Давай проживем еще один день в ненависти?
Только ненависть может нас с тобою спасти..
*** Дни в школе летят словно на американских горках, развевая волосы и трепля нервы, заставляя на каждом повороте едва не доходить до нервного срыва. Проходит всего два дня, а Кашин все не прекращает терзать себя. Так и не находит в себе сил переступить через свою гордость и прийти к Руслану с слезливыми извинениями, хотя такие мысли возникают ежечасно. Руслана в школе нету, да и из беседы паралелли он вышел. Есть все подозрения, что тот больше никогда тут не появится. Может оно и к лучшему. Кашин предупреждал его, Илья предупреждал его, сам того не подозревая. Весь мир предупреждал его. Кашин каждый день надеется увидеть на пороге школы Тушенцова, каждый день приходит в школу за несколько минут до урока, появляясь в классе первым, не пропускает ни урока. Все ради Тушенцова. Хотя, Кашин не до конца уверен, что готов к встрече с ним. Он точно не готов видеть два темных глаза, холодно глядя прямо в душу. Он знает, что Руслан не простит его никогда, сколько бы Кашин не унижался. Наверно потому и не предпринимает ничего. Он каждый урок сидит за своей пятой партой, посылая любого, кто хоть подышать попробует в его сторону, сидит и смотрит на место Тушенцова, прожигая его взглядом. Представляет последний день, когда они виделись ещё до всей этой ситуации. Видит там довольного Тушенцова, который, к слову, ещё и позвал Кашина к себе. Нужно было остановить время тогда, убежать с Русланом куда-нибудь, послать всех нахуй. Но оглядываясь в прошлое понимает, что никогда бы так не поступил. Смелости бы не хватило. Зато сейчас может так смело рассуждать. Мерзкий он. – Кашин, бля, – над ухом слышится щипилявый голос, явно недовольный чем-то неизвестным адресату. – Съеби нахуй, – рычит Кашин уже привычно отгоняя от себя одноклассника. – Да ебало ты закрой, разговор есть, – Юра берет стул, стоящий рядом и садится напротив рыжего, – там Тушенцов походу руки на себя наложил, – Кашин тут же взгляд испуганный поднимает, глядя на Хованского глазами подобными монетам. – Чего, – это даже не вопрос, это нечто похожее на слово, пробурчащее себе под нос. Юра никогда не был дурачком. Он, очевидно, заметил, недовольство Кашина ещё тогда, когда Хованский предложил идею с поддевкой Руслана. Когда Кашин во время избиения Руслана стоял отраненно, то и дело взгляд пряча, пазлы в голове соединялись воедино. Эта необъяснимая грусть и агрессия после произошедшего. Хованский знает его слишком давно, чтобы сказать, что это точно не похоже на Кашина. Да и сейчас его реакция заставила соединить пазл окончательно. – Да напиздел я, в душе не ебу чё с ним, – Кашин выдыхает облегчённо, пряча в себе желание въебать Хованскому за такие не смешные шутки, – у меня другой разговор есть. Через пару часов у меня встречаемся, – поставил перед фактом Юра, ставя стул на место и уходя из класса. Кашин голову включать не хочет, не хочет понимать, что Хованский слишком хорош, что до всего догадался, до всех его мучений, терзаний и боли, что он скрывал так глубоко. *** – Рассказывай, – Юра нападает на Данилу, не успев тот ещё зайти в квартиру. Привычный стакан пива плещется в руке, а Кашин смотрит вопросительно, – ты с каких пор педиком стать успел. Фраза разрезает воздух, заставляя сердце Кашина биться в разы сильнее, а ладошки непринужденно сжать в кулаки. – Да я же тебе только лучшего желаю, Кашин, бля, – Юра делает несколько шагов назад, заметив изменённое настроение друга, – ты