Давай не будем ссориться?

      «Нам всем нужно хорошенько отдохнуть», — заявила Черён одним днём и уже начала планировать поездку на дачу её родителей.       Что правда, то правда, отдых был им необходим. Учёба забирала все силы, а их нужно было восстанавливать. Лучше места для отдыха и представить нельзя было: кругом зелень и растительность, уютный домик со всеми удобствами, тихие соседи и отсутствие учёбы. Можно забыть про телефоны и наслаждаться чистым воздухом.       Юна и Джису согласились сразу. Рюджин первым делом спросила, поедет ли на дачу Йеджи. Йеджи спросила то же самое. Никто удивлён не был: у них одна голова на двоих. Временами они договаривали друг за другом фразы или говорили одно и то же одновременно. Вот, насколько они были близки и дружны. Проблема в том, что таковыми они лишь были.       Между ними чёрная кошка пробежала, не иначе. Рюджин собачилась с Йеджи с поводом или без него. Лишь бы голос повысить да хорошенько накричать на подругу, а потом разойтись спокойно в разные стороны. Будто заняться было нечем. Очевидно, что они поссорились, но никто не успел понять, что, когда и почему произошло.       Конечно, и до этого в их отношениях были ссоры, но не настолько крупные и долгосрочные. Обычно их конфликты длились шесть минут: одна минута уходила на спор, две — на поиск компромиссов, а три — на крепкие объятия примирения. Черён с содроганием ждала этих самых объятий, но ссоры всё продолжались и продолжались. Они даже не собирались утихать.       Юна и Джису замечали странности в их поведении, но были заняты собственными отношениями. Им больше нравилось целоваться без остановки, называть друг друга милыми ласковыми прозвищами и смеяться с локальных шуток. Черён чувствовала, что сходила с ума: с одной стороны были влюблённые кролики, с другой — агрессивные кролики.       «Отдых должен пойти им на пользу», — думала Черён, но сейчас сомневалась в этом.       Чистый воздух и природа не помогли. Они ехали в машине, а это тесное пространство, где без взаимодействий не обойтись. Утро началось с того, что Джису на своей машине заехала за всеми. Проблемы появились сразу: нужно было разместить пятерых человек в одной машине так, чтобы Джису с Юной были рядом, а Рюджин и Йеджи, наоборот, были как можно дальше друг от друга.       Кое-как решение нашлось: Джису заняла водительское место, а Юна расположилась рядом с ней на переднем сидении. Сзади расположились Йеджи и Рюджин, а Черён между ними, несмотря на то, что она ненавидела сидеть посередине. Ей тоже хотелось рассматривать проносящиеся пейзажи через окно и улыбаться ласковому солнышку, но чего не сделаешь ради того, чтобы Рюджин с Йеджи меньше ссорились.       Впрочем, даже сидя через одного они всё равно умудрялись ссориться.       — Убери эту дрянь, — фыркнула Йеджи, мило наморщив нос.       — Не уберу, — в тон ей отозвалась Рюджин, вынимая из кармана джинсовых шорт помятую упаковку сигарет. — У меня стресс, я не могу не курить.       Йеджи что до конфликта, что после ненавидела вредную привычку Рюджин. Она знала о всех тайниках и нередко отбирала у Рюджин сигареты. От запаха сигарет её выворачивало, хотелось поскорее смыть с себя ощущение сигаретного дыма. Рюджин условилась, что не будет курить рядом с Йеджи, но раз они в ссоре, то она быстро забила на это.       — И кто тебя нервирует, бедняжка? — насмешливо протянула Йеджи. Голос пропитан ядом и желчью.       — Меня ты нервируешь, Хван. Что тут непонятного?       Йеджи лишь фыркнула на заявление Рюджин, что значило «Ты не достойна внятного ответа, поэтому хватит лишь демонстративного фырканья».       — Рён, ты можешь отобрать у неё сигареты?       