой к стене, замолчал. Он собирал мысли в кучу, пока не произнес: - Два дня назад, когда мы с Русланом встретились, я не смог не отметить про себя, что тот красив, умен и мог бы стать мне хорошим другом. И когда я приехал налаживать с ним отношения, мы с ним поссорились. Во время этой ссоры я не смог сдержать свой язык за зубами и проговорился, что тот красив. Он за это зацепился и стал приставать ко мне. Как я сейчас понял, Руслан приставал ко мне, чтобы прогнать меня из своего дома. И, видимо, для того чтобы отпугнуть меня от себя, он решил во время приставания меня поцеловать - после этого Коля замолчал, немного краснея кончиками ушей, - он повалил меня на диван и поцеловал - он прижал меня к дивану и, навалившись, начал меня чувственно, применяя язык, целовать. Потом отстранился и сказал что-то о том, что мне надо уйти. И я сбежал. После этого Коля замолчал, начав заново старым взглядом смотреть в пустоту. За последние пару дней, он успел пройти огромный путь, размышляя о том, что произошло - и чувства стыда, позора, злости, обиды, отчаяния успели поменяться в нем, пока он не смог остыть достаточно, чтобы решиться снова попытаться поговорить с Русланом. Коля не знал, что именно он чувствовал - имея все причины злиться и обижаться, почему-то тот поцелуй заполнял мысли Коли все его свободное время, теплом разливаясь в груди. Он не знал, как именно ему стоит относиться после такого к Руслану, но понимал, что хочет поговорить еще сильнее - не только для того, чтобы узнать что-то о Руслане, но также и для того, чтобы понять, может ли тот испытывать какие-то чувства к Коле. *** Когда Коля выбежал из его квартиры, Руслан почувствовал укол совести. Он жестоко поступил с Колей и сильно того напугал. “Небось, украл его первый поцелуй”, - решил про себя Руслан, усмехаясь. Встав с дивана, Руслан пошел на кухню, где сидел Лёня, попивавший чай. Он, расслышав всю историю Коли и Руслана, с интересом сидел, ждал последнего, чтобы услышать пересказ истории. Лёня не ожидал подобного - Коля и Руслан не блистали химией рядом друг с другом до этого, но сегодня явно что-то пошло не так. - Я его отпугнул, как и хотел, - сказал Руслан, мерзко улыбаясь Лёне, - никак иначе я это комментировать не буду. Чем сегодня займемся? После этой фразы, Руслан подошел к графину с водой и, выпив стакан залпом, сел за барную стойку на кухне, смиряя Лёню взглядом. - Я не знаю, - ответил Лёня, - я не хочу снова идти в бар, но не против снова подраться. Есть предложения? - Для тебя - всегда найду, - сказал Руслан, - хочешь, можем сходить в бойцовский клуб? - Давай, - согласился Лёня. Следующие два дня, они провели соответствующе: вставали в одиннадцати, работали до вечера, а весь вечер и полночи - дрались - либо между собой, либо с кем-то. Особо с того раза не пили, но времени тратили в барах достаточно - настолько, что Лёне успел уже позвонить трижды Гонг Юу, узнавая, что с ним не так и, предлагая приехать к нему в гости в Хабаровск. Отказавшись, Лёня объяснил, что пытается восстановиться от всего, что происходило с ним в последнее время. “Я сейчас в Красноярске, и мне впервые за долгое время, стало лучше - прошу, не переживайте за меня сильно, скоро все наладиться”. “Вы мне друг, Леонид”, - сказал Юу по телефону, - “Я буду рад приехать в 星期五 (Xīngqíwu - пятницу)... вернее, в следующую пятницу в Хабаровск и встретиться”. Лёне было приятно слышать то, что его друг пытается помочь ему и готов мучиться с русским языком, чтобы говорит с ним. “谢谢，待会儿见 (спасибо, до встречи)”, - ответил ему Лёня и сбросил трубку. Что же, через десять дней ему надо вернуться к себе, чтобы встретиться с другом - не приятное ли это событие? Лёня говорил с Юу на балконе квартиры Руслана. Было уже шесть вечера, но город уже постепенно темнел. Посмотрев на Лёню, можно было содрогнуться - на его лице не оставалось чистых, не помятых мест, однако сам Лёня уверял, что впервые ему так хорошо за последнее время - с помощью драк ему удалось заглушить свои чувства к Вове и свою совесть. Хотелось постоянно быть в состоянии притока адреналина, чтобы никогда не вспоминать о лучшем друге и не