Если вы делаете что-то по свей воле — это рай.
Если вы делаете что-то против своей воли — это ад.
Джагги Васудев (Садхгуру)
На платформе 9¾ у колонны, излучая уверенность, стоял Драко Малфой в чёрном дорогом костюме. Наряд подчёркивал высокий, широкоплечий, стройный, аристократически-изящный силуэт. Белые волосы были стильно уложены, придавая облику особый шарм.
Вокруг, хлопоча, сновали студенты, прощаясь с родными и приветствуя однокурсников и друзей. Шум от тележек с чемоданами, звонкий гул разговоров, работающий двигатель экспресса заполняли пространство. Время от времени Драко ловил на себе тревожные взгляды. На его лице отражались усталость и безразличие.
— Эй! Тебя всё-таки вынудили вернуться в школу? — бледно-зелёные глаза внимательно изучали лицо парня, — Дерьмово выглядишь!
Игнорируя любопытных зевак, Драко посмотрел на девушку с правильными и острыми чертами лица. Утончённо одетая во всё чёрное Пэнси Паркинсон казалась расслабленной.
— Явно не мой выбор, как и всегда. — холодно бросил он, но окончание фразы было сказано на выдохе. — Скоро отправление — пойдём?
Он оттолкнулся от стены и двинулся к вагонам у хвоста, в тайне надеясь, что там будет меньше людей. Девушка последовала за ним плавной походкой, несмотря на очевидно неудобные каблуки. Ожидания Малфоя оправдались — заняв место у окна, он откинулся на спинку сиденья и принял хотя и расслабленную, но не теряющую элегантности позу. Тут в вагоне показались две фигуры и, завидев друзей, двинулись прямиком к ним.
— Ты в порядке, приятель? — Блейз Забини уселся напротив, вырывая Драко из мыслей. Взгляд был проницательным, словно он пытался прочитать что-то на его лице.
— Какие люди и без охраны! — спаясничал второй. Теодор Нотт занял место рядом с мулатом и внимательно рассматривал лица однокурсников напротив, — Пэнс, ты сегодня особенно очаровательна! — кокетливо подмигнул парень.
Взгляд Драко скользнул по слизеринцам. Он испытывал какое-то странное чувство между радостью от встречи и желанием остаться в одиночестве. Встретившись взглядом с Блейзом, он еле заметно кивнул в знак приветствия и отвернулся к окну.
Экспресс тронулся — ритмичные покачивания начали усыплять. Вагон был полупустой, но всё же наполнился ненавязчивым шумом голосов. Драко потерялся во времени, глубоко погрузившись в мысли: пытался проанализировать своё странное состояние в последнее время. Ему казалось, что он сходит с ума от резких перемен в настроении. Бывало, что он просыпался от очередного кошмара с оглушительным сердцебиением, и тогда ему требовалось не меньше часа, чтобы восстановить дыхание и прийти в себя. В такие дни ужас и пустота поселялись внутри — он всем своим существом чувствовал непроницаемую тьму, разливающуюся из грудной клетки. А иной раз просыпался, а мир был словно раскрашен в самые яркие краски — жизнь снова имела смысл. Второе, к сожалению Малфоя, происходило сильно реже.
— Эй, Нотт! Какого… а ну отдай! — Пэнси громким возмущением привлекла его внимание. Тео вырвал из её рук дорожное зеркало и начал дразнить. Она выглядела раздражённой, но в её голосе звучала нотка игривости, будто вся сцена была частью их обыденной игры.
Тео, удерживая зеркало над головой, наслаждался моментом, словно это было его единственное развлечение.
— Только за поцелуй, милая! — он вызывающе ухмыльнулся, а Пэнси вскинула бровь.
— Акцио зеркало! — и оно тут же опустилось в её руку.
Тео застыл от внезапности, но уже через секунду в его глазах мелькнул насмешливый огонёк — он снова взглянул на неё.
— Ладно, милая, не будь такой серьёзной, — сказал парень с лукавой ухмылкой. Он нагнулся к столу и, понизив голос, заговорчески спросил, — Устроим welcome back вечеринку? Мы снова в школе в полном составе, чем не повод?
— Звучит соблазнительно! — хищно улыбнулся Блейз, — Главное, чтоб были девочки: питаю слабость к холодным когтевранкам.
— Какая мерзость! — скривилась Пэнс, — Выпивка будет?
— Обижаешь! — Тео шутливо надул губы. — У меня для вас чемодан сюрпризов! Малфой, что думаешь?
— Если огневиски поможет мне отключить мозги, я — за, — безразлично произнёс он, пожав плечами, а затем отвернулся и снова уставился в окно. Пейзаж стремительно менялся, и солнечные лучи заходили за горизонт, предвещая скорое прибытие.
Двое парней резво выскочили из вагона. Тео развернулся и, усмехаясь, галантно подал руку Пэнси — с ноткой надменности принимая его помощь, она ступила на перрон, словно самая грациозная кошка Британии. Драко вышел последним. Спрятав руки в карманы брюк, он лениво зашагал за компанией.
При виде фестралов друзья остановились и заворожённо стали всматриваться в мерцающие белые глаза. Один лишь Драко равнодушно прошёл к повозке:
— Фестралы. Невидимые для тех, кто никогда по-настоящему не соприкасался со смертью. — холодным тоном бросил он, поднимаясь в карету.
***
Сидя за столом Слизерина, он оглядывал зал. Холодный взгляд блуждал по толпе студентов, ненадолго задерживаясь на знакомых лицах. Пэнс и Блейз рядом громко хохотали над очередной шуткой Тео. Их смех звучал нарочито громко, словно нужен был лишь для того, чтобы заглушить сковывающие страх и неуверенность.
