Да сколько можно?!

— Господин Вэй, вы у себя? — сдержанный стук в дверь. — Господин Вэй, глава клана и учитель Лань просят вас явиться в ученический павильон, — голос из-за двери казался ещё совсем юным, но по-ланьски строгим. — Да! Я понял, скоро буду. Пожалуйста, подождите меня там. — Хорошо, — шелестнув рукавами, адепт поклонился и ушёл. Усянь сидел на полу в своих новых покоях, оперевшись спиной на кровать. По идеально застеленному одеялу гуляли тени от дерева магнолии, что росла сразу за окном. Погода, судя по всему, была замечательная — ласковое солнце и ветер. Даже сквозь закрытые двери доносился запах каких-то цветов и щебет непуганых местных птиц. И в любой другой день юньмэнская душа бы затребовала выйти на улицу и потренироваться или хотя бы полежать в траве, подставляясь мягким лучам. Но не сегодня. Усянь решительно не знал, как начать этот день. Он всю ночь просидел у кровати, раздумывая над тем, что натворил и как это теперь может повлиять на их с Лань Чжанем отношения. «Не буду больше в его присутствии пить. Агх! Чем же я думал…» — продолжал корить себя он. От позорного бегства из Облачных Глубин его отделяли две вещи: первое — он пообещал Лань Чжаню увидеться завтра, а второе — Лань Чжань его не оттолкнул. Усянь вытянул перед собой руку — ту, которую трогал Ванцзи. А затем коснулся губ. Он ведь раньше никогда на людей с поцелуями не нападал. И в целом склонен к такому не был. «До того как говорить с ним об этом, следует разобраться, что со мной происходит!» — вслух подытожил свои ночные мытарства мужчина и встал. Перед тем как отправиться на встречу, он решил как следует умыться и переодеться. И если с первой частью он справился достаточно быстро, обнаружив кувшин со свежей чистой водой у входа, то вот вопрос с ханьфу заставил ненадолго задуматься. В сундуке с одеждой он нашёл несколько комплектов дорогих шёлковых ланьских клановых одежд — ничего общего с тем, что он привык носить. Но он ведь только вчера прибыл, и сменного ханьфу чёрно-красного цвета у него с собой не было... Казалось неправильным надевать на себя клановые одежды Гусу, он ведь не стал ещё официальным членом ордена... Но, с другой стороны, нефриты же сами подготовили это для него, а значит, были не против. В конце концов, не мог же он показаться на первом важном собрании в помятой несвежей одежде? Борясь с неизвестно откуда взявшимся смущением, Усянь всё-таки переоделся, освежил волосы и вышел из комнаты. И наткнулся на Ванцзи. Тот стоял на почтительном расстоянии перед деревянной лестницей, ведущей к покоям тёмного заклинателя. Услышав, как открывается дверь, он поднял голову. — Вэй Ин, — буквально на секунду глаза Нефрита округлились в удивлении, — твоя одежда... — А? Да! Я же теперь не просто гость, следует выглядеть подобающе, не находишь? — придав голосу как можно больше непосредственности, отмахнулся Усянь. — Я нашёл её у себя в сундуке и подумал, что можно. — Мгм, тебе очень идёт. — ... Усянь не смог ничего ответить, сейчас все его силы уходили только на то, чтобы удержать себя на месте и не сбежать в попытке избавиться от сильнейшего чувства стыда и смущения. — Пойдём, я провожу тебя, — предложил Ванцзи. И они направились в сторону ученических павильонов. Тёмный заклинатель старался глаз на Лань Чжаня не поднимать. Надеялся, что вчерашнее покушение на его честь и достоинство будет засчитано за пьяную выходку и благополучно спущено с рук. Лань Чжань же признаков недовольства всё ещё не показывал, но привычные движения его будто бы потеряли плавность, он выглядел уставшим (с его-то уровнем самосовершенствования!), нервным, и тоже старался на тёмного заклинателя лишний раз не смотреть. «Ему всё-таки противно?» — внутренне паникуя, предположил Усянь. Последнее, чего он хотел, — чтобы Лань Чжань отвернулся от него, потому что кое-кто, видите ли, не может держать свои странные порывы в узде. — Лань Чжань, что это всё-таки за собрание? — не выдержав гнетущей тишины, спросил Усянь. — Дядя и брат хотят официально представить тебя твоим новым ученикам. На утреннем собрании они объявили членам клана о твоём назначении, и оказалось, что желающих учиться у тебя очень много. Вэй Ин, ты можешь сам выбрать из