Волейбол или боль

–Почему Я такой?!-Кричит Ацуши в душевой кабине. Он всегда дома один, отец и мать бросили его, о нём заботиться лишь соседка. Спасибо хоть квартиру оставили. Он шипит от боли в запястьях, он режется прямо сейчас, прямо в этой душевой. Ему противно от своей слабости, но он ничего не может сделать. -Так, где аптечка?-Он почти успокоился, но дрожь от собственного крика до сих пор пробирает его до костей как от жуткого холода. Стук в дверь. Ацуши вздрагивает от резкого звука. Он смотрит на свои запястья, и желание открывать незванному гостю отпадает. –Накаджима Ацуши! Открой мне дверь, я знаю что ты дома!–до боли знакомый голос прерывает залечивание ран. Это был Акутагава. Накаджима понимает что будет если он откроет ему в таком виде. Но выбора практически нет. Шарканье домашних тапочек и щелчок дверного замка. Перед Акутагавой стоит уставший Ацуши со стекающей по запястьям кровью. –Что случилось, ты ранен? –Нет, вовсе нет Рю, Я сам это сделал,-совершенно холодный голос –Господи... Я прибью этого грёбанного Дазая! И давно ты это делаешь?-С беспокойством спрашивает Рюноскэ похрустывая кулаками. –Не так давно, месяц назад начал. Почти не из-за Дазая.-Он устало смотрит и проходит в глубь квартиры чтобы дообработать раны. Акутагава снимает верхнюю одежду и проходит в темную квартиру.Он садится на кресло рядом с Ацуши. –Готово. Можешь избить меня из-за того что я делаю это. Накричать, что хочешь. –Иди ко мне,-Мягкий и нежный голос коим он не говорит ни с кем кроме Ацуши. Мальчишка встаёт с кресла и подходит к парню. Последний же встаёт с кресла и крепко обнимает мальчишку. Накаджима не выдерживает и начинает рыдать на взрыд. Акутагава вновь садится усаживая Ацуши к себе на колени. Изливание души происходит ещё несколько минут и Джинко успокаивается. – А ты, любишь меня, и никогда не бросишь?-внезапный вопрос от младшего возникает в полной тишине квартиры –Люблю и никогда не брошу. Обещаю тебе. –Останься на ночь, Акутагава Рюноскэ.