Со стороны слизеринцы выглядели расслабленными, но внутри каждый из них был натянут как струна. Презрение к ним витало в воздухе: косые взгляды, перешёптывания, кто-то даже был настолько смелым, чтобы указывать пальцем — всё это впивалось в Драко ледяными иглами. Но он, как и его товарищи, продолжал делать вид, будто всё в порядке.
Драко старался не показывать эмоций, сжав кулаки под столом и сохраняя невозмутимое выражение лица. Его взгляд на мгновение остановился на Поттере и Грейнджер. Они сидели чуть поодаль, погружённые в тихий разговор. Для полного состава Золотой троицы не хватало рыжего.
На их лицах не было и тени веселья или интереса к другим. Поттер выглядел уставшим, впалые щёки и тёмные круги под глазами подчёркивали, насколько дерьмово прошёл для него предыдущий год. Даже пока он разговаривал с Грейнджер, в нём чувствовалась усталость, а на сутулых плечах виднелся груз огромной ответственности. Девушка, в свою очередь, казалась погружённой в размышления, лицо было серьёзным и сосредоточенным. Кивала в ответ на слова шрамоголового, иногда оглядываясь на окружающих, будто пытаясь оценить ситуацию и найти пути отступления.
Драко ощутил странное чувство при виде их. Они не выглядели счастливыми, несмотря на победу в войне. Это дало ему некоторое утешение: не он один чувствует себя чужим.
Первокурсники наконец заняли свои места, и после приветственной речи директора МакГонагалл зал наполнился звуками трапезы. Металлический звон столовых приборов, смешанный с гулом разговоров, создавал иллюзию нормальности, которой так не хватало. Аппетита у Малфоя не было, еда казалась безвкусной, и даже атмосфера всеобщего счастья от возвращения в школу не могла развеять мрачные мысли о будущем.
***
Было уже заполночь, когда Драко обнаружил себя сидящим в одном из кресел у камина в гостиной Слизерина. Одежда придавала ему расслабленный вид: рубашка расстёгнута на две пуговицы, галстук распущен. Просторная комната, в которой он находился, была изящно обставлена: на стенах висели гобелены знаменитых выпускников факультета, а у стен стояли массивные буфеты из тёмного дерева. Несмотря на пылающий в каминах огонь, в комнате было промозгло и неуютно. Болотный свет волшебных светильников только усиливал это ощущение, делая тени вокруг ещё мрачнее и длиннее. Холод, пронизывающий до костей, не отступал ни на минуту. Здешняя обстановка довольно точно отражала внутреннее состояние Драко.
Взгляд блуждал по комнате, цепляясь за детали обстановки, но не находя ничего, что могло бы принести утешение или хотя бы отвлечь.
Мысли были тяжёлыми. Он всё ещё пытался отыскать причину своего состояния. Обсуждать с назначенным целителем свои жизнь и чувства он, конечно, не собирался: встречи с ним Драко считал унизительными. Доктора должны быть благодарны, что он ещё не сжёг сраные записи, которые его обязали вести. Дневник был зачарован — точно такой же находился у мозгоправа для понимания динамики выздоровления. Убедившись, что он один и никто не нарушит приватности, Драко достал тетрадь, чтобы сделать очередную запись.
2 сентября 1998 года
Сраный дневник!
За какой-то хер я опять не сплю. Проклятье этой жалкой ебанутой жизни, где каждый день — это как сраный спуск в сучью бездну. Тысячи лиц вокруг, а я чувствую, как пустота поглощает меня. Каждый мордредов взгляд — новый нож в груди, но кто бы ебался, чтоб понять мои муки?
Бессмысленность — вот что заполняет каждый мерлинов момент моей уёбищной жизни. Вся эта толпа — сборище тупиц.
Они нихуя не знают.
Я просто борюсь, чтобы не утонуть в бездне, которая уже начинает пожирать меня изнутри.
Я веду этот ебаный дневник как целительское рецептное говно. Это единственное, что помогает мне хоть как-то разгрузить свои сраные, сука, мысли. Ну и похуй, я всё равно выкручусь. Я должен.
Ебучий ваш
— Драко Малфой.
Он вздохнул и откинулся на спинку кресла, чувствуя, как холодный воздух обволакивает его. Светлые волосы небрежно упали на лицо, делая его только угрюмее. Освещение комнаты подчёркивало его бледную кожу, четче вырисовывая тенями аристократические черты лица, на котором отпечатались последствия бессонницы и бесконечных душевных терзаний.
В гостиную спускался Забини, одетый в пижамные штаны и футболку, — его шаги глухо раздавались по каменному полу.
— Дерьмово выглядишь, — произнёс он, подходя к одному из шкафчиков и доставая два стакана и бутылку огневиски. Его руки уверенно двигались. Вскоре он вручил один, уже наполненный, Драко и уселся в соседнее кресло, перекинув ногу на ногу.
— Спасибо, ты тоже великолепен, — ответил Малфой с усмешкой. Он сделал большой глоток, и огневиски обожгло глотку, оставляя жгучее послевкусие. Он поморщился и устремил взгляд в камин. — Тяжёлая ночь, а?
