Эгоист

Н: Вы хотите купить собаку?! изумилась она так, будто совершенно не подозревала о наличии у него человеческих чувств. М: Да с притворным вздохом подтвердил Макс. М: Что-то вдруг совсем затосковал в одиночестве. Наверно, старею… Настя смерила недоверчивым взглядом его безупречную внешность, слегка улыбнулась и согласилась помочь. Н: Терьеры — очень дружелюбные и активные собаки заметила она. Н: Если вам в вашем одиноком жилище не хватает суеты, это самое то. Фокстерьер и ягдтерьер. Голдены просто чудо, доберманов хвалят за ум… М: Нет-нет замахал руками Макс. М: Я еще не знаю, смогу ли с ней ужиться, не хотелось бы так рисковать деньгами. Мне нужна простая обычная собака. Они поехали в приют для брошенных животных, который держала какая-то сумасшедшая старая ведьма. Впрочем, у нее было полно молодых чокнутых помощников, сострадающих этим бесполезным, а порой и опасным тварям. Макс попросил показать ему самого спокойного и смышлёного пса, краем глаза заметив, с каким умилением, чуть не до слез, смотрит на него Настя и все эти слабоумные любители животных. Богатый барин решил облагодетельствовать безродную брошенную дворнягу — ну просто целый аттракцион! ? : У меня дома уже трое живут поделился с Настей стоявший там же тощий парень с бородой и длинными волосами, собранными в хвост. ? : Я бы еще взял, да площадь не позволяет: всего одна комната. Настя сочувствующе кивала ему, Макс испытывал приливы… нет, не гнева — смешно гневаться на юродивых — но глубочайшего презрения. Мужик не в состоянии решить даже вопрос, напрямую касающийся того, что для него важно! И ведь встает утром, и улыбается, и думает, что он в полном порядке… А впрочем, это неважно. Пес, которого предложили Максу, действительно показался ему умным. Он сидел спокойно и так внимательно смотрел на потенциального хозяина, будто уже заподозрил, для чего его берут. М: Пойдет сразу сказал Макс, не видя никаких причин перебирать. Н: Только… начала было девушка с очень широкими бедрами в очень тесных джинсах, потом на секунду замялась, но все же закончила, видимо, считая своим долгом быть честной: Н: он хромает на правую заднюю… М: Это не имеет совершенно никакого значения буркнул Макс, уже испытывая сильное желание поскорее сбежать из этого вонючего собачника. По толпе сопровождавших их зевак прокатился восторженный вздох, Макс мысленно поморщился, но подбодрил себя тем, что на Настю это все произведет приятное впечатление. М: Он… не заразный? спросил он у толстухи. ? : Нет-нет поспешно заверила его она. ? : Все собаки привиты, стерилизованы, пропоены от паразитов и обработаны от блох. М: Всех кастрируете? переспросил Макс с каким-то мрачным удовлетворением. ? : Да подтвердила девушка ? : иначе нам с ними не справиться. Все-таки что-то они соображают! ? : Я всегда был против вставил свои пять копеек тощий бородач ? : но против коллектива не попрешь! М: Давайте его сюда заторопился Макс, толстуха открыла клетку, достала оттуда не сопротивлявшегося пса и передала его в руки новому хозяину. В дополнение к собаке Макс купил сумку-переноску — владелица приюта отдала ему свою, истасканную и потрепанную, так как никакого магазина при сей богадельне не обреталось. Оно и понятно: практичные люди никогда не станут заниматься подобным бредом. Провожать их вышел весь коллектив, тошнотворно-блаженное выражение не сходило с их лиц, но Макс уже не обращал на это внимания. Его заботило только то, что думает об этом мероприятии Настя, и она не замедлила высказаться: Н: Максим Сергеевич сладко вздохнула она, как только они отъехали от приюта Н: честно говоря, вы меня удивили… М: Вы считали меня бездушным.? не удержался он от вопроса, на который и сам знал ответ. Н: Нет быстро ответила Настя Н: то есть… ну, по правде сказать, вы не сентиментальны… М: Сантименты тут ни при чем, я ведь назвал вам причину… Н: Чувствовать себя одиноким — это тоже сентиментально. Макс усмехнулся. Она была права, пазл не складывался, но Настю это, похоже, не смущало. Н: Но вы совершенно напрасно переживали, прося моей помощи: вы прекрасно справились самостоятельно. М: Нет, без вас у меня бы ничего не вышло. Я бы попросту не попал туда. Н: Да, я знаю, все эти люди раздражают вас с улыбкой заметила Настя. Макс бросил на нее быстрый, удивленный взгляд. Вот как, она знает! М: А вас? спросил он, нахмурившись. Настя задумалась. Н: Не очень ответила она наконец. Н: Я не совсем их понимаю, но из всего, чем обычно занимаются сочувствующие животным люди, думаю, это самое действенное и милосердное. М: Пожалуй, вы правы согласился Макс. Тут с заднего сиденья подал голос его новый четырехлапый друг, и Макс вдруг спохватился: М: Я совсем забыл, надо ведь, наверно, купить ему какие-то вещи… поможете мне? Настя с энтузиазмом согласилась. Макс ни разу не покормил Фреда, а утром дал ему половину человеческой дозы отравы