Гарри Блейз aka Призрачный Поттер

Кстати, в том что ему Рончика «на место поставить» удастся Гарри не сомневался. Он вообще, в этом году стал в себе гораздо увереннее, вот и не сомневался. Причём У-веренней, а не Само-уверенней. Ведь если сравнивать, то учился у них на Гриффиндоре живой пример. Обладатель этой самой Само-уверенности, по имени Кормак Маклагген. Вот уж у кого её хватало, так это у него. Куда там Волдеморту до него было. Но Волди-то хоть чего-то в жизни добиться смог. Самостоятельно. И авторитет какой-никакой заиметь, и банду «сколотить». Да и имя его до сих пор произнести боятся. И тем не менее не дотягивал он до Маклаггена, не дотягивал. А Кормак только самоуверенность и отличался. Впрочем, пути его и Гарри до этого не пересекались так и нечего на него было внимание обращать. Пока, во всяком случае. Сейчас о Рончике пора подошла позаботиться. А началось всё, пожалуй, как раз с его единственной встречи с Джонни. Точнее после неё Гарри уверенней себя чувствовать-то и начал. Он тогда подумал, подумал да и задал себе вопрос. А какого собственно хрена? Почему и всегда именно он во всём виноват-то? Например, в том что тётушка Мардж в воздушный шарик превратилась и в полёт над Литтл Уингингом отправилась, так сама она и виновата. Или, в том что в прошедшем учебном году по школе василиск ползал и на магглорождённых нападал он ведь тоже не виноват был. И уж точно не в смерти Квиррелла на первом курсе. Ну, и так далее. А после того как Гарри поразмышлял, то и действовать начал. Сходил для начала в Гринготтс, пообщался с гоблинами насчёт его денег. А то ведь лежат они в хранилище, целая куча. Но вот сколько конкретно там? И другие вопросы финансовые он с ними обсудил. Одежду, наконец, новую прикупил себе. Пусть и не бросающуюся в глаза, но добротную. А это, как оказалось, тоже уверенности в себе придаёт. Суетиться наконец перестал. Да даже походка у него изменилась. В общем, не сомневался в себе Гарри больше. Но самое главное, удалось ему в этом году… переубедить Люциуса Малфоя, папашу Драко. Того самого что в течении двух лет «занозой» был. А дело было так. Нарвался Драко Малфой, то ли по дурости, то ли ещё по какой-то причине на разозлённого гиппогрифа. Случилось это на их первом в этом году уроке по УЗМС. Ранил его гиппогриф, слегка. Разумеется, Дракусик пожаловался папаше, а тот в свою очередь поднял «волну» в Министерстве. В общем, дело должно было закончиться казнью гиппогрифа. Вот Гарри и решил тогда, что неправильно это. Тем более, что Малфой-младший сам виноват был. Так что отловил он Дракусика и попросил того организовать ему встречу с его папашей. Наедине. Вежливо попросил, всего лишь в глаза ему посмотрев. И вскоре она состоялась. В школе у них. На берегу Чёрного озера. На которой Гарри порекомендовал Люциусу от претензий к гиппогрифу отказаться и сделать всё чтобы дело закрыли. А для убедительности Гарри за его левое предплечье взялся. Как раз в том месте где у соратников Волдеморта интересная «татушка» располагалась. После чего место это у Люциуса стало побаливать. Вполне ощутимо. — И больно, мистер Малфой, — сказал ему тогда Гарри, — вам будет ровно до тех пор как с Клювокрыла все обвинения сняты не будут и дело это не закроют. Кстати, сразу после этого, шипя от боли Люциус добрался до Снэйпа и попросил обезболивающего. А затем и руку оголил по локоть. Посмотреть чего это Поттер сделал такого. Ну, и когда они со Снэйпом увидели что там за фигня, то уставились друг на друга. В полном обалдении. — Это… Это чего такое? — поинтересовался Снэйп. — Блин! Люциус, ведь если Тёмный Лорд когда-нибудь всё-таки возродится, то кирдык вам, Малфоям. — Да уж, никого не пощадит, — согласился с ним ошарашенный Малфой. А дело всё стало в том, как эта самая татушка теперь выглядела. И если раньше она