Блейз фыркнул, делая небольшой глоток и откидываясь в кресле:
— Ну такое… — он лениво отмахнулся, затем притянул стакан к губам и сделал ещё глоток. — Заметил, что избранный и заучка не светятся от счастья? Не то чтобы мне не плевать, но они вышли героями. Так что, думаю, даже мы в каком-то херовом, но порядке. Что бы это ни значило…
— Мордредовы герои починили треснувший магический мир… Почёт и хвала! — Драко горько усмехнулся, — Сейчас ведь видно, что на этой войне не осталось победителей и проигравших: каждый так или иначе вынужден собирать себя заново. — Блейз задумчиво кивнул.
— Нам остаётся только окончательно не ёбнуться, чтобы не найти свой конец на пятом этаже святого Мунго.
Драко передёрнуло от упоминания лечебницы, но он быстро собрался и поднял стакан в знак согласия, затем сделал большой глоток. Блейз, наблюдая за игрой теней на стенах от пламени, отхлебнул ещё немного огневиски. Тишина гостиной казалась осязаемой.
— Нас сломали, а теперь ждут, когда мы соберём свои проклятые осколки, — сказал Блейз, не отрывая взгляда от пламени.
Драко сжал челюсти, его пальцы нервно играли с краем бокала. Он взглянул на друга:
— Ломать было проще.
Блейз усмехнулся, но в его глазах не было веселья.
— Как твоё наказание? Мозгоправы говорят о чём-то конкретном? — наверное, он был единственным человеком в кругу Драко, умевшим так непринуждённо затрагивать самые болезненные темы.
— Только задают тупые назойливые вопросы, — раздражённо бросил Малфой, смакуя горечь слов. — Я был бы рад, если бы кто-то из них решил избить меня, вместо того чтобы уговаривать… что они там внушают?.. «Ваше присутствие здесь уже большой шаг. Давайте работать с тем, что есть, мистер Малфой! Это для вашего же блага!»
Блейз скривил губы.
— Ну, а ты что ожидал? — фыркнул он, наливая себе ещё.
Драко вздохнул с тяжёлым раздражением. Мулат лишь мрачно усмехнулся в ответ, зная, что борьба с собой — это испытание, которое друг должен пройти самостоятельно.
Малфой молча осушил стакан, потом медленно поднялся с кресла и направился к двери, до конца ощущая на себе взгляд собеседника.
— Ты держись там, — произнёс Забини, успев напоследок кивнуть, прежде чем высокая фигура скрылась за дверью.
***
Первая учебная неделя прошла неплохо, если не учитывать того, что он чувствовал себя чужаком. Даже знакомые стены Хогвартса, которые раньше казались крепостью, теперь не приносили утешения.
Грейнджер с новыми обязанностями старосты постоянно мельтешила в его поле зрения. Они вечно сталкивались в замке. Каждый раз, когда Драко встречался с ней взглядами, его сердце начинало биться быстрее. Раздражение, смешанное с непонятной тревогой — вот, что он ощущал в её присутствии, и потом злился на себя за то, что она вызывала такие чувства. Гермиона выглядела уставшей и была апатична. Казалось, от активной девушки не осталось и следа — её будто всегда сопровождал дементор. Драко не мог не заметить эти изменения, и это только разжигало его интерес.
Занятия давались с трудом: он едва ли сохранял концентрацию. Недосып брал своё, и на одном из занятии по зельеварению Драко перепутал количество ингредиентов для приготовления зелья сопротивления магии и добавил гораздо больше сушёных голов заунывников. Жидкость в котле превратилась в вязкую субстанцию.
— Твою ж… — на выдохе досадливо прошипел парень, оглядываясь в надежде, что никто не заметил его ошибки. Но, конечно, несколько студентов уже смотрели на него с усмешками, а Слизнорт спешил с обеспокоенным выражением лица.
— Мистер Малфой, — голос профессора был одновременно строгим и сочувствующим, — кажется, вы слегка перестарались. Вам стоит быть внимательнее, иначе в следующий раз последствия могут быть куда серьёзнее.
Драко разочарованно кивнул, уже начиная выходить из себя. Слизнорт, возможно, и не делал это нарочно, но его слова только усугубили чувство собственного бессилия. Поправив мантию, Малфой попытался сосредоточиться на исправлении ошибки.
После урока он направился в библиотеку, надеясь, что книги и тишина помогут отвлечься. Войдя в помещение, заметил кудрявую голову. Гермиона сидела за одним из столов, окружённая стопками книг, с лицом, хмурым от концентрации. Драко стиснул зубы и, развернувшись на каблуках, размашистым шагом удалился, мысленно себя презирая. То, как он реагировал на присутствие девушки… Это было невыносимо.
На следующий день в коридоре, как назло, он снова столкнулся с ней. Она снова выглядела уставшей, тёмные круги под глазами и напряжение в каждой черте лица говорили о бессонных ночах и тяжёлых размышлениях. Она бросила на него мимолётный взгляд, полный привычного презрения, и это только усилило его внутреннюю борьбу. Почему он, Драко Малфой, должен был замечать её состояние?
— Грейнджер, — процедил он сквозь зубы, — Может, тебе стоит перестать таскаться с этими книгами?
Она с вызовом посмотрела на него и ответила ледяным тоном:
— Спасибо за заботу, Малфой, но я справлюсь. А тебе бы не мешало больше заниматься, чтобы не взрывать котлы на уроках.
Его лицо вспыхнуло от ярости, но он не нашёл, что ответить. Стиснув челюсть и сжав кулаки, он развернулся и ушёл, чувствуя, как внутри всё кипит. Эта неделя была невыносимой.
