Карамельный попкорн

Лера ненавидела понедельник, в последнее время она в целом ненавидела весь мир. Девушка с протяжным стоном отключила будильник и повернулась набок. Аня спала, уткнувшись носом в подушку, которая, должно быть, нагрелась от солнечных лучей, что пробирались сквозь плотные шторы. Макарова трётся носом о растянутую футболку Вороновой и встаёт. В ду́ше она чуть приходит в себя. Холодная вода стирает не только сонливость, но и жару, что давит в последнее время. Лера трясёт волосами, разгоняя лишнюю влагу по стенкам душевой кабины, и возвращается в кафельное царство. Кидая взгляд на полочку с декоративной косметикой, Лера решает, что обойдётся сегодня без «штукатурки», зато сварит себе кофе, чтобы не заснуть на первой же паре. Девушка рассуждает: удивительно, что она до сих пор не получила психологическую травму, живя с Аней в одной квартире. Макаровой приходилось часами приводить свои волосы в божественный вид и во многих случаях со страдальческим лицом сдаваться Вороновой после душа. Аня же, едва спустив ноги с кровати, выглядела лучше всех, кого Лера знала и видела. Иногда же Лера думала, что это из-за большой любви, ибо она не раз замечала, как Олег смотрит на Сергея, даже когда тот больше похож на зомби из плохого американского сериала, чем на человека. – Лер, – раздается сонный голос, когда она открывает дверь из ванной комнаты. – Ты куда так рано подорвалась? Макарова виновато поджала губы, пробегая босыми ногами расстояние от двери до шкафа. Снова забыла пушистые тапочки, Аня купила их, когда они съехались. Все это было удивительно необычно, что заметил даже Разумовский, отмечая, что теперь она торопится с тренировок в два раза больше. – И тебе доброе утро, – хмыкнула Лера, открывая дверцы шкафа. – Понедельник, удивлена, что ты ещё в кровати. Ты во вторую? – Макарова, – тянет Аня. – Каникулы, работяга моя. Ты в пятницу весь день жаловалась на преподов и пьяные сообщения одногруппников. Лера застывает, полотенце, что придерживали руки, падает вниз. – Твою мать, — выдыхает девушка, проклиная себя за не отключенный будильник. – Давай, иди сюда, – Воронова тянет к ней руки. – Ты имеешь полное право на «ещё пять минуточек», и, скажу по секрету, даже больше. Лера подчиняется этому голосу и падает на кровать, можно даже поспать немного, а не просто понежиться. Совместные утра у них выдавались довольно редко. Макарова либо торопилась в университет, едва успевая перехватить бутерброд, что Аня вручала ей почти в дверях, либо торопилась на работу, с которой ей уже звонили и требовали срочно заменить кого-то на посту. Теперь к этому обилию дел и обязанностей добавился Разумовский, но хвала его «утренней непереносимости» всех их делишки автоматически переносились на вечернее время суток. «– Всем выйти из сумрака, — смеялась Воронова, провожая ее на миссию. – Это ночной дозор». – Холодненькая, – смеётся Аня, обвивая её своими конечностями. – Спи, а потом я сварю кофе и приготовлю что-нибудь на завтрак. – Сырнички? – сонно шепчет Макарова. Аня тихо засмеялась, у Леры была чудесная особенность – засыпать сразу, как голова касалась подушки. – Сырнички, – согласилась девушка, перебирая влажные волосы. Можно добежать до рынка и взять свежих ягод к этим самым сырничкам и овощей к обеду. Но это потом, Аня целует Леру в лоб, закрывай глаза, а сейчас «ещё пять минуточек». «Еще пять минуточек» плавно перетекают в сон до обеда. Лера, каким-то чудом, открывает глаза, когда с кухни уже тянется приятный аромат, чему, собственно говоря, рад желудок, что домашней еды не видел со времен мезозоя. Макарова в этот раз находит тапочки и плетется на кухню, разминая затекшие мышцы. Аня стоит у плиты, на столе дожидаются своего часа сырнички, но в сковороде, по всей видимости, то, что станет их обедом или возможным ужином. Она обвивает ее со спины и утыкается носом в темные волосы. – К чему ты принюхиваешься? – смеется Воронова, когда чувствует дыхание Леры на своем затылке. – Чем таким от меня пахнет? – Малиной, солнцем, а еще обманом, хоть я и не могу понять почему, – с таким же тихим смехом отвечает Лера, заглядывая через плечо. В сковороде аппетитно маячат кусочки курицы и болгарского перца. – Ну и слава Богу, иначе я буду считать тебя иностранным шпионом, что собирается раскрыть все мои секреты. – А у тебя много секретов? – шепчет Лера, касаясь губами чужого плеча. – От тебя ни одного, – заверяет ее Аня и гонит за стол, мимоходом щелкая электрическим чайником. По кухне разносится запах мяты и апельсиновой цедры, такой чай Воронова особенно любит и с каким-то особым удовольствием заваривает для Макаровой, после тяжелого дня. Лера подцепила с тарелки сырник и довольно заработала челюстью. Раньше ей снились кошмары почти каждый день. Макарова боялась, много и за всех. Предложение о переезде она озвучивала с мыслью, что тогда, наверное, кошмары сниться ей не будут. Иногда Лере было ужасно обидно – почему нельзя просто спать? Просто так, как нормальные люди. Когда она проснулась в общей кровати в первый раз от кошмара, Аня успокаивающе что-то зашептала, закидывая на нее свою ногу. Чужое горячее тело и спокойное дыхание успокаивало Макарову. Как оказалось, когда рядом люди все не так страшно. Каникулы, какое приятное слово. Лера счастливо зажмурилась, чувствуя, как небольшая кислинка от малины растекается по языку. Можно даже помечтать о паре деньков где-то у воды, она не строит иллюзий по поводу моря, Сергей и Олег не отпустят ее так далеко, пока в городе некому творить правосудие кроме нее, но пляж уже маячит на горизонте своим песочком. Макарова уже предвкушала эту неделю, когда они будут просто гулять по Петербургу, есть мороженое, обязательно споря какое лучше: шоколадное или ягодное? Вести непринужденные и шутливые разговоры, Лера даже согласится на сахарную вату и честно не будет нудеть о том, чем грозит такое большое потребление сахара. – О чем задумалась? – с улыбкой спросила Аня, толкая к Лере мисочку с ягодами. Макарова перебирает ровные ягоды, на которых еще чувствуются лучи солнца и заботливые руки какой-то бабушки. – О том, как здорово мы можем провести каникулы, — улыбнулась Лера, отправляя в рот еще одну ягоду малины. Воронова улыбнулась, она и не рассчитывала на целые каникулы, она слишком хорошо знала Леру, чтобы претендовать на ее личное пространство. Макарова совестливая студентка и комсомолка, она не бросит работу, да и костюму Чумного доктора нечего пылится в шкафу. Аня переплела их пальцы, чувствуя приятное тепло чужой ладони. – Давай здорово проведем хотя бы этот день, — просит Воронова. – Только ты и я. Заманчивое предложение, Лера кивает слишком быстро, не позволяя чему-то сбить этот настрой. Она тянется вперед, притягивая лицо Ани к себе перепачканными ягодами пальцами. Пусть эти каникулы запомнятся ей не только солнышком, но и поцелуем с привкусом малины.