***
Девушка ворвалась в комнату, как ураган, пылая гневом и яростью, и Альбус был слегка удивлён. Этого он не ожидал, совсем не ожидал, потому что, что бы он ни думал о действиях Тома и его нынешнем виде, этот человек был таким же пугающим, как и они сами. Ее ярость вытеснила из его кабинета тревожную атмосферу весьма условного перемирия, оставив ощущение, что посреди его кабинета установлен вулкан, готовый взорваться. — Ты! – Мисс Грейнджер зарычала, уставившись прямо на Волдеморта, ненависть и гнев практически пылали во всем ее теле, но мужчина смотрел на нее, как на сияющую звезду, осеняющую его своим вечным светом. Альбус моргнул, потому что это определенно не могло быть правдой. Он знал точку зрения Тома на подобные вещи, и все же... — У тебя хватает наглости появляться здесь, ублюдок! – прошипела девушка, скрестив руки и глядя на самого страшного волшебника в Британии. Макгонагалл и Хагрид выглядели потрясёнными, а Снейп стоял, озираясь, и даже не соизволил закрыть двери. Альбус подозревал, что они были удивлены не только восхитительным напором мисс Грейнджер, но и тем, что это, без сомнения, доказывало, что эти двое уже общались. А учитывая то, что утверждал Том... — Я пришёл забрать тебя, дорогая, – произнёс Тёмный Лорд почти мягким голосом, и хотя он сидел неподвижно и выглядел, как и прежде, чудовищем, Альбус чувствовал, что внутри у него что-то неспокойно. Видимо, это было неправильное замечание, потому что мисс Грейнджер окончательно вышла из себя и закричала, а её волосы рассыпали по сводчатому потолку удивительные голубые молнии: — Я не потерянный багаж! Ты не можешь требовать людей, ты, ужасный, ужасный человек! Макгонагалл ахнула, но Волдеморт лишь лениво улыбнулся, словно ожидал и даже предвкушал такую вспышку. — Не могу, – прошептал он, и слабый взмах магии опустился на одежду мисс Грейнджер, задрав рукав её левой руки вверх, обнажив пылающую Тёмную метку на её бледной руке. Красные глаза Волдеморта торжествующе сверкнули, а у Альбуса перехватило дыхание. В его старом сердце на мгновение что-то кольнуло, словно оно внезапно решило сказать ему, что в его возрасте такие потрясения больше недопустимы. В кабинете воцарилась звенящая тишина, как будто только Волдеморт был жив и дышал, остальные стояли, как неподвижные каменные статуи, а Снейп застыл с выражением явного недоверия и озадаченности на лице, все еще с открытым ртом. Затем Макгонагалл нарушила гнетущую тишину, причитая: — Мисс Грейнджер, о, что вы наделали, девочка!? — Я ничего не сделала! – прорычала девушка, приходя в себя, и на ее лице вспыхнул румянец смущения. — Он похитил меня и пометил, а я не имела права голоса! Ты думаешь, я была бы настолько глупа, чтобы связать себя с этим ходячим ужасом? Минерва даже глазом не моргнула, услышав это довольно грубое обращение, а ее нижняя губа задрожала так, как Альбус редко видел. — Теперь, моя дорогая, – сказал Волдеморт, слегка нахмурившись, глядя на мисс Грейнджер, — Ты привыкнешь к этому. Я беру тебя с собой, потому что нам нужно быть вместе, тебе и мне. Лицо девушки стало почти синюшным, как будто у неё случился апоплексический удар, и она задыхалась, как рыба на суше, тыча пальцем в Тома, как будто она хотела говорить подолгу, но не могла. Тем временем в голове Альбуса закрутились шестеренки. Это ведь не просто так, не так ли? Если Том был наполовину так влюблен в девушку, как казалось, то... Любовь изменит все, не так ли? Это могло бы изменить Волан-де-Морта только к лучшему, если бы... Стараясь не выдать своего триумфа, Альбус решил рискнуть. Поглаживая бороду, он сказал: — Я считаю, что вы должны пойти с ним, мисс Грейнджер. Шок на лицах всех присутствующих был очень приятным, хотя Альбус был уверен, что его сотрудники будут без конца об этом болтать.***
Гермиона впилась взглядом в директора, который только что сказал самую ужасную и неожиданную вещь, заявив, что из всех людей он на стороне Волдеморта. Кабинет директора обычно казался дружелюбным местом, наполненным книгами и интересными артефактами, но сейчас он казался холодным, как лед, как будто в нем работали леденящая душу рациональность и логика, которые она едва могла понять, своего рода принятие решений, которые раздавливали людей в пух и прах ради какой-то неясной формы высшего блага, которая не заботилась о людях, а только о результатах. — Я... должна пойти с ним? – прошептала она бескровными губами, в то время как монстр, пришедший за ней, ухмылялся, как сумасшедший, каким он и был на самом деле. Он поднялся со стула, на котором сидел, и, сделав шаг вперед, навис над ней. Глядя на него с каким-то болезненным восхищением, она отметила, что сейчас он действительно выглядел как пугало, кошмарная фигура, совсем не похожая на того мужчину, которого она встретила прошлой ночью, и ее бросило в дрожь при мысли о том, что она позволила ему прикоснуться к себе. Он был все тем же человеком, не так ли? — Альбус! – крикнула профессор Макгонагалл, с удивительной силой шлепнув старика по руке, — Вы совсем спятили? Она не может пойти с... с... с ним! Вы с ума сошли? — О да, я считаю, что это будет полезно для всех, – мягко сказал директор, его голубые глаза блестели, как будто он только что не предложил немыслимое. И Макгонагалл, и Снейп, казалось, хотели возразить, но оба, как и сама Гермиона, были в шоке от такого поворота событий. — Ну что ж, мы отправляемся, – весело сказал Волдеморт, а затем обратился к Дамблдору: — Вы ведь отправите ее вещи с эльфом? И не успела она опомниться, как Волдеморт протянул к ней свои длинные руки и притянул к своей груди. Она едва успела заметить, что от него пахло точно так же, как прошлой ночью в лесу – ...восхитительная смесь пергамента и чернил, пыли тысячи старых книг, зеленой травы, смешанной с острым, пряным запахом древесного дыма… ...прежде чем он закружил их, превращая в частицы, словно они были всего лишь дымом на ветру.