Долгожданное лето

      Летнее солнце палило крайне нещадно. Оно буквально обжигало и заставляло обжигаться семью потами за раз. На небе, как на зло, ни облачка. И такую погоду синоптики обещают ещё три дня. Без дождей и каких-либо похолоданий. Все птицы спрятались в ветках деревьев от такой жары. Даже мухи — и те почти не летали. Земля вся пересохла и потрескалась.       За городом, там, где располагался посёлок, было довольно много дач и участков, на которые в основном приезжают весной и летом. На одном из таких участков сейчас работали брат и сестра, окучивая посаженную в мае картошку. Слушая, как из колонки на крыльце играет какая-то дешёвая попса, подростки обливались обильным потом на такой жаре. Так как единственную тяпку на участке ухватил парень, его сестре пришлось мучаться обычной лопатой. Наконец, она не выдержала:       — Да сколько можно?! — крикнула Люмин и со злостью кинула лопату на землю. — Почему Аяка с Аято отдыхают на море, а мы картошку окучиваем?       — Да потому что мы лошки, — ответил ей Итэр, не отвлекаясь от работы. — Ничо, вернутся через две недели, мы к этому времени уже в городе будем. Я надеюсь…       Девушка недовольно утёрла пот со лба поправила косынку.       — Тебе самому-то не надоело, а? Я вся вспотела уже.       — Да я сам щас на месте откинусь. Я живу только из-за мысли, что нам обещали шашлыки в награду, — брат разогнул спину и тоже утёр лоб. — Принеси попить лучше что-нить, а то я скоро совсем без горла останусь.       Люмин лениво дошла до конца грядок и принесла полупустую бутылку Тархуна, но перед тем, как отдать её Итэру, сделала пару глотков сама.       — Ты где такой ядрёный взяла? — спросил он в перерыве между глотками.       — Обычный Тархун, чо тебе не нравится?       — Ну не знаю, мне кажется в тот раз другой был.       — Да такой же, — пожала плечами сестра. — А ваще, когда шашлыки будут?       — У мамы спрашивай, я не знаю.       Девушка цыкнули и пошла к домику, оставив брата наедине с газировкой — пусть окучивают картошку вместе, может, за неё всё сделать успеют. В домике было попрохладней, нежели на улице. Через окна, завешанных тонкими занавесками, походил свет солнца, но даже так внутри было довольно тускло. Диван, привезённый сюда лет девять назад, за зиму отсырел и всё ещё был чуть сыроват, а от того и холодным.       — Мам, а когда шашлыки будем жарить? — спросила Люмин, встав на пороге.       — Скоро, — ответила женщина, стоящая у окна и перебирающая за стоящим рядом столом семена. — Отец машину домоет и пойдёт мангал разжигать.       Дочь тяжко вздохнула и пошла обратно к брату. Без особого энтузиазма она затянула косынку на голове потуже и подняла с земли лопату.       — Ну, чё по шашлыкам? — спросил Итэр.       — Пока батя машину не помоет — не видать нам шашлыков.       — А когда он пошёл её мыть?       — Минут десять назад.       — Писец.       — Согласна.       Начав дальше грести лопатой землю, Люмин вдруг краем глаза заметила, как парень, бросивший тяпку на землю, потянулся к бутылке с газировкой. Присмотревшись, девушка поняла, что там осталось всего ничего содержимого.       — Стой! — девушка кинулась к брату. — А мне?!       Но было уже поздно. Итэр опрокинул в горло последние капли Тархуна. Сестра с отчаянным и протяжным «нет!» подбежала к нему, словно в замедленной съёмке. А потом вырвала бутылку из рук подобалдевшего парня.       — Ты хоть знаешь, как я о нём мечтала?!       — Ты полбутылки сегодня выпила! — Итэр потряс перед ней руками, пытаясь донести до сестры информацию. — Полбутылки, Карл!       — Я тебе щас эту бутылку засуну в жо…!       — Ну-ка успокоились оба! — донёсся строгий окрик кого-то из родителей.       Нехотя, но дочь опустила угрожающе поднятую бутылку и, кинув на парня взгляд, полный злости, удалилась к своей лопате.       Прошло полтора часа. Еле живые брат и сестра всё-таки закончили с окучиванием картошки, которую уже успели десять раз проклянуть. Сидя на крыльце дома, они отдыхали, уже забив на музыкальные вкусы и привыкнув к музыке, которую крутили у них в машине. Только сейчас она играла из колонки. Оставалось надеяться, что заряд скоро кончится, и они смогут посидеть в тишине.       — Мам… — крикнул уставший Итэр. — Когда шашлыки? Мы щас умрём…       — Всё, всё, сейчас мангал разведём, — услышали они голос матери. А затем шорох пакетов и вопрос. — Дорогой, а где мясо?       — А ты не взяла что-ли?       У детей сердца по удару пропустили. Казалось, мир сейчас схлопнется.       — А, всё, нашла. В другом пакете было.       Брат и сестра протяжно выдохнули.       — This is… — запела вторая. — The happy house.       — Не говори, — поддакнул брат.       Мангал был разведён. Язычки разгоравшегося пламени красиво танцевали, искажая пространство возле себя, пуская по нему волны. Пока Люмин с заворожением смотрела на них, Итэр принёс пакет с зефирками для жарки. Раскрыв его, ребята взяли по шпажке и нанизали на них по одной. Вытянув их над огнём, они принялись медленно их жарить, иногда прокручивая в воздухе.       Но уже через минуту парню надоело. Он был голоден и ему не терпелось уже съесть эту аппетитную зефирку. Поэтому он решил ускорить процесс и засунул зефирку и у стенки мангала, прямо в огонь. Когда он вынул её секунд через пятнадцать, то увидел, как белая сладость обгорела и покрылась чёрноё корочкой на некоторых сторонах. Так в добавок ещё и горела — на её верхушке был виден немаленький огонёк. Люмин, увидевшая это, скептично выгнула бровь и цокнула языком, закатив глаза. Так как такое случалось почти каждый раз, когда они жарили зефир, она привыкла. Брат закинул сладость в рот и, заметив придирчиво оглядывающую его девушку, спросил с набитым ртом:       — Чё?       — Да не, ничё, — наблюдательница пожала плечами и прокрутила свою всё ещё жарящуюся зефирку, в то время, как Итэр уже нанизывал вторую. — Мне только оставь, а то всё сейчас съешь.       — Оставлю. Наверное.       Получилось так, что близнецы съели поровну. Вот только в пакете осталось одна зефирка. Дожёвывая другие, ребята уставились на неё, а потом посмотрели друг на друга, как ковбои в фильмах: также по хищному и выжидающе прищуренно. Не хватало только включить «Дуэльную мелодию дикого запада». Не разрывая зрительный контакт, брат медленно потянулся рукой за своей жертвой. Но рука Люмин громко стукнула по его кисти.       Началась драка. Девушка попыталась сама дотянуться до зефирки и накрыть её всем телом, но была оттащена за талию Итэром, который оттолкнул противницу назад и попытался сам схватить добычу. Но не тут-то было — сестра схваила оппонента за косу и чуть дёрнула назад. Пусть не так уж и сильно, этого хватило, чтобы парень чуть отшёл назад.       Спустя минуты три такой битвы и катания по траве, им пришлось закончить. Потому что пришёл отец с мясом и, увидев якобы никому ненужную зефирку, съел её сам, так как дети укатились куда-то под дерево. Заметив отца, который уже сидел и мирно жарил шашлыки, они подбежали к нему.       — Э… А где зефирка? И- недоумевающе спросила Люмин.       — Которая здесь лежала? Я её съел.       Люмин и Итэр поникли. Грустно переглянувшись с сестрой, он сказал:       — Ну вот теперь точно… Хэпи Хаус.