Через пару дней поздним вечером в поисках одиночества он поднялся на астрономическую башню. Ему катастрофически не хватало тишины. Он подошёл к перилам, ощупал карманы и вытащил спасительную пачку сигарет. Достав одну и зажав фильтр между зубами, он поджёг табак палочкой. Вдох. Выдох. Блаженная тишина. Тонкая струйка дыма тянулась серебристой нитью, пропадая в окрашенном сумерками пейзаже. Он был погружён в мысли, когда услышал шаги. Обернувшись, встретился взглядами с Гермионой. Она удивленно подняла брови:
— Не ожидала увидеть тебя здесь, Малфой, — сказала она, стараясь не звучать осуждающе. Но её вечно поучительный тон сработал как тумблер, и раздражение вспыхнуло с новой силой.
Драко хмыкнул, втянул в лёгкие ещё дыма и выдохнул густым смогом.
— Грейнджер, — отозвался он, раздражённо сжав зубы. — Чего тебе нужно?
— Ничего, — медленно подходя, ответила та, — Просто хотела побыть одна.
— Ну что ж, тебе не повезло, — Его тело напряглось как натянутая струна. — Иди ищи другое место.
Гермиона скрестила руки на груди, не отводя взгляда от его лица.
— Ты всегда такой грубый, Малфой. Может, хватит уже? — устало ответила она.
— Может, тебе стоит перестать лезть туда, где тебя не ждут? — затушив сигарету о каменную стену, он бросил окурок на землю.
— Я просто хотела побыть одна, — повторила девушка, пожав плечами.
Драко посмотрел на Гермиону — его тёмные брови свелись в напряжении. Её присутствие уже распалило раздражение почти до предела, но в глубине души он чувствовал беспокойство, видя её подавленное состояние.
— Ты выглядишь… паршиво, — неожиданно произнёс он, пытаясь сменить тему, и зашагал к выходу. Он сам не понял, зачем это сказал — будто ему нужно было продолжать с ней бессмысленный диалог. Она и так уже нарушила его планы на несколько минут тишины.
— Взаимно, — ответила Гермиона. Они встали на полпути друг к другу. Очевидно, никто из них этого не ожидал — оба застыли в тишине, слушая, как ветер свистит между башнями. Гермиона заметила, как напряжённость постепенно покидает Драко, хотя он всё ещё выглядел настороженно.
— Как у тебя дела, Малфой? — совершенно спокойно спросила она. Её вопрос словно выбил почву из-под ног. Какое ей дело до него? Какого хрена она вообще спрашивает?
— Нормально. А у тебя? — он не мог понять, почему отвечает ей. Видимо, бессонница и бесконечная борьба с собой окончательно свели его с ума. Беседовать с Грейнджер вот так, будто старые приятели?
— Тоже… нормально. — она замешкалась и посмотрела на открывающийся с башни вид. Слабый свет уходящего солнца подчёркивал усталость на лице Гермионы, делал девушку уязвимой. Потускневшие кудри слабо развивались на ветру.
— Хорошо, — согласился Драко, опуская взгляд. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки, после чего он твёрдой походкой двинулся к выходу.
— Если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, Малфой, — неожиданно, кажется, и для себя предложила она, — ты знаешь… Я могу тебя выслушать.
Он поднял глаза, удивлённый её предложением, сжал челюсть и нервно провёл рукой по волосам.
— Не строй из себя благодетельницу, Грейнджер.
Стремительно спускаясь по ступеням, он пытался понять, что это было. Его заполнила масса противоречивых эмоций, от которых он старательно отмахивался, пока шёл в гостиную Слизерина. Тёмные коридоры и холодные каменные стены, которые раньше были ему домом, сейчас лишь усиливали раздражение. В голове всё ещё крутились слова Грейнджер. Что она вообще о себе думает, предлагая ему помощь? Как будто ему нужна её жалость!
Проходя через арку, ведущую в гостиную, он заметил свою компанию. Нотт и Забини сидели на диване, обсуждая детали предстоящей вечеринки, а Пэнс, как всегда, выискивала в зеркале новый недостаток во внешности.
— О, гляньте, кто пожаловал, — сказал Блейз. — Малфой, ты будто призрака увидел. Что случилось?
— Заткнись, Забини, — огрызнулся он, проходя мимо. — Лучше скажи, всё ли готово для вечеринки?
— Почти, — ответил Тео с ухмылкой. — Осталось уговорить горячих Когтевранок прийти.
Драко довольно фыркнул, присаживаясь на ближайшее кресло.
— Ты думаешь, кто-то откажется от такого приглашения? — оторвалась Пэнси от своего отражения. — Главное, чтобы всё было на уровне.
— Будет, — заверил Блейз, подмигнув Драко. — У нас есть все ингредиенты для успеха.
— Удачи, — бросил Драко, не особенно заинтересованный в их обсуждении. В голове до сих пор звучал голос Грейнджер. Салазар, помоги, ну почему он ещё об этом думает?
— Эй, да что случилось? — спросил Тео.
— Ничего особенного, — ответил Драко, отводя взгляд. — Просто устал.
— Тебе нужно поспать — возьми у Помфри зелье Сна без сновидений. — предложил Блейз.
— Нет, всё нормально, — отрезал Драко и облокотился на кресло, проводя рукой по волосам и убирая выбившиеся пряди.
Предстоящая вечеринка была для него возможностью забыться хотя бы на время. Но почему-то образ заучки, её напряжённое лицо и предложенная помощь не давали покоя. Почему теперь он должен думать о ней? Что изменилось?
— Малфой, ты с нами? — раздался голос Пэнси, вырывая его из размышлений.
— Да, — ответил он, — Я тут.