добровольцев. — Тон Нефрита стал виноватым. — Если для тебя это станет в тягость, мы в любой момент прекратим. Усянь еле удержал челюсть на месте. Члены ордена с самой чистой репутацией, дети обители добродетели, хотят учиться у него! У Старейшины Илина, который не так давно ещё считался истинным порождением зла, некромантом без чести и сердца, презираемым всем миром отступником. Как ему так повезло? Заклинатели пересекли почти всю территорию ордена и оказались у большого деревянного здания, минималистичная надпись над входом гласила «Ученический павильон». Ванцзи поднялся по ступеням первый и, толкнув дверь, застыл, пропуская Усяня вперёд. — Наконец-то! Явился! — послышалось сразу же, как тёмный заклинатель переступил порог. — Ты ещё дня здесь не провёл, а уже заставляешь всех ждать! — Дядя, — прервал поток негодования Сичэнь. Он как раз направлялся к мужчинам, чтобы поздороваться и проводить их на подготовленные места. Внутри помещение было очень просторным, казалось, оно с лёгкостью могло вместить сотню взрослых адептов и места бы ещё хватило, чтобы учитель Лань мог грозно ходить между рядами и строго на всех смотреть. Наверное, именно здесь сдавали последний экзамен те, кто приехал на учебу из другого ордена (но Усяню это так и не удалось выяснить, его ведь выгнали намного раньше финального экзамена). Глава вместе с Вэй Ином и Лань Чжанем обошли стройные ряды адептов и встали напротив них. Теперь на Вэй Ина взирало много пар любопытных глаз. Конечно, следуя заветам своего клана, заклинатели старались сильно не показывать, как заинтересованы появлением самого Старейшины Илина, но напряжение и восторг буквально висели в воздухе. — Думаю, господин Вэй в представлении не нуждается, — начал Сичэнь, — но я бы хотел ещё раз официально объявить о его назначении на должность учителя. — Он повернулся к Усяню. — Все эти адепты выразили добровольное желание учиться у вас. Мы бесконечно благодарны вам и уверены, что ваш уникальный опыт поможет улучшить и вывести на новый уровень техники нашего клана. Под скептичное Цижэневое «тц!» все заклинатели синхронно поклонились Усяню. Он, в свою очередь, тоже совершил глубокий, уважительный поклон и неуместно весёлым тоном сказал: — Надеюсь быть полезным! Прошу вас не судить меня строго, я впервые буду кого-то учить. — Занятия начнутся с первого дня следующего лунного цикла, — продолжил глава. — Мы подготовим расписание и оповестим всех. — Он поклонился ещё раз. — На этом спасибо, можете идти. Не прошло и минуты, как помещение опустело. Усянь тоже было собрался выйти вместе со стройным потоком адептов, но его остановили: — Вэй Ин, нам нужно ещё кое-что обсудить, — Лань Цижэнь жестом пригласил его сесть напротив. Братья же расположились по обеим сторонам и о чём-то тревожно переглядывались. — Для тебя есть дополнительные правила, — проскрипел дядя нефритов. Усянь вопросительно поднял бровь, но хамить и паясничать, как в молодости, в ответ ещё не торопился. — Я слушаю, учитель. — Как и было указано в назначении, — надеюсь, ты удосужился его прочитать? — ты будешь учить бедолаг только техникам защиты. — … — Даже не вздумай пытаться обратить кого-нибудь на тёмный путь! — И в мыслях не было, — скривившись, парировал мужчина. — Всё, что может быть сделано с использованием светлой ци, должно быть сделано именно так. Практические занятия на охоте в том числе. Надеюсь, ты не забыл, как владеть мечом? Резко похолодало. Усянь с горькой улыбкой взглянул на Ванцзи, а затем перевёл взгляд на Цижэня и, понизив голос, спросил: — А что, если забыл и не могу этого больше делать? Учитель в изумлении открыл рот. Он на такой поворот не рассчитывал. Лань Цижэнь был уверен, что быстро выскажет все свои наставления и отправится медитировать. — Что это значит? — Ну, видите ли, у меня нет ядра, — пожал плечами Усянь. Такая его особенность не представлялась ему более чем-то уж совсем ужасным или стыдным. Да, он не мог сражаться мечом и для большинства заклинателей считался пустым местом как воин. Не мог летать и быстро залечивать раны. Но у него всё ещё оставалась тёмная сила, которую он умел использовать во благо. Да, он скорее всего проживёт короткую по меркам заклинателей жизнь, потому