Гости, или жертвы обстоятельств...

…Геральт очнулся от тяжёлого сна, обливаясь потом, как будто лежал в бане. И очень сухой такой бане, но раскочегаренной, как кузня. А перед глазами так и стояла престранная картина. За какие-то мгновения он увидел, как когда-то в ущелье под Вергеном, с высоты полёта дракона все земли, начиная от Туссента и заканчивая Каэдвеном. И в последний миг, он, будто пламенем объятый, пролетел мимо Каэр Морхена за один миг и ухнул прямо в озеро. Всё поле зрения застил белый свет, словно плотная пелена тумана или пара пришла на смену волне пламени перед глазами, и он проснулся. Теперь глаза видели родные стены спальни в Корво Бьянко, но в голове отпечатался последний миг того безумного полёта. Весьма странно ощутить себя не то метеоритом, не то кометой. Больше сон не шёл, да и, по ощущениям, снаружи уже рассвет… Белый Волк встал, потянулся и пошёл на улицу. Да, птицы уже распелись, так что снаружи его встретило тёплое Туссентское солнышко. Ведьмак размялся немного и направился обратно, подумывая, где сейчас мог быть Варнава-Базиль, чтобы попросить у дворецкого ванну. Перед глазами снова встала картина из сна. Точно необычный сон. Не как было с Цири, конечно, но… нечто подобное снится ему впервые. Надо бы обратить на это внимание. Ладно бы земли вдоль полёта, они ничего не значили. Кроме Туссента, который ведьмак уже давно называет домом. А вот Каэр Морхен… Сколько лет он уже там не был? В последний раз он зимовал там с Эскелем… О, небо, да лет пять назад, не меньше! Стоит разок съездить обратно, отвлечься от тёплых и богатых виноградом (и вином) земель Туссента и вернуться в место, которое тоже называл домом. О, старушка Марлена, как всегда, уже накрыла на стол с утра пораньше. Значит, сперва можно позавтракать, а потом и помыться. Наверняка дворецкий и сам догадается, что пора готовить ванну, как это уже вошло у него в привычку. Интересно, как там сейчас на севере? Всё так же хреново, или нильфы там наконец навели порядок? Или их всё-таки отбросили назад? Вдруг нашёлся ещё какой-нибудь военный гений навроде Радовида или Дийкстры. Впрочем, если нашёлся, то наверняка тоже та ещё гнида. Ванна и правда была готова, а Варнава-Базиль не отказался от нескольких партеек в гвинт под их собственное вино, которое кто-то иронии ради окрестил «Бестией из Боклера». Дело уже клонилось к вечеру, но солнце заходить не спешило, так что Геральт выразил дворецкому своё желание съездить на север, в родные края. Варнава тот час же приказал готовить лошадь. Старая Плотва была рада, что наконец можно отправиться в путь не по холоду и грязи, а под солнышком и с ветерком. Изредка у Геральта бывали мысли, что можно бы снова хлебнуть отвара из сивушки, но он сразу же вспоминал, сколько при этом болтала его лошадь, и мысль отлетала обратно. К следующему утру Плотва была готова выдвинуться обратно, к Каэр Морхену, как был готов и ведьмак. Середина мая, однако, и солнышко-то припекает… Да. Это будет определённо приятное путешествие. Может, заодно и поработать по профессии получится по дороге, а то давненько Геральт уже монстров не рубил. Его одного на весь Туссент за глаза хватило в своё время, да и история с вампирами знатно добавила ему славы не только среди людей. Орианну, правда, всё-таки пришлось убить, потому что княгиня догадалась о её природе и о том, зачем вампирша держала приют для сирот. Ну, Геральт и не жалел, всё равно она была той ещё циничной тварью. Даже за ценой Анариетта не постояла, пусть это и был обыкновенный ведьмачий заказ, а не Боклерская Бестия. Вновь полетели дни в дороге, ночи у костра, лёжа на траве и глядя в звёздное небо… Ведьмак и оглянуться не успел, как доехал до Ривии к июню. А Плотвичка-то ещё может порадовать быстрой ездой, несмотря на возраст. По дороге заказов не попалось, зато речки радовали обилием рыбы, а старый добрый арбалет исправно бил зверьё на обед, так что Геральт не бедствовал. Видимо, климат и атмосфера Туссента