ранить ни себя, ни его своими чувствами. “Таким, Вова меня не примет”, - убедил себя Лёня, - “он сможет забыть о своих чувствах и через пару десятилетий забуду и я. Нужно время и все наладиться”. Единственное, что начало портить ему картину мира – так это был Руслан. Если Лёня предался дракам, оставив все остальное позади, то тот - наоборот - он исправно посещал работу, звонил ежедневно некому Никите, который, как оказалось, был Норильском и по каким-то причинам он считался сыном Красноярска. И пусть они жили раздельно, но отношения у них были хорошие - они заботились друг о друге и Норильск даже порывался приехать на выходные - он должен был прилететь в город завтра в обед. Руслан не стал ему отказывать и даже ждал его приезда. Лёня понимал, что должен будет вернуться в Хабаровск и Руслан даже стал ему об этом намекать. Сегодня утром, когда он сообщал ему о приезде Никиты, он сказал, что Никита довольно болен, и он не станет покидать того по вечерам, чтобы вместе драться. По идее, Лёне следовало на днях уже уехать, чтобы сильно не стеснять госеприимного друга, но ему было страшно возвращаться домой. Страшно терять чувство свободы, легкости, веселья и снова погружаться в тот беспросветный мрак, что наполнил его жизнь. Договорив с Юу, Лёня пошел на кухню, когда услышал стук в дверь. - Мы кого-то ждем? - Крикнул Лёня Руслану. - Нет. Сейчас открою! - Крикнул Руслан из своей комнаты, подходя к входной двери. Открыв дверь, и Лёня, и Руслан застыли; за дверью находились те, кого они не ожидали встретить - Николай и Владимир. Оба были одеты просто, в полу деловом стиле, но было понятно, что приехали они не для того, чтобы обсуждать работу. Коле явно было неловко находиться в квартире, из которой он всего три дня впопыхах сбежал. Однако Вова, находящийся в Красноярске, выглядел и того страннее. Было понятно, что Вова был немного напуган и глазами судорожно обвел квартиру, пока не увидел Леню. Обведя Лёню глазами и собравшись с мыслями, он смог пошевелиться, войдя первым из пришедшей двоицы в квартиру. - Лёня! Боже, Лёня, что с тобой случилось?! - С криком вбежал в квартиру Вова и бросился с объятиями на шею Лёни. Прижав себе Лёню, Вова вжался в него всем телом, боясь отпустить. На подобное действие друга он мог ответить лишь ответным его объятием. - Прости меня, - смог ответить Лёня, гладя по спине Вову. - Пожалуйста, я молю тебя, давай поговорим! Прошу тебя, прошу, прошу…, - в легкой истерике разошелся Вова, прижимаясь сильнее и сильнее к Лёне. На просьбу Вовы Лёня молчал. Он не знал, что ответить. Хоть он только что и думал о том, как встреча с Вовой неизбежна, он не ожидал увидеть его здесь. Без слов было понятно, что того привез с собой Коля. Однако это не отменяло то, что морально Лёня еще не был готов к встрече с тем, в кого был ужасно влюблен. Он чувствовал себя последним мерзавцем все последнее время из-за случившейся ситуации и, хоть он и хотел все исправить и готов был действовать, сейчас было слишком раннее время для чего-либо. Ему надо было разобраться в себе, понять то, что мог чувствовать Вова после того, как Лёня его не единожды бросил - оставил одного в Москве и самолете, проигнорировал его сообщения… “Я все снова испорчу. Я в слишком плохом состоянии, чтобы говорить с ним сейчас”, - осознал про себя Лёня, обнимая тонкую фигуру лучшего друга. Поэтому, все, что он мог ему сказать, было лишь извинением - за прошлое, настоящее и будущее. “Вова не заслужил такого. Зачем он только приехал?”, - подумал Лёня, сильнее обнимая Вову. Он надеялся, что сможет раствориться в объятии, и все сейчас закончится - и история с Вовой, и его жизнь. - Успокойся, Вова, не истери, - мягко сказал Лёня, на что Вова помахал головой, отказываясь от идеи. После его слов снова воцарилась тишина, которая была разрушена голосом Руслана: - Пойдем, выйдем? - Спросил он негромко, почти полушепотом Колю, - зайдем в кофейню и там поговорим, чтобы им не мешать. - Пойдем, - согласился Коля, следуя за вышедшим Русланом. Когда они оказались на лестничной площадке, первый развернулся к нему и спросил: - Зачем ты снова приехал? Поняв еще во время