Hate, pain, sex, love

На стадионе спортивного фестиваля UA творилось настоящее сумасшествие. Полчище обезумевших фанатов героев. Прогуливающие занятия школьники, что лихорадочно толпились в проходах, тянули шеи, желая разглядеть студентов знаменитой академии. Крикливые и плаксивые дети с родителями; Про, которые с блокнотом, ручкой и телефоном оценивали юные дарования. Толпы голодных до эксклюзивных новостей журналистов, готовые сбить с ног и придавить ботинком сверху. За событием наблюдала не только Япония, но и весь мир. Облажаться здесь – облажаться так, что весь мир припомнит. Абсолютно никакого давления. Существование спортивного фестиваля напоминало цирковое представление или собачью выставку. Поскольку и на одно, и на другое охотно покупаются билеты и охотно смотрят. Первокурсников каждый год под микроскопом изучают, – чуть ли не в задний проход заглядывают – чтобы потом пригласить в именитые агентства. Звучит как жирный плюс, но у медали две стороны: причуды их вскоре перестанут быть неожиданностью, станут предсказуемыми, а значит их легко победят. В воздухе распространился запах курицы в кляре, плавленного сыра, такояки, пива и молочного шоколада. От этой смеси подступала рвота к горлу. И пропал аппетит на ближайшую неделю. Кто-то среди пластиковых сидений разлил какую-то гадость, и теперь её подошва белых сапог противно прилипала к полу. В толпе она порвала – или ей порвали – капроновые чулки, так что пришлось от них избавиться. А может ей порвали во время тщательного досмотра при входе? Что ж винить организаторов глупо: на них всё-таки было совершенно нападение. Серьёзность обоснована. Хотя один вопрос так и не давал покоя: зачем вообще устраивать фестиваль после нападения? Показать крутость? Мол поглядите как мы не боимся страшного серого волка. — Дамы и господа, юношеские состязания, которые вы все так любите, спортивный фестиваль UA начинается! — мужской голос разносился по всему стадиону и эхом отбивался от бетонных стен. — Встречайте первогодок! Эти ребята будущие звёзды мира героев! Она, закинув ногу на ногу, скучающе смотрела на арену. Не заботясь, что форменная юбка другой знаменитой Академии оголила бедро до белья. Всё равно на неё никто не обращал внимания, глаза всех прикованы к центру арены. От нечего делать насчитала двести двадцать первогодок в одинаковых костюмах. Их различать стоило лишь по цветам волос. Из них как минимум пятьдесят героев. С ума сойти! На кой чёрт так много? Злодеев же на всех не хватит. Она сморщила нос. Должно быть она просто злобствовала. Дети тут не причём она просто завидовала? Ведь должна была оказаться на их месте. Но кто-то или что-то распорядилось иначе, и на ней теперь чёрная форма Академии Шикетсу. — Клятвы участников, — объявила женщина в облегающем костюме, которую назвали Полночь. Отовсюду послышалось вздохи и свисты, по-видимому адресованные ей. Полночь одним грациозным движением руки убрала свои смольно-чёрные волосы от лица и подмигнула, облизнув губы. Оставалось надеяться, что ни у одного школьника не произошло незапланированной поллюции. — Представитель учеников из класса 1А Кацуки Бакуго. Восторженные возгласы, перемешанные с недооргазом, сменились на недоумевающие шепотки. Цветные волосы в центре арены повернулись к одному парню. Она отметила, что он был весьма привлекательной наружности: светлые топорщащиеся волосы, алые глаза, хмурый вид. Тот, засунув руки в карманы и скрючившись в три погибли, протопал к сцене. До неё донесся шепот двух человек: “Этот парень был первым на вступительных экзаменах, он набрал рекордный балл за роботов, прикинь”. На мгновение ей стало даже интересно, что Кацуки Бакуго скажет в своей речи. Поднявшись к микрофону, Бакуго молчал долгие секунды. Весь стадион замер в ожидании. — Я клянусь, — его низкий голос звучал уверенно, — что буду номером один. Первогодки гневно завопили ему в спину и затрясли кулаками. Студенты были похожи на жителей Салема, которые мечтали сжечь ведьму на костре. Они кричали ему “Какого хрена?!”, “Не будь таким заносчивым!”, “Хватит дурачиться!”. Высокий парень в очках не выдержал, подбежал к нему, двигая рукой, словно робот. Он спросил: “Почему ты поступаешь так не уважительно?” Она в удивлении приподняла брови. Хоть она и сидела на самых высоких рядах, наглость и самоуверенность Бакуго долетела и до неё. Кто он такой? Почему он такой надменный? Бакуго развернулся всем телом. Выражение его лица ничуть не смягчилось. Ни тени раскаяния, ни следа совести не было во взгляде алых глаз. Только осознание собственного величия. Будто он сражаться будет один, а остальные чисто для количества. Будто они для Бакуго статисты. — Это послужит подспорьем для достижения новых высот, — на последнем слове Бакуго пальцем указал вниз. Унизительный жест. Да он безумец, раз навлекает на себя