***
В один из вечеров Малфой был вызван к директору. Его пальцы невольно сжимались и разжимались, когда он подходил к дверям кабинета, с каждым шагом ощущая всё большее напряжение. Он обратился к каменному грифону и назвал себя. Через несколько мгновений за статуей возникла лестница, поднявшись по которой, он толкнул тяжёлую дверь.
Профессор МакГонагалл сидела за массивным дубовым столом, окружённая кипами свитков и пергаментов. Высокие стены украшали портреты прежних директоров, тихо переговаривавшихся между собой и время от времени бросавших заинтересованные взгляды на посетителей. На полках стояли древние тома с потёртыми переплётами, магические артефакты и различные фиалы с неизвестными зельями. В центре, рядом с камином, горел огонь, бросая мягкий свет на старинные ковры, украшенные сложными узорами. Довольно строгий взгляд встретил Драко, но в лице МакГонагалл всё равно читалась некоторая мягкость, которой он не ожидал.
— Мистер Малфой, присаживайтесь, — сказала она, указывая на приставленный к столу стул. Драко сел, стараясь скрыть беспокойство за маской равнодушия. — Как вы знаете, ваше восстановление после войны и возвращение в школу требуют дополнительных мер. Я правильно понимаю: у вас есть обязательные сеансы с целителем в Мунго?
Драко кивнул, чувствуя, как его горло пересохло.
— Чтобы облегчить ваше посещение и не нарушать учебный процесс, я предоставлю вам доступ к камину раз в неделю. Вы сможете использовать его для путешествий в Мунго и обратно. Это даст вам возможность сосредоточиться на лечении и учёбе одновременно.
— Это всё, профессор? — холодным тоном спросил он, стараясь не выдавать раздражения.
— Полагаю, что да, — директор сурово посмотрела на него, вздёрнув бровь: явно ожидала более уважительного отношения. — Вы свободны.
Драко молча встал, развернулся на каблуках и, спрятав руки в карманы, уверенно направился к выходу.
Утром в субботу Малфой зашёл в кабинет профессора МакГонагалл, где его ждал подготовленный камин. Как только он бросил в огонь горсть летучего пороха и произнёс: «Больница Святого Мунго,» — его закружило, и он очутился в знакомом холле.
Коридор отделения был узким и высоким. Он освещался таким ярким неестественным светом, из-за которого создавалась угнетающая атмосфера стерильности. Стены были украшены замысловатыми магическими плакатами о сохранении здоровья, которые напоминали о том, что это место — последняя надежда для многих, страдающих от необъяснимых магических недугов.
Каждая дверь вела в отдельную палату, где пациенты находились под наблюдением колдомедиков. Лица встречающихся обитателей отделения выражали мучительное напряжение или безвозвратную утрату рассудка.
Спрятав руки в карманы, он стремительно направлялся по коридору к нужной двери. Дойдя, несколько раз постучал и вошёл внутрь.
— Добрый день, Драко, — приветствовал его целитель, когда тот оказался в уютном кабинете с мягкими креслами и стенами, уставленными полками с книгами и магическими изобретениями. — Как твои дела сегодня?
Назначенным ему колдомедиком был Эдмунд Хейл — сидящий в лимонной мантии высокий мужчина средних лет с короткими каштановыми волосами, густой бородой и проницательными зелёными глазами. Его манера поведения была спокойной и обнадёживающей, голос — ровным и уверенным.
Целитель был известен своим смешанным подходом в лечении рассудка. Его методы включали в себя как элементы магии, так и принципы магловской психологии и психиатрии. Этот подход вызывал споры среди коллег и других членов магического мира. Им казалось, что примешивание практик простецов снижает достоинство и эффективность магии. Нарцисса так же поддерживала сохранность чистоты крови и традиционных магических учений, поэтому неоднократно выражала сомнения относительно компетентности маглорожденных в решении вопросов магического мира.
Однако Хейла не смущали возражающие. Он был убеждён, что современные вызовы требуют новых подходов, а симбиоз магии и магловской науки мог обеспечить глубокое и всестороннее лечение. Его успехи в реабилитации пациентов с тяжёлыми расстройствами и последствиями проклятий были неоспоримы, поэтому кабинет Хейла считался одним из наиболее востребованных в Святом Мунго.
Драко опустился в одно из кресел, ощущая, как напряжение постепенно нарастает.
— Всё… сносно, — холодно ответил он, пытаясь унять раздражение, но оно лишь продолжало нарастать.
— Сносно? — переспросил Хейл и слегка улыбнулся — заколдованное перо сделало какую-то заметку на левитирующем рядом блокноте. — Давай обсудим, что беспокоило тебя на этой неделе.
— У вас есть доступ к моему дневнику. Мне нечего добавить, — он откинулся на спинку кресла и помассировал переносицу.
Целитель достал из ящика стола такую же, как у Драко, тетрадь и бегло прочёл записи.
— Что ты скажешь по поводу сна? — не отрываясь от текста, спросил колдомедик.
— Ничего не поменялось с момента последней записи, — парень откинул голову и посмотрел на Хейла сквозь ресницы, всем своим видом показывая, как его утомляет и раздражает их разговор.
— Хм… — мужчина отложил дневник и, сложив ладони перед собой, продолжил, — Драко, чтобы наши сеансы проходили более плодотворно, ты должен сотрудничать. Ты тут в полной безопасности.
— Я нигде не в безопасности, — на выдохе устало произнёс Драко, раздражённо зачесав волосы рукой. — Я заперт с самим собой.
— Объясни подробнее, что это означает? — бесстрастно спросил Хейл, чем ещё больше распалил раздражение в парне.