перелета, что врать Руслану бессмысленно, Коля ответил: - Когда я увидел у тебя Лёню, я написал Вове о нем, поскольку тот влюблен в него больше века. Однако добраться сюда нам удалось лишь сегодня. - И что здесь делаешь ты? - Делая акцент на последнем слове, спросил Руслан. - Я хочу еще раз попытаться поговорить. - Не боишься, что я тебя снова попытаюсь поцеловать? - Нет. Я уже понял, что ты это сделал, чтобы прогнать меня тогда. - А ты не глуп, мелкий. Пойдем, нам надо убраться на пару часов, чтобы Вова смог угомонить Лёню. Надеюсь, они все решат до приезда Никиты, - проговорил Руслан, начиная спускаться вниз. - Кто такой Никита? - Поинтересовался Коля, испытывая толику странного возникшего чувства, которое разошлось по груди. - Ты не знаком с Никитой? - Удивился Руслан. После своего вопроса он развернулся к Коле и смотрел так, словно пытался придавить того взглядом к полу. У него на лице было замешательство, словно Коля ответил неверно на вопрос: “Сколько будет дважды два?”. - Я не думаю, что знаком, - ответил Коля, получая очередной взгляд замешательства Руслана. Но тот, решив не пытать коллегу, все же вздохнул и пояснил: - Мне завтра в обед приезжает Никита Енисейский. Он - Норильск, и так как находиться в моем регионе, я ему в какой-то степени являюсь отцом. Ты его не встречал? Как так вышло? Ты же глава Сибири, а он - крупнейший город нашего Заполярья, - в голосе Руслана не сквозил гнев, лишь обида и непонимание. - Я о нем слышал, но не встречал. Боже, как я так не доглядел? Услышав объяснение от Руслана, Коля сначала почувствовал волну облегчения, поняв, что это ревность изначально сковала его тело, но потом - волну боли и сожаления. “Как я мог его игнорировать?” - Подумал в ужасе Коля, понимая, что сын Руслана, немаленький город с населением свыше ста тысяч человек, не разу не был им встречен. Он помнил, как как-то давно Руслан начал ссору с Московским из-за того, что тот забывал про небольшие советские города. Но как Коля мог о нем забыть? “Я просто ужасен”, - осознал Коля и, жутко побледнев, он начал перебирать в голове сценарии того, что должен был для того сделать. Черт, он же сам обсуждал темы забытых городов и слышал сожаления Саши о Воркуте - а сам он о Норильске забыл. Хорошо, хоть Руслан за тем приглядывал. “Может, все дело в Никите?”, - догадался Коля, понимая гнев Руслана, - “если бы у меня был сын, про которого всем было бы откровенно плевать и его заставляли работать до смерти, добывая никель, я бы тоже был бы не в восторге от Москвы”. Решив, что он должен все-таки сказать что-то, Коля произнес: - Прости, прости меня. Я перед Никитой тоже извинюсь. Я… мне… Расстроившись от своей беспечности, Коля попытался закрыть глаза руками, но его остановил Руслан, схвативший его руки. Посмотрев в глаза Коли и увидев в них жуткую боль и раскаяние, Руслан вздохнул, обнял Колю и сказал: - Здесь нет твоей вины. Может, вместо кофейни пойдем в бар? Тут недалеко есть один, в получасе ходьбы. - Пошли, - согласился Николай. К его удивлению, Руслан не убрал свою руку от Коли. Наоборот, он оставил руку Коли в своей и переплел пальцы. Поняв, что подобное действие Коле нравится, он доверился Руслану и пошел с ним рука в руку. Через полчаса они дошли до бара. Внутри бара было не просторно и людно, что сразу бросилось Коле в глаза. Люди, находящиеся в нем, не внушали Коле доверия: женщин почти не было, большая часть посетителей были довольно пьяными мужчинами лет двадцати-пяти - сорока, выглядящие так, словно их любимое занятие - участвовать в пятиминутке ненависти из романа “1984” - стоять в разодранной одежде и покрывать матом и ненавистью людей, которых они даже не знают. Обычно, Коля за километр обходил такие места - никогда не учувствовав в серьезных сражениях, уличных драках и ведя примерный образ жизни, не покидая пространство своего рабочего места с монитором, Коля совершенно не знал и крайне плохо подозревал, как стоит себя защищать. Легкий, пусть и с красивым довольно худым телом, Коля мог мало помочь в драке, несмотря даже на его рост. Поэтому сборища подобных компаний были для Коли своего рода красным