Гинко

Я с открытым ртом наблюдаю за тем, как Муичиро отрубает демону конечности одну за другой, прежде чем замахнуться на его шею. Отрубить её не удалось, демон с шипением и криками стал прикрываться своими руками, покрытыми чем-то очень, очень прочным. Я поглядываю в сторону минки и точно понимаю, что никто из Таке не осмелиться выйти из дома. Поэтому принимаю решение помочь Муичиро. Но ситуация под контролем и, если вмешаюсь, могу чем-то помешать. Не зная что делать, я разрываюсь между Муичиро и семьёй Таке. Из головы вдруг вылетает всё, чему меня учил Шинадзугава-сан. О повадках демонов, о возможных исходах, об их слабых местах, помимо шеи… Впрочем, всё забыла! Я издаю писк и просто остаюсь молча наблюдать. О боже, но Муичиро ведь победит, да? На финальном отборе он стольких демонов порубал! Не зря увязалась за ним тогда… Демон делает резкий разворот и кидается назад, поняв, что Муичиро ему не одолеть, он думает, что сбежать — лучший вариант. Ничего сказать против не могу, на его месте я бы сделала так-же. Муичиро бросается вслед и я уже касаюсь своей цубы, готовясь тоже вступить в бой. Да уж, такими темпами я точно никогда не продвинусь! Так и останусь на уровне Мидзуное! Нельзя ведь всегда быть такой бесполезной… Я цокаю и медленно вытаскиваю катану. Уже собираюсь бежать вслед, вижу, что демон от отчаяния истерично разглядывает все стороны возможного побега и его взгляд фиксируется на мне. Почему на мне?! Он что… Он бежит на меня! Муичиро реагирует на смену ролей медленно, поэтому не успевает удержать демона. Я с широко раскрытыми глазами пытаюсь вытащить катану и, не успев, просто уклоняюсь от него. Демон осознал, что я в этой команде — слабое звено. Слабая точка, на которую можно надавить. И убить. А ещё лучше убить и сожрать. Я торможу и всё-таки вытаскиваю катану, поднимаюсь и вижу растерянное лицо Муичиро. Что? Растерянное? Растерянное! Чего это он так? Демон слишком силен для нас? Но ведь Токито почти его убил! Чего он замешкался? Я ошарашено глазею на демона, который давит лыбу. И принимаю решение… Бежать! Стоит мне сделать лишь шаг в сторону побега, как Муичиро использует дыхание Тумана и бежит в нашу сторону. Я так пытаюсь быть не бесполезной, но даже сейчас, когда эта демонюга так близко, я не могу и пальцем пошевелить! Демон ловит атаку Муичиро своей рукой и тут, когда он отвлёкся на Токито, я начинаю действовать. Вытягиваю ногу вперёд, замахиваюсь, и пытаюсь использовать дыхание Ветра, как учил Санеми-сан. — Дыхание Ветра, шестая ката: вихрь чёрного дыма! — я затрагиваю его шею и мне открывается вид его трахеи. Господи, какая же мерзость! Демон взвыл, как только мог и начал валиться на землю. Муичиро нанёс последний удар и разрезал демону шею. Я громко вздохнула и осела на пол. — Твою-то мать! — эта фраза, часто произносимая Санеми-саном, полностью описывает то, что только что произошло. Если бы матушка услышала подобное из моих уст, она бы ходила удивлённая ещё два дня. Но, Господи, как же оно описывает ситуацию! Тело демона начало осыпаться и я нервно усмехнулась. Надо мной возвышался Муичиро, дышавший через нос. Он протёр своей униформой лезвие и сунул катану обратно в ножны. — Ты среагировала. Хорошо. Я уже думал, что тут придётся и с тобой попрощаться. — Токито откинул мешающую прядь волос за спину и, кажется, улыбнулся. Сделал что? Улыбнулся. А. — Ты! Прекращай говорить такие жуткие вещи! — я возмущаюсь и начинаю вставать. Муичиро любезно мне помогает, взяв меня под руку. — Миссия выполнена. Можем уходить. Ага, выполнена. Теперь потребую три дня отдыха! И без