Черён застонала. Сейчас она могла лишь покинуть машину, хлопнув дверью. У неё не было никакого желания влезать в перепалки Рюджин и Йеджи. Она всегда сохраняла нейтралитет, как Швейцария, не влезала между ними и уж точно не выбирала чью-то сторону. Не хотелось потом быть чьим-то врагом или нарваться на бойкот. А ведь Йеджи и Рюджин вполне могли его объявить.       — Рю, — Черён повернулась к Рюджин, которая уже вынимала сигарету из пачки, и состроила милую мордашку, — ты можешь потерпеть до того, как мы приедем? Пожалуйста.       — Только ради тебя, Рён, — закатила глаза Рюджин и вернула сигарету обратно в пачку. — А ты, Хван, иди к чёрту.       — Взаимно, Шин.       Они когда-нибудь успокоятся или нет?       Йеджи отвернулась, глядя в своё окно. Рюджин сделала также, не забыв бросить взглядом пару молний в Йеджи. Черён от отчаяния запустила ладони в волосы и помассировала кожу голову, потом потёрла виски, надеясь, что головная боль скоро утихнет, а не усилится. От отдыха пока что только одно название. В голову проникла мысль о том, что стоило бы запереть Рюджин и Йеджи в комнате и не выпускать до тех пор, пока они не помирятся. Но она же Швейцария и не принимала участия в конфликтах.       — Су, ещё долго ехать? — обратилась Черён к Джису. Одна рукой та на руле, а другая на колене Юны. Ничего нового. Черён уже привыкла видеть такие фотографии в социальных сетях Юны, которая без стеснения демонстрировала их отношения с Джису.       — Совсем чуть-чуть осталось.       Уголки губ поползли вверх. Отлично, скоро отдых. Она закроется в комнате с вентилятором и будет отсыпаться за все бессонные ночи во время учёбы. Тишина — это то, в чём она сейчас отчаянно нуждалась.

***

      Приехали они быстро: за это время Рюджин и Йеджи не успели поссориться в тысячный раз, лишь Юна всё также танцевала на переднем сидении под музыку, которую включала Джису. Их никто не встречал, но радушие всё равно чувствовалось. Они перетащили вещи из машины в дом, а продукты перенесли в холодильник.       Рюджин ушла курить на веранду. Йеджи спряталась в гостиной, решив посмотреть телевизор от скуки. Черён вызвалась сходить в магазин за мороженым, а Юна с Джису согласились приготовить ужин на всех. Они расположились на слегка тесной, но уютной кухне. Свет пробивался через окна, успевшие запылиться за время отсутствия хозяев.       — И вот мы одни, — хихикнула Юна, рассматривая фарфоровый чайный сервиз в шкафу. Слой пыли не скрыл красивого цветочного рисунка. Наверняка, сервиз доставали лишь на важные мероприятия, чтобы подчеркнуть их торжественность.       — Будем готовить ужин и…       — Прерываться на поцелуи.       Юна заиграла бровями, притягивая Джису к себе поближе, чтобы оставить на губах быстрый поцелуй, полный нежности. Они всегда настроены на телячьи нежности, но сейчас стоило настроиться на готовку, иначе подойдёт время ужина, а у них ничего не готово. Джису закатила рукава хлопковой рубашки и передала Юне цветастый яркий фартук.       — Зай, поможешь завязать? — мило улыбнулась Юна, разворачиваясь спиной к Джису.       Хотела бы Джису положить ладони на талию Юну и затянуть её в медленный романтичный танец, но готовка не требовала отлагательств. Она быстро завязала фартук, сделав бантик, которого Юна не увидит, зато потом Джису будет хихикать. Теперь было пора приступать к еде.       — Что будем готовить? — захлопала в ладоши Юна в ожидании указаний от Джису.       Ей было проще слушать других, знающих своё дело, потому что стоило ей быть главной, то работа мигом превращалась в хаотичные всплески и неструктурированные действия. А ещё она легко отвлекалась, так что поджечь кухню и в целом дачу родителей Черён ей не составляло труда. Джису же как старшая направляла Юну и контролировала её работу. Все были довольны их гармоничным союзом.       — Ну, я брала продукты для пасты.       — Значит, у нас будет итальянский ужин, потрясающе.       — Если, конечно, я правильно помню рецепт.       — Всё будет окей, зай, — Юна растянула губы в улыбке и послала Джису воздушный поцелуй, что значило «Я уверена в твоих силах, и ты будь уверена».       Джису усмехнулась чрезмерной любвеобильности Юны, но послала воздушный поцелуй в ответ. Такими темпами до начала готовки будет тяжело дойти, но они справятся. Вместе же. Хозяйничать на чужой кухне было непривычно, но Черён ей разрешила делать всё, запретив лишь устраивать пожары и трогать любимый сервиз мамы — тот самый фарфоровый с цветочным рисунком.       Есть пасту она любила, а вот готовила её не так часто, боясь с чем-то да напортачить. Сегодня хотелось устроить праздничный ужин в честь того, что они наконец вырвались на отдых, поэтому Джису смиренно вздохнула, прокручивая в голове рецепт. Сначала нужно было разогреть на сковороде оливковое масло и быстро обжарить измельчённый чеснок, с которым уже расправилась Юна.       — Дальше нарежь ветчину, пожалуйста. Полосками.       Юна с готовностью принялась за поручения. Если с огнём она боялась не совладать, то с ножами она обращалась лучше всего. Измельчать, нарезать и шинковать — её любимая часть рецептов. Уже скоро ветчина была нарезана полосками, а пальцы избежали этой участи. Она уже мастерица в этом деле. Джису закинула ветчину к чесноку на три минуты.       — Разделишь желтки от белков? А я пока разберусь с пармезаном.       Работа текла и бурлила. Джису отдавала поручения, с которыми Юна справлялась безупречно. Из них как и обычно вышел потрясающий тандем. Все благодарности за вкусный ужин лягут на их плечи, это безусловно. Оставалась самая сложная часть, о которой Джису больше всего переживала, — сварить спагетти до состояния аль денте. Она засекла таймер, согласно времени, указанному на упаковке пасты.       — Зай, что мы будем делать с Рю и Джи? — печально вздохнула Юна. Больше поручений не наблюдалось, так что она отдыхала, оперевшись поясницей о кухонный гарнитур.       — Ты про что?       — Смотри: мы занимаем одну двуспальную постель, Черён говорила мне, что занимает односпальную, а для Рю и Джис остаётся двуспальная.       — Чёрт…       Они и раньше компанией останавливались на даче. Рюджин с Йеджи спокойно спали вместе, деля двуспальную постель, но теперь-то всё по-другому — они в ссоре. Помириться до вечера они точно не успеют. Либо Черён придётся уступить свою постель, либо кто-то окажется на полу. И вот снова Рюджин и Йеджи превращали любое место в поле боевых действий.       — Надо запастись берушами. Я не выдержу их криков.       Прозвенел таймер, отвлёкший их от беседы. Джису переложила сваренные спагетти в сковороду с ветчиной, залила всё соусом и поставила на медленный огонь до загустения. До вкусного ужина оставалось совсем чуть-чуть. Черён должна вот-вот вернуться из магазина с мороженым. Рюджин, наверняка, гуляла по садам папы Черён, а Йеджи, вероятно, заснула под монотонное бормотание диктора из новостной передачи.       — Теперь-то можно меня поцеловать? — Юна игриво похлопала ресницами, привлекая внимание Джису.       Джису усмехнулась и прижалась к губам Юны, завлекая её в тягучий продолжительный поцелуй. Теперь можно было не только целоваться, но и танцевать, и подпевать музыке, не заботясь о том, что они спалят кухню. Основное дело сделано, значит, настало время любви и нежностей, которые они обожали.