флагом. Пройдя с Русланом за угол барной стойки, Коля сел, нервничая, что разговор о возможных отношениях ему придется начать здесь. Он не был до конца уверен в том, что хочет этого - поэтому, он решил, что примет решения по ходу разговора. И за одно лишь нахождение в подобном месте, он готов был поставить большой крест на гипотетические отношения. Руслан молча протянул меню, лежащее с его края, к Коле, чтобы тот мог ознакомиться. Кивнув в знак благодарности, Коля прошелся по списку напитков. Будучи незнакомым с большинством из них, он решил довериться Руслану в выборе: - Я не знаком со всеми напитками, - начал честно предупреждать Коля Руслана, - поэтому ты не мог бы мне что-нибудь посоветовать? - Могу, - согласился Руслан, рассматривая Колю. В свете люминесцентных ламп, Коля выглядел завораживающе - роскошные волосы переливались, очки красиво отражали глаза, рубашка принимала интересный оттенок. С таким парнем не грех был бы для кого угодно уйти домой. Поэтому Руслан, не знающий, хочет ли он начинать с Колей отношения, внимательно впитывал в себя детали его внешнего вида, добавляя себе новые “за” за возможные отношения, - ты чего хочешь? Более сладкого или кислого? - Чего-то не крепкого и сладкого, - ответил Коля, рассматривая с интересом Руслана, который довольно заботливо с ним себя вел. - Я могу тебе посоветовать..., - начал Руслан, но резко замолк. Пока Коля изучал меню, к нему справа подсела группа немного пьяных мотоциклистов - трое мужчин лет тридцати, рассматривающих Колю со странным видом. Подобное Руслану не понравилось сразу, но когда ближайший к ним, с похабной улыбкой его перебил, параллельно опуская свою руку на бедро не ожидавшего подобного Коли, Руслан резко замолчал и стремительно быстро встав, ударил мужчину по руке, заставляя ее упасть с Коли. Коля резко развернулся, спрыгивая со стула и забегая за спину Руслана. Хоть тот и был его ниже, испугавшийся Коля почувствовал себя безопаснее за ним. - Что вы себе позволяете, сволочи? - Процедил Руслан, в бешенстве рассматривая мужчин. Коля никогда до этого не слышал такой злости в голосе друга и был рад тому, что тот никогда с ним так не заговаривал - казалось, что яда злобы в его голосе хватит, чтобы отравить не один город. “Услышь данный голос малышка-Иннополис или маленькая Снежинск, они бы расплакались”, - промелькнуло позже в голове у Коли, когда он через пару дней обдумывал произошедшее. - Не кипятись, рыжий, - ответил мужчина, посмеиваясь. Он не переставая глядеть на Колю и с довольно пошлой улыбкой улыбаться тому. От такого, Коля был бледен, зол и напуган. Хотелось выбежать из бара и никогда в жизни этот момент не вспоминать. Но они все еще находились внутри, и поэтому, он никуда деться не мог. Мужчина, не сводя взгляда с Коли продолжил, - я всего лишь хотел предложить смазливому парнишке провести незабываемую ночь. Но, если он занят, то… Он не успел договорить, когда Руслан с рывком: “на улицу, живо”, вывел его через заднюю дверь бара на парковку бара. За Русланом шло еще двое парней, друзей пристававшего мужчины. Колю Руслан оставил внутри, но через двадцать секунд тот отмер и побежал за вышедшими на улицу мужчинами. Когда Коля вышел на улицу, то увидел картину, заслуживающую кадра фильма. Мужчина, приставший к нему, валялся на земле. Его голова была зажата в руки, была видна яркая, красная кожа на лице, оставшаяся после удара кулаком. Руслан, ударивший его, находился рядом, одновременно избивая двух других мужчин. Одним ударом ноги он сбил одного, и когда последний бросился на него, он ударил того с жуткой силы в печень, роняя и того низ. Руслан резко развернулся к Коле, и сердце того пропустило удар. У Руслана в очередной раз была разбита губа и костяшки пальцев. Однако тот выглядел довольно расслаблено, смотря с жалостью и испугом на Колю. Уличный фонарь, стоявший недалеко от него, ронял свой свет ровно на волосы Руслана, заставляя его волосы светиться. Он был прекрасен, как никогда. Все еще с напряженным взглядом глядя на Колю, Руслан подошел к нему и, переплетая их пальцы, взял его за руку и повел быстрым шагом к своему дому. Они шли в тишине