— С чего бы мне это обсуждать с кем-то вроде тебя? — Драко прищурил глаза, чувствуя, как внутри зарождается гнев.
Хейл остался невозмутим, его лицо не выдало ни капли раздражения.
— Драко, ты здесь, чтобы получить помощь, — ответил Хейл, подавшись ближе к столу и опёршись на локти. — Если хочешь вести себя, как избалованный ребенок, это твоё дело, но я здесь, чтобы помочь, и ты уже должен был это понять.
Драко усмехнулся, пытаясь удержать злость под контролем.
— Помочь? — он выпустил короткий смешок. — Ты думаешь, что сможешь помочь мне, грязнокровка? Ты понятия не имеешь, через что я прошёл. Это не то, что можно исправить болтовнёй.
— Может, и так, — Хейл безразлично пожал плечами, — Но если ты продолжаешь думать, что нечистая кровь делает меня менее компетентным, то ты действительно ничего не понимаешь. Ты боишься, и это твоя главная проблема.
— Боюсь? — Драко зло рассмеялся и наклонился вперёд, опираясь локтями на колени. — Я ничего не боюсь. Ты просто не понимаешь, что значит быть мной.
— Возможно, — кивнул Хейл. — Но ты здесь, и это говорит о том, что ты всё-таки ищешь помощи. Продолжать нападать на меня из-за моего происхождения — это лишь способ скрыть свой страх.
— Ты слишком самоуверен, Хейл, — Драко откинулся на кресло и вытянул ноги. Пошарив в карманах мантии, он достал пачку сигарет и закурил, выпуская густой клуб дыма в сторону целителя. — Но это не изменит того, что ты всего лишь грязнокровка, пытающаяся играть в целителя.
— Будет лучше, если ты засунешь эту сигарету себе в задницу. Для здоровья полезнее, — лицо Хейла было спокойно — его совершенно не задевало поведение пациента.
— Да, я знаю, но мешает на тренировках по квиддичу, — Малфой усмехнулся. Его позабавила дерзкая реакция целителя. Может, он не такой уж и мудак?
— Занимаешься?
— А ты? — выпустил струйку дыма. Он не намерен был делиться чувствами или ещё какой хренью. Ему надо потянуть время, как и всегда.
— Люблю полетать без цели. Так, просто проветриться.
— И как часто?
— Раза два в неделю. А ты?
Драко задумался, а затем решительно сменил тему, оставляя вопрос Хейла без ответа.
— Я заметил: ты добавил новые книги, — с зажатой в руке сигаретой он указал на шкаф. — Есть какие-то интересные исследования о воздействии проклятий на психику?
Хейл слегка приподнял бровь и кивнул в согласии.
— Да, прогресс не стоит на месте. Ты про наши подозрения о проклятии рода? — зачарованное перо что-то активно записывало, наполняя кабинет лёгкими звуками скрежета.
Драко наколдовал пепельницу.
— Мне кажется, это не просто моя личная тьма. Возможно, это что-то большее, нечто, тянущееся за мной через поколения — я подозреваю, что по материнской линии. Взять хотя бы тётку Беллатрису. Под конец она же… полностью потеряла связь с реальностью. — его самого удивила такая откровенность.
Хейл нахмурился, его зелёные глаза заискрились интересом, а перо истерично забегало по пергаменту.
— Мы уже касались этой темы, Драко. Да, проклятия рода могут оставлять глубокий след на потомках и передаваться из поколения в поколение. Но они ещё мало изучены. Важно помнить, что, даже если это правда, у тебя есть возможность изменить судьбу. Работа над собой, осознание своих чувств и мыслей — это первый шаг к освобождению от твоего груза.
Драко фыркнул, ощутив тяжесть этих слов. Ему казалось, что он несёт на плечах бремя всей семьи. Малфои и Блэки отобрали у него право на собственную жизнь.
— Легче сказать, чем сделать, Хейл, — он откинулся в кресле и выпустил в потолок новую струйку дыма.
Врач склонил голову набок — его выражение лица стало ещё более мягким.
— Борьба с тьмой всегда трудна. Но ты не один в этом. У тебя есть поддержка, и ты уже сделал большие шаги вперёд. Признание своей уязвимости — это один из них.
Драко растрепал волосы на затылке и раздражённо усмехнулся.
— Уязвимость… какая тупость.
— Это долгий путь, но каждый шаг на этом пути имеет значение. И помни, что ты не обязан справляться в одиночку.
Драко промолчал, его взгляд блуждал по книгам на полках. Он вспомнил о Грейнджер — о том, что видел в её глазах. Она же не одна, у неё есть Поттер и Уизли младшая, но почему она выглядит так, будто не справляется?
— Думаю, на сегодня достаточно, — тихо сказал Малфой спустя несколько минут тишины, поднявшись из кресла и потушив сигарету в пепельнице.
— До встречи через неделю.
Переместившись обратно в замок, он вылетел из кабинета директора и направился в факультетскую гостиную. Он шёл твёрдым, решительным шагом, словно намеревался таким образом разогнать все мысли и переживания. Проходил мимо групп учеников, которые слонялись по замку — их разговоры звучали фоновым шумом. Взгляд Драко был устремлён вперёд, и он не видел окружающего мира — лишь тёмный, глубокий лабиринт собственных страхов.
Догадки о проклятии рода Блэков не давали ему покоя. В голове крутились образы сумасшедшей тетки, внезапно всплыли воспоминания о рассказах матери… Из её уст он однажды услышал истории членов семьи, о которых не принято было говорить. Один из них — Мариус Блэк. Это имя было окутано туманом, а Драко намеревался пролить свет на любую тайну, касающуюся рода его матери.