представляла из себя человеческий череп с выползавшей из него змеёй, то теперь змеюка никуда не ползла. Потому что сдохла в муках, а сам череп был… потрескавшийся. С дырками от выпавших из него кусков. Так что дело с гиппогрифом по быстренькому свернули и у Люциуса после этого рука болеть почти перестала. Постоянно. Но нет, нет, да и «простреливало» её бывало. Особенно когда у Люциуса мысли не самые «светлые» появлялись. Правда этого всего Гарри не знал. Не докладывали ему, так сказать, о предпринятых мерах. Главное, что результат переговоров его устроил. Так вот, меняться, далеко не в лучшую сторону, Рончик как раз и начал почти сразу после того как Гарри свой имидж поменял. И чем дальше, тем больше Рончик менялся. Хотя, может он и всегда таким был. Раньше-то Гарри на это особо внимания не обращал. И напрасно, наверное. Вот такая у Гарри проблема нарисовалась по фамилии Уизли. Ни с того, ни с сего. И если бы кто-нибудь спросил, почему, мол, Уизли, а не Блэк, то Гарри бы ответил, что не всё там так просто. И, что сдаётся ему, что подставили Блэка. По крайней мере он так думает. А к мнению такому он пришёл после беседы с их нынешним преподавателем ЗОТИ. Звали которого… Римус Люпин. Тот самый Люпин, который по странному стечению обстоятельств, учился вместе с его родителями и был одним из четвёрки тех самых Мародёров. Ну, тех о которых он у Филча выяснил. А ещё Гарри понял, что тот оборотень, после одного из уроков по ЗОТИ. Им тогда заменявший Люпина Снэйп эссе про оборотней задал. А Гарри взял, да и не поленился и написал его, как и Гермиона. После чего они уставились друг на друга, удивлённо и одновременно спросили: — Так это он чего… того что ли? Оборотень? Вот ведь… Ну и отправился он к Люпину в гости с парочкой вопросов. И намекнул ему, что лучше с ним сотрудничать, если тот в школе работать хочет. Ну, когда тот юлить попробовал. Тем более, что преподавал Люпин весьма прилично. В общем, поговорили они. И понял Гарри что хрень какая-то получается. Блэк-то, оказывается, считается предателем его семьи потому что именно он в дом Поттеров Волдеморта привёл. Но, в тоже время, по словам Люпина, были Сириус Блэк и Джеймс Поттер самыми лучшими друзьями да ещё и Гарриным крёстным Сириус оказался. И шафером на свадьбе у его родителей. Так что, даже если Блэк и был предателем, то вынудили его, с точки зрения Гарри. Не мог он сам на это пойти. Но все вокруг были просто убеждены что предал. Вот поэтому-то хрень и получалась. Ну и решил Гарри, что пока заморачиваться не будет, а посмотрит как события развиваться начнут. И не форсировать их чересчур. Тем более что особых попыток убить Гарри Сириус не предпринимал, да и Рон как-то притих и не давал поводов с ним поговорить «по свойски». Даже на Рождество, когда Гарри новую метлу в подарок прислали. Как раз таки ту самую «Молнию», самую новейшую модель. В длинной, плоской коробке. — Э-э-э… Гарри, это что метла? — спросил тогда Рон, увидев коробку. — Ну, да, судя по размерам. — А можно я открою? — Да ради бога. А вот дальше Рончик застыл, в ступоре. Только поглаживал древко дрожащей рукой, а сам при этом сидел с открытым ртом. Так он и просидел до тех пор пока Макгонагалл не пришла. Её Гарри с Гермионой пригласили. Гермиона, как раз, на тех каникулах домой не поехала, ну и поинтересовалась увидев метлу от кого она, в первую очередь. А когда выяснилось что даритель неизвестен, то заявила что на ней летать опасно. И что её мог Блэк прислать. Ну, и решили они вдвоём, что пусть метлу проверят. Хотя Гарри это было и ни к чему. Достаточно было ей один раз вид огненного байка принять и сгорели бы все вредоносные заклинания. Ну, если бы их кто-нибудь наложил на метлу. Но, чтобы конфликт не раздувать, Гарри решил что лучше сделать как Гермиона советует. Ну и сбегала она за их