life review experiences

На часах ровно 23:45, Но я не могу спать. Мне завтра рано вставать, В 5:30 просыпаться опять. Голова забита, словно календарь, Она помнит всё: и дату, и тот май, С водой, прошу, не утекай, Дай поспать, не разлагай. На часах ровно 23:45, Я не хотел в том году тебя терять. Заткнулись соловьи и синицы, Мне кошмары будут сниться. Они серые, как уголь, Называют мне верной подругой. Я не хочу видеть их. На часах ровно 23:45, Мне больше нечего терять. Не лягу спать, вот и знайте, Что завтра опоздаю, так и передайте. Рядом с кроватью Сергея стоит небольшой столик. Хотя и столиком это назвать сложно, но сложнее разглядеть его в темноте. На нем стоят небольшие электронные часики, гордо гласившие 23:45, с вызовом подглядывающие на Разумовского. В такое время хочется всего что угодно, но не спать. Да хоть что, даже простое "смотрю в стену и думаю о жизни" подошло бы. Чем, собственно, Серый сейчас и занимался, поджав под себя колени, под очень увлекательный аккомпанемент часов, слева от головы. За окном шел проливной дождь, что не редкое явление для Петербурга, а в соседней комнате спал Олег. Что, конечно, не могло не радовать. Только ощущение было, будто что-то не так. Примерно такое же чувство было в детском доме, перед набегами хулиганов. Вспоминать такое, конечно, не хотелось, но подобные случаи приходили в голову уж очень часто, после того как Разумовский перестал принимать красные пилюли Рубинштейна. Как и кошмары, в общем. На фоне белых, почти без узоров, обоев, контрастировала оконная рама из темного дуба. Окно завешано тюлем, но не заметить его просто невозможно. Вот и сейчас, Сережа спустил ступни с кровати, и, решив, что обойдется без обуви, подошёл к окну. Чуть отодвинул полупрозрачный тюль и начал всматриваться. Если память его не подводит, то находится он где то приблизительно на Цветной. Хоть Питер не забыл, усмехнулся про себя Рыжий. Потом уже, вдвоволь насмотревшись на ночной Петербург, по которому Сережа невероятно скучал, на стекле начало проступать отражение самого Сергея. Точнее, оно там всегда было. Это Разум только сейчас заметил, сфокусировав зрение. А на него смотрели полупрозрачные янтарные зрачки. Из транса Разумовского вывела только боль в правой руке и заспанный, но напуганный Олег на пороге комнаты. А прямо перед ним было разбитое стекло. Ну как. Не совсем разбитое, просто с выбитым центром. — Серый, ты чего не спишь..? Это, — Олег приподнял руку в направлении к окну, — ты разбил? Или прилетело что с улицы? Разумовский немного не понимая, что он вообще побил или кого, сменил фокус на Олега, со своей руки — Волч, я походу окно разбил. Гениальное предположение! Но внимание Олега привлекла больше рука Серёжи, чем окно и ворона, решившая устроится на обратной стороне подоконника, что то громко гаркнувшая. — Потом расскажешь, если захочешь, почему. Пойдем, я тебе ранку промою. У тебя вон, кисть кровоточит, а ты как дровосек стоишь железный, — Волк окинул комнату взглядом. — Хотя нет, стой. Сиди тут, я принесу с кухни аптечку. Я мигом. Сережа хотел что-то ответить, но в последний момент передумал, и просто кивнул, присаживаясь на кровать и держа руку, чтоб не измазать кровью одеяло. Которая, уже, к слову, начала щипать и ныть в целом. Смотря на трещины, идущие от одного большого их скопления, Разумовский отметил, что ему они напоминают питерскую грозу. Сразу Гром вспомнился, а лучше бы забылся вместе с треклятой больницей. Вспомнилось, как именно его выпроводили на этот остров, и с какой же довольной миной стоял этот майор с красной шалавой рядом. Захотелось разбить второе окно. А это вообще его мысли? В общем, подумать Сережа толком не успел, уже вернулся Олежа, и, чтобы не затягивать разговор, Серый сам решил начать его. — Я в окно посмотреть хотел, не смог заснуть. Я смотрю, а на меня мм... — видно, что Разумовский старается подбирать слова, после почти года отстранения от мира, — он смотрит. Глаза рыжие, как волосы у меня. Я перепугался и, вот. Окно. Того. Я