тренировок, желательно. — Кар! Ка-ар! — Рюу вылетел из леса, а затем сел мне на плечо, гордо подняв голову. — Отличная работа, Шинатсу-чан! Но ра-анг вы ещё не подняли! Убивайте больше, больше демонов! Я корчу лицо и смотрю на Муичиро, выражение лица которого вернулось в железную «норму». А ведь я использовала дыхание Ветра! По приходу домой нужно будет обязательно заглянуть в поместье Шинадзугавы-сана. Хотя даже если я не зайду к нему, он придёт ко мне сам… Недовольный, кислый и грубый, снова заставит тоскать бревна туда и сюда. Поэтому лучше зайти первой. — Мы справились. — я улыбаюсь как можно счастливее, потому что за сегодня сделала множество достижений: заставила Муичиро-Токито-грубого-камня улыбнуться (и пускай даже, что всего на миг), применила знания на практике (Санеми-сан вдалбливал мне эти знания три проклятых года), поспособствовала спасению целой семьи (просто стояла у двери) и, возможно, деревни (нет), не особо пугалась (не могла сдвинуться с места) и многое другое (больше не смогла вспомнить ничего стоящего). Достижения! — Перестань делать такое глупое лицо. Выглядишь странно. — Муичиро двинул бровью и отвернулся от меня, а моя улыбка медленно умерла. Да чего он опять такой… такой без тактный! Я качнула головой и Рюу возмущенно на меня уставился, вот ведь, видите ли, потревожила его комфорт на моем плече. Муичиро стал идти в сторону, откуда мы пришли, а я подумала о семье Таке, которая так и осталась в минке, даже после того, как все звуки борьбы исчезли. Другие жители тоже выходить не собирались. — Постой, может скажем им хоть что-то? — я коснулась плеча Муичиро и он взглянул на меня, даже не обернувшись. — Зачем? Ты снова пытаешься делать бесполезные вещи. — он просто стоит, глядя на меня таким холодным взглядом, как хорошо, что на меня это не работает! Ну, наверное. — Нет, это важно! Для них — это важно! — я убираю руку с плеча Муичиро и направляюсь в сторону минки. Он просто остался стоять на месте, но теперь уже повернувшись в мою сторону лицом. — Господин Таке! Госпожа Таке! Всё закончилось, вам больше нечего бояться! Теперь вы можете выйти и покинуть деревню. Ответа не последовало, хотя я ожидала, что они выйдут и начнут слёзно нас благодарить. Обычно так и происходит, так что? Я клоню голову вбок, задумавшись, едва не пропустив мимо ушей слова мужчины за сёдзи. — Спасибо. — затем, вслед за его голосом, я услышала и голос Госпожи Таке. — Спасибо вам, добрые дети. Створку никто раздвигать не собирался и я кивнула стенке, улыбнувшись. — Будьте осторожны. Это последнее, что я сказала. Муичиро вздохнул, когда я настигла его, а потом мы начали шагать. — Ну и что тебе это дало? Просто тратишь время. Я качаю головой, отрицая его слова. Выбегаю чуть вперёд, показывю ему указательный палец и говорю: — Я ведь сказала! Они должны быть уверены, что в ближайшее будущее с ними всё будет хорошо. Это называется состраданием. Да, тебе бы ему поучиться! Маленький хам. Но этого, я, конечно, ему не сказала. — Гляди, там Гинко! — я указываю пальцем в небо и улыбаюсь. Муичиро наблюдает за вороной, а потом переводит внимание на дорогу. Рюу, кажется, поимел совесть и всё же слетел с моего плеча, решив лететь самому. — Как придём, расскажу всё Санеми-сану! Я о том, что впервые правильно использовала дыхание Ветра. А ты, Муичиро? Муичиро что? Я такая дура. Зная, что у него толком и нет никого, спрашиваю подобное! Несмотря на то, что я ожидала от него какой нибудь укоризненый взгляд, подобного не случилось. Он лишь пожал плечами. — Есть ли смысл в этом? Я могу потратить это время на тренировки. Вроде