что без золотого ядра невозможно поддерживать жизненные силы и молодость долгое время, и умрёт, когда на прекрасном лице Ванцзи ещё не будет ни одной морщины. После выяснения отношений с Цзян Чэном Усянь решил, что смысла скрывать отсутствие ядра больше нет. Он не планировал сообщать об этом каждому встречному, но посчитал, что правящая семья его нового клана должна об этом знать. — Что?.. — растерялся дядя и перевёл взгляд на Ванцзи, а затем на Сичэня. Ни тот, ни другой удивлёнными не выглядели. — Так вы всё знали? — Дядя, — впервые подал голос Лань Чжань, — это не наша тайна, чтобы её раскрывать. Лань Цижэнь на этот раз выглядел по-настоящему растерянным. Даже немного грустным. Он какое-то время молчал, уставившись в стол, а потом поднял голову и непривычно спокойным, ровным голосом произнёс: — На сегодня мы закончили. Мне нужно подумать. Можете идти. Сичэнь кивнул, давая понять, что планирует задержаться. __________ Весь оставшийся день заклинатели провели в экскурсии по заново отстроенным Облачным Глубинам. Лань Чжань не без удовольствия показывал Вэй Ину его новый дом. Отвёл в ту часть ордена, где учились совсем маленькие адепты, а потом пару часов кряду молча наблюдал, как сверхдружелюбный Усянь играет с детьми и учит их всяким безобидным фокусам. — Фууух, вот что ваша система обучения с ними делает! Они же буквально искрятся энергией, а девать её некуда. Лань Чжань, я теперь чувствую себя обязанным иногда приходить к ним вот так, — запинаясь, счастливо пролепетал тёмный заклинатель, кое-как ускользнув от маленьких Ланей. — Мгм, если Вэй Ин того желает, брат не будет этому препятствовать, — улыбаясь янтарными глазами, ответил Ванцзи. Они уже подходили к тому месту, где каждый должен был пойти своей дорогой, чтобы отдохнуть после тяжёлого дня (комнаты их находились близко, не дальше одного иня (33,33 м) от крыльца до крыльца), когда заметили высокую фигуру в белом, которая, резко контрастируя с тёмными деревянными стенами, привлекла внимание обоих. На пороге цзинши их ожидал Сичэнь с загадочным чёрным свитком в руках. Он как-то странно смотрел то на Ванцзи, то на Усяня. — Вот, — он протянул свиток брату. — Дядюшка не решился обратиться к тебе напрямую. — Сичэнь отвернулся к саду, смотря куда-то вдаль. — Он попросил меня передать вам это. — Что это? — Ванцзи начал развязывать шнурок на свитке, но Сичэнь, всё так же смотря в сторону, мягко коснулся его руки, намекая остановиться. — В нём секретное знание клана об укреплении ядра. Он сказал, что Сюаньюй пусть и был слаб, но зачаток ядра у него есть. Тебе, — он кашлянул, — предстоит проверить это, а потом использовать техники из свитка для укрепления. Сичэнь развернулся к Усяню: — Господин Вэй, Ванцзи лучше всех нас владеет техниками работы с тонкой энергией. Я надеюсь, вы позволите ему сделать всё возможное для возвращения вам былых сил. — Позволю, — медленно кивнул Усянь. Он так и не смог понять, что именно в Сичэне заставляло его соглашаться со всем, что тот говорит. Попрощавшись, мужчины зашли в цзинши. Ванцзи ещё не успел закрыть дверь, когда тёмный заклинатель рухнул на подушку для сидения, подтянул к себе письменный стол и, чуть ли не ёрзая на месте от нетерпения, спросил: — Так что там написано? Необычное воодушевление царило на душе у Усяня. Он был настроен приложить все усилия, чтобы вновь иметь золотое ядро. Развить его и жить долго-долго. Так же долго, как Лань Чжань. — Мгм, — Нефрит сел напротив и, развернув свиток, начал молча читать, пока Усянь суетливо наливал им чай. Спустя примерно минуту Лань Чжань шумно выдохнул через нос, словно его ударили в живот. Такая реакция напугала Усяня и он, не выдержав, спросил: — Что же? Я безнадёжен? — Нет, но... — Но? — ... — Ванцзи вновь заалел ушами. — Лань Чжань? — В свитке говорится, — наконец совладав с чувствами, мужчина смог продолжить, — что тому, кто жаждет вырастить и укрепить ядро, нужен более сильный наставник с уже крепким ядром и высоким контролем духовной энергии. — Да это же ты! — Мгм… — Ванцзи сглотнул. — Сильный партнёр должен вливать свою энергию в подопечного, вновь создавая разрушенные или ослабленные меридианы. — Он опустил глаза в текст и зачитал. — «Такое возможно