Он был обязан что-то предпринять. Ему нужно было разобраться с этими догадками о проклятии, иначе оно уничтожит его изнутри. Понять его природу и найти способ избавиться от него, взять судьбу в свои руки — это был долг Драко и перед самим собой, и перед всей семьёй.
***
К вечеру субботы в замке уже витала атмосфера ожидания. Все говорили только о предстоящем празднике. Забини и Нотт сумели создать интригу, и даже Драко оказался заинтересован: ему хотелось хоть на время забыть обо всех проблемах и окунуться в беззаботное веселье.
Выбрав для вечеринки чёрную рубашку, у которой закатал рукава до локтя, и чёрные же классические брюки, он направился в Выручай-комнату. Его одежда выглядела просто, но дорого. Она выгодно подчёркивала подтянутую фигуру и оттеняла его платиновые волосы. Звуки музыки и смеха достигли его ещё на подходе. Открыв дверь, он увидел, что гости уже собрались и атмосфера была наполнена смехом и разговором.
Выручай-комната превратилась в идеальное место для вечеринки: просторное помещение, освещённое мягким, приглушённым светом хрустальных люстр и ламп, в большом количестве подвешенных к потолку. Благодаря этому, создавалась уютная и в какой-то мере даже интимная атмосфера.
Стены комнаты были обиты тёмно-зелёным бархатом, гармонирующим с декоративными элементами из золотых и серебряных нитей. Повсюду висели роскошные гобелены с изображениями танцующих фигур, которые двигались в такт музыке. На противоположных концах помещения стояли длинные столы, уставленные разнообразными напитками и закусками, от которых исходил аппетитный аромат.
В центре комнаты была организована просторная танцевальная площадка с гладким деревянным полом, на которой уже начали собираться студенты, наслаждающиеся ритмами музыки, играющей из магически усиленных граммофонов. Музыка пульсировала, переходя от медленных мелодий к более быстрым и зажигательным.
Вдоль стен стояли мягкие диваны и кресла, где можно было отдохнуть и поговорить. Бокалы с огневиски и другими напитками мерцали в руках студентов, отражая радостные огоньки в их глазах.
Декоративные растения, похожие на тропические, добавляли помещению живости и экзотичности. Между ними прятались маленькие магические светлячки, свет которых напоминал о звёздном небе. Повсюду слышался смех и радостные возгласы — атмосфера праздника захватила всех без исключения.
В центре этой суеты стояли Блейз, так же одетый во всё чёрное, и Тео, на котором была выправленная из брюк рубашка, придающая хозяину расслабленный вид. Они с гордостью наблюдали за результатом своих усилий. Каждый уголок комнаты говорил о тщательной подготовке и желании создать незабываемую ночь.
— Вот он, наш герой! — воскликнул Блейз, протягивая ему бокал огневиски. — Готов отключить голову и забыть обо всём?
Драко улыбнулся, принимая напиток:
— Более чем.
Драко пил огневиски, не особо следя за количеством, надеясь, что алкоголь заглушит его мысли. Однако чем больше он пил, тем сильнее в голове звучали слова Грейнджер.
— Эй, Малфой, ты слишком серьёзный сегодня, — сказал Тео, хлопнув его по спине. — Расслабься, всё же отлично!
— Я расслаблен.
Даже в этом хаосе, окружённый однокурсниками, он не мог избавиться от ощущения утягивающей его на дно тьмы. Возможно, ему действительно стоило поговорить с кем-то. Но точно не с Грейнджер. Салазар подери!
Драко сделал ещё один большой глоток огневиски, ощущая, как жидкость обжигает горло и согревает изнутри. Вечеринка в самом разгаре, вокруг смех, музыка и радость, а он всё ещё погружён в свои мысли. Почему он постоянно думает о ней? Она всегда была ему неприятна, так почему же сейчас не выходит из головы?
— Драко, ты вообще с нами? — спросил Блейз, подходя ближе. — Взгляни на Пэнс, она устроила настоящее шоу.
Малфой посмотрел в сторону танцпола. Паркинсон соблазнительно и плавно двигалась в такт мелодии. Короткое шёлковое платье глубокого изумрудного оттенка, кокетливо задрапированное на одну сторону, переливалось в тусклом освещении. Каждое игривое движение Пэнс приковывало взгляды парней. Но даже её соблазнительный танец не мог отвлечь Драко от мыслей о Грейнджер. Он скользил глазами по комнате и вдруг мельком заметил её сидящей на самом дальнем диване в окружении Поттера и Уизлетты. Она была одета в простое чёрное платье выше колена с одним рукавом, лениво попивала горячительное и рассеянно смотрела в одну точку, откинувшись на спинку дивана. Уставшая, как обычно.
— Ты серьёзно, Малфой? — Тео заметил его взгляд. — Пялишься на Грейнджер?
— Что? Нет, конечно, — Драко нахмурился, но почувствовал, как его щёки начинают краснеть от раздражения, и быстро отвёл взгляд. — Просто задумался.
— Ну да, конечно, — с ухмылкой ответил Тео, игриво вздёрнув бровь.
Драко решил переключить внимание.
— Давайте выпьем за то, что мы все здесь, и за то, что этот год будет лучше, чем предыдущий.
— Отличная идея! — поддержал Блейз, поднимая свой бокал.
Делая глоток, Драко внезапно поймал взгляд карих глаз. Гермиона оторвалась от своего стакана и на мгновение сосредоточилась на нём. В выражении её лица мелькнуло что-то, что он не смог сразу прочитать. Он быстро отвернулся, делая вид, что не заметил её.