вроде не специально, извини, если это принесет какие то неудобства. Олег вслушивался в речи Разумовского, открывая бутылочку с перекисью. Про себя отметил, что запах шампуня невероятно подходит Серому. — Я понял. Это нормальная реакция, Серёж. Ты только с нейролептиков слез, хорошо хоть в это же в окно выйти не захотел. — Олег смачивал ватный диск капельками перекиси, стараясь не переборщить с ней. — Сейчас тебе руку перекисью обработаю, и в бинт замотаю. Будешь как новенький завтра. — Хорошо. Спасибо, я бы может и вышел, если бы ты не зашёл, — Разумовский поджав нижнюю губу отметил, что перекись также неприятно щиплет, как и рука без нее. Даже, кажется, сильнее. — Потерпи немного, уже почти все. Волков скорее инстинктивно погладил Серёжу по ляжке, у которой от ляжки осталось одно название. Но быстро убрал руку, до того момента когда это стало уже неприлично долгим прикосновением. Отложив ватный кусочек, поскольку тот уже весь в крови, Олег решил не продолжать пытку Серого, и просто перевязал бинтиком ладонь, оставляя на верхней ее стороне смешной бантик. — Леж, можешь со мной посидеть немного? Со стороны Разумовского тихонько донесся все ещё болезненный выдох, и Волков, боясь спугнуть рыжего, убрал аптечку на пол. — Хоть и на день, и на ночь. Спрашиваешь ещё, — дни идут, а Волков все ещё готов следовать за ним хоть на край света и делать все, что скажет Сережа, как верная псина. Хотя то ли минус? — Как ты себя чувствуешь? — Спасибо, порядок. Прохладно немного. Разумовский с сидячего положения принял лежачее, забравшись под одеяло до самых ушей. Питерская погода не щадит никого, даже гениев, и даже миллиардеров. Олег молча укладывается рядом, позволяя себе приобнять Разума спереди, на что протеста, на удивление, не встречает. Разумовский что-то бормочет в ключицы Волкову, укладывая руку на бок к Олегу, притягивая ближе, собирая последние крохи тепла, да и в принципе стараясь стать с ним одним целым. — Волч, не спишь ещё? — Нет. Сережа немного отстраняется, чтобы слышно его было хотя бы малость внтянее. — Глупый вопрос. А у тебя, ну.. За этот год короче был кто-нибудь? Только после вопроса, Разумовский понимает, насколько тупо это звучало. В армии, на передовой. Ага, конечно. Вопрос Олега вводит в не меньший ступор. Для чего? Почему? Зачем? — Не было никого, Серый. Разве что несколько симпатичных гранат, — Волков подшучивает, на что мгновенно получает злобный тычок в живот, который больше походит на щекотку. — Мог бы и не язвить, я вообще-то с людьми год не контактировал, не включая докторов. — Разумовский смущённо отстраняется к стенке, но попытки быть дальше остаются тщетными, Олег походу решил, что теперь Серый - часть его самого. — Не бухти, — я тебя только люблю, Серёж. — Но концовка фразы пролетела уже в мыслях Олега, а озвучить ее он пока не осмеливался. Хотелось вечно лежать с Серым под боком, играться с рыжими прядками волос, на которые сначала было страшно просто смотреть. В карцере условия для проживания, конечно, не лучшие, но гнездо глухаря на голове Серёжи — Серёжи, который свои волосы любил больше жизни! — тогда откровенно пугало. — Сам. Серый решил не продолжать перепалку и отложить свои надуманные разговоры на завтра. Или послезавтра. Или на никогда. А пока, можно насладиться теплым Волчком под боком, можно обнять его и прижать немного ближе. Можно ненароком, случайно, коснуться губами его шеи.. Случайно посмотреть в глаза, провести рукой по прядке волос, заправляя за ухо. Сейчас Волч выглядит так умиротворенно, что идея пролежать так не только всю ночь, но и день, уже не кажется такой плохой. Утро наступило прохладой справа, Олег проснулся, видимо, позже Разумовского, что практически невозможно. На памяти Волкова, Сережа просыпался только ближе к обеду, а сейчас на электронных часах мирно располагались цифры 9:20. Отсутствие Серого уже немного беспокоило, мало ли, что в голову придет. Пробегаясь взглядом по комнате, Олег отметил, что трещина в окне заткнута диванной