О том, как миллионеры меры не знают

Время быстро шло, а дни пролетали как секунды. Килограммы Олега и Сергея на весах тоже мчались вверх со скоростью света, но даже это не могло их остановить. Их отяжелевшие тела возбуждали их двоих, даже больше, чем обычные раньше, и даже Волков, который по началу стеснялся своей полноты, теперь разрешал себя побольше кормить, и смотрел как сексуально толстело его тело. Животы двоих парней опустились под собственным весом, и начали заметно так провисать. Но если живот Волкова сильно выпирал и больше походил на толстый шар, то живот Серёжи больше напоминал "спасательный круг", больше всего концентрируясь снизу, из это этого скопления, и сильно выпирающей массы, даже бока Серёжи слегка провисали вниз. В отличии от Олега, у которого очень сильно потолстели руки, Разумовский мог похвастаться сильно выдающейся задницей, и гигантскими, невероятно мягкими бедрами. Щеки и вторые подбородки двух парней были практически идентичные, разве что Разумовский был во всех смыслах "круглее", и его лицо теперь больше напрминало шарик, а второй подбородок висел чуть ниже, чем у Олега. Темнело.. уже был довольно поздний вечер. Сергей мирно спал на боку и обнимая свой толстый живот. В комнату, слегка переваливаясь вошел Волков. Его живот очень сексуально колыхался при ходьбе. Олег ставит большой поднос с едой и уходит еще за двумя, а когда возвращается будит Разумовского: — Серёженька! Ты с самого ужина спишь! Неужели так переел на нем? Серёженька открывает глаза, и неуклюже переворачивается на спину. — Да... позволил себе слишком много.. — соглашается он. — Да мы оба. — весело подмигивает Олег, похлопав себя по толстому животу, который почти полностью лежал на его коленях плотным шариком. Сергей старается сесть, но крупный живот не дает этого сделать, поэтому, Волков подаёт ему руку. Когда Разумовскому всё таки удаётся сесть, он тяжело дышит, а Олег потряхивает его жирок: — Ты смотри, Серёж, каким толстым ты уже стал! — с восхищением говорит Волков, протягивая Разумовскому большой сочный бургер. Сергей его, конечно же, ест, под сияющий от восторга взгляд Волкова. Как и полагается, оба парня очень сильно объелись, и остатки еды лениво доедали лежа, не в силах сидеть. — Оох, как же я переоценил свои силы.. — стонет Олег, поглаживая свой, ещё более шарообразный, чем обычно, живот. Сергей, живот которого был не менее круглый, тихо стонет: — Олег... погладь... мне так плохо... — просит он. И Волков старается дотянуться до живота Разумовского, вот только собственный живот мешает ему дотянуться. В итоге, Волков поворачивается на бок, а его живот падает рядом с ним, заняв место, больше, чем сам Олег. Сергей тоже переворачивается в его сторону, постанывая. Волков круговыми движениями обводит его крупное, тяжелое пузо: — Мой Серёженька так сильно любит покушать, что совсем отъелся. — говорит он мягким ласковым тоном, а Сергей сладко стонет. Его возбуждала его беспомощность, его, с каждым днём всё больше и больше раздувающаяся фигура.... — Да.. Помню, врачь месяц назад на осмотре сказал, что у нас с тобой сильное оживерение... — восторженно выдвхает Сергей. — Ты представляешь насколько все больше сейчас... Олег тоже восторженно выдыхает, продолжая оглаживать живот постоянно стонущего Сергея. Разумовский же находит в себе силы и тоже тянется к животу Олега. Это было довольно не просто, ибо его живот тоже мешал ему это сделать, но когда Сергей дотягивается, огладив растолстевшие бока, плечи, и второй подбородок Олега, он с восторгом выдвхает: — Мм.. я прям как заботливая жена! Мой парень откормлен уже до такого состояния, а мне всё мало!