12 ужасных часов

Когда Уилл проснулся, первым, что он почувствовал, стала боль. Его глаза приспосабливались к тусклому свету в доме. Который час? Воспоминания вдруг обрушились на Уилла пылкой болью. Он не знал, был это сон или нет, но швы на его запястьях говорили, что произошедшее было реальным: Ганнибал пришёл к нему, отказался убивать, сказал, что любит его. Уиллу удалось сесть и осмотреть дом, чтобы найти доказательства событий, произошедших вчера. Он сразу же заметил Ганнибала на коленях рядом с кроватью. Он выглядел помятым и измученным, держа лист бумаги и отказываясь смотреть на Уилла, несмотря на то, что слышал стоны боли. Уилл не представлял, что ему сказать. Он смотрел на человека перед ним и не мог придумать ни одного способа заговорить. Оглядев себя, он заметил, что на нем была потная футболка и запятнанные кровью боксеры. Ганнибал, должно быть, переодел его прошлой ночью, но не перешёл черту приличия. Вспоминая, как Ганнибал залез с ним в ванну, Уилл оглянулся на мужчину и заметил, что на нём всё ещё тот самый костюм. Он выглядел разбитым. Ганнибал не изменился, нет, он провёл ночь на полу в сыром костюме, покрытым доказательством его прощания. Уилл присмотрелся к Ганнибалу и заметил, что бумага в его руке была его запиской, его прощальной запиской для Ганнибала. Мой монстр, мой равный, мой предатель. Он не знал, что делать, он не знал, как обсудить это. Ганнибал был терапевтом, которому всегда было что сказать, но сейчас, сидя на полу, он был молчаливым и растрёпанным. Горло Уилла пересохло от криков и плача. Он действительно нуждался в воде и испытывал такую физическую боль, что едва мог двигаться. — Ганнибал? — Уилл мягко прошептал, — не мог бы ты принести мне воды и обезболивающих? Уилл не был уверен, ответит ли Ганнибал, но это казалось самым простым способом начать разговор. Зачем Ганнибалу в мокром костюме оставаться всю ночь на полу? Человек, стоявший перед ним на коленях, не был тем, кого он знал, это был самый грустный человек, которого он когда-либо видел. На обработку слов у Ганнибала ушло пару моментов. Уилл выдохнул, когда услышал мягкий вздох облегчения от человека рядом. Видеть, как Ганнибал заставляет себя двигаться, чтобы передать необходимые сейчас предметы, было жалким зрелищем. У него явно всё затекло. Был ли он на коленях все это время? Хруст от движения его костей подтверждал это. Он передвигался медленно, как будто не знал, как выполнить такую простую задачу. Когда он вернулся, его глаза всё ещё были подавлены. Отказываясь вступить в зрительный контакт с Уиллом, он положил воду и таблетки ему в руки и снова начал опускаться на колени. Уиллу потребовалось некоторое время, чтобы подумать о том, что делать дальше. Как только он положил пустую чашку, то понял, что она полностью на его руках. Ганнибал на коленях подчиняется ему, он готов взять всё, что Уилл захочет ему дать, будь то тюремное заключение, смерть или просто просьба уйти. Но ни одна из этих вещей не является тем, чего хотел Уилл. Он провел несколько долгих минут, размышляя о том, что хотел сказать в этот момент, он всё ещё был так ранен вчерашними словами Ганнибала. — Ты попрощался со мной, — сказал Уилл, нарушая молчание. — Я знаю, — сломано ответил Ганнибал. — Почему ты здесь? — Уилл звучал злее, чем он хотел, но, честно говоря, он не знал, что чувствовал. Ганнибал продолжал смотреть в пол. — Я люблю тебя. — Почему ты здесь?! — еще более злее спросил Уилл. — Я не знаю, как жить без тебя, Уилл, без возможности любить тебя. — Нет! — выкрикнул Уилл, — Почему ты здесь?! Без объяснений Ганнибал знал, что Уилл говорил о его подавленной позе рядом с Уиллом. Ганнибал густо проглотил свои слезы. — Ты мой равный, ты мое сердце, я предал тебя, и теперь я оставляю себя для тебя, чтобы ты наказал так, как ты сочтёшь нужным, — Ганнибал не хотел, чтобы его слезы упали. Ожидание было болезненным. Он знал, что заслуживает наказания, и знал, что позволит Уиллу сделать с ним что угодно сейчас. Слёзы текли по лицу Уилла. — Посмотри на меня, черт возьми! — Уилл ждал, пока наполненные слезами глаза Ганнибала встретятся с ним. — Я ненавижу это! Ненавижу! Мы причиняем друг другу боль, а затем ждём прощения через наказание. Посмотри, что ты сделал со мной, Ганнибал, ты, ты сломал меня, и теперь думаешь, что я могу просто причинить тебе боль? — голос Уилла пропадал от гнева и боли. Ганнибал выглядел растерянным. Уилл продолжал говорить. — Я не хочу причинять тебе боль, Ганнибал, — это вышло как рыдание, — Я