подушкой. Креативное решение, скорее всего Сережа постарался. Лучше не думать, как это выглядит с улицы, потому что уже ясно, что не очень. Сев на кровати, Волк почти завыл от боли в шее. В заметки надо написать, больше не дрыхнуть на руке Разума, чревато такими болючими последствиями. За окном ноябрь, не щадящий никого, но Олег принимает геройское решение пойти проверить Серого без кофты. Ещё вчера, когда Волч услышал треск стекла, тот вылетел пулей из комнаты, даже не задумываясь о тепле. А потом на нем заснул Серый, и тоже было как-то не до этого. Волков лениво потянулся к столику и отключил будильник на 10:00, который поставил сам же Олег, на случай если проснется не раньше Разумовского. Вспомнив, что проснулся-то он из за отсутствия Серого рядом, и спохватившись, резко поднялся, за что сразу же получил обратку в виде темноты в глазах. Недостаток витаминов прямо-таки раздражал в последнее время, особенно эти постоянные потёмки в глазах. Надо бы пропить курс каких-нибудь витаминок. С этими мыслями, Олег уже выбрался с кровати и побежал на первый этаж, где, предположительно, по звукам находился Разумовский. Два раза чуть не запнувшись на старой лестнице, Волч уже готов был проклясть это место, и не раз. Поскорей бы обратно в свою подземку, там хоть спокойнее, и людей нет поблизости. Хотя.. Под землёй Олег ещё не проверял. Заодно и глянет на состояние Разумовского, может, тому уже лучше стало. И вот, последняя ступенька из дерева, Олег влетает на кухню, и, ожидаемо застаёт Серёжу там. Со своими же рисунками шахмат и кружкой кофе. Конечно же, сто процентов, Серый отправил туда по меньшей мере ложек 10 кофе, и не меньше сахара. И как донести до человека, что больничный режим и все такое, означает как минимум отсутствие кофеина на недели две..? — Серый, ты чего меня не растолкал то? И кофе рановато пить ещё, ты подумай на досуге, — Олег недовольно поморщился, смотря на эту кофейную массу, и заспанного Серёжу рядом. Разумовский едва ли не подпрыгнул от неожиданности, видимо, полностью погрузившись в злодейские планы по уничтожению Петербурга. Волч сразу подумал, что надо потом узнать о том, что вообще нарисовано на листах. — Леж, не подкрадывайся, пожалуйста. Я мог и разлить. Разумовский недовольно корчит мину, но записи с кружкой все равно откладывает, фокусируясь на Волке. — Рано же ещё. Когда ты начал вставать так рано? — Олег потягивается, и садится рядом с Разумом, поглядывая на бумажки. — Расскажешь о них? — Самому бы ещё разобраться в них.. будто сам Рубик сидел чиркал а не моя кукуха, — Разумовский откидывается на спинку кухонного дивана, с характерным стоном, — а встал так рано потому, что солнце в глаза светило. Шторы забыл задвинуть. — К слову, раз уж заговорили о вчерашнем, я могу купить тебе оланзапин. Пораньше засыпать будешь, Серый, — Волч умолчал, что не только засыпать, но и меньше галлюцинировать по ночам. Вдруг Разумовский обидится, надумает еще, что Олег считает его психом, так еще и не верит. — Я беспокоюсь просто. Не хочу тебя ничем пичкать, честно говоря. Волк старался качественно выбирать свои слова, вообще в абсолютно всех разговорах с Сережей. Не хотел спугнуть, Разум только начинал открываться ему снова, после стольких месяцев порознь. — Не надо.. Это можно назвать нормой. В изоляторе, — было видно, что Разумовскому не хочется вспоминать это место от слова совсем. — Он приходил каждый день. Полностью. Так что, это ничего страшного. — Сереж, я, если что, не считаю тебя психом или чем-то вроде этого. Правда. Олег, стоявший в дверном проеме, подошел поближе к кухонному столу, но присесть рядом с Сережей не решался, потому остановился рядом с бумажными шахматами. — Слушай, Сереж, а он часто, это... ну, приходит? — Олег знал, что это не самая приятная тема, но обсудить это было необходимо. После флюанксола должно было полегчать хоть малость, но, по недавним происшествиям выходит, что стало только хуже. С чем это связано? Олег не знал. Он вообще маловато знал о расстройствах