Коннор и этот свободный непонятный мир

Андерсон усадил андроида в машину и грозно приказав ему сидеть, позвонил в отделение. Сообщив обо всём, что приключилось, Хэнк тоже сел в машину. Посмотрев на потрёпанного напарника, он уверенно сказал: —Необязательно было так рисковать собой. Скоро сюда приедет отряд и этих уëбков повяжут. —Но лейтенант, ведь задача стоит превыше всего. — тихо сказал Коннор, кажется он сам сомневался в своих словах. Хэнк крепко схватил андроида за галстук, который он так часто поправлял, и притянул к себе, оставляя между ними расстояние не более 10см. —Если я хоть ещё один блядский раз увижу, как ты ставишь выполнение задания выше своей жизни — прострелю башку револьвером. — сказал Хэнк таким злобным и угрожающим тоном, что андроид кажется по-настоящему понял, что он кому-то сдался. —Прости, прости, Хэнк, мне правда очень жаль, что… Коннор не успел договорить, как Андерсон порывисто коснулся его губ своими. Рука по прежнему сжимала галстук, а напряжение чувствовалось через плотно сомкнутые губы лейтенанта. —Помолчи пока едем до дома. — процедил Хэнк, оторвавшись от напарника. Коннор послушно выровнялся и поправив галстук, молча сидел всю дорогу в своих мыслях. Добравшись до дома детектива, андроид послушно шёл за ним, как собачка на поводке. Зайдя домой, Хэнк устало сел на диван и тяжело вздохнув, посмотрел на напарника. —Что же с тобой делать, Коннор. — голос прозвучал устало и как-то грустно. Андроид вопросительно посмотрел на коллегу и опустился рядом. —Раньше у меня было всë, а потом я это всë потерял, сейчас появился ты и жизнь стала интереснее, а ты будто специально ставишь себя под удар и не понимаешь, что я…волнуюсь за тебя. — последняя фраза прозвучала более приглушенно, Хэнк не рассчитывал говорить подобное вслух. —Прости меня, Хэнк, я действительно готов меняться ради тебя и…ради себя. — Коннор действительно говорил это искренне, кажется даже глаза заблестели от подступающих слез. Андроид ловко пересел на колени лейтенанта и со всей нежностью заключил Андерсона в объятия, с удовольствием прижимаясь к родному телу. Мужчина сперва опешил от слов, а затем от действий девианта, но с радостью заключил Коннора в ответные объятия. —Хэнк, мне кажется я чувствую к тебе не то, что должны чувствовать напарники или друзья. — андроид прошептал это на ухо лейтенанту, будто рассказывал какую-то тайну. —Я не был уверен до этого момента, но кажется я люблю тебя. — продолжил Коннор, ещё тише. Несколько секунд молчания Андерсона, казались для девианта вечностью, томящим моментом перед казнью, ожиданием взрыва и ещё множество сравнений было у него в голове. —Я тоже тебя люблю, железный. — детектив произнёс это спокойно, уверенно, будто говорил это уже сотню раз. Тёмные глаза Коннора зацепились за лицо Хэнка, рассматривая его словно в первый раз. Теперь каждая деталь казалась ему необычайно привлекательной и на секунду скользнув взглядом по уже знакомым губам, андроид с искрящей нежностью поцеловал их, запуская пальцы в длинные волосы Андерсона. Мужчина активно ответил на поцелуй, в то время как его руки плавно спустились по спине андроида к бёдрам. Пальцы впивались в ткань, а губы жадно хватали воздух, чтобы с новой силой продолжить страстный поцелуй, который кажется никто не хотел прерывать. Углублялись, дразнились, кусались — этих двоих в порыве чувств и ощущений было не остановить даже падением метеора. Они оба этого хотели, поэтому каждый из них пытался сделать приятно другому: касаниями, тихим шёпотом всяких милостей и не только, взглядами, которые будоражили и вызывали волну трепетных чувств. Их увлечение друг другом напоминало игру оркестра, который от спокойных, тихих нот, переходил к настоящей, громкой симфонии, что разливалась в души и западала в сердца, натягивала струны сознания и создавала мелодии, способные объединять людей, души, сердца.