***

      Черён сама вызвалась пойти в магазин за мороженым и сладостями. Ей срочно надо было отдохнуть от суеты и напряжения, которое витало между Рюджин и Йеджи. Гуляя по улочкам, пиная камешки на асфальте, она получила то самое расслабление, о котором и мечтала, когда планировала поездку на дачу. Жара не хотела отлипать от неё, но Черён быстро с ней смирилась. Лучи солнца врезались в козырёк кепки.       Её сопровождали певчие птички, чирикающие без конца. Редко когда проносились подростки на велосипедах и самокатах. Черён в такие моменты соскакивала с дороги, не желая, чтобы в неё впечатались транспортным средством. Всё цвело и благоухало. Уже наливались абрикосы, которые так и хотелось своровать. Вишня, насыщенно красная, блестела на солнце.       Продуктовый магазин встретил её приветливо, ударив потоком кондиционированного воздуха. Глаза разбегались при виде ящиков со спелыми овощами, ягодами и фруктами. Имелся автомат с газировкой, энергетиками и другими напитками, а также холодильник с мороженым. Туда-то Черён и направилась. Два клубничных для Юны и Джису, одно фисташковое для Рюджин, шоколадное для Йеджи и ванильное для себя.       Перерыв все упаковки мороженого, Черён выбрала самые презентабельные и немятые и прошла на кассу, где её встретила приветливая кассирша. На её бейдже значилось «Джиён». Она широко улыбалась, предлагая акции, рассказывая о товарах дня. Быстро пробила пять упаковок мороженого и даже помогла сложить всё в шоппер Черён.       — Надеюсь, ничего не растает и вы насладитесь мороженым, — изогнула губы в улыбке Джиён. — Приятного дня.       — И вам того же, — благодарно кивнула Черён.       Не хотелось отрывать глаз от роскошных тёмных волос Джиён, её озорных глаз и изящных кистей. Но оторвать взгляд всё-таки пришлось, потому что срочно нужно было почесать руку. Чёрт, мысленно зашипела она. И когда её успело покусать столько насекомых? Этот минус лета шёл наравне с нещадной знойной жарой.       — Вам дать спрей от насекомых? Есть один хороший, я сама им пользуюсь.       — О, если несложно, буду рада.       Место укуса неприятно ныло. Стоило огромных трудов, чтобы одёрнуть руку и перестать чесать потревоженную кожу. Черён с благодарностью приняла спрей от насекомых и только хотела заново прикладывать карту к терминалу, как Джиён перехватила её руку и остановила. По коже прошлись электрические удары один за другим. Мурашки пробежались вдоль позвоночника.       — Считайте это подарком.       Черён закусила губу, чтобы скрыть польщённую улыбку. Румянец быстро окрасил её щёки в очаровательный пунцовый цвет.       — А так разве можно?       — Ну, это магазин моего дедушки, а я его любимая и единственная внучка, — расслабленно пожала плечами Джиён, — так что можно. Мне так точно.       Черён вскинула брови, удивлённая таким поворотом. Закинула спрей в шоппер к мороженому, ещё раз поблагодарила Джиён за её щедрость и вышла на улицу, думая, что сегодня потрясающий день. Можно было даже закрыть глаза на споры Рюджин и Йеджи, которые стопроцентно будут её ожидать по возвращении домой.

***

      Рюджин решилась зайти в дом, только когда Черён показалась вблизи дачи. До этого она прохлаждалась на веранде, разделив тишину с птицами. Сигаретный дым оставил отпечаток на ней. Дальше она прошла в сад, чтобы полюбоваться творениями папы Черён и отправить фотографии своей маме, которая тоже увлекалась садоводством.       Скука сопровождала Рюджин во всём, как и раздражение. Когда солнце сильно напекло голову, тёмную макушку, она снова вернулась на веранду. В тени было прохладнее, когда духота всё ещё душила. Отсюда можно было наблюдать за Юной и Джису, хозяничающими на кухне. Юна внимала всему сказанному, а потом выпрашивала у Джису разрешение то своровать еду, то поцеловать ту.       Если постараться, то можно было увидеть через окна Йеджи, развалившуюся на стареньком кресле в гостиной. Она тоже скучала, игнорируя телепередачу и даже не пытаясь слушать диктора. Раньше бы они повеселились вместе, точно найдя, чем заняться, но не сейчас. Сейчас они в контрах. Рюджин даже гостиную с ней делить не хотела, поэтому ошивалась на веранде.       — Ты чего тут скучаешь? — поинтересовалась Черён, сияя улыбкой как начищенный пятак.       Рюджин молча кивнула в сторону гостиной и вздохнула. По одному горестному вздоху всё стало понятно. Всему виной Йеджи. Она дышала с ней одним воздухом вынужденно, лишь ради друзей. Черён, шурша упаковками мороженого в шоппере, открыла входную дверь и прошла внутрь. Рюджин последовала за ней. Прохлада внутри стала спасением после уличной жары.       — Девочки, я мороженое принесла.       Юна отвлеклась от поцелуев со счастливой Джису и побежала разбирать шоппер Черён. Мороженое всё сложила в морозильник, чтобы оно не растаяло, пока они будут ужинать. После ужина можно было расположиться в гостиной, поиграть в игры с мороженым в руках, а потом наконец завалиться спать с чувством приятной усталости.       — О, даже спрей купила. Да ты продуманная, Рён.       — Меня всю уже успели покусать насекомые, так что это не продуманность, а борьба с последствиями, — расстроенно хмыкнула Черён, взглянув на руки, усыпанную укусами. — И это не я купила, а мне подарили. Кассирша в магазинчике оказалась милой.       — Насколько милой? — заиграла бровями Джису.       — Су, перестань намекать на то, чего не было, — Черён порывалась кинуть пустой шоппер в Джису, чтобы та успокоилась. После начала отношений с Юной она постоянно видела во всём любовь. — Мы просто мило и быстро побеседовали.       Джису выставила руки вперёд в знак капитуляции, чтобы в неё не прилетело шоппером, и больше не возникала по поводу кассирши. Рюджин молча заняла место за большим столом, за которым можно уместить всю семью, как в их случае. Йеджи никак не хотела отзываться на крики Юне о готовом ужине, так что той пришлось идти по её душу в гостиную, пока Джису раскладывала аппетитную пасту по тарелкам. Приятный нежный аромат заполнил кухню.       — Чёрт, я всё-таки заснула под телевизор, — зевнула Йеджи, потирая затёкшую спину. — Кресло жутко неудобное.       — А может, дело в твоей вечно больной спине?       Рюджин не могла проигнорировать любую вещь, сказанную Йеджи. Она зацеплялась даже за самые безобидные фразы и на ходу придумывала подколы и острые ответы. Йеджи либо парировала, либо демонстративно игнорировала её, показывая, что она выше их перепалок и споров.       — Может, отцепишься от моей спины, а?       — Девочки, не ссорьтесь, — вздохнула Джису. — И аппетит не портьте. Иначе повешу всю посуду на вас двоих, а здесь нет посудомоечной машины.       Рюджин поджала губы и переключила внимание на пасту в её тарелке. Кусочки ветчины перемешаны со спагетти в сочном соусе. На вкус получилось нежно и сливочно. Правда, накалывать спагетти на вилку не получалось, потому что она вечно ускользала от Рюджин, а по-другому есть она не умела. Обычно Йеджи кормила её, если приходилось иметь дело с пастой, но сейчас та лишь злобно насмехалась над её жалкими остатками поужинать нормально.       — Джи, если спина болит, то ты можешь после ужина пойти полежать. Мы без тебя поиграем в настолки. И я ещё брала с собой мази, так что…       — Всё нормально, — улыбнулась Йеджи. Сейчас её улыбки, искренние и лучезарные, адресовались всем, кроме Рюджин, хотя совсем недавно всё было наоборот. Это печалило. — Спасибо за заботу, Рён.       — К слову о полежать, — неловко пожала плечами Юна. — Остаётся только одна двухместная постель для вас.       «Для вас» это для Йеджи и Рюджин.       «Одна двухместная постель для вас» это смертный приговор.       Это повод для возобновления военных действий.       Рюджин глубоко вздохнула, пытаясь набраться терпения. Она сдерживала порыв глянуть на Йеджи, чтобы заметить её реакцию. Чтобы узнать, насколько сильно ей противно, насколько сильно они отдалились друг от друга. Потеряли друг друга из-за одной дурацкой ситуации. Рюджин отставила тарелку с пастой в сторону и встала из-за стола. Весь аппетит разом пропал.       — Я спать с ней не буду. Даже не просите.       Юна от жёсткого тона Рюджин опустила голову вниз, будто с ней ругались. Джису обняла её за плечи и отвлекла её едой. Черён поджала губы, заметив, как заполыхали огоньки в глаза Йеджи.       — Да тебя и никто не просит спать со мной. Я так тем более, — фыркнула Йеджи, ярко жестикулируя. — Я в этом участвовать не буду.       — Но свободных мест для сна больше нет. На кресло в гостиной я вас не пущу: оно жёсткое и разваливается. Да и у Йеджи спина больная.       Рюджин шумно вздохнула и ускользнула на улицу подальше от этого дурдома. Ещё чего захотели, чтобы она делила постель с Йеджи! Обойдутся. Но успокоить бушующие мысли всё-таки нужно. На даче, когда поблизости была Йеджи, дышать спокойно она не могла. Кажется, одной пачки сигарет ей будет маловато, чтобы пережить отдых.       — Рён, я могу поменяться с тобой местами? — Йеджи сменила гнев на милость и сложила руки в молящем жесте, глядя на Черён жалостливыми глазками. — Прошу.       — Джи, — ласково отозвалась Черён, — может быть, стоит разобраться уже с происходящим? Вы же были так близки, а сейчас что случилось? Мы вас поддержим, но так долго продолжаться не может.       — Именно, Рён, мы были близки, — сглотнула Йеджи и тоже поднялась из-за стола, чтобы помыть посуду. — Спасибо за вкусный ужин, я пойду в гостиную. Если надо будет, посплю на том кресле.       Черён поджала губы и встретилась с хмурыми взглядами Юны и Джису. Они тоже ничего не понимали. В какой вообще момент трогательные, близкие отношения Рюджин и Йеджи превратились в сплошные ссоры? Теперь они совсем о друг друге не заботились и даже не думали, насколько сильно ранили ядовитыми словами.       Аппетит пропал окончательно, а она даже не притронулась к пасте. Надежда осталась на ванильное мороженое.