Стараясь сосредоточиться на вечеринке, Драко погрузился в разговоры с Блейзом и Тео. Однако его мысли снова и снова возвращались к Грейнджер. Он чувствовал, как внутри растёт раздражение — и из-за неё, и из-за себя. Почему она не выходит у него из головы? Почему каждый её взгляд, каждое движение заставляет его сердце биться быстрее?
— Ты меня вообще слушаешь? — Тео забросил орешек в рот и удивлённо взглянул на друга.
— Да, прости, задумался, — пробормотал Драко, пытаясь переключиться.
— Вот уж не думал, что мысли о трансфигурации могут так захватывать, — усмехнулся Блейз, подливая всем огневиски. — А может, это всё-таки Грейнджер?
Драко раздражённо фыркнул, но ничего не ответил.
Несмотря на шум и смех вокруг, Малфой чувствовал себя отстранённым. Он время от времени бросал взгляд на Гермиону. Она разговаривала с Поттером и Уизлеттой, но её улыбка казалась натянутой, а глаза — пустыми.
Он сжал челюсть, стараясь отогнать непрошеные мысли. Почему он должен беспокоиться о ней? Она всегда была ему врагом, раздражала своим всезнайством и моральным превосходством. И всё же что-то в её усталом взгляде цепляло его.
Гермиона внезапно поднялась и направилась к выходу. Драко невольно проводил её взглядом, чувствуя странное беспокойство. Когда она исчезла за дверью, он попытался сосредоточиться на разговоре с Тео и Блейзом, но мысли продолжали возвращаться к ней.
— Ну что, идём? — спросил Блейз, похлопав Драко по плечу.
— Куда? — спросил Драко, пытаясь вернуть себя в реальность.
— Танцевать, конечно! — усмехнулся Блейз. — Пэнс уже зажгла танцпол, пора и нам присоединиться.
— Без меня. — он осушил бокал и пошёл к выходу.
Он знал, что беспокоиться о ней — безумие, но не мог избавиться от какого-то незнакомого чувства. И чем больше пытался его подавить, тем сильнее оно становилось.
Драко медленно шёл по коридорам Хогвартса, его шаги гулко отражались от каменных стен. Он был рад покинуть шумную вечеринку, хотя мысли всё ещё тревожили. Наконец он решил прогуляться по замку, стараясь избавиться от навязчивых размышлений.
Проходя по коридору мимо одного из окон, заметил во дворе знакомую фигуру. Гермиона Грейнджер, казалось, так же пыталась уединиться. Она сняла туфли и, присев на низкую каменную скамью, достала сигарету и подкурила от палочки. Драко удивленно поднял брови: он никогда не видел её курящей.
Резкий порыв ветра разметал волосы Гермионы, и она убрала прядь за ухо. Драко решил спуститься во двор, не в силах справиться с внезапным желанием быть рядом. Он быстро пересёк несколько коридоров и вышел во внутренний двор замка.
Приблизившись к ней, он опёрся плечом о колонну, достал сигарету и тоже закурил, вдыхая дым с ощущением облегчения. Гермиона посмотрела на него с лёгким удивлением, но ничего не сказала, просто продолжала курить, глядя перед собой.
Несколько минут они стояли молча, наблюдая за медленно падающими листьями и слушая шорох ветра. Казалось, что время остановилось, и Драко на мгновение почувствовал странное спокойствие.
— Не думал, что увижу тебя здесь, — наконец заговорил он, глядя в сторону.
— А я не думала, что ты будешь так близко, — отозвалась она с ноткой сарказма в голосе, затягиваясь сигаретой.
Он хмыкнул, стараясь не показать, насколько его задел её тон.
— Почему ты вообще тут, Грейнджер?
— То же могу спросить у тебя, Малфой. Иди уже к своим друзьям и продолжай веселиться.
— Веселиться… ну да, — хмыкнул он, выпуская струю дыма.
Они снова замолчали, но напряжение постепенно спадало. Драко почувствовал, что это удивительное, почти умиротворённое молчание было чем-то вроде перемирия.
— Ты выглядишь уставшей, — неожиданно сказал он.
Гермиона посмотрела на него — даже её глаза потемнели от утомления.
— Спасибо за комплимент, — сухо ответила она. — Ты тоже не блещешь здоровьем.
Глядя на ночное небо, Драко на мгновение задумался, почему начал этот разговор.
— Знаешь, иногда мне кажется, что всё еще не закончилось, — на выдохе, тихо, словно самому себе сказал он.
Гермиона ничего не ответила. Она просто смотрела на него, пытаясь понять, что Малфой имел в виду. Они снова погрузились в молчание, но на этот раз оно казалось более значимым.
Когда их сигареты догорели, Драко медленно выдохнул и затушил окурок.
— Пойду, — сказал он, не глядя на неё.
Грейнджер кивнула, не отвечая. Она снова посмотрела на небо, ощущая странную связь с этим мгновением. Драко отвернулся и пошёл к выходу, чувствуя, будто что-то изменилось в их отношениях, хотя он не мог понять, что именно.
Он отправился в спальню, надеясь, что сон принесёт долгожданное забвение. Но даже когда Драко закрыл глаза, перед ним возникли образы: Пэнси на танцполе, друзья, поднимающие тосты, и Грейнджер, выпускающая губами дым. Возможно, это был лишь миг слабости под действием алкоголя, но он не мог избавиться от мысли, что сегодня случилось нечто важное.