бы, Муичиро живёт в Поместье Главы. Сколько ещё ему там предстоит жить — я не знаю. Там красивый сад. О, и именно там я его впервые и увидела. Муичиро тогда… тренировался. Ну, конечно. Тренировался. Я иду, пытаясь догнать Шинадзугаву-сана, яростно шепча себе под нос проклятья за то, что он не замедлил шаг даже после трех моих просьб. Уши улавливают знакомый звук, который я слышала в тот момент, когда только вошла на территорию Поместья Убуяшики. А, звук палки об деревянный, широкий ствол. Этот парень тот, о котором Господин Убуяшики говорил мне, прося позаботиться о нём. Волосы. Это то, что привлекло мое внимание тут же. Волосы. Его длинные, красивые волосы. Я гляжу вверх и невольно засматриваюсь на Муичиро, который шёл рядом. Я немного его опережала. Красивый, думаю я всякий раз, когда смотрю на него. Ближе к обеду мы разделяемся и уходим каждый своей дорогой. Я радостно и почти в припрыжку иду по дорожке в гости к своему любимому наставнику. Санеми-сан в это время должен тренироваться. А после тренировки… снова тренироваться. Я обхожу тренировочные деревянные штуки, даже не зная, как это назвать. Шинадзугава-сан их все просто раскрушил. И да, таких же результатов от моих тренировок он ждёт от меня. Да как бы я это сделала? — Уже закончили? — повернутый ко мне спиной, Санеми-сан признает меня. Он что-то делает со своей катаной и я протягиваю: — Ага-а… На самом деле, было трудновато. Но я- мы справились. Муичиро тоже хорошо поработал, не могу не признать. Хотя приходилось сдерживать его от некоторых действий… Санеми слушает меня полностью и ждёт, пока поток моих мыслей пройдёт через мой рот. — И как? Понравилось работать вместе? — он усмехается, повернувшись ко мне лицом. Видя блеск в моих глазах, он подтверждает свои догадки. — Значит, понравилось. Я поспособствую тому, чтобы на следующей миссии вы работали снова вместе. — после его слов я довольно улыбаюсь и собираюсь кивнуть, но он продолжает: — Если покажешь хорошие результаты своей практики. А, очень приятно. Как всегда, придётся заслужить благо. После того, как я всё же сломала чёртову деревяшку, Санеми похлопал меня по плечу и сказал, что я не впустую трачу время. Можно ведь это расценивать как похвалу? Я улыбаюсь ему в ответ и сажусь на деревянный выступ у него на веранде. Я всё же рада, что клан Миюки не забрал меня к себе, а Санеми-сан в тот день выступил как мой опекун. — Шинатсу, твоя мать мертва. Неужели ты хочешь закончить также? Я позабочусь о тебе, поверь мне. Тебе не нужна такого рода работа! — мой дядюшка, брат моей матери, уговаривал меня оставить поместье Миюки и начать новую жизнь в резиденции. Почему никто не спросил, чего хочу я? Со смерти мамы не прошло и двух недель, как на меня налетели, заставив выбирать. Санеми, стоявший за моей спиной, глянул на моего дядю, а затем на меня. Я не отвечала, просто глядя в пол. Почему всем от меня что-то нужно? Я подняла глаза на Дэйки Миюки, который требовал от меня решения прямо здесь и сейчас. — Я… не хочу уходить. Мне нужно остаться с мамой. Дядюшка, прошу… Голос дрожал при любом упоминании матери, но я пыталась это подавить. Санеми вздохнул и коснулся моего плеча. Я посмотрела на него и он мне улыбнулся. Тепло как будто растеклось по плечу, куда коснулся Шинадзугава-сан. — Я позабочусь о ней. Сейчас, думая об этом, я понимаю, что отчасти Санеми сделал то, что сделал из-за моей матери, которая была ему кем-то вроде наставника, коим сейчас для меня является он. Я вздыхаю и просто устремляю взгляд в никуда, погрузившись в мысли. Чтобы стать столпом, мне нужно будет сильно стараться.