А может?...

Лето — это возможность танцевать под солнцем и носить полевые цветы в волосах. Сьюзэн Полис Шутц -Дети,пожалуйста, встаньте в круг! Самое идиотское начало дня. Горелый и не думал, что всё будет настолько плохо, когда подавал заявку на вожатого в детский лагерь "Моурндт". Тем не менее, он здесь, в Моурндте, клянет всех и вся на чём свет стоит и окончательно укрепляется в тихой ненависти к детям. Долой позитив, на троне негатив, увенчанный на царствование шапкой Мономаха. Парень прожигает мрачным взглядом рыжие, каштановые, чёрные и светлые макушки в аккуратных синих беретиках. Все весело переговариваются и все абсолютно счастливы. О вожатых, которым нужно вставать с самую срань рань никто, разумеется, не думает. Больше всего парня бесило, что он один обязан нянькаться с этим детским садом. Все, абсолютно все, работали в паре и только он один как полудурок распоследний возился с этими орущими-вопящими-кричащими дебилами детками. Бесит? Даже слишком. Горелый брёл впереди колонны детей и молча скрипел зубами. Видимо все его муки субтитрами проходили по его лицу. Иначе как ещё обьяснить то, что все окружающие люди смотрели на него с превеликой долей сочувствия? Дети уже достали парня до глубины печёнок и что с этим делать он не знал. Орать было в падлу, да и голосовые связки всё - таки жаль. Обьяснять им что-то спокойным и размеренным тоном тоже не вариант - малолетние придурки на зло ему начинали галдеть ещё громче, тупее и настырнее. -Хорош орать, вашу мать, вы не на митинге! - Горелый хмыкнул. Долгохвост Черм никаких методов не гнушался и в их с Кисточкой Ревейн отряде была, что называется, тишь да гладь, Божья благодать! Парень скосил глаза в их сторону и только прикусил губу, сдерживая хитркю ухмылку. Дети, оно конечно, да, но не дай Бог, а вот мутки вожатых... Там всё было гораздо интереснее. Горелый лениво обернулся на свой собственный отряд мальчиков - зайчиков. Ну всё как обычно. Одни орут, другие тоже орут, третьи ржут над чем - то, четвёртые опять орут. Ещё орут. И снова орут. И тут орут. Горелый чуть не сплюнул от досады. Достало. Успокаивать их было лень как никогда раньше. А ещё ведь три недели... Горелый расслабленной походкой, засунув руки в карманы штанов, подошёл к столовой. Сейчас надо проследить чтобы каждый и каждая спиногрыз и спиногрызка вошли в святая святых место приёма пищи. Горелый подпер плечом стенку и кивнул головой. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть.... А нет, вернулась, подружку забыла... Вот идут. .. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать... Куда поперся, дебил?... Одиннадцать. Двенадцать. Супер. Горелый выдохнул. Отлипая от стены, не то чтобы он к ней приставал , парень уже было собирался войти в рай для мазохистов, коим он не являлся, как кто-то со всей дури врезался ему в грудь. Горелый, крепко перехватывая "таран" за плечи обоими руками и прижимая к себе, окончательно вышел из себя. -Да ёперный театр, на мне табличка что-ли есть - бесплатный воздух на ножках, влетайте в меня все кто хочет?! Крылья носа бешено раздувались, а зелёные глаза метали молнии, готовясь четвертовать, вешать, жарить и копать. Проще говоря - уничтожать. Весь пыл черноволосого парня прошёл, как только он соизволил осмотреть того, кто его протаранил. Точнее сказать, ту. Горелый, будучи совершенно ошарашенным, черезчур нагло проходился взглядом по девушке в его руках. Ростом ближе к среднему, яркие голубые глаза, метающиеся от "растеряться и извиниться" до "разораться в ответ" и иссиня - чёрные кудрявые волосы. Гм. Все ещё прижимая к себе хрупкое тело за плечи, парень не сразу почувствовал два маленьких кулачка, упирающихся ему в плечи. И уж тем более он не заметил гневный взгляд девушки. И тонкие губы, шипящие что-то