Разумовского, по бумажкам сложно понять, а поговорить возможности не было. Даже встретиться, о чем тут говорить вообще. Но Сережа особо не отличался, просто он мог все это чувствовать, он его видел. Он мог его слышать и разговаривать, но вот что им, наверное, никогда не понять, это то, как же все-таки избавиться от этого ужаса. Птица преследует Разумовского с раннего детства, когда Олега еще не было в жизни Сергея, а первые годы в приюте проходили слишком тяжело для Серого. Постоянные насмешки над волосами, издевательства. Кому-то хотелось высказаться, хотелось защищённости. Именно тогда он и появился в воображении Серого. Именно в этот день его жизнь поменялась с ног до головы, и сделать с этим что-либо он не смог, да и не мог. Сначала казалось, что птица-просто воображаемый друг. Самый обычный, таких дети себе придумывают вечно. Но с появлением чумного доктора стало ясно, что нихрена это не простой дружок в башке. С приходом Олега, Разум просто-напросто переставал вслушиваться в безумные отголоски птицы в его голове. Перед тем,как рассказать о птице Олегу , Серый очень долго думал, а стоит ли вообще. Но когда голос стал навязчивее, и подкидывал идеи поджечь уже Олега, Разумовский просто не смог молчать, и в одну ночь просто вывалил это все на Волкова. Пусть это и далось тяжело обоим, пусть это и стало началом конца, но именно в тот день они дали друг-другу клятву. Поклялись они в вечной готовности прийти на помощь, в том, что никогда не оставят друг друга. И по сей день, Волков сдержал свое слово. Пришел на помощь, даже когда Разум чуть ли не подорвал половину Петербурга. Спас. Подлатал. — Ээ.. последнее время просто в принципе происходит что-то странное, не только касаемо птицы. Я предполагаю, что это обыкновенные побочки, и переживать особо не о чем, — Сережа заерзал на диване. Всё ещё боялся, что даже Волк посчитает его ненормальным. Поразительно, какой эффект оказывает на людей годовое одиночество, так ещё и в изолированной психушке. Напряжение чувствовалось даже на кончиках пальцев, и Волч уже дважды пожалел что вообще заговорил об этом. Хочется местами вернуться в то самое беззаботное время, когда они с Сережей вдвоем, сидят в кладовке и делятся новогодними конфетами в детском доме. Точнее, Олег. Он всегда отдавал свои сладкие подарки Серому, зная, насколько тот заядлый сладкоежка. Никто никого не стеснялся, они отдавали предпочтение интересам друг друга и казалось, оставалось совсем немного до маленького общего домика за городом и собакой, которой всегда грезил Волков. То, из-за чего сейчас оба находились в непонимании, это недосказанность. Олег, как и Сережа многое хотели бы друг-другу рассказать, но сейчас не время. Сейчас слишком не время. Олега ищут, Сережа пьет курс антипсихотиков даже не по назначению врача, а на усмотрение Волкова, хоть и доверяет ему больше чем Рубинштейну, но все равно, осадок с побочек немного напрягает. Сейчас самое неудачное время чтобы расслабляться. — Ладно, Серёж. Я думаю, ты в состоянии адекватно оценивать свое здоровье, но я рядом, если что. Какие планы на сегодня? Прозвучало так, будто Волков планирует позвать Разумовского на свидание. Потому, Олег быстро добавил: — Касаемо этого, — Волч всё-таки присел на диванчик рядом, и кивнул на листы с шахматами, разбросанные по столу. Если бы на планете существовал самый благодарный взгляд, таким сейчас бы смотрел Разум на Олега, восхваливая за смену темы. — Стелла. На дворцовой площади которая. Сначала надо снарядить ее октогеном, до завтра. Смотри, я разобрал, — Сережа закручивает прядь волос на указательный палец правой руки, пока левой торопливо показывает на нужную бумажку, — тут загадки, которые я.. мы будем загадывать Грому. 