Никто?

      Это были самые долгие семь минут в их жизни: в ожидании медиков они лишь надеялись, что сердце их лучшего друга продолжит биться, а легкие - получать кислород.       Лидер набрался храбрости, поднялся на слегка шаткие ноги и подошел к двери, чтобы дождаться медиков и избежать необходимости снова и снова видеть это ужасное зрелище.       Когда приехали специалисты, Чан провел их в комнату, где они все находились, положив безжизненное тело на носилки, чтобы отнести его в оборудованную машину, стоявшую у дома мальчиков, все они были готовы ехать за машиной скорой помощи в больницу, но один из врачей настоятельно посоветовал им остаться дома, привести себя в порядок, убраться в ванной и только потом, немного успокоившись, ехать в больницу.       Так они и сделали, мужчина убежал к своим коллегам, а потом уехали и они, забрав Сынмина, пытаясь спасти его, не зная, удастся ли вернуть его обратно, они уехали, оставив 7 мальчиков наедине со своими чувствами.       В общежитии воцарилась тишина, пока один из них не решил сдвинуться с места. Чанбин поднялся с пола и быстрыми шагами направился к Чану, а когда оказался ближе, нанес удар по все еще залитому слезами лицу своего хёна, отчего тот упал на пол, а вслед за ним и нападавший. Тот упал на колени, начал плакать еще сильнее и сказал: «Это ты во всем виноват, если бы тебе не пришла в голову эта чертова идея, он бы не лежал сейчас в больнице в шаге от смерти». Феликс и Чонин опустились рядом с печальным товарищем, обнимая его и пытаясь успокоить, но безуспешно.       Чан так и остался лежать на полу, пораженный словами, в которых прозвучала такая ужасная правда, чувство вины пожирало его заживо, и он ничего не мог сделать, кроме как стоять на месте и позволять эмоциям завладевать им. Рядом с ним Хёнджин пришел в себя, но еще не полностью, в комнате чувствовался только запах крови и рыдания, много рыданий, поэтому он решил подойти к тому, до кого было легче всего добраться, не используя ноги, и это был Чан. Он подошел к своему старшему товарищу и обнял его, ища утешения, кто-то должен был сказать ему, что все хорошо и это все было кошмаром, чего, однако, не произошло.       В ванной Хан дал себе волю, он позволил панике захватить себя, он больше не мог видеть красную жидкость на своих руках, он пытался снять ее, но не смог, его дыхание становилось все более неровным, Минхо, в свою очередь, хотел уйти, убежать в свою комнату и плакать, но он не мог оставить своих друзей одних, особенно Хана, который сразу же заметил, что парень паникует, и принялся помогать ему успокоиться, обнимая его и делая несколько дыхательных упражнений, чтобы юноша успокоился, который, конечно, успокоился через несколько минут, но не мог ничего делать, кроме как думать и чувствовать, как сильно он скучает по своему драгоценному другу и его уникальному способу помочь ему.       Еще несколько минут слышались только стоны, никто не решался заговорить, никто не решался выйти за пределы простых объятий, не доверяя своим устам и тому, что из них может вырваться, будь то утешение или обвинения.       Затем они разошлись по своим делам, помылись, переоделись, решили прибраться в ванной, чтобы, придя домой, Сынмин нашел ее чистой, решили, что отныне не позволят мальчику запираться там одному, спрятали ключи от спальни и маленькой ванной комнаты, а затем отправились в больницу, молясь о том, чтобы не приехать туда только для того, чтобы узнать, что щенок их бросил.       Во время этой короткой, но долгой поездки никто из 7 мальчиков не разговаривал, у одних по лицу изредка текли слезы, а в то время как другие пытались проявить силу перед лицом такой неприятной ситуации.       Когда они приехали, то побежали на ресепшн и сразу же спросили, где находится мальчик.       — Палата 313 на втором этаже, извините, но лифт на ремонте, лестница по коридору направо, - ответила пожилая женщина, проверив компьютер, и указала, куда идти.       Они последовали по длинному коридору, в котором слышались лишь типичные больничные шумы, поднялись по лестнице на второй этаж и отправились на поиски комнаты, а когда нашли ее, замерли, решая, заходить или нет, но кто-то принял решение за них.       Дверь открылась, и из нее вышел доктор, который, увидев их, слегка улыбнулся, а затем заговорил: - Семья Ким Сынмина?»       Чан, самый старший, быстро кивнул, желая узнать, как дела у его ребенка.       Доктор пропустил мальчиков в палату, а Чанбин направился к кровати, где лежал без сознания мальчик, взял его за руки и прижал к себе.       — С ним все будет хорошо, правда? - спросил Чонин, когда по его лицу уже второй раз за день потекли слезы.       Медработник кивнул, а затем начал объяснять: — В его организме очень низкий уровень некоторых ключевых витаминов, что заставляет нас думать о недоедании. Кроме того, он потерял много крови, а если учесть, что он не ел и сильно похудел, это значительно усугубило его состояние здоровья. Мы считаем, что если бы вы приехали на несколько минут позже, он бы не выжил. Сейчас мы зашили открытые порезы, наложили швы, сделали переливание крови, чтобы стабилизировать его состояние, он должен очнуться через несколько часов, но он все еще будет слаб, у него могут быть побочные эффекты из-за потери крови, такие как тошнота, рвота и потеря сознания, но все это еще впереди...       —И как долго он здесь пробудет?- cпросил Чан, стараясь не расплакаться перед доктором.       —Что касается того, rак долго он пробудет здесь, мы решим позже, все зависит от того, как он будет себя чувствовать, когда очнется, но я не думаю, что больше четырех или пяти дней.       Они все кивнули и подумали, что он закончил, но доктор продолжил свою речь, разоблачая их опасения:       —Мы не знаем, была ли эта попытка самоубийства преднамеренной, но, видя различные отметины на его теле, я предполагаю, что он занимается самоповреждением, и эти привычки появились у него несколько месяцев назад, учитывая количество травм, поэтому, когда его выпишут, я советую вам обратиться к психологу, чтобы помочь ему избежать рецидива этих привычек. Я оставлю вас наедине, позовите кого-нибудь, когда он проснется, чтобы мы могли оценить его физическое и психическое состояние, до свидания.       И доктор вышел из палаты, оставив тишину, в которой снова раздавались только всхлипывания и звук электрокардиографа.              Бип... Бип... Бип... Этот шум заполнил мои уши, когда я вернулся в сознание, но где я ? Что это был за постоянный шум? И самое главное... Я умер?       Я попытался осознать окружающую обстановку: мне было жарко, мои руки были чем-то прикрыты, а вокруг меня кто-то разговаривал, кто это был? Что случилось?       Я попытался открыть глаза, но это небольшое действие оказалось слишком утомительным, затем я попытался пошевелить руками, но когда я сжал кулак, то обнаружил, что что-то мешает полностью сомкнуть сустав, и, в свою очередь, то, что там было, усилило хватку.       Кто-то прошептал мое имя, я услышал другие звуки, которые не смог определить, снова попытался открыть глаза, и мне это удалось, но я плохо видел, комната была слишком яркой, и фигуры проплывали перед глазами, я несколько раз моргнул, прежде чем мое тело приспособилось к яркому свету, бьющему в лицо, и я начал различать то, что было вокруг меня.       Я увидел всех своих друзей: Чан и Чанбин держали меня за руки, а остальные лежали на кровати. Я был в больнице, они спасли меня... Почему?       С каких это пор я стал им дорог?       Через несколько секунд в палату вошел еще один человек - врач, который заставил всех отступить от меня, чтобы подойти ближе.       — Здравствуйте, мистер Ким, вы меня слышите? — спросил он, глядя на меня, и я медленно кивнул.       — Ну, ты можешь говорить? Он продолжил, потратив некоторое время на то, чтобы выяснить, смогу ли я это сделать.       — Что случилось? — спросил я грубым голосом.       — Вы видите, что порезы у вас на руке довольно глубокие и кровопотеря большая, плюс в вашем организме сильный дефицит основных витаминов, вы помните, когда и что вы ели в последний раз?»       Хороший вопрос, когда я в последний раз ел? Может быть, несколько дней назад или неделю назад?       — Думаю, несколько дней назад, не помню - честно сказал я, у меня закружилась голова только от мысли о еде, но потом меня осенило: теперь они все знают, они меня раскусили.              Бесполезный, ни на что не годный, ты даже не можешь покончить с собой.              Слезы наполнили мои глаза, голоса были правы, как я мог потерпеть неудачу даже в таком простом задании? Действительно ли я хотел это сделать? Нет, у меня не хватило смелости, так почему же это произошло? Что я сделал? Теперь все тратят время, чтобы быть здесь, это моя вина, это только моя вина!       — Сынмин, дыши спокойно, ничего не случится, - говорит доктор передо мной, когда я начал так часто дышать? Почему я плачу?       — Ладно, хорошо, теперь успокойся и спокойно отвечай на мои вопросы, хорошо?,- он продолжил, кивнув.       