только при достаточном уровне духовной близости партнёров на этом нелёгком пути». Усянь утвердительно кивал, не видя ничего странного в этих словах. Они ведь близки духовно? Да ни с кем больше он не был так близок! — «Начать следует с установления каналов входа энергии. Для этого пастой из киновари начертите следующие символы на указанных ниже частях тела», — Ванцзи вновь прервался и посмотрел на Усяня. — Ага, так? — Усянь всё ещё не понимал, почему Нефрит так акцентирует на этом внимание. — Для этого тебе нужно раздеться, — он развернул рукопись так, чтобы тёмный заклинатель мог увидеть схематичное изображение оголённого человеческого торса с древними витиеватыми печатями на нём. — О… — неловкость после того, что накануне случилось между ними, снова нахлынула с тройной силой. — Ну, раз того требует практика, ничего не поделаешь, Лань Чжань, ты уже согласился! — Усянь попытался перевести всё в шутку, чтобы разрядить атмосферу. И ему это, кажется, удалось. Взгляд Нефрита изменился, и на секунду даже показалось, что он выдохнул с облегчением. — Мгм, если Вэй Ин согласен. — Конечно-конечно! — наигранно небрежно отмахнулся Усянь. — Я хочу ядро, Лань Чжань! Что уж тут такого — раздеться перед другим мужчиной. Пустяк какой. Мы ведь с тобой и в источниках вместе были, я ведь не дева какая-нибудь, — он стал развязывать пояс. А Лань Чжань изо всех сил пытался напоминать себе, что они здесь ради важной цели. Он должен помочь Вэй Ину восстановить ядро, и думать о непристойностях сейчас — просто верх подлости. Но сердцу (его страстной стороне), как внезапно оказалось, было очень сложно приказать. Лань Чжань тайно гордился тем, что ещё в юношестве ему удалось усмирить собственное тело. Разум тоже, кажется, подчинился железной воле. Разве что сновидения, до сбитого дыхания порочные, иногда всё ещё посещали его. Даже после того как Усянь умер. За те моменты было особенно стыдно. Нефрит думал, что так предаёт (пусть и ненамеренно) светлую память человека, которого любил. Сейчас же он понимал, что это его безграничная тоска и сожаления о прошлых сделанных и несделанных поступках нашли такую странную форму... Потом Усянь вернулся, и радость от возможности быть вместе затмевала всё. Нефрит засыпал, только чтобы поскорее проснуться и быть рядом с тёмным заклинателем. Слушать его болтовню, угощать его, защищать. Любоваться им. Не прося ничего взамен. Ванцзи уверил себя, что быть просто рядом с Вэй Ином для него будет достаточно. Он не надеялся, что их отношения когда-нибудь перерастут в романтические, телесные отношения, потому что был уверен, что взаимности в этом вопросе от тёмного заклинателя ему не видать. А если так, то и намерений и мыслей никаких он себе позволить не мог. Всё, что касалось телесной близости, было похоронено под стальными плитами самодисциплины. Так, хранить невинность долгие-долгие годы было очень легко: во-первых, кроме Усяня Нефрита никто в этом плане не интересовал, а во-вторых, он ведь даже понятия не имел о том, чего на самом деле лишался. Ему с лихвой хватало теоретических знаний, которые он почерпнул из книг про парное совершенствование, и знания эти как раз и превращались в стыдные сны с участием Усяня. Но вот настоящего, живого опыта, даже самого крошечного, у Ванцзи не было. До вчерашней ночи. Их первый, пусть и до безобразия неловкий и невинный, поцелуй освободил всё чувственное, что скрывалось в душе Ванцзи. Воспламенил его, как яркая искра связку сухой травы. Понимание масштабов жажды близости с мужчиной, прямо сейчас сидящим напротив, тяжёлым грузом обрушились на Ванцзи. Пока он рефлексировал, настраиваясь на эмоционально и физически тяжёлое испытание собственной выдержки, Вэй Ин уже успел раздеться до нижних штанов и с немым вопросом смотрел на помрачневшего внешне Лань Чжаня. — Если ты вдруг передумал… — начал Усянь, увидев сведённые на переносице идеальные брови. — Нет! — резко выпалил Ванцзи и тут же сменил тон на свой обыденный и спокойный. — Пожалуйста, ложись, — заклинатель указал жестом на свою кровать, попутно доставая фарфоровую баночку с киноварью из письменного стола. Ванцзи надеялся начать и сосредоточиться на процессе, забыв про близость полуголого