просто хотел, я просто хочу любить тебя и быть любимым тобой, — слова превратились в шёпот, когда Уилл говорил правду. В то время как Уилл снова заплакал, Ганнибал медленно обдумал слова и позволил себе встать. Он сел на кровать и нерешительно обнял Уилла. Уилл позволил прикосновения, даже склонился к ним. Он чувствовал, что Ганнибал наконец-то понимает. Когда Уилл спрятал свое лицо в груди Ганнибала и схватил его за рубашку обеими руками, Ганнибал тоже начал плакать. — Мне очень жаль, что я не послушал, что ты говорил вчера, мне жаль, что я не передал тебе свою любовь должным образом. Я думал, ты всегда знал, как сильно я в тебя влюблён. Уилл поднял голову, чтобы посмотреть в глаза Ганнибалу. — Ты это имеешь в виду? — тихо спросил он. — Да, Уилл, я имею в виду именно это, я люблю тебя, я вижу тебя, я люблю всего тебя, ты единственный для меня в этой жизни и каждой последующей. Уилл не чувствовал обмана в словах Ганнибала, он был охвачен в своей эмпатии, ощущая любовь, которую ему давали. Уилл наклонился поближе и позволил своим губам прикоснуться к Ганнибалу. Нерешительный поцелуй, который был встречен рыданием обоих мужчин, прежде чем их губы начали страстно целовать друг друга. Они были в беспорядке вдвоем, но этот поцелуй... он был всем, что было необходимо для прощения. — Прости, что причинил тебе боль. Я люблю тебя, — сказал Ганнибал. — Мне тоже жаль, что я причинил тебе боль. Я люблю тебя, Ганнибал. Ганнибал отошёл от губ Уилла и прислонил их ко лбу, замирая, чтобы убедиться, что Уилл действительно понял. — Я прощаю тебя, Уилл, я не обижаюсь ни на что из этого. Это все, чего я когда-либо хотел. Я не ожидаю, что вы простите меня сегодня или в ближайшее время, но, пожалуйста, позвольте мне попытаться загладить вину. Уилл сделал несколько глубоких вдохов, пока обдумывал слова. Он знал, что не простил Ганнибала в этот момент за то, что он попрощался с ним, но знал, что если бы Ганнибал был честен в своих извинениях и искренним в своей любви, он мог бы однажды простить своего монстра. — Мы можем уйти? — спросил Уилл. — Когда ты будешь готов, мы пойдём куда угодно. — Я готов сейчас, Ганнибал. Мне все равно, куда идти. Просто давай оставим всё это позади, хорошо? — Хорошо. Ганнибал позволил своим губам снова прикоснуться к Уиллу. Теперь это был не страстный поцелуй, а скорее обещание. Когда он отстранился, истощение на лице Уилла было очевидным, он чуть не умер всего несколько часов назад и нуждался в большем отдыхе. — Уилл, положи голову и отдохни, — Ганнибал помог ему перейти в положение для сна, прежде чем встать с кровати. — Пожалуйста, не уходи, Ганнибал. Пожалуйста, просто останься, чтобы я знал, что ты настоящий. — Я не оставлю тебя, дорогой, просто дай мне минутку, чтобы выпустить собак и забрать мой телефон. Я вернусь к тебе довольно скоро, и к тому времени, когда ты проснешься, все приготовления к отъезду будут сделаны, — Ганнибал сжал протянутую руку Уилла, пытаясь облегчить эту привязанность. Уилл боялся, что если он отпустит Ганнибала, он исчезнет. Он был слишком измотан, чтобы понять, что Ганнибал больше никогда его не покинет. Ганнибал выпустил собак и сходил к машине, чтобы забрать телефон. Он вернулся в дом и позвал всех собак, ожидая, когда они закончат свои дела и вернутся. Ганнибал позвонил первому из нескольких контактов, которые ему понадобятся, чтобы убедиться, что все было на месте, Уилл все еще не спал, слушая, убеждаясь, что его монстр всё ещё дома. — Это я. Я хотел бы, чтобы вы подготовили самолет... мы будем готовы уйти сегодня вечером... двое из нас... семь собак... Флоренция. Когда Уилл услышал, что едет с Ганнибалом, он чувствовал себя достаточно в комфортно, чтобы закрыть глаза и отдохнуть. Как только все собаки вернулись внутрь, Ганнибал заполз в постель рядом с Уиллом, тихо позвонив домработнице во Флоренции и сообщив ей, что они скоро будут в пути, чтобы убедиться, что всё будет приготовлено для них и собак. Когда Ганнибал повесил трубку, Уилл прислонился к нему и прошептал: — Отдохни со мной, Ганнибал. Я люблю тебя, я прощаю тебя. Ганнибал не хотел верить словам, но он также не верил, что Уилл будет лгать ему. — Mano mylimasis, я живу только для тебя. Я обещаю заботиться о нас до конца наших дней. Ганнибал позволил себе, наконец, уйти в покой после того, как последние двенадцать часов были в состоянии шока и страха, зная, что игры закончились, любовь была подтверждена. Они должны были исчезнуть после пробуждения до конца своей жизни.