минут пятнадцать, пока не дошли до дома Руслана. Быстро поднявшись к нему, Руслан втащил Колю в свою квартиру и, удивляя последнего, быстро схватил того за плечо, сажая на диван. В квартире было пусто, Вова и Лёня уже успели уйти, забрав вещи последнего. - Прости меня, - начал Руслан, с виной глядя на Колю. Руслан смотрел на Колю сверху вниз, продолжая стоять возле сидящего коллеги. Коля поднял глаза и с удивлением посмотрел на Руслана. “Простить его? Но за что? Он ведь ничего не сделал?”, - думал с удивлением Коля. - За что простить? Ты же ничего не сделал? - Спросил удивленно Коля, наблюдая появившееся удивление в глазах старшего. - Как ничего не сделал? - Спросил Руслан, - я привел тебя в тот бар. Я знал, что то место не очень хорошее, но все равно привел тебя и подверг тебя опасности! Мне следовало подумать лучше, и мне очень жаль, что я привел тебя туда. - Я ни в чем тебя не виню, - сказал Коля, беря руки Руслана в свои, - наоборот, спасибо тебе, что вступился за меня. - Как я мог за тебя не заступится? - С легкой улыбкой спросил Руслан, смотря в глаза Коли. Увидев в них нежность, направленную к нему, Руслан наклонился к Коле и легонько его поцеловал. Целовал в этот раз нежно, целомудренно. Отодвинувшись от Коли и поняв, что тому все нравится, Руслан снова приблизился к нему и продолжил поцелуй, углубляя его. Медленно, вальяжно целуясь, Руслан подсел к Коле на диван. В этот раз он не хотел напугать того, теперь, он целовал, чтобы заверить свои чувства. Отодвинувшись друг от друга через пару минут, Коля посмотрел на него, и произнес: - Я пока не готов к чему-то большему, чем поцелуи. - Ничего, - заверил того Руслан, поглаживая того по волосам, - я готов ждать столько, сколько тебе потребуется. Руслан снова приблизился к Коле, накрывая губы последнего своими. Передавая простым касанием все свои чувства, Руслан мягко целовал Коли пока не добился своего - Коля стал медленно, немного неуверенного ему отвечать. Теперь, уже Коля втягивал Руслана в поцелуи, грея своим дыханием его кожу. Они целовались не одну минуту, пока после долгого французского поцелуя, Руслан не провел своим языком по губам Коли, смущает своим действием младшего. - Ты так очаровательно краснеешь, - признался Коле Руслан, гладя того по плечам. Продолжая поглаживать Колю по плечам, Руслан наклонился и поцеловал того в щеки. Медленно зацеловывая каждый миллиметр лица Коли, Руслан, отстранившись лишь закончив, произнес: - Хочешь, я приготовлю ужин? Ты не голоден? - Я был бы признателен, - согласился Коля, вставая с Русланом и проходя с ним на кухню. Уже на кухне, кушая приготовленную Русланом пасту, которую тот делал дольше обычного, прерываясь на поцелуи с Колей, Коля попытался понять, как он может теперь охарактеризовать отношения, что у него возникли с Русланом. Глядя на заботливого Руслана, который за прошедшие пару часов успел предстать перед ним в совершенно ином виде, Коля решился на то, чтобы спросить у Руслана каков новый статус их отношений: - Руслан? - Спросил Коля, доедая пасту, и смотря на Руслана. Тот поднял свой взгляд на него в ответ, и откликнулся, прося глазами младшего задать вопрос. - Какие теперь между нами отношения? - А какие ты бы хотел иметь? - С интересом спросил Руслан, рассматривая то, как Николай стал смущаться от его вопроса. - Мы встречаемся, теперь, да? По идее, я теперь твой парень? - Спросил Коля, поднимая уголки губ в форму улыбки. - Да, - согласился Руслан, вставая, чтобы взять Николая в собственнический, долгий, но невероятно нежный поцелуй, - теперь ты - мой парень. *** Лишь когда Коля и Руслан ушли, Вова смог оторваться от Лёни. Стоя рядом с ним и осматривая его раны, Вова не мог не пугаться тому, что он видел. Он сомневался в том, что видел когда-то Лёню более побитым. Даже в страшные годы гражданской войны и даже тогда, когда Китай напал на Россию в шестидесятых годах, все не выглядело с ним настолько страшно. Хотелось забрать с собой Лёню и хорошенько с ним поговорить, обнять и отвести от всего страшного, что только в этом мире существует. - Поедем домой? - Смог лишь произнести Вова. - Поехали, - согласился