Ханджар

      Мужчина вертел в руках кинжал — семейную реликвию, когда-то подаренную отцом — и внимательно прислушивался к звукам за закрытой дверью. К звону украшений, когда мимо комнаты, ступая голыми ногами по каменному полу, проходила девадаси. К неторопливым шагам с подволакиванием одной ноги — так, кажется, ходил один из служителей храма, который следил за его состоянием. К отдалённой мелодии колокольчиков, висящих над входом в Калигхат. К еле слышимым голосам прихожан, которые покидали святое место после вечерней службы.       Сколько прошло времени с того момента, когда его тайно (предварительно подкупив одного из сторожей) провели по извилистым проходам прямиком к пустующим покоям брахмана? Час? Два? Или все три? Он скосил взгляд чуть влево и оценил пейзаж за окном: «Судя по опустившимся на землю сумеркам, даже больше». Он криво улыбнулся.       Господин Басу был уверен, что Рам Дубей намеренно избегал с ним встреч один на один. И с каждым днём эта уверенность в нём только крепла. Он приезжал в Калигхат десятки раз, не меньше, и каждая из поездок ни разу не увенчалась успехом. «Вот ведь маленький поганец!» То у него служба, то он такой больной и немощный не может принять у себя гостя, то он забывал о встрече и покидал храм в неизвестном направлении. Создавалось впечатление, будто брахман заранее знал о всех визитах Дорана и подстраивал всё так, чтобы Басу в результате оставался ни с чем.       Одним храмом Палач, конечно же, не ограничился. Резиденцию Дубей тоже посещал ни один раз, но, как и ожидалось, заставал либо только одних слуг, либо Раджа с невестой, которая маленькой тенью преданно следовала за ним. «Дурная. Ведь не хочет он тебя», — Доран видел, как махарадж с холодцой поглядывает на Амриту, а та только поддакивает будущему супругу, кланяется, пытается взять его под руку, а он лишь недовольно отмахивается. Но порой мужчина всё же наблюдал, как печаль плескалась в глазах всё ещё госпожи Рай, и понимал: «Знает. Девочка всё знает, но держится за него, потому что любит».       В итоге Доран раз за разом уезжал ни с чем. Поначалу его это дико злило и он срывался на своего гнедого коня, нещадно хлеща того плёткой по крупу. И уже по прибытии в резиденцию Басу остывал и жалел несчастное животное, которое страдало от его несдержанности. Но после пятого или шестого такого визита в нём проснулся азарт, точно у охотника, днями и ночами выслеживающего долгожданную добычу. И ведающий как нельзя лучше подходил на роль той самой добычи.       «Как жаль, что в качестве трофея с него ничего не возьмёшь. Хотя… Если подумать, он и сам может им стать», — странная мысль посетила его голову, когда он окрестил Дубея свой добычей, но мужчина быстро отмахнулся от неё, точно от назойливого насекомого.       Но день ото дня он все-таки возвращался к ней. Если поначалу мысль изредка скреблась в дверь его сознания, то спустя время она уже вольготно разместилась в его голове и не намеревалась оттуда убираться, мешая ему спокойно существовать. И именно сегодня она побудила его покинуть дом ещё днём, сразу после обеда, и примчаться сюда, в центральный храм Калькутты, чтобы наконец-то прижать высокомерного брахмана к стенке и вытряхнуть не только показания для проведения расследования, но и получить ответы на вопросы «личного характера», не дающие ему покоя.       Он услышал плавную поступь за дверью, а спустя полминуты и голос ее обладателя.       — … уберите всё после службы, а затем ступайте в своё крыло. Завтра утром я приеду пораньше.       — Да, господин Дубей, — последовал ответ, который, несложно догадаться, принадлежал одной из девадаси.       — Подготовьте к раннему утру один из залов, — продолжил Рам. — Он должен быть полностью пустым. И никакой самодеятельности, Гита. В прошлый раз мне пришлось ждать, когда вы всё уберёте.       — Прошу простить меня. Не уследила за юной девадаси. Слишком уж она старалась вам угодить, — в голосе девушки одна покорность.       — Надеюсь, вы поняли меня…       Дверь распахнулась. Тут же послышался шорох одежды и бряцание браслетов. Это заставило Дорана стиснуть рукоять оружия и повернуть голову в сторону входящих. При этом он даже не сдвинулся с места, ожидая, когда его заметят.       Потихоньку комната стала наполняться светом. Сам же Палач скрывался в тени ниши, в кресле, в пятнадцати шагах от входа.       Через минуту к укрытию подошла девадаси и, не замечая его, видно, глубоко погрузившись в мысли, стала зажигать масляную лампу. Басу намеренно громко пошевелился, привлекая внимание, и девушка, не ожидав увидеть гостя, закричала от испуга. «Ещё бы! Должно быть зловещая картина: незнакомец, притаившийся в тени, с кинжалом в руке». Сделав шаг назад, она натолкнулась на одну из колонн и тут же схватилась за сердце, уронив при этом небольшой поднос с банкой, в которой плескалось масло, и с небольшими фитилями для розжига. Доран посмотрел на пол. Чудом ей удалось ничего не разбить. Он снова взглянул на девушку, которая от испуга тряслась всем телом. Только сейчас ему удалось поближе рассмотреть одну из храмовых служительниц. «Хороша собой. Но, увы, как женщина бесполезна. Такие, как она, обычно преданы своим покровителям, коими являются брахманы. Только им готовы отдаться».       — Как вы здесь оказались? — послышался голос справа от господина Басу. Палач обернулся, быстро потеряв интерес к девадаси.       — Как и все честные люди — через дверь, — Доран лишь слегка покривил душой, сказав про честность, учитывая, что он попал в Калигхат не совсем законным путём.       — Хорошо, что я не верю всем людям на слово, — он будто бы уже знал, как поступил господин Басу. — Гита, — обратился Дубей к девадаси и поморщился, — побыстрее зажги благовония.       — Д-да, господин, — запинаясь, произнесла девушка и стала поспешно собирать с пола упавшие вещи. — Скоро всё сделаю.       Доран с улыбкой на губах следил за этой парочкой и наслаждался недовольством ведающего. «Всё же удалось застать его врасплох».       Рам отвернулся и подошёл к дивану. Опустившись на него, устало сомкнул веки и прикрыл глаза ладонью, отгородившись от назойливого гостя. Этим простым жестом он дал понять Палачу — встреча окончена. «Если вы и правда думаете, что это так, то ошибаетесь, господин Дубей. Так быстро вы от меня не отделаетесь».       Доран сунул кинжал в ножны, неспешно поднялся с кресла и сверху вниз посмотрел на девадаси, которая встала на его пути. Девушка в смущении опустила глаза в пол и сказала тихое «извините», а после обошла его на безопасном расстоянии и села на корточки возле низкого резного стола, на котором лежали приготовленные благовония. Басу только хмыкнул и покачал головой. Он шагнул в сторону ещё одного дивана, стоящего напротив того, в котором сидел брахман, и уселся на него, с удобством утопая в мягких подушках.       — Я знаю, зачем вы пришли. Но только зря потратили время на поездку в Калигхат. Мне нечего вам поведать.       — Не вам решать, на что мне тратить время. Да и к тому же, с чего вы решили, что это не дружеский визит? — Доран закинул ногу на ногу, копируя позу хозяина этой комнаты. — Столько лет с вами не виделись. Скучал, — губы расплылись в довольной улыбке.       — Неделю назад. И ещё до этого два раза, — Басу отметил, как ноздри Рама затрепетали, а после он вдохнул аромат благовоний.       — То были общие собрания. А я желал поговорить наедине. У меня есть что спросить, а вам — что рассказать.       — Я, как и многие, считаю, что предатель в дюжине. И, нет, я не в курсе, кто виновник пожара в Горной резиденции.       — Что говорит Махакали по этому поводу? — Доран, закинув руки, забарабанил пальцами по спинке дивана.       — Она не гадалка на базаре, к которой запросто можно обратиться, чтобы узнать своё будущее, — Рам сверкнул одним глазом на своего собеседника. — Думаете, если бы я знал правду, то не сообщил бы дюжине?       — Допускаю это, но также и то, что вы могли рассказать об этом своему брату, а тот попросил вас утаить от всех, дабы манипулировать предателем в собственных целях.       — Да вы тот ещё выдумщик, господин Басу. Вам бы книги писать, — брахман поморщился и потёр виски. — Гита, можешь идти, — он коротко махнул рукой. Оказывается, девушка всё ещё была тут. За разговором Доран упустил этот момент.       — Слушаюсь, господин, — через минуту в комнате остались только двое.       — Ну так что?       — Нет, Махакали не сообщала, кто предатель. Это земное. Люди сами должны отыскать и наказать виновника за смерти невинных людей.       — Мне нравится ход ваших мыслей, — Палач удовлетворённо кивнул на слова Рама. — Рита-Шива делился с вами своими соображениями?       — Предлагаю вам отправится в Тамас-Виталу и лично спросить его об этом, раз так интересно, — его голос сквозил сарказмом, на что гость только хмыкнул. — Со мной он не делился подобным.       Доран поднялся и услышал вздох облегчения брахмана. Тот, видно, подумал, что Басу закончил свой короткий допрос.       — Пожалуй, я поверю вам на слово, — Доран отошёл от своего насиженного места и приблизился к окну, за которым быстро вечерело. — Но Раджу — нет. Он пытается вести себя, словно открытая книга. Как ни задам вопрос — на любой есть ответ. Говорит красиво и гладко. Но на деле… Смотрю на него и понимаю, что лжёт, — мужчина искоса глянул на макушку Дубея, но тот как сидел, так и не сдвинулся с места. «Хоть бы встали на защиту брата. Видно, в курсе всех его делишек. Покрываете. При этом ведёте себя холодно и отстранённо». — Вашей сестре тоже есть что скрывать. — Мне ли не знать, — пробормотал Доран себе под нос, но он был уверен в Видии и её преданности общему делу. Он задумчиво провел пальцами по джали. А потом вдруг неожиданно развернулся и, приблизившись к ведающему, горячо зашептал ему в ухо, отчего тот дёрнулся: — Ханджар верно служит своему господину? — Что вы имеете в виду? — голос Рама заметно изменился. Его рука, до этого спокойно лежащая на подушке, сжала яркую ткань. — Тот самый, что я подарил вам чуть больше двадцати лет назад…       Доран, сколько себя помнит, знал, что будет воином. Другого варианта для себя не видел. Его привлекало искусство боя, холодное оружие и кровь. О, это пьянящее чувство, которое он испытывал, стоило ему лишь подумать о том, что будет сражаться! Со всей яростью, страстью и пылкостью. И чем больше противников он положит, тем радостней на душе.       Камал, пожалуй, единственный, кто мечтал вместе с ним без раздумий кинуться во вражескую гущу, схлестнуться с недругом и срубить головы до победного крика. Будучи мальчишками, ещё до открытой конфронтации дюжины с колонизаторами, Доран горячо обсуждал это с лучшим другом и жаждал однажды вместе с ним встать бок о бок. А до того момента они в любую свободную минуту тренировались.       Когда ему довелось познакомиться с Рамом, он вместе с молодым Раем куражился, как выразился Кайрас, во внутреннем дворике поместья Басу на радость служанкам. Сам же Шарма сидел поодаль, в тени деревьев, и лениво наблюдал за тем, как Доран и Камал, отбросив оружие, схватили друг друга за пояса и попытались сдвинуть с места. Будучи пятнадцатилетними юнцами, они уже тогда производили эффект на женскую половину. Не по возрасту высокие, крепкие в плечах, пышущие энергией. Всё было при них, и они беззастенчиво этим пользовались, красуясь при каждом удобном случае.       В тот день в резиденции Басу собрались главы восьми семей из дюжины. Многие из них привезли своих первенцев, чтобы те перенимали опыт. После продолжительной встречи родители пригласили старших гостей на обед, а молодые наследники расположились на улице, чтобы насладиться дневной прохладой. Видия ушла сразу по окончании собрания к дочерям, которых оставила на попечение кормилице. Поэтому во дворе осталась одна мужская компания. Сыновья из семей Прасад и Дикшит сидели на скамье и что-то бурно обсуждали. Неподалёку от них за столом восседал будущий махарадж со своим младшим братом, которого привезли только потому, что он, как и Радж, с малолетства должен быть в курсе всех событий дюжины. Не хватало только мальчишек из Тхакуров и Банерджи, но те были даже младше Рама и не годились для таких крупных встреч дюжины.       