7 букв, несколько вариантов. Нам нужна Александровская колонна на дворцовой, — Олегу было бы даже не стыдно признаться, что смотрел он больше не на рисунки, а на Серёжу. Хотя нет, стыдно бы было, зато честно. — Погоди-погоди. Как мы запихнем туда октоген, это раз, а два, где гарантия, что звезда Петербурга прибудет именно на дворцовую? Разумовский вздохнул, будто Волчок спрашивал очевидные вещи, так ещё и перебивая, но все равно принялся разъяснять: — Телефон. У всех есть телефоны, а у меня - анонимность. Я ведь создатель "Vmeste", Олеж! Но мне бы не помешал ноутбук, конечно. Прям очень. Сережа действительно помнил большинство своих паролей и логинов, даже скорее по мышечной памяти. Хоть сейчас "Vmeste" и принадлежало другой компании, но создателем, по факту, всё ещё оставался Разумовский. — По поводу первого, достаточно просто подкинуть денег рабочим. Рядом как раз идут строительные работы, по постройке, кажется, какого-то Мегамаркета. Я прогуглил с твоего телефона, извини. Но ты удивишься, узнав насколько продажная человеческая натура, сама по себе. Переоденемся в форму, тихо пройдем по огороженной территории поблизости, и вуаля! Сережа победно заправил прядь волос за ухо, выпустив из плена пальцев. Видимо, хоть то, что Сережа не меньше чем птица хочет отомстить Грому, оказалось правдой. Значит, пернатый не всегда настроен вешать лапшу на уши окружающим и Олегу. — Серый, а ты как вообще это надумал-то..? В изоляторе, без связи, это же невозможно. В голове не укладывается, — Волков осторожно взял один листок в руки, будто тот может взорваться прямо сейчас, рассматривая фигурки. — Тяжела жизнь гениев.. А вообще, это не я был. Эм.. Птица это. Но в кои-то веки, цель у нас одна, хлопнуть Грома. Волк задумчиво перебирал листы, прикидывая, сколько времени уйдет на доставку подходящего ноутбука и октогена в нужных количествах. Хотя, много, вроде понадобится не должно. Весь Петербург подрывать ещё рано. — Хорошо. Дай мне три часа, достану взрывчатку с ноутбуком тебе. Не уходи с дома пока. — Олег, я по поводу этого как раз хотел поговорить. Помнишь, ты говорил что-то о подземке, где у тебя камеры с пушками и прочее-прочее? Если уже можно, было бы славно туда перебраться. Меня напрягает третий житель данного дома, — Серый откровенно не любил контактировать с людьми, предпочитая одиночество. Ранее - Волкова. Хотя и сейчас тоже. — Можно. Света солнечного мало будет, только. Зато под рукой вид на весь Питер. Если хочешь, можем перебраться как раз перед набегом на Стеллу. И еды тебе надо купить заодно. — День прошел, число сменилось, ничего не изменилось. Годы идут, а бедный Волч всё ещё пытается меня откормить. Только если лёгкую пищу. Я пока вещи соберу, и украду у тебя несколько футболок. — Значит, едем? — Значит, едем. Последующие несколько часов Олег носился по "М. Видео" в поиске ноутбука, подходящего для Серого. В итоге, консультант сказал, что лучший вариант для "удаленного программирования" — не говорить же напрямую, что ноутбук нужен для взлома самой популярной, на данный момент, социальной сети — подходит «MSI Raider - GE68HX 13VG-205RU». Волч, конечно, с ценника прихуел. Но купил все равно, пуская в ход кредитки на разные имена, деньги не были особой проблемой. Следующим был октоген. Тут уже было посложнее, ещё и время поджимало. Сначала Олег заскочил в подземку на Невский, но там взрывчатки не оказалось. Пришлось обзванивать своих ребят, с которыми волк ещё на службе сдружился. Удалось выудить нужное количество только у Шурика, который любезно отдал два килограмма, так ещё и скидку накинул в 20%. Подумав, что обязательно поставит за него свечку, Олег добирался по метро к Серому, заранее надумывая, как бы попросить Серёжу одеться максимально неприметно. И вообще, было бы неплохо обзавестись париками. И Волку, и Разумовскому. Ещё немного до парных вставных челюстей и пенсии, раз в ход уже идут парики. Максимально нелепая шутка, которая всплыла в мыслях Олега ни с чего. Прижимая к себе сумку с взрывчаткой и упакованным ноутбуком, Волч довольно отметил, что уложился как раз в три часа, как и планировал. Долгие 8 минут дороги от метро до "дома", и Олег уже звенит ключами, любезно одолженными у хозяина, и пытается не грохнуть сумку, внутренности которой стоят дороже самого