деканом. А когда та пришла и метлу у Рона потребовала, то он на неё уставился подозрительно, а сам «Молнию» к себе обеими руками прижал. И спросил: — А зачем она вам, профессор? Это же Гарри её прислали. Вы её что… забрать хотите? — Да, я хочу её забрать, на некоторое время, — ответила Макгонагалл. — Но… вы не можете, — взгляд Рона вдруг начал наливаться злобой. — Я сама знаю что я могу, а что — нет, — разозлилась в ответ Макгонагалл, буквально выдирая метлу у него из рук. — Да и вообще, не пойму я вас, мистер Уизли. Метлу-то, действительно, не вам в подарок прислали. — Да ну вас всех, — обиделся Рон и удрал в спальню. После чего до конца каникул он ни с Гарри, ни с Гермионой не разговаривал. Что весьма кстати пришлось. А там и метлу проверили и Гарри вернули. И Рон снова, типа, лучшим другом заделался. Особенно после того как Гарри ему полетать на ней разрешил. И всё же, как Рончик не тихарился, а повод «поставить его на место» таки представился. Ближе к летней сессии. И случилось это снова из-за его крысы. Рончик тогда в спальню поднялся и через некоторое время оттуда раздались вопли. После чего он выскочил оттуда с простынёй в руках. — Вот, смотри что твой кот с моей крысой сделал! — начал было орать он на Гермиону, но это была его единственная фраза. — Дай сюда простыню, Рон! — пророкотал тогда Гарри. — И закрой свой рот. Рончик, конечно, не воспротивился. А Гарри рассмотрев простыню увидел на неё красные пятна и рыжие волосы. После чего он мазнул по одному из пятен пальцем и понюхал его. — Рон, — спросил он после этого, — а что это такое? — Кровь, — не задумываясь ответил Рончик. — Да ну? А почему она тогда кетчупом пахнет? Но, и это ещё не всё, — у Гарри зажатыми между пальцами оказались парочка рыжих волосков. — И что тогда вот это такое, по твоему? — Волосы, — ответил Рон. — Вот именно. Волосы, а не кошачья шерсть. А кто у нас в спальне самый рыжий? А? Рончик?! В общем, удрал тогда Рон, покраснев как помидор и снова с ними несколько дней не разговаривал. А дальше сессия началась и не до его обид стало. До самого последнего экзамена. Но ни Гарри, ни Гермиона этот случай не забыли. И начал Рон для них из разряда друзей выходить потихоньку. Ну, и как обычно, в последний день экзаменов события вновь завертелись и пришлось Гарри снова жизнь спасать. Но в этот раз не только себе, но и Гермионе. И ещё Сириусу Блэку. Впрочем, началось всё опять с Рончика и его крысы. Они тогда после экзамена к Хагриду заглянули. А там, в одном из пустых кувшинов Короста и обнаружилась. Рон тут же засуетился от радости: — Короста. Коросточка, где же ты была всё это время негодная? Вот только извиниться он даже и не подумал. Даже когда ему Гарри заметил, что, мол, надо бы. И этот момент ещё больше его от Гарри с Гермионой отдалил. А дальше они вышли из избушки Хагрида и неожиданно появился Живоглот. Крыса снова его испугалась, хоть и была у Рона в руках. Но, вывернулась как-то и помчалась куда-то. Кот погнался за ней, а Рон за ними. Не захотелось ему, видимо, чего-то своего лишаться. Тем более что и не было у него ничего кроме крысы. Вот он и продемонстрировал чудеса ловкости и рекорды в скорости бега поставил. А Гарри с Гермионой за ними помчались, чтобы, в случае чего, кота от Рончика защитить. И побежали они в сторону Драчливой ивы. Было у них в школе такое дерево, не знающее ни минуты покоя. И попадать под удар ветви этого дерева очень не рекомендовалось. В общем, возле самой ивы Рон таки поймал Коросту. А Живоглот, в это время, проскользнув между веток приблизился к стволу дерева и на какой-то нарост лапой нажал. И… ива замерла. А под её корнями проход открылся. Вот в него-то Рончика и затащили. Большущий, чёрный ирландский волкодав, взявшийся неизвестно откуда. Ну, и Живоглот за ними проскользнул. А за ним и Гарри с