Итак, мы разговорились, он спрашивал меня о многих вещах, например, когда я начал причинять себе боль, почему все это началось, и я на все отвечал, он объяснял, что я должен буду сделать, как только выйду отсюда, а я продолжал слушать, во время всего разговора я не смотрел на мальчиков, я не хочу видеть тех, кто все это затеял, даже если они сделали это не нарочно, я не мог... Смогу ли я когда-нибудь вернуться к тому, каким был раньше? Смогу ли я когда-нибудь снова стать беззаботным, счастливым мальчиком в своей собственной жизни? Смогу ли я когда-нибудь снова быть с ними, поддерживать те же отношения, что и раньше?       Я не знаю, так много вопросов и так мало ответов.       После дальнейшего обследования они решили выписать меня через пару дней, затем доктор обратился к моим товарищам, но я слишком устал, чтобы слушать, слишком много эмоций, слишком много чувств, я устал, поэтому решил прилечь и в конце концов заснул.       Когда я проснулся, голова болезненно пульсировала, я попытался снова лечь и, хотя сон не настигал меня до конца дня, держал глаза закрытыми, и так я провел несколько дней в больнице, мои друзья не покидали ее, разве что за едой, я ни с кем не сталкивался, не хотел знать, что они думают обо мне, ненавидели ли они меня раньше, не говоря уже о том, что после этого.       Любопытство взяло верх, и на третий день, когда я осталась в палате наедине с друзьями после ухода врачей, я заговорил: — Почему вы меня спасли?.       Я посмотрел на них, и на их лицах появилось выражение, которое я не мог расшифровать: злились ли они? Разочарованы? Опечалены?       Прошло несколько минут молчания, когда самый старший из них подошел ко мне, я увидел слезы на его лице, и он сказал: — Сынминни, нам очень жаль, мы не знали, что делать, и думали, что ты придешь к нам, если что-то будет не так, я... Прости, пожалуйста, прости нас, мы были полными идиотами.       Он продолжал плакать, а за ним и остальные, что мне делать? Я их уже простил, это не их вина, но они бросили меня задолго до этой ситуации, это я виноват, я их не впустил, я виноват, что меня не было и я не рядом с ними, это моя вина, то что все это произошло.       — Прости, я тебя уже простил, ты не сделал ничего плохого, это только моя вина, — сказал я шепотом.       — Нет, пожалуйста, не вини себя, мы зашли слишком далеко… Могу я тебя обнять? — Чанбин шагнул вперед и я быстро кивнул, желая позволить себе получить немного любви, я это заслужил.       Мой хён бросился мне в объятия, и через некоторое время остальные присоединились, я знаю, что потребуется время, чтобы выздороветь, вернуться к тому человеку, которым я был раньше, но если они останутся рядом со мной. Я смогу это сделать, я знаю я могу.       Спустя долгое время 8 мальчиков обнялись, их души слились воедино, создав нерушимую связь. Наконец-то Сынмину есть на кого положиться в самые трудные времена. Дурные привычки и голоса в его голове так просто не прекратятся, и он знает это, но также он знает, что может встретиться с ними лицом к лицу и бороться; Чан, Минхо, Чанбин, Хёнджин, Хан, Феликс и Чонин наконец-то обрели своего друга, и в этот момент они молча поклялись навсегда защитить своего драгоценного щенка от мирового зла. В больничной палате 8 сердец соединились в обещании верности и вечной любви.       —Минни! - Кто-то вбежал в общежитие с криком, я понял, кто это, только когда на меня упало потное тело Хёнджина.       Я попытался отстраниться от своего друга, который только что вернулся с тренировки, но безуспешно: он слишком крепко сжимал меня в своих объятиях.       Прошло несколько месяцев после того ужасного инцидента, мое телосложение восстановилось, и теперь я работал над своим психическим здоровьем, которое улучшалось с каждым днем, мои отношения с друзьями стали еще ближе, я возобновил работу, но в более спокойном темпе, чтобы не перегружать свой организм, все было хорошо.       — Эй, Хван, отстань от моего Минни, - заговорил другой человек, Чанбин, который встал несколькими минутами ранее, чтобы пойти в ванную.       — То, что он твой любимец, еще не значит, что мы не можем его обнимать, - решительно продолжил хорек, а позади послышался смех остальных парней, которые делали ставки на то, как Бин отреагирует на это предложение.       Через несколько секунд вес моего тела исчез, а Хёнджин был столкнут на пол Чанбином, упавшим на лицо, мы все начали громко смеяться, мне нравилась атмосфера, которая создалась, мы все наконец-то были в порядке.