Олега. Скинув куртку, пытается понять местонахождение Серого, хотя это излишне, тот сам прибегает со второго этажа, в ожидании ноутбука. — Помочь? Сколько октогена? А какой комп на первое время взял? Сергей мельтешил рядом с Волком, а точнее с сумкой, что не добавляло энергии. Зато приятно видеть, как Сережа, ещё недавно живущий от таблетки до таблетки, так радуется. Олег, слабо улыбнувшись, выдавливает: — Там кило где то. Ноутбук сам посмотри, наверное не стоило без тебя покупать все-таки, — Волков потягивается, и оставляет Серого наедине с техникой и порохом. С прихожей на первом этаже слышны возгласы Разумовского, с характерным звуковым сопровождением,пытается открыть сумку, скорее всего. А спустя секунд тридцать появляется сам виновник шума. — Еле достал. Тут как раз что надо, Олеж, спасибо. Потом уже во "Vmeste" нырну и комп подороже соберу. — Без тебя тяжелее выбирать всё-таки. Так что, на момент нахождения в магазине, консультант мне заменял верного друга. — И консультант неплох, раз всучил тебе ноут за 300 косарей, — Разумовский быстро, чтобы не было времени передумать, подошёл к Волкову и приобнял. — Спасибо что нашел все это. Правда. Это очень важно для меня, Волч. Спасибо. Волков, чуть не разливший чай старался балансировать с кружкой в руке, поглаживая Серого второй, свободной рукой. — Все что угодно, Серёж. Из бескорыстной любви, да и на тебя смотреть стало приятно. Улыбаешься, хоть. Постояв так с минутку, Волк все таки разлил немного чая на кафель, и стукнув себя по лицу кинул на пол тряпку. — Серый, минут через 20 готов будешь ехать? На Невский. — Конечно. Только ноутбук запущу, минутку, Волч. Так и провели остаток времени в этом доме. Олег - спокойно попивая черный чай, наблюдая за Разумовским, а Сережа в свою очередь, пытается вспомнить коды от админок во "Vmeste". Не хватает только виниловых пластинок на фоне, хотя на кухне итак было уютно. Видимо, особый эффект оказывал сидящий на стуле Серый, добавляя сто баллов к комфорту, иначе объяснить то, что уезжать не особо хочется, Олег пожалуй не сможет. Уже спустя полтора часа Разумовский охаживал свои владения, как важный чиж, в то время как Олег показывал где и что находится. Подземка, в которой освоился Олег была прямо-таки большой. Несколько комнат, минималистичная кухня, и огромный зал с мониторами и ящиками, в которых, по всей видимости, Волков как раз хранил взрывчатку с оружием. Освещение хорошее, везде люстры и лампы, даже телевизор есть. Несколько диванчиков и кресел с красной обивкой, дубовый стол и красиво обустроенные спальни. Когда у Олега хватило времени все это купить, и в принципе организовать, Сережа решил даже не спрашивать. Есть - и хорошо. — Я свои вещи кинул в первую спальню. Надеюсь угадал. Как мониторы работают, покажешь? — Разумовский впитывал все как губка. Сто лет не видел подобного оборудования, хоть помнил и технику, и как пользоваться такими вещами, все равно решил удостовериться, — я приблизительно помню, но плохо. Тут должен быть где-то пульт большой, да? — Снизу. О кнопках позже расскажу, там в основном только переключатели идут, — Волч перебирал взрывчатку, пересчитывая нужный вес для дворцовой площади. — Понял. Я возьму несколько? — Серый уже как минуту прожигал дыру в ящиках с пистолетами, ножами и прочей жестью. — Сколько влезет. Только в себя, пожалуйста не стреляй. И в меня, если получится. Олег шутливо относился к подобным вещам, не придавая особого значения. Тем более это же Серый! Его Сережа. Что он сделает-то? Потому, не смотря на только недавние улучшения состояния Разумовского, позволил взять несколько стволов. Для самообороны, конечно. Это же не дробовики какие-нибудь, тем более. — Я два взял. Glock 17, одинаковые. Спасибо. — Потом спасибо скажешь, как закончим с грозой и Громом, — Волков неопределенно махнул рукой куда-то в сторону, и, закончив отсчитывать нужный вес взрывчатки поднялся с кресла, — В принципе, нам надо успеть к 4 утра, когда сон самый крепкий, и спят большинство. Поспи