Гермионой. В общем, пробравшись по подземному ходу, оказались они в каком-то заброшенном доме. Который, как потом выяснилось, Визжащей хижиной оказался. И находился в Хогсмиде, но на отшибе. Подальше от других домов. В одной из комнат, в которой они и Рона, и Живоглота обнаружили, стояла большая кровать, на которой как раз кот и… возлежал-то. По другому и не скажешь. А Рон на полу сидел, спиной к ней прислонившись и баюкая повреждённую ногу. А вот пса нигде видно не было. Но зато из тени вышел… Сириус Блэк. И понял Гарри, что это был за пёс. Анимаг это был. Но вот Рон-то ему зачем нужен оказался, непонятно как-то было. О чём он и спросил. — А мне он и не нужен, — пояснил Блэк. — Мне нужен Хвост. — Хвост? — переспросил Гарри. — Но… Он немного подумал и некоторые части пазла встали на своё место. — Но если это Хвост, то вы тогда кто? Сохатый или Бродяга? — уточнил он. — Бродяга, — ответил Блэк. — Понятно. — А мне вот ничего пока не понятно, — попросила уточнений Гермиона. — Да тут всё просто, — объяснил ей Гарри. — В своё время в Хогвартсе учились четверо друзей именующие свою компанию «Мародёры». И, разумеется, у каждого своё прозвище было. Джеймса Поттера называли Сохатый, Сириуса Блэка — Бродяга, Хвост — Питера Петтигрю. И наконец, был у них ещё один друг, по прозвищу… — Лунатик, — послышалось вдруг от входной двери. И в комнату вошёл Римус Люпин. — А я прогуляться перед сном вышел и увидел что ива замерла. Вот меня и заинтересовало что в моём бывшем убежище творится. В котором я полнолуния в школьные годы проводил. Что делать будем, Бродяга? — Убьём предателя. Зря я что ли об этом двенадцать лет мечтал. — Стоп, стоп, стоп! — запротестовал Гарри. — Мне, для начала хотелось бы убедиться, что это действительно он. Да и уточнить почему вы его убить хотите не помешало бы. — Да кто он-то? — опять спросила Гермиона. — Питер Петтигрю, — пояснил Гарри. Он же Хвост, он же анимаг-крыса Короста. То-то его Живоглот так невзлюбил с самого начала. — И как это сделать? — снова уточнила она. — Мистер Блэк, профессор Люпин, — кивнул им Гарри. — Дело за вами. — Сейчас всё будет, — пообещал Блэк с мрачной улыбкой. А дальше Римус и Сириус крысёныша превратили в человека, выслушали сбивчивую исповедь Питера, ведь это он в дом к Поттерам Волдеморта привёл, и уже хотели его убить, но у Гарри с Гермионой другая идея появилась. Сдать того аврорам. И совсем не потому что им его жалко стало, а потому что сильно уж Гарри на каникулах к родственничкам ехать не хотелось. Да и то, что он тётку надул прошлым летом они ему наверняка припомнят. Ну, попытаются, во всяком случае, потому как хлопотно это теперь стало. Вот и уговорили они Сириуса и Римуса пока Питера не убивать. Ну и пошли они все на выход, левитируя охромевшего Рона. Только не учли, что сегодня как раз ночь полнолуния была. В такие ночи Римус перед превращением так называемое Анитиликантропное зелье пил, что бы человеческий разум во время превращений не терять. А сегодня он его как-то и не выпил. В общем, обернулся он волком. А Сириус вновь в волкодава перекинулся и погнал Римусе к Чёрному озеру. А Гарри за ними погнался. Он и сам не понял зачем. А за ним и Гермиона. Ну, а на берегу Римус от Сириуса отбился наконец и в Запретный лес удрал. А вот дальше Гарри пришлось в Гонщика превращаться. Потому что к месту схватки подтянулись дементоры. И не осталось у Гарри другого выхода. Нет он, конечно, попробовал сначала Патронус наколдовать. Но не вышло у него. Слишком уж много их налетело. А Сириус, под их воздействием ослабел и обратно в человека превратился. Да ещё и сознание потерял. А один из них руки к Гермионе протянул. Вот тогда-то Гарри и превратился. — Никто! Не смеет! Трогать! Моих! Друзей! — пророкотал он и схватил своими горящими руками за голову того что на Гермиону нацелился. — Посмотри мне в глаза, сука! Ощути боль всех людей которых ты лишил души! Сдохни! А потом, отбросив пустой балахон, одеяние дементоров, он схватился за цепь. И началось их форменное избиение. Или уничтожение. А уж когда его метла подлетела и превратилась в огненный байк, то стало дементорам вообще, как говорится, не до жиру — быть бы живу. Впрочем, если кто из них и уцелел той ночью, то было их совсем немного. Гарри, оседлав метлу, гонялся за ними с дьявольским хохотом. И только когда рядом ни одного дементора не осталось, приземлился он возле Гермионы и Сириуса. И превратившись обратно, уселся рядом на землю, обхватив голову руками. — Ну, вот наверное и всё, — думалось ему. — Потерял я последнего друга. Вот ведь… Ну хоть живы все остались и то хорошо. А вот дальше ему снова повезло, наверное. — Гарри, Гарри, посмотри на меня, — услышал он голос Гермионы. — Не бойся, я совсем не считаю тебя чудовищем, как ты наверное подумал. Только… как? Тебе что, душу пришлось заложить, как Джонни Блейзу. — Да нет, мне Джонни сам свой дар передал в счёт какого-то долга, — пояснил Гарри. — А ты-то про него откуда знаешь? — А ты что, один комиксы читаешь? — И как тебе, не страшно? — Ну, страшновато было, немного, особенно когда ты только превратился. Но, ты вообще о чём подумал, когда приземлился и на землю с сокрушённым видом уселся. Что я от тебя отвернусь? — Э-э-э… ну, были такие мысли, вообще-то. — Ну и балда ты, Гарри, — и у него на мгновение в голове зазвенело от подзатыльника. — Да как ты подумал такое? Чтобы я от тебя отвернулась. От своего первого, лучшего и единственного друга. Сказав это Гермиона заплакала, а Гарри не зная что делать, взял да и обнял её. Ну а что ещё оставалось. — Э-э-э… Гермиона, прости. Просто, я очень боялся показаться тебе таким. Не знал я как ты меня в облике Гонщика воспримешь. — Чёрт, Гарри. Да если бы ты даже в дракона превратился я бы тебя не бросила. И когти бы тебе подпиливала, и зубы как птичка Рикки-Тикки-Тави чистила бы, и паразитов из-под чешуи вычищала бы. Не надейся, не брошу я тебя. — И я тебя никогда не брошу, — ответил ей Гарри, — и не предам никогда. А дальше, после этих слов, в них вдруг молния ударила. Но не долетела, а над самой их головой разветвилась и окружила их коконом. Непонятно, только что это было. Разве что Магия она их обещания откликнулась и закрепила их, превратив во взаимные клятвы. И как только это буйство стихии закончилось, они увидели что Сириус пришёл в себя и смотрит на них выпученными глазами и с открытым ртом. — Э-э-э… Сохатик, а это чего такое было? — спросил он через некоторое время. — А я откуда знаю? — вопросом на вопрос ответил Гарри. — Это ведь ты у нас взрослый маг. Вот и скажи нам. — Да не знаю я. Но обещаю узнать, — Сириус задумался, почесал затылок и продолжил. — Спасибо, Гарри. И за то что поверил, и за то что жизнь мне спас. А теперь мне пора, а то ведь без внимания то что тут творилось боюсь не осталось. — Хорошо, — согласился Гарри. — Беги, прячься и не попадись, смотри. А там мы с тобой свяжемся. Тем или иным способом. А нам ещё посмотреть нужно что там с Рончиком случилось и ну и от расспросов всяческих отмазаться. — А вы на меня всё валите, дескать, сознание потеряли, ничего не видели, ничего не знаем, — сказал им Сириус и обернувшись Бродягой умчался в сторону Запретного леса. Они на метле вернулись к иве, где Рона оставили и нашли его там. Целым и почти невредимым, как раз из подземного хода под ивой выползающим. И как только он отполз от неё на достаточное расстояние, то Живоглот опять нажал на нужный нарост и она снова своими ветвями беспорядочно колотить начала. А потом они добрались потихоньку до входа в замок. Вот только войти сразу им не удалось. Встретила их «кавалерия из-за холмов» и начался форменный допрос.