всем идёт на пользу, особенно если там хорошо так пожить. Венгерберг оказался уже не за горами, и Белый Волк решил заехать сюда, чтобы передохнуть с дороги. Можно уже и грязь с себя соскрести, и Плотву в конюшню сводить, чтоб о ней позаботились более профессиональные руки конюха. Денег с виноделия и ведьмачьих заказов вполне хватило. А вот отношение к ведьмаку никак не изменилось за все эти годы. Но, в плюс нильфгаардскому правлению, его хотя бы не попытались обмануть или кинуть на деньги. По крайней мере, пока. Так-то всё равно люди особым благородством не страдали, и пришлось вспомнить свои старые привычки. Едва не попался самым обыкновенным бандитам в переулке. Вот они, последствия безбедной жизни в милости у княгини лучшего княжества на свете! Однако старые рефлексы никуда не делись, да и разбойники попались какие-то хлипкие. Стоило немного показать свои ведьмачьи знаки, как они тут же запросили пощады. Значит, жизнь без войны не только ведьмаков может расслабить, но и простых людей. А война с нильфами вот уже как несколько лет закончилась. Интересно, сколько у северян выйдет продержать этот мир, и не развалится ли Империя сама по себе? Столько воспоминаний нахлынуло, стоило бросить взгляд на старые знакомые улочки. Хорошо город отстроили после памятного Последнего Желания. Жаль, правда, Йен сейчас не здесь, было бы приятно и Геральту наконец заглянуть к ней в гости, а не наоборот. Кстати, Йеннифер всё-таки переоделась в исключительно белое, когда её достала жара Туссента… Опа, медальон дрогнул, когда мимо прошла какая-то брюнетка. Несмотря на тесные отношения с чародейкой, ведьмак не упустил момента оглянуться на эту барышню. Походка аристократичная, а одета во всё облегающее… и тоже белое. А грязь городская к платью не липнет. Тоже магичка? Хороша девчонка! Но, правда, не менее старая ведьмачья интуиция тут же зашептала, что что-то с ней не так. К наблюдению подключились и глаза, а не только яйца. Люди её как-то обтекали, словно нечто опасное. А когда мимо проезжал конный патруль, лошади глянули на девушку с таким страхом в глазах, что Геральту показалось странным, что они не взбесились. К интуиции присоединилось любопытство. С ней явно было что-то не так. Хотя поначалу так и не кажется. Ведьмак отложил свои планы на баньку и горячий обед в корчме и решил прогуляться за этой странной девицей. Мечи тихо лежат в ножнах за спиной, доспехи на тканевой основе сидят, как влитые, а большего и не надо. Надёжный Арондит и милая сабелька Ирис от Ольгерда ещё никогда не подводили, а уж с магией офирского мастера рун тем более. Не зря тот в своё время стребовал с бедного ведьмака самую неприличную сумму денег в его жизни. А девушка тем временем передвигалась в толпе и по безлюдным дорогам, как призрак. Неуловимая грация в движениях подсказывала, что она в любую секунду способна ускориться до нечеловеческих пределов. И момент, когда она остановилась напротив торговца на рынке и одним взглядом убедила его отдать ей хорошую дичь почти задаром, показал и её мастерство в области чар. Совершив покупку, граничащую с откровенным грабежом, она повернула обратно. Геральт сделал вид, что подбирает болты для своего арбалета в лавке кузнеца, и даже поторговался немного. Не упуская при этом девушку из области слуха. Что было довольно трудно — она передвигалась почти беззвучно. Слежка привела его в ту самую корчму, куда он и собирался заглянуть. Но по пути эта странная особа удивила его тем, что помогла нищим и монетой, и той самой дичью. Словно не нуждалась ни в чём таком. Правда, то, как заёрзал нищий, которому она улыбнулась… Геральт повременил с посещением харчевни и, сделав зарубку в памяти о том, где сейчас живёт эта девушка, направился к городским баням. Зараза, хотел было повернуть к дому Йен, но опять вспомнил, что она писала ему из Ковира не так давно. А в банях, подобные которым были у Дийкстры в Новиграде, с ведьмака содрали ещё одну неприличную сумму, да вдобавок попытавшись навязать услуги нескольких шлюх. Но, кое-как отделавшись от такого своеобразного грабежа и поймав первого вора, который захотел таки его обчистить, пока он мылся, Геральт со спокойной душой отправился назад в харчевню, где собирался пообедать. Вот только по пути заметил кое-что не менее странное. Мёртвую птицу на крыше, которая внимательно таращила на него свои белесые глаза. Птица буквально была мёртвой, но при этом двигалась почти как живая. И не прекращала за ним следить. Интуиция сразу же указала на брюнетку в белом. Насколько Геральт уже мог судить по имеющимся фактам, он увидел не просто какое-то чудовище в человеческом обличии, а нечто совершенно необычное. И при этом девушка точно не прикрывалась иллюзией. Глаз Нехалены на поясе не даст соврать. А вот и харчевня с гостиницей. В зале оказалось не так уж много народу, ещё один ведьмак в углу, который резался в гвинт с компанией краснолюдов под обилие еды и выпивки, сам корчмарь и местные завсегдатаи. Геральт только подошёл к корчмарю и сделал заказ (наконец-то цена порадовала), как из угла раздался молодецкий голос другого ведьмака: — Эй, Волчара! Перекинуться в картишки не хочешь?! Краснолюды все как один развернулись и одобрительно загудели. Видать, парень их уже раздевать собирался, да не хотел пялиться на их волосатые задницы. Да и, судя по тону, он был весел и доброжелателен. Плюс, давненько Геральт не играл в гвинт с кем-нибудь кроме дворецкого да изобретателя колоды Скеллиге (просто никто больше нормально не играл). Хмыкнув в бороду (надо побриться…), Белый Волк подошёл к компашке и присел на освободившееся после краснолюда место. Молоденький ведьмак ухмыльнулся. — А с меня пиво! Если проебёшь — с тебя водка. Геральт тоже не удержал улыбки — давно его так приветливо не приглашали к игре. — Идёт! За кого играешь? Белый Волк уже потянулся к своей сумке, чтоб достать любимую колоду Королевств Севера. — Север. А ты? Геральт аж задумался. Севером на Север сыграть? Или Нильфгаардом? А, может, уже обкатанную на турнирах Скеллиге попробовать? — Тоже. Раскладывай. И достал свою колоду. Четыре шпиона, четыре синих полоски, Роше, Бьянка, катапульты, баллисты, рубайлы, медики, Йен, Цири, он сам, дракон, да ещё несколько карт, проверенных временем. Раздали карты, обоих расклад полностью устроил, и началась игра. Ко второму раунду оба собрали всю колоду себе в руку, поскольку шпионы гуляли туда-обратно раз по пять. И это только за первый раунд! Хорошо играет парень, ничего не скажешь. Выбросил своих полосок и Роше до полного комплекта, а Геральт кинул дракона. Соперник с наигранным удивлением убрал полосок. Дождался казни, чтоб убрать рубайл. А потом мастерски вывел все свои осадные карты и удвоил их… Геральт даже считать не стал, там счёту за двести, а то и двести пятьдесят спокойно было. Одной осадой. Просто развёл руки в стороны и, обернувшись к хозяину харчевни, крикнул: — Корчмарь! С пивом неси махакамского! — Сколько?! Он вспомнил, сколько у него осталось денег, и ответил: — Сразу четыре бутылки! — Хорошо! Затем, встряхнув головой, пересдал карты, намереваясь всё-таки выиграть у этого наглого котяры. Перед второй партией как раз принесли заказ и выпивку, все перекусили под бурное обсуждение первой партии краснолюдами, и началась вторая. Они играли штук пять-шесть партий часа три-четыре… Надо отдать должное этому ушлому ведьмаку, он не зря обчистил коротышек своим Севером и Нильфгаардом. Колоды у него оказались отменные, да и картами лидеров он пользоваться умел. И знал далеко не одну тактику давления осадным рядом, а как раз штук пять разных. За две колоды. В процессе как раз и обсудили плюсы и минусы разных колод. А потом и представились, как подобает. Геральт удивился, что только что проебал под пару сотен крон ведьмаку, имя которого когда-то давно видел в письме Гаэтана. А вот Шрёдингер почему-то совсем не удивился, что играл в гвинт с самим Белым Волком, хотя и выразил некое почтение к своему сопернику. Они уже были хорошо так пьяны, и пиво, и водка зашли на ура под качественную закусь, да и краснолюды были не лучше, всё требовали продолжения столь насыщенной игры. Но терять кроны и дальше Геральт не собирался. Тем более, что две трети жратвы и бухла уже оплачивал сам котяра, как раз на выигранные у коротышек деньги. Правда, финальную партию всё-таки сыграли, и чуть более пьяный кот всё-таки проиграл, не вовремя выбросив осадные карты, так как Геральт взял колоду Скоя’тоэлей с Ширру и подходящей картой лидера. Парень напоролся на три казни подряд, считая дракона, Ширру и Францеску, и у него не осталось нормальных карт. Давно уже Волку не попадалось столь искусных соперников в Гвинте. Подобными были только нильфгаардская шпионка на турнире в Пассифлоре, граф Монье, Варнава-Базиль (после многих-то лет игр с Геральтом)… и всё. — Откуда ж ты такой будешь, Шрёдингер? А то слышал я, что… нет больше твоей Школы. Пьяный кот фыркнул. — А т-туда ей и дорога! Наши ещё бродят по миру, токо мало нас… Из Метинны я. Вот, только приехал… ик!.. Два дня назад… Краснолюды как-то незаметно рассосались и исчезли. Парень продолжил, борясь с алкоголем, но при этом без заплетающегося языка: —…Д-другана твоего видел! Этого, как его… бледный такой мордаха… Седой. Имя длин…ик!.. ное… Геральт немного переборол свой хмель и удивлённо спросил: — Ре-егис? А чего это он… в Метинне? — А я… не ебу. Но был! Точно был… Вот как ты пред мной сидишь… Так и он был! А-а… Тут его пьяный взгляд медленно повернулся в сторону, а медальон дрогнул на шее. У Волка тоже, и он чуть на автомате не выхватил серебряный меч. Но смог только оглянуться и, узрев точёную фигурку в белом, пробормотать: — А-а… красивая девиц-ца… Недавняя знакомая стояла, скрестив руки на груди и… и смотрела на ведьмаков, как когда-то смотрела Йен, когда Геральт с Эскелем и Ламбертом нажрались в говно и пытались вызвать Ложу Чародеек на вечеринку. Пьяный кот икнул и спросил: — А ты щёй-то меня глазами сверлишь? Девушка тихо сказала, но Геральт ощутил холодок у себя на шее: — Шрёдингер, я отошла на пять минут. Даэдротова срань, ты как успел наклюкаться? — Не ругаися! А то я стану ругаися… Ся… се… как там тебя, не вишь, Геральт это! Она приподняла левую бровь и коротко глянула на второго ведьмака. — И? — Что «и»? — И что? И что, что Геральт? Шрёдингер, я не для того тебе помогала с деньгами, чтобы ты их пропивал в каждой грёбаной таверне по дороге. Имей совесть! Кот пьяно улыбнулся. — А с-с… с-сука, совесть в доле! Девушка, молча и не меняясь в лице, подняла палец, направила на него, и над столом вдруг из воздуха возникла громадная острая сосулька, прижав нос Шрёдингера к губе. Геральт, которому тут же чуть не отморозило его собственный нос, начал быстро трезветь. А она оказалась не только опасной чародейкой, но и весьма красноречивой дамой. И у Волка было впечатление, что он увидел ещё один весьма убедительный аргумент в виде её зубов. По крайней мере, клыки, напоминающие иглы, он разглядел отчётливо. Кот свёл глаза к острию ледяной иглы, передвинул её пальцем в сторону и посмотрел на чародейку в белом. — А т-ты имей совесть сама! Я тут… я тут не только пью. Я и… деньги зарабатываю! Он глянул на Белого Волка. — Геральт, ну скажи? Ведьмачья солидарность сказала внутри «да», и голос Волка был на стороне кота: — Да! Обобрал меня, скотина… Но красиво обобрал! Да-авно я не видел таких карт. И ходов. А-а… а-а ещё он краснолюдов почти раздел! Сам ви… Брюнетка с ровными волосами до шеи смерила его взглядом, один в один как Йеннифер, и Геральт понял, что лучше заткнуться, а то хуже будет. Но она развеяла своё ледяное копьё и сокрушённо вздохнула, уронив лоб в ладонь. — Мужчины… Что Ангард, что эти… Один Регис только радует, не то, что вы, смертные… Белый Волк вопросительно посмотрел на Шрёдингера. Тот пожал плечами. А у Геральта наконец промелькнула нужная мысль в голове, сразу же вылетевшая на язык: — А Регис с вами?! ***