пока, я разбужу. Таблетки в правом кармане твоей куртки, я положил. — Волч, а я в своих карманах случайно не найду банку варенья с дачи, если буду продолжать жить с тобой? Разумовский откровенно прикалывался над такой заботой от Волкова, но несомненно, приятно, когда о тебе кто-то заботится. В данном случае это мамочка-Волков, старающийся всячески способствовать скорейшему выздоровлению Серёжи, да и в принципе улучшению как морального, так и физического состояния. — Спасибо. Ещё раз. Мне уже неловко тебя благодарить за такую внимательность, Олеж. — Я растолкаю тебя к трем ночи, чтобы успеть добраться. Спокойной ночи, Серёж. — Спокойной ночи, — Разумовский зевнул, снимая резинку с туго завязанных волос, — и ты поспи. Заснешь на дворцовой, а мне потом тебя за ноги тащить, волчара. — Да тут скорее наоборот будет! Олег прокричал вслед удаляющемуся серому еще несколько словечек, но тот, походу, уже не слышал. Дождавшись, пока Серый закончит шуршать у себя в комнате, Олег чуть более расслабленно развалился на диване, смотря на мониторы. Будет здорово, если Сережа поспит хотя бы несколько часов. Тем временем часы же провозглашали полночь с хвостиком, раздражающе тикая. Зато красивые, с кукушечшкой и сусальным золотом. На самом деле, убежище не Волкову принадлежало. Его ему отдала какая то губернаторша, которую он спас во время заказа в Сирии. Помнится, как прибыл на базу, так сразу поздравляю-поздравляю от товарищей, а Волк не понимаете в чем дело. Потом уже выяснилось, что девушка подкопала под Олега, и решила сделать своеобразный подарок, соответствующий его специальности. И не прогадала, понадобился же. Стрелка часов двигалась слишком медленно, потому Волков решил скоротать время за просмотром ленты новостей с телефона. Как обычно, первая страница забита громом, дальше идёт лесной пожар, высказывания мэра касаемо уровня преступности... Так. А вот это уже интересно. «Сергей Разумовский! Бывший миллиардер, угодивший в изолятор на остров, в сотнях километров от земли. Сбежал! Полиция не разглашает информацию и предпочитает отмалчиваться, но редакция может все. Кроме этого известно, что лечащий врач Разумовского в крайне напуганном состоянии, на данный момент. Фотки прикреплю ниже. По записям видно, что он обращался в полицию, но ему там ничего определенного не сказали. Ваши мысли, друзья-товарищи, что же будет делать бывший гений Санкт-Петербурга?!» В комментариях мнения разделились. Около 40% из двадцати тысяч людей были против чумного доктора и даже по тексту можно понять, что они малость испугались. Хоть пока угроза и не реальна. Вторая часть - большинство - поддерживало идеалы чд, и даже радовались, что "рыжего наконец вытащили с этой помойки". Олег усмехнулся, откладывая телефон. Даже спустя год, его Сережу ещё не забыли. Забавно однако. Проснулся Разумовский от поглаживаний по волосам, а будил его так только один человек, потому понять несложно, кто явился. Видимо, время уже за три, и Сережа резко, чтобы не передумать, садится на кровати. — Сколько времени? Я не проспал? Ты бы растолкал меня сразу, я же мог и не проснуться. Серый зевнул, пытаясь побороть соблазн улечься обратно в теплую кровать, затащив туда Волкова. Просто потому что может. — Тише, Серёж, время без пяти три, не проспал. Я пораньше пришел просто, — Олег убрал руку, и встав с кровати, дожидался, пока Разумовский тоже встанет, — ночь теплая сегодня. Не сильно тепло одевайся, жарко будет. — Окей! Две минуты и буду в зале как огурчик, — Разум в последний раз зевнул, и с горечью посмотрел на кровать, добавляя шепотом: — А к тебе ещё вернусь. — Вернёшься, вернёшься. Давай, жду тебя. Сережа по быстрому нацепил футболку черного цвета с джинсами, накинув сверху, на случай если станет холодно, какую-то зипку Олега, с принтом музыкальной группы. И кажется, единственную. Выбегая с комнаты, Разумовский чуть не впечатался в стену три раза, но до зала дошел. Тяжеловато без кофе в таком режиме. — Поехали? Или нам пешком? — На метро