Синдром Адели

Возможно, это место являлось поистине волшебным. Все горы, леса и озера, что окружали ту Академию были прекрасны так же , как и забыты. Лишь избранные могли увидеть истинную красоту того места. Лишь избранные могли сделать шаг навстречу этой Академии. Это место, кажется, было забыто даже богом. У местной природы, возможно, были свои собственные, иногда очень своеобразные представления о себе: каждую зиму над Академией восходили черные-черные тучи, каждое лето солнце показывало свою красоту лишь на час, а то и меньше. Такова была долина Шарль. Забытая всеми, отвергнутая всеми долина Шарль. Это обитель волшебства, обитель бескрайней лжи и истины. Обитель солнца и луны, дня и ночи. Обитель Дьявола - Академия Хогвартс. Помню я о ней мало, да и вспоминать не хочу. Однако, те дни, что я провела там, были поистине уникальными. 1952. Академия Хогвартс. Вторник ноября был излишне суров. В этот день плакали мы все. Почти все. Дождь сурово бил по окнам, деревья оголяли свои снежные ветви, изредка хрустящие под напором ветра, что волнами кружил над нами. - Ох, Гарри! Гарри, милый! - с хрипом пронеслось над аллеей, что красиво укладывалась в сложный лиственный лабиринт. Тучи восстали крепостью над замком, вокруг которого собрались все ученики и учителя. Этот лабиринт был прекрасен. Даже зимой там прятались птицы, укрываясь под могучей листвой и собирая гнезда. Я тоже там была. И тоже видела это. И видела Гарри. Кажется, его голова была вся в крови. И руки его были в крови. И ноги. Перед всеми в тот день восстала ужасающая картина: Альбус Дамблдор сидел над телом мальчишки, что потерялся в лабиринте. Однажды кто-то прозвал его "Лабиринт слёз". И он оправдал свое название. Но лишь наполовину. - Во всем вина этого чертового лабиринта! - с криком прохрипел плачущий второкурсник. Кажется, его звали Рон Уизли, один из "Легендарной троицы", что была известна благодаря своим подвигам. А где же дрянная Гермиона Грейнджер? Ох, вижу. Она стоит за Роном, судорожно листая книгу заклинаний. По ее жалостному лицу расплываются слезы, а сама она даже слово проговорить не в силах. Так можно ли назвать этот лабиринт "чертовым"? Мне кажется, нет. Вина лежит совсем не на нем. Вина лежит лишь на том мальчишке, что истекает кровью уже несколько минут. - В алтарь! В алтарь его! - произнес один из Гриффиндора. Алтарь? Хотите просить помощи у бога? Нет уж. Это место он забросил, забыл о нем. А есть ли он вообще? _____________________ За месяц до того дня, как помню, солнце впервые показало свои рьяные лучи, заставляя проснуться каждого. Почти каждого. Близился урок зельеварения. Пользы от этого занятия я не видела ни малейшей, и мне казалось, что вся польза и цель так и заключаются в самом процессе - в радости от успеха и в бегстве от поражения. Северус Снейп, что являлся преподавателем всех темных искусств, очень бережно относился к своим обязанностям. Да и не только к ним, бережно он относился к Альбусу, к моему факультету, что назывался "Слизерин", к своей любимой палочке, да почти ко всему, кроме Гарри. Его-то и сделали виновным в его смерти. Я не прогадала. И вновь донёсся его рваный крик, что заткнул все голоса в кабинете: - Поттер, Уизли! - он хлопнул по своему письменному столу так, что ручки и карандаши разлетелись в разные стороны. - Кажется, вас не учили манерам? Два мальчишки, что ранее резво переговаривались, тут же замолкли, ноги их подрагивали, глаза мельтешили из угла в угол. Нет, так было не всегда. Иногда уроки действительно приносили пользу. К примеру, то смертоносное зелье, чей рецепт я увидела в Книге запретов. - Адель Лестрейндж. - вдруг послышался голос профессора, что угрюмо смотрел на меня половину урока. - Да, профессор. - я встала из-за стола, сложив руки за спиной. Его серые глаза, кстати, в точности такие же, как мои, тут же бросились к котлу, где кипела густая жидкость небесного цвета. Он вновь, так же надменно произнес: - Подойдите к котлу. Ваше задание - понять, какое зелье я приготовил. И я подошла, кажется, довольно близко, чтобы ощутить запах. Он был так же сладковат как и горек, так же силен, как и слаб. Лишь один его глоток, как казалось, готов убить и одновременно воскресить. - Зелье вечного сна, сэр. - я помедлила, дожидаясь его реакции. - Зелье, заставляющее выпившего впасть в вечный сон, равный смерти. - Есть ли противоядие? - голос профессора стал мягче, а взгляд заинтересованней. - Нет. - коротко ответила я, слыша жуткие вздохи позади. Противоядие есть, я это знала наверняка. Однако, знала лишь я. - Можешь садиться на место. - Снейп улыбнулся лишь на секунду, а затем вернул свой прежний, строгий облик профессора, которого ненавидели все. Почти все. Я благодарна ему.