Призыватель

—это не прилично. Нужно сначала ответить на вопрос, а только потом задавать свой. —с осуждением сказал дух. Уиллард растеряно отвëл взгляд. До чего он опустился, если потусторонняя тварь учит его манерам! Амброс же, напротив, стоял с лицом, выражающим испепеляющее презрение ко всем правилам поведения, но промолчал. Говорить всë что думаешь своему единственноу союзнику очень, очень плохая идея. —Я просто свою работу выполняю. А моя работа в том, чтоб защищать королевство от таких, как он. —в ответ на слова Уилларда тëмный маг со злобой усмехнулся. —наëмный убийца, прямо как ты, «просто выполняет свою работу», а его суд решает обезглавить на глазах восторженной публики. Так значит ли это, что ты ни чуть не лучше? —Амброс использовал софизм, свой любимый приëм. Его соперник, должно быть, не настолько глуп, чтоб поверить в это, но хотя бы на некоторое время он заткнëтся, формулируя в уме полный список причин, по которым слова колдуна полнейшая чушь. —с тобой ясно. Работа, долг и всë такое. А ты зачем вечно пытаешься убить богачей? —знаешь такой удивительный цветок, называется кипрей? Разузнай про него сколько сможешь, а там и сам догадаешься, что я имел ввиду.—Наивные. Не уж то они, Уиллард и безымянный дух, правда ожидали, что колдун из Доутланда обойдëтся без загадок и метафор? А пока человек и не поддающаяся классификации сущность пытались сообразить, как связаны злодейства и цветы, Уиллард уже открыл было рот чтоб высказать негодование таким неясным объяснением, Амброс добавил: —не знаю как вы, а я пришëл на битву. И то, что ты умеешь говорить вовсе не является причиной еë останавливать. —мог бы и повежливей! —бойня продолжилась. Под напором всепоглощающей тьмы, оказывается способной говорить, королевскому магу пришлось отступить. Обменявшись классическими фразами на подобии «эта битва проиграна, но война только началась» и «пускай это лишь начало, но все козыри уже у меня», противники разошлись, идя каждый в свою сторону и время от времени резко оборачивались, не стоит ли там кто-то, наводящий прицел мушкета на его затылок? Но пока Уиллард был погружëн в размышления о грядущем, Амбросу первую половину дороги до дома, идущую через узкую лесную тропу, не давал покоя дух, у которого словно было шило в... В чëм-то, что есть у существа, напоминающего разве что помесь амëбы и Азатота. —ух ты, а это что? —хомяк, крыса или ещë какая портящая посевы тварь. —точно не крыса, их я хорошо знаю в силу некоторых обстоятельств. —хихикнул гость из другого мира. —я прекрасно осведомлëн в том, что ты дух чумы, если не выходит говорить загадками, лучше не стоит. —смотри, там ворон! Я в него превращаться могу, хочешь посмотреть? —никогда. —скучный ты... Я же чего в этом мире задерживаюсь, казалось тут повеселей, чем у меня... Вообще так и было б, если бы ты не занудничал! Я ухожу. Надо будет, зови, это ты и сам знаешь. —распрощавшись, болтливый дух исчез. Просто пропал, без каких-то спецэффектов. Амброс облегчëнно вздохнул. Кто же мог подумать, что воплощение беды, персонификавия эпидемий окажется таким любопытным созданием? Впрочем, если размышлять логически, этому можно найти объяснение. Была бы чума такой страшной, если бы не заглядывала в своëм мрачном шествии по миру во все места, что встретятся на пути, словно любопытствующий человек?..

***

Полтора часа петляний по тропинке, извивающейся словно змея, полчаса пути без никакой дороги, напролом через лес, и чернокнижник у себя дома. Дом представлял двухэтажное строение, не отличающееся особым архитектурным изыском. Простой дом, ничего лишнего. Рядом, огорожëнные забором, стояли две могильные плиты, одна гладкая и блестящая, а вторая шершавая, сделанная явно неумелым каменнотëсом. Давно, когда Амброс бродяжничал по миру, стараясь просто выжить любой ценой, он забрëл в эту чащу. Была дикая гроза, какая бывает холодной осенью. Ветер рвал ветви и листья, молнии тои дело с ужасающим грохотом делили небо на две части. Тут стоял дом то-ли лесничего, то-ли охотника, а может, простого отшельника. Маг постучался, желая попросить ночлега и укрыться от проливного дождя, но никто не ответил. Постучался ещë раз и ещë. Посмотрев на небо, в котором как раз с новой силой заиграли безумные молнии, решил, что вообще всë лучше, чем стоять на улице в такую погоду, разбил окно и осторожно пролез в него, надеясь, что в него тут же не полетит арбалетный болт. Но было пусто. Осторожно юный Амброс поднялся на второй этаж, где должна была быть спальня, нашëл еë и открыл. Всë в комнате пропахло трупным запахом, а в кровати лежал мертвец. Быстро закрыв дверь, колдун из Доутланда переночевал на кухне, а утром похоронил тело старика рядом с другой могилой. Скорей всего, этот была его почившая жена. С тех пор, дом принадлежал ему. Висевшие на верëвках травы были заменены защитными амулетами, головы зверей, висевшие на стене, заменились книжными шкафами, а кровать заменена. То, что место принадлежит магу выдают только развешенные обереги, без них дом вполне можно принять за обиталище такого же лесника, как его бывший хозяин. Амброс взял ключ, отворил замок и толкнул дверь с начерченным на ней ведьминым узлом.