***

      Рюджин как ушла с ужина на веранду, так и оставалась на ней. Настолько она не терпела общества Йеджи, что аж выбрала общество кусачих насекомых. Черён пыталась с ней разговаривать, но та сказала, что хочет проветриваться и успокоить мысли. Интересно, на сколько сигарет за этот день опустела её пачка? Эмпатичной Джису было больно на всё это смотреть.       Ей нравился тандем Рюджин и Йеджи: Рюджин саркастичная и ворчливая как чёрная кошка, а Йеджи правильная и активная как золотистый ретривер. Во многом их взгляды расходились, но они быстро забывали про ссоры, потому что в них не было смысла. Раньше они соглашались со всем сказанным, лишь бы не спорить, и никогда не ранили друг друга своими действиями. Джису бы хотела им напомнить обо всём, что они пережили вместе, но те не поддавались разговорам.       А ведь им и правда нужен долгий разговор по душам, чтобы разобрать ситуацию со всех сторон, разложить всё по полочкам и прийти к выходу. Джису помочь им в этом не могла, потому что даже не знала, что такого страшного приключилось между Рюджин и Йеджи. Радовало то, что они хоть и плевались ядом, но всё ещё взаимодействовали.       — Зай, ты спишь? — прошептала Юна. Её шёпот показался слишком громким для тишины комнаты, так что Джису быстро вынырнула из транса.       — Не сплю, — отозвалась она, перевернувшись на другой бок, чтобы видеть лицо Юны и её блестящие глаза. — Всё думаю о Рю и Джи.       — Мне тоже больно, когда я смотрю на них. А ведь раньше они были такими лапочками.       Джису поджала губы и на время затихла. Тишину спальни нарушало лишь тиканье часов, убаюкивающее и размеренное. Окна зашторены льняными занавесками, комната погружена во мрак, но Джису не надо видеть, чтобы заключить Юну в объятия. Она знала все её изгибы, плавные линии и контуры. Знала, как ей больше всего нравилось обниматься. Знала, что несмотря на жару, Юна всегда рада физическому контакту, так как была ещё той тактильной маньячкой.       — Да-а, тогда они ещё были милыми, — расстроенно протянула Джису, — а сейчас всё так кардинально поменялось. Я была уверена, что Рюджин влюблена в Йеджи.       — Да? — Юна от шока даже приподнялась на локтях и выскользнула из объятий Джису. — Мне Йеджи признавалась в том, что ей нравилась Рюджин.       Хмурые брови Джису было отчётливо видно даже в мраке комнаты. Она запустила ладони в распущенные волосы и взъерошила их, задумчиво покусывая нижнюю губу. Если всё было хорошо и чувства Рюджин и Йеджи были взаимны, что тогда случилось, чёрт возьми? Почему сейчас они цапались как кошка с собакой, страдающие бешенством?       Главный вопрос — как всё исправить? Наверняка, даже сами Рюджин и Йеджи скучали по старому общению, несмотря на их теперешнюю агрессию по отношению друг к другу.