гнев однокашников. Она посчитала это за попытку загнать себя в угол. Впрочем, действительности она не знала, но Бакуго привлёк внимание, сделав пребывание на фестивале чуть менее скучным. *** На первое испытание – бег с препятствиями – было довольно занимательно смотреть. Кучка детишек, минное поле, жуткие роботы, опасный каньон… Она ожидала чего-то большего. В голове построила план победы в испытании. Её льда и скорости хватило бы, чтобы пройти и оставить позади студентов с посредственными причудами. Но она лишь зритель, не участник. Факт колючей болью отдавался в груди. Зависть? Полной неожиданностью стала победа зеленоволосого парня по имени Мидория. Слабак на вид, но она по себе знала, что внешность обманчива. Он не использовал свою причуду на всём протяжении полосы препятствий, чем ещё больше вызвал интерес к себе. Мчался на всех парах с куском металлической брони робота, чтобы потом подорваться на минах и волной мощного взрыва буквально полететь к победе. Умный ход! Зеленоволосый задохлик обогнал Бакуго и парня с причудой контроля ветра. Использовал их, как трамплин. Как он не помер два раза, оставалось вопросом на размышление. После объявления результатов лицо Бакуго перекосило от злости, его глаза гневно сузились, а челюсти ожесточенно стиснулись, что зубы едва не сломались. Его тело стряслось от злобы. Внешне никак не был похож на героя, это злодейская маска. От Бакуго её отвлекла пышногрудая черноволосая девушка с прилипалой-извращенцем на спине. Её вдруг обуяла злость: как посмел этот фиолетовый говнюк приклеиться к девушке и тем самым умудриться пройти испытание. Битва конниц была ни чуть не скучнее. Сражение за десять миллионов – неплохая причина использовать других. Она в уме набросала план, как бы действовала будь на их месте. Взяла бы себе в команду парня с причудой электричества. Кстати, он похож на Пикачу. Такая же черная молния. Ещё взяла бы девушку с высоким чёрным хвостом. Её причуда – нечто. Она может создать всё, что угодно. И четвёртым был бы парень в очках. Его причуда ускорения идеально скрывала недостатки её причуд. Пора смириться, что причуд у неё две. Две стороны ужасного целого. Но она станет сопротивляться, пока не иссякнут силы. Мидория взмахом руки остановил поток ветра лысого парня, но не спас повязку. Всё же это было впечатляющие. У неё расширились глаза, и инстинктивно подалась вперёд. Вот это силища. А с виду задохлик, которого с лёгкостью ветер унесёт. Почти как у Всемогущего. Мидория что, внебрачный сын Всемогущего? Она закусила кончик своего ногтя, не может же он тоже быть побочным продуктом брака ради причуд? Она сама себе помотала головой. Подобные браки уже давно вышли из моды. Её одноклассники ушли на обед, а она осталась на стадионе. С бенто приготовленным старшей сестрой. Одиночество – её удел, так спокойнее. Здесь не для того, чтобы играть в дружбу, тогда зачем вообще париться. Одноклассники – лишь люди, с которыми поневоле учишься вместе. Третий этап она ждала из больше всего. Мидория со своей непонятной причудой возбудил в ней живой интерес. Хотелось разгадать его секрет. Чувствовалось, что с ним не всё так однозначно. Но когда тот поломал себе все пальцы в битве с лысым повелителем ветра, ей стало всё равно. Что ж зря лукавить, первогодки действительно были незаурядными. Как могут быть незаурядными цирковые животные. Детей точно выставили на показ, сомнений не оставалось. Она уже потеряла к происходящему интерес и собиралась уходить, как объявили “Бакуго против Урараки”. Девушка против дикого зверя. Зрелище не для слабонервных. Благо она себя слабой не считала. Бакуго нещадно подрывал девушку, а та в ответ всё продолжала стоять на ногах и неустанно атаковать. Урарака всё не отступала, как и сколько он её не бил. Поднималась – и снова в бой. Ей не было жаль ни одно из них: жизнь героя жестока, порой неумолима, ко всем вне зависимости от пола и возраста. Раз уж детское сердечко трепещет от титула “Герой”, так будь готов получить по полной. А вот герои постарше были с ней не согласны. Кричали что-то о бесчеловечности. Негодовали. Освистывали Бакуго, просили его остановиться и пожалеть Урараку. Очако всё же девушка! И разница в их способностях слишком велика и бла-бла-бла. Она только фыркнула на это. Хотелось подойти к такому защитничку и поведать ему историю о несправедливости, о “рождении не того пола”. Да пошли ему подобные защитники далеко и надолго. Она быстро посмотрела наверх, на осколки, что накопила Урарака. Но увы, дикого зверя камушками не одолеть. С неё было достаточно. Насмотрелась на, такие же как и она, юные таланты. Поднявшись с последнего ряда и не беспокоя одноклассников, она беззвучно ушла с фестиваля. Напоследок бросила взгляд на Бакуго. В её голове пролетела мысль, что она никогда не будет водиться с людьми, подобными ему.