вроде "прости" или "пусти" он как-то тоже почти пропустил. Через пару минут до Горелого дошло, что как-то невежливо чуть ли не лапать незнакомую девчонку на глазах у детей. Да и в целом, трогать. Парень перехватил её запястье и никому ничего не обьясняя, затащил девушку к выходу, а затем за угол здания. Опираясь на руки по обе стороны от черноволосой особы, Горелый внимательно проходил по девушке глазами - сканерами. Девчонка стиснула зубы и попыталась слиться со стеной. Мозг юноши снова подкинул хозяину мысль о том, что следует просто отступить, давая возможность уйти, и отпустить. Ещё через пару минут мозг сообразил, что ему плевать. Ещё через три минуты мозг понял, что ему глубоко фиолетово на то, что подумают о нем другие. Горелый быстро наклонился (девушка была ниже примерно на пол головы, может быть даже чуточку ниже) и впился в тонкие губы жадным поцелуем, сильнее притягивая к себе за талию и не давая возможности вырваться самостоятельно. Девчонка сначала замерла, а затем испуганно забарабанила кулаками по широкой груди. Горелый будто отключился, но при этом был в сознании. Сминая чужие мягкие губы с каким-то сладким вкусом , он растворился в ощущениях и абсолютно не чувствовал чужих девичьих кулаков на своей груди. Ему было хорошо. Девушка попыталась ударить его между ног и у неё даже почти получилось. Почти. Горелый, ведомый каким-то страшным инстинктом, перехватил своими коленями её ногу и сжал оба запястья в своей ладони,продолжая целовать настырно и даже немного жёстко. В поцелуй вклинились солоноватый привкус и тихий замученный полухрип - полумольба. Горелый, будучи все ещё в неком опьенении, провел рукой по тонкой талии, позвоночнику, вверх к шее, зарываясь в волосах и вдруг остановился. Мозг с радостью накинулся на черноволосого парня, посылая мысли одна за другой и каждая все страшнее и страшнее. Твою же мать... Горелый испуганно оторвался от девушки и наклонил голову, вглядываясь в перепуганное загорелое лицо с трясущимися губами. Захотелось сматериться. И очень - очень много. Девчонку трясло нещадно. Припухшие губы, потекшая тушь. Мокрые голубые глаза, огромные как луна в полнолуние, старались на него не смотреть вовсе. Парень отшатнулся от девушки, усиленно моргая глазами и пытаясь сообразить с чего он стал на девчонок бросаться. Сама же девушка обняла себя за плечи руками и смотрела на него во все глаза, медленно отступая назад. Горелый протянул было руку и тут же отдернул, замечая взгляд и реакцию. Нельзя было, блин, нельзя, нельзя, нельзя! Горелый в отчаянии наблюдал за тем, как девушка, поняв что он не собирается с ней снова что-то делать, развернулась на пятках и опрометью бросилась в глубины домиков. Краем глаза он успел заметить движение рукой около глаз. Будто вытерали слёзы. Горелый привалился к стене и сполз по ней вниз. Парень зажмурился и зарылся длинными пальцами в лохматые чёрные волосы. Просидел он так достаточно долго, прежде чем план созрел в черноволосой голове,котрый всё же с огромнейший треском провалится. Это потом он всё же найдёт ту девушку. Оказывается её зовут Пепелица Крам. Это потом он около года будет завоевывать доверие голубоглазой недоверчиво особы, пугающейся его прикосновений. Это потом он всё же добьётся своего и они не то что встречаться начнут. Пепелица Крам станет Пепелицей Клевэфулл. Но это будет потом. Это будет после. Он сделает так, что ты будешь рада, когда он напишет тебе в инстаграме. Когда он возьмёт твои руки и будет держать их часами. Когда ты откроешь ему своё сердце и душу по пьяни, А он улыбнувшись, накроет губами. И больше не чувствуешь будто одна в этом мире, Когда он с тобою, сердце требует взрыва. Тебе никогда не понять, как так получилось, Что снова влюбилась, снова влюбилась, снова влюбилась...