***
Подушки валяются на полу, мука оседает на всех поверхностях квартиры, светлая и розовая прически растрепаны, Бонд прячется под столом, а смех разносится по всем уголкам в помещении. Лойд не вспомнит, когда в последний раз позволял себе такое ребячество. Аня забегает на кухню, случайно задев сковороду с панкейками, которую успешно опрокидывает на себя. — Ай! Лойд подхватывает её под мышки, поднимая как можно выше, чтобы обезопасить, и сковородка падает ему прямо на ногу, обжигая и ударяя так сильно, что сильнейший и непревзойденный шпион и боец Сумрак вскрикивает от боли, едва удерживая Аню на руках. — Папа!!! — Аня забеспокоилась, испуганно смотря на папу. Лойд перешагивает кастрюлю и вылетевшие панкейки (вдобавок нехило подгоревшие за то время, пока она дурачились), и садит Аню на диван. Быстро подняв с пола сковороду, выключив плиту и выбросив испорченную еду, он скорее возвращается к Ане, присев рядом с ней на корточки. — Ты не обожглась? — Он осматривает ребенка с беспокойством. — Папа, да причем здесь я!? У тебя вся нога покраснела! — Аня вот-вот заплачет от страха за Лойда. — Это ерунда. Папа сильный и ему ничего не больно. Точно ничего не обожгла? — Только ладошку немного… папа, тебе надо к врачу! — А ну успокойся. От такого не умирают. Покажи руку. — Он осматривает крохотную ладонь, на которой красовался небольшой ожог. — Вот я дурак. Сам виноват, что разбаловался вместе с тобой. Пойдем. Он довел Аню до ванны, хромая на одну ногу, поставил её у раковины и включил горячую воду. Он осторожно засунул её руку под струю. — Горячо? — Нормально… А зачем ты включаешь горячую, если у меня обжог? Лойд не смог сдержать улыбки. — Не обжог, а ожог. Нужно постепенно изменять температуру, иначе можно сделать только хуже. Сначала включаешь горячую, а затем, не убирая руку, медленно делаешь температуру воды холоднее, вот так. — Он медленно поворачивает кран, с трепетом держа руку Ани.***
— Что у вас здесь произошло?! — Йор роняет чемодан, прикрыв рот руками. Квартира похожа на логово варваров: запах горелого и ужасный бардак сильно напугали Йор, а когда она нашла в ванной Лойда в фартуке с распухшей ногой и Аню, всех в муке и держащими руки под струей воды, вопросов стало в десять раз больше. — Ой, мама вернулась!!! — Йор, ты так невовремя… — Лойд неловко улыбнулся, засмущавшись. — Что случилось-то?! И что у тебя с ногой? — В общем…***
Завтракать они сели только ближе к обеду. Панкейки давно остыли, да и приготовить их Лойд успел слишком мало, так что пришлось им снова заказывать еду на дом. Аня с упоением рассказывает маме с набитым ртом, как они с папой играли и весело проводили время. Лойд искренне смеется, вытирая ей рот салфеткой. «За время моего отсутствия Лойд сильно изменился… они выглядят как настоящие папа и дочка. Похоже, они сильно сблизились.» — Йор мягко улыбается, наблюдая за ними. Всего неделю назад Лойд едва ли смотрел в сторону Ани, грубил ей и заставлял беспрестанно учиться, но сейчас всё иначе: он заботится о ней, играет и старается проводить больше времени. И чем дальше, тем сильнее он привязывается к ребенку.***
— Пап, а ты любишь меня? — Аня запрыгивает на спину папе, мирно пьющего кофе в восемь утра. Прежний Лойд однозначно соврал бы, ответил бы дежурное «Ага», но в мыслях, которые Аня читает как открытую книгу, начал бы долго корить себя за такую злую ложь и перебирать все причины, по которым он не может любить этого ребенка. Причины остались теми же, но в мыслях папы их больше не было, а ответ полярно изменился: — Больше всего на свете.