Так вот во время шутливой потасовки с Камалом Доран случайно посмотрел на Дубеев и заметил, как младший из них, раскрыв рот, с восхищением смотрел на борцов. Старший же с каким-то презрением и надменностью следил за происходящим поверх книги, которую до этого читал, и недовольно кривил губы. Басу, каким-то чудом уложив здоровяка Камала на лопатки, поманил Рама, чтобы тот подошёл к ним. Уж очень пришлась ему по душе неприкрытая заинтересованность ребёнка. Да и просто поближе хотел его рассмотреть, так как был наслышан о том, что юный Дубей носит повязку на глазу, скрывая ото всех связь с Тёмной Матерью.       Мальчик хотел было спрыгнуть с плетёного кресла, но старший брат пресёк попытку, грубо схватив его за локоть. Доран по губам разобрал, что Радж запретил приближаться «к этому дикому Басу» и велел читать трактат, так как отец обещал вечером проверить. Рам уныло качнул головой и отвернулся от дружелюбной улыбки Дорана.       — Здравствуй, Радж, — Басу незаметно приблизился к столу Дубеев и встал позади мальчонки, который делал вид, что увлечён чтением, — к сожалению, не мог раньше тебя поприветствовать.       — Ещё бы, — парень проигнорировал вежливость Дорана. — Собрание только для глав дюжины и старших наследников. Остальным… там не место.       Доран сжал челюсти. Отчасти Радж был прав, он был единственным из присутствующих, не считая Рама, кто не претендовал на роль главы своего рода. Это его нисколько не смущало. Но ему не понравилось пренебрежение, с которым ответил будущий махарадж.       — Может, познакомишь меня с братом? — Доран опустил на плечи Рама ладони и, небольно сжав их, заставил мальчонку удивлённо поднять голову.       — Ему не обязательно с тобой знакомиться. Пусть лучше учится, чем тратит время на такого… на тебя, — Радж ткнул пальцем в книгу, указывая брату, чтобы тот не прерывался. — Зачем пришёл?       — Вот, захотел сделать благодарному зрителю подарок, — он бросил поверх страниц ханджар — кинжал с изогнутым лезвием, на рукояти из слоновой кости которого была искусно вырезана голова льва с открытой пастью. Оружие было немного большевато для руки семилетнего, но при должных навыках он смог бы его использовать.       — Ты имеешь представление, какой Рам обладает силой? Не под стать твоему ножичку… — Радж потянулся к холодному оружию, но его опередила маленькая ладонь, которая легла поверх ханджара.       — Благодарю, — чувственно ответил мальчишка и, повернув голову, посмотрел на Дорана. — Я буду бережно хранить ваш подарок.       — Я не для того дарил кинжал, чтобы ты его хранил где-нибудь в сундуке, тигрёнок. Учись сражаться. Хочу посмотреть на то, каким ты станешь.       — Сражаться — удел кшатриев, а не брахманов. На то они и нужны, — встрял Радж в разговор.       — Ты повторяешь слова своих родителей, которые не понимают, как должен вести себя настоящий мужчина. Кто спасёт брахмана, если воина не окажется рядом? Только он сам. У него должны быть хотя бы минимальные навыки ведения боя.       — Брось! Если воина нет рядом, то стоит задуматься: а хорош ли он на самом деле, что оставил ведающего без защиты, — Радж скрестил руки на груди. — Будь добр, не мешай Раму получать нормальные знания. Ты уже испортил своих друзей, — парень махнул головой в сторону Камала и Кайраса, которые шутливо сражались на мечах, — не хватало, чтобы и мой младший брат стал таким же… как ты.       Доран громко рассмеялся. За этим смехом он скрыл желание хорошенько врезать в благородную морду Раджа, но ради мальца всё же сдержался. Он потрепал Рама по голове и на прощание подмигнул.       В последующие несколько лет молодой Басу следил за успехами мальчишки. К неудовольствию старшего брата, он начал познавать искусство боя, а также продолжил развивать собственные умения — управление тенями. Последнее давалось ему с трудом, Доран ни разу не видел, чтобы у него хоть что-то получалось, в отличие от рукопашного боя и владения подаренным оружием.       Но после стало не до Рама. Война с британцами, угроза казнью из-за особой жестокости во время боевых действий и дальнейшая ссылка в Клифаграми для спокойствия Видии. — Неужели и правда забыли? — горячая щека Басу коснулась прохладной кожи брахмана…