мне хоть что-нибудь расскажешь? – Да не педик я, ублюдок! – выплёвывает Данила, пряча лицо в ладонях, – не педик. Ему самому мерзко даже произносить это словно. Не может он, блять, оказаться одним из них. – Вижу я, как ты по Тущенцову убиваешься, – одна только фамилия дошла до ушей рыжего и он резко поднимает взгляд на Хованского, глядя на него не то вопросительно, не то агрессивно. – Что там с Тушенцовым? – он и не пытается скрыть неподдельный интерес в своем голосе. Он слишком устал. – Вот об этом я и говорил, – кладет свою руку на чужое плечо, похлапывая легонько, – палишься ты сильно, брат. Данила думает ещё слишком долго, Ховаский успевает ещё стакан пива притащить, протягивая тот однокласснику. – Но с чего ты взял вообще? – поднимает свой взгляд опустощенный на Юру, сейчас он больше, чем ему хотелось бы, похож на маленького загнанного котёночека. – Ты думаешь я не вижу твоих взглядов разочарованных? Одна только его фамилия вызывает в тебе противоречивую хуйню. Это не нормально, брат. – Да я знаю, блять, знаю, – устало выдыхает рыжий, отпивая глоток пива из стакана, – я сам не знаю, что это, правда. – Это называется пидораство, – с сарказмом щипилявит Хованский, на что получает неаккуратный толчок в бок, – да в чем я не прав-то? – Во всем, – рычит рыжий. Не нравится ему этот разговор. Он хочет уже поскорее убежать от него. Убежать от всех раз и навсегда. – Твое мнение, конечно, – пожимает плечами кудрявый и наступает минутная тишина. – И что мне делать, – однотонно произносит Кашин, заглядывая в одну точку. Это Хованский ещё не догадывается о том, что было в ночь перед этой потасовкой. И Слава Богу. – Ну, как минимум, забить огромный болт и жить как раньше. Пацаны уже тоже что-то неладное в твоём настроении замечают, – Легко сказать, Юр.. – как максимум.. Ну, найти себе девушку, ебать ее и понять, что это в разы лучше того, что ебут тебя. Данила лицо кривит от слов, сказанных Юрой. Да он никогда в жизни бы не даже думать не стал о сексе с парнями. Это слишком неправильно и слишком мерзко. Слова на счёт девушки зацепили его. Это может быть выходом из положения. Не потому что, как думает Хованский, это поможет больше не любить парней. Кашин и не любит парней. А потому что это может стать хорошим отвлекающим маневром для всех и никто не будет ни в чем догадываться. – Так что там с девушкой? – неуверенно, словно нехотя спрашивает Кашин, надеясь, что и в этой ситуации Хованский все разрулит. – О-о, – он хлопает в ладоши, потирая их. И где он оставил свой стакан пива? – Вот так бы сразу, – он улыбчиво смотрит на Данилу, – есть у меня на примете несколько номерков, – кидает он и уходит в комнату, набирая кого-то по телефону. *** Первое, что видит Илья, когда открывает телеграмм – это новое видео в беседе паралелли, которое слишком бурно обсуждал каждый участник. Долистав и открыв его, парень тут же выключил экран, но ебучий телеграмм! Противные звуки все равно доносились из динамиков. Понять, что это за видео на так уж и сложно, также, как и понять, кто главный герой этого видео. Илья быстро заходит в чат с Русланом, ведь он невероятно волнуется, правда.Илья Коряков
Бля, Русь, ты как там
Я с тобой если что
Тебе нужна помощь?
Когда замечает, что парень в сеть заходит невольно улыбается, понимая, что Руслан, скорее всего, жив. Руслан Тушенцов нет Единственное, что отвечает Руслан и вновь выходит из сети. Улыбка с лица Ильи сползает.Илья Коряков
Русь, я волнуюсь
Ответь пожалуйста
Я могу прийти, хочешь?