поедем. Надень на голову что-нибудь, а то твоя рыжая шевелюра внимание привлекает своей красотой, — Олег потрепал Сергея по волосам, под недовольные возгласы, и кинул в него кепку с леопардовым козырьком. — ОЛЕЖ, ЭТО ЧТО? — Разумовский откровенно ржал над покупкой Волкова без остановки, ещё немного и полетит в воздух уже. На смену смеху пришли слезы, и Сережа трясущейся рукой показал на кепку, — это мне? Волков был на грани, чтобы валяться со смеху вместе с Разумовским, даже только потому, что его смех был пиздецки заразительным. — Боже, да надевай уже, купим тебе потом другую. Самое ненормальное всегда отводит подозрения, давай, надевай и поехали. — Господи, я ее всю жизнь носить буду, не надо другой, — Сережа нацепил кепку, заодно спрятав под нее волосы, и поспешил за Волковым к выходу. В метро парни молчали, каждый думая о своем. На дворцовой их должен встречать какой-то рабочий, который согласился провести их к колонне по-тихому, даже не подозревая, что стал соучастником терракта. По легенде, Олег с Сергеем — туристы, которые хотят посмотреть на достопримечательности без лишних людей. Звучит не особо правдоподобно, но лишние 20000 добавили уверенности. Уже подходя к колонне, Сергей надумывал, как лучше присобачить взрывчатку. — В углубления положим может? Но вытащить легко тогда будет. — Спокойно, Серый. Пока ты спал, я тут покопался в своих штуках ии.. — Олег полез одной рукой в сумку, и достал оттуда таймер. Простой такой, с виду, — вот. Запустить дистанционно можно. Соединить тут с октогеном проводами, включить, и когда время пойдет, обезвредить уже не выйдет. Сразу взорвется, если попытаться что-то отрезать или убрать. Сережа забрал таймер из рук Волка. И впрямь, от таймера шли провода, надо только приварить к взрывчатке аккуратно. — Хорошо. Очень хорошо, спасибо, Волч. Это то что нужно, как раз. У тебя инвертор с собой? — С собой. Потом достанешь, за колонну зайдём. Последующие полчаса, Олег приваривал запакованный октоген к проводам таймера, а Сережа подбирал место для взрывчатки. В итоге, пришли к выводу, что запихнуть надо в 7 разных мест, прямо в углубления, находящиеся по бокам колонны. А таймер изолентой замотали так, что за орнаментом не был заметен. Только если подняться на нужную высоту. — Сегодня займусь "Vmeste", чтобы был коннект с нашим майором. А пока я считаю, надо отметить нашу успешно заминированную колонну. — Не думал, что буду такое отмечать когда либо, — Волч улыбнулся, застенчивая сумку, — но согласен, конечно. Можем прогуляться около разводных мостов, если хочешь. — Я только за! Погнали пешком, у тебя же сумка пустая почти. Маску сними только, внимание привлекаешь, арабский террорист. — И мне это говорит сам Сергей Разумовский? Так ещё и в леопардовой кепке. Будто для тебя шили, серьезно. — Она теперь приклеена к моей голове, увы. Олег догнал Серого, закончив с сумкой. Потянувшись, чтобы взять за руку Серёжу, Олег немного замешкался, но все равно взял. Не переплетая пальцы, просто как первоклашки в парах ходят. —Ты теплый. — Разумовский-то и не сильно против был. Наоборот, его касаться мог только Олег. Ещё с 8 лет, если кто-то кроме Волкова трогал рыжего, то это означало очень скорую истерику. Сейчас уже, Сережа, конечно научился себя контролировать, но все равно было дискомфортно. Предстояло еще забегать в круглосуточные магазины за продуктами, но сейчас Олег наслаждался рассказывающим про достопримечательности Петербурга Серым. Будто вернулся во времена приюта, когда на экскурсиях Разумовский заменял ему экскурсовода, а Олег, не сколько слушал его, сколько просто глазел на Сережу. В такие моменты хотелось смотреть на него долго-долго. Облокотившись на парапет, Волч смотрел на Питерские огни и Сережу, которые, к слову подходили друг другу в общей картине очень даже. — Я скучал. Волков протягивает руку к Сереже, и борется с желанием впиться в его губы. За место этого просто поглаживает Разума по щеке, заправляя за ухо длинную прядь с рыжей челки. — Я тоже, Олеж. Очень.