Лёня, - дай мне пару минут собрать вещи. Закажи с моей карты нам билеты. - Хорошо, - согласился с просьбой Лёни Вова. Пока Вова искал билеты на ближайший рейс, Лёня вернулся в комнату, что он занимал, чтобы собрать вещи. Было противно покидать Руслана не попрощавшись, но он видел, насколько Вове было неуютно здесь и понятно, что тот хочет вернуться с ним обратно на Дальний Восток. “Разговоры теперь неизбежны”, - осознал Лёня, собирая свои вещи в сумку. Стоит выступить первым, попытаться объясниться, обнять Вову еще раз. Но по какой-то причине возникало желание сбежать на улицу, сбежать куда подальше от Вовы; нет, Лёне Вова противен не был. Но страх предстоящих изменений, страх того, что ему предначертано подвести Вову - на минуточку, его прекраснейшего Вову, которого Лёня уже видимо успел не раз довести до слез за прошедшие дни - вселял тошнотворное желание у Лёни развернуться и сбежать. Несмотря на свое состояние, Лёня еще не дорос до того, чтобы понять весь масштаб проблемы. в которую он себя загоняет. Ему нужна была помощь, но он был в состоянии, когда было слишком рано просить ее, поскольку он мог обойтись и без нее - он был в силах помочь себе, избавить себя от проблем, окружающих его и медленно берущих его в то, что могло стать блокадой. Но Лёня не искал избавления от своих проблем. Он искал способа проецировать свои проблемы на окружающий его мир. И именно это желание и могло навредить его Вове. Вове, который был ни в чем не виноват и не заслужил того, на что его мог навлечь Лёня. Собрав вещи, со скрипящим сердцем, Лёня вошел в гостиную, где увидел яркие, отдающие океаном, голубые глаза Вовы. Тот посмотрел на него с победной улыбкой и в этот момент, как и в десятки моментов до этого, что не раз за последнее столетие окружали Лёню, он пропал. Пропал в глубине глаз того, кто на него смотрел с таким обожанием, с такой любовью, с такой верой в лучшее. - Представляешь, - начал с улыбкой произносить радостно Вова, - я нашел билеты на самолет, летящий прямо до Хабаровска без пересадок. Он вылетает уже через три с половиной часа. Поехали домой? - Поехали, - согласился Лёня и не выдержал. Вся эта уютная атмосфера, такой радостный и милый Вова, такой спокойный вечер — все это было чересчур сильным событием для него. Подойдя к Вове, он взял того за края летней рубашки и, приблизив лицо младшего к своему, Лёня мягко поцеловал Вову. Целовал нежно, не разрешая своему желанию стать жестче взять вверх; мягко проводя языком по губам младшего, мягко прикусывая его губы, Лёня и не заметил, как Вова стал ему отвечать, обняв Лёню в ответ за плечи. Руки Лёни медленно переместились к груди Вовы, а после, перешли на его талию. Притягивая его к себе, Лёня почувствовал себя в безопасности. Чувство свободы было опьяняющим настолько, что он хотел остановить момент, забрать Вову к себе, остаться с ним навсегда, не выпуская младшего из объятий. Но увы, они вынуждены были отстраниться. Отстранившись набрать кислорода, никто из них не был в состоянии затянуться в очередной поцелуй. Зачем им этот телесный акт соединения, когда они могли медленно тонуть в глубине глаз друг друга? Зная друг друга свыше века, им не нужны были действия, чтобы понять себя. Медленно проводя руками по талии Вовы, Лёня смог произнести то, что было в его голове все это время, что он знал Вову: - Я люблю тебя. Я люблю тебя больше себя, больше России, больше жизни. Я так люблю тебя, Вова, ты даже не представляешь! Ты слишком для меня важен. Поэтому, нам и не стоит встречаться - я не хочу тебя ранить своими действиями, потому что я слишком тебя люблю. Пойми, я не достоин тебя. Все признание Лёни Вова стоял как камень, опустив глаза на грудь Лёни. Но когда тот закончил свое признание, Вова поднял глаза на Лёню и сильнее прижимаясь к Лёне, произнес: - Если ты меня не достоин, то меня не достоин никто, даже я сам. Я люблю тебя, Лёня, больше века! Больше века все, что я хочу, все, о чем я мечтаю, это то, чтобы по утрам просыпаться в твоих объятиях! Лёня, ты не ужасен. Прошу, позволь мне доказать тебе это! И с этими словами Вова потянул Лёню в очередной чувственный поцелуй.