Руслан Тушенцов нет И вновь все по новой. Парень снова выходит из сети, написав одно только небольшое сообщение. Илья знает, что тот в поддержке нуждается как никогда раньше. Знает, потому не отступает.Илья Коряков
Напиши адрес
Пожалуйста
Я приду, мне не сложно
Руслан Тушенцов не надо Прогресс. Уже не три буквы, а целых шесть.Илья Коряков
Русь, я помочь тебе хочу
Правда
Очень хочу
Если ты не напишешь адрес, я сам его найду
Тебе же нужна помощь, Русь, ты понимаешь это
Ты хочешь, чтоб к тебе кто-то пришел
Знал бы он, что ждёт Руслан далеко не его. Руслан просто не может прочувствовать эту заботу от Ильи, потому и отвергает его, не ответив даже на последние сообщения. Он хочет, чтоб на месте этого парня оказался тот самый Кашин, которого Руслан уже несколько дней мучает в своей голове. «Я нашел адрес, иду» от Ильи вновь заставляет вернуться в реальность. Может, ему правда станет легче? *** В квартиру Хованского одновременно влетают несколько девушек. Каждая из них как одна: тонна косметики, закрученные локоны, полуголые наряды, огромные буфера. И это все ни на толику не привлекает Данилу. – Забирай любую, – невзначай кидает Ховаский, уходя с какой-то девушкой в другую комнату. Кашин же, проходит в гостевую, усаживаясь на диван. Он немного смущён всей этой ситуацией и совсем не понимает, как ему реагировать. Обычно он спит с девушками только под веществами, ну, или на крайний случай под огромным количеством алкоголя. Сейчас же он совершенно трезв. Девушки тем временем времени зря не теряют. Одна из них осаживается рыжему на колени, начиная осторожно проводить своими гладкими ладонями по спине парня. Кажется, он видел ее в параллели десятых, но сейчас это мало имеет значения. Остальные девушки отстраненно ходят где-то, скорее всего, в поисках алкоголя. Пока их не зовут они не особо увлечены делом. Тем временем девушка, что сидит на коленях Данилы, осторожно опускает руки под футболку, поглаживая кожу под ней. Кашин никак не реагирует на это, не знает почему, ему, скорее, даже мерзко от этой ситуации. Чужие руки так аккуратно поднимают футболку, стягивая ее с парня, продолжая гладить его торс везде, где только можно. Из комнаты за стенкой уже слышны чужие вздохи и стоны. Быстро, однако, Ховаский справился. У Кашина так не получается. Он не хочет даже смотреть на девушку пред собой, отчего откидывает голову на спинку дивана, закрывая глаза. Он вновь оказывается в другом мире, вновь представлят себе другую картину. И, почему-то, эта картина с Русланом в виде главного героя. *** Стук в дверь вызывает небольшой взрыв в голове, а сил подняться и открыть нету. Руслан лежит на кровати, слушая чужой громкий стук. Когда всё-таки встаёт, надеется увидеть на пороге Кашина. Не знает почему. Но когда дверь открывается и перед ним виднеется знакомый облик Ильи, то слегка разочаровывается. Но некое тепло все равно разливается в груди, заставляя парня нешироко улыбнуться. – Ты как? – топчется на месте Коряков, прежде, чем Руслан пускает его внутрь. – Не знаю, – хрипит парень в ответ, неопределенно пожимая плечами, – умереть хочу. – А вот сегодня без этого, – в глаза напротив виднеется невероятный прилив сил и тепла, благодаря которому и впрямь желание умереть слегка улетучивается, – я вот покушать принес, – он указывает на небольшой пакет из Пятерочки, что держит в руках. Неизвестно, как Илья догадался, что Руслан не ел около двух суток и что его холодильник пустует уже который день, но за это Тушенцов был ему максимально благодарен. Парни в немом молчании прошли на кухню, Руслан обессиленно упал на диван, тут же чувствуя неприятную боль, кривясь и шикая. Илья только осторожно руку свою на плечо чужое кладет, поглаживая его в жесте поддержки. Затем из пакета достает несколько фруктов, салатик какой-то и печенья. Ставит чайник, по-хозяйски орудуя на чужой кухне. А пока ждёт, что вода вскипит, рядом с Русланом присаживается. Сидит молча и только осторожно за плечи парня обнимает, подмечая то, как он дёргается от прикосновения. – Я ничего плохого не сделаю, Русь, – успокаивающе говорит он полушепотом. – Я знаю, – голос Тушенцова дрожит, а слезы сами на глаза наворачиваются. В который раз уже. Илья подмечает новые эмоции, крепче друга к себе прижимая, обнимая уже двумя руками и по спине поглаживая, стараясь успокоить, пока чужая голова на его плече нервно хмыкает. – Илюх, он придурок конченый, – в нервном порыве мычит Руслан, едва фильтруя слова с слезами. – Я знаю, – Коряков и понятия не имел о ком говорит тот, но он определенно прав, – знаю. – Он самый худший человек, – слова сами летят, не позволяя даже подумать о том, что они значат. Руслану, наверно, стоит выговориться, – я его ненавижу. Просто ненавижу, – он уже рычит в плечо Ильи, заставляя того поднапрячься. – Ру-ус, поспокойнее, пожалуйста, – он продолжает огораживать чужую спину, сам не понимая, что тем самым триггерит Руслана на последнюю личную встречу с тем самым парнем, которого он сейчас хуесосит. – Самый конченый человек. И чайник уже давно вскипел, да и вода, наверняка, уже остыла. Но Тушенцов продолжает выплакивать все в плечо Ильи, а тот продолжает поддерживать стараться.