возлюбленного. — Кисточкой или пальцем? — Ч-что? — робко переспросил Усянь, прикрывая скрещенными на груди руками всё, что мог прикрыть. — Чем лучше сделать это? — повторил Нефрит. — А какие указания в свитке? — начал вновь соображать Вэй Ин. — Пальцем, — не задумываясь ответил Лань Чжань. — Это связано с тем самым единением, о котором говорилось в первых строках. — А… ну тогда пальцем, — кивнул Усянь и заставил себя убрать руки с груди, расположив их вдоль туловища. Он вдруг остро ощутил необходимость показать Нефриту, что доверяет ему. Смущение не имело ничего общего с доверием. — Хорошо. Лань Чжань присел на край собственной кровати так, что они с Вэй Ином даже не соприкасались, и погрузил указательный палец в кашицу из киновари. — Вэй Ин, я начну. — Да, пожалуйста, — кивнул тёмный заклинатель, старательно гипнотизируя потолок. Согласно инструкции из рукописи, следовало наносить рисунки в определённой последовательности, постепенно наращивая поток энергии, вливаемый в них. Первое касание далось им достаточно легко. Придерживая рукав свободной рукой, Ванцзи начертил несколько символов на лбу подопечного. — Ты чувствуешь что нибудь? — пересохшим от волнения ртом уточнил он. — Пока нет... — Мгм. Он обмакнул палец ещё раз и спустился ниже, к шее. Игнорируя бешено пульсирующую под тонкой кожей артерию, он начертил несколько линий вокруг кадыка. — А сейчас? Усянь невольно зажмурил глаза: — Тепло. Продолжай. Следующей в списке шла так называемая чакра сердца. «Разместите этот символ ровно в центре груди», — говорилось в тексте. Нефрит невольно стал разглядывать грудь Усяня. Кожа под пальцами покрылась испариной и мелкими мурашками. Тёмно‐розовые аккуратные соски привлекали к себе слишком много внимания. Не без труда Ванцзи продолжил. Следующими шли плечи. Тут удалось справиться намного быстрее. Хотя внезапное желание пройтись пальцами по красивым острым ключицам чуть всё не испортило. Дальше — солнечное сплетение. Знак для этой точки был самым большим и Ванцзи пришлось ненадолго оторвать пальцы, чтобы зачерпнуть больше краски. Непривычно притихший Усянь от этого дёрнулся и открыл глаза. — Лань Чжань, — он как-то очень жалобно смотрел на Ванцзи, — а долго ещё? — Нет. — низким голосом ответил Лань Чжань и провёл длинную линию, пересекающую тело заклинателя пополам. С чувством очерчивая каждый бугорок рёбер и мышц, Ванцзи поймал себя на мысли, что слишком наслаждается тем, чем они сейчас занимаются. Вэй Ин сделал тихий, похожий на стон выдох и тут же задержал дыхание, очевидно, надеясь, что его не услышали. Лань Чжань, в свою очередь, великодушно проигнорировал его, уповая услышать этот восхитительный звук снова. Затем длинный палец очертил кольцо вокруг пупка, и теперь последней оставалась зона внизу живота. Согласно схеме, печать следовало расположить прямо там, где начинались чёрные короткие волоски. К этому моменту рисунки, начерченные ранее, начали светиться по контуру чистой синей энергией Нефрита. Новое тело Усяня жадно поглощало всё, что Ванцзи давал, и не заметить это было невозможно. Какое-то доселе неизвестное собственническое тёмное чувство заклокотало в горле, и быстрее, чем Нефрит понял, из него вырвалось: — Вэй Ин. — М? — Спусти исподнее ниже, иначе я не смогу начертить последний символ. — Хааааа, чёрт… — еле слышно выругался Усянь, но послушно стянул край штанов чуть ниже тазовых косточек, оголяя красивые верхние мышцы паха. — Так? — Да. Последний символ состоял из девяти черт и требовал наибольшей концентрации ци. Ванцзи видел, как тело под руками рефлекторно выгибается навстречу. Как бедра заклинателя напряжены и мелко дрожат. И это очень льстило. Если бы потребовалось, он был готов делать это хоть всю ночь и отдать всю энергию, что у него была. Но тут Усянь резко сел и всё тем же умоляющим тоном произнёс: — Лань Чжань, думаю, уже хватит. — Что не так? Тебе больно? — Нет. Таким тёмного заклинателя Ванцзи ещё не видел: в уголках глаз застыли слёзы, скулы, шея и грудь очаровательно покраснели. Он поджал колени к груди и, спрятав в них лицо, пробубнил: — Что-то не так с этим телом. Я, конечно, слышал, что Сюаньюй был тем ещё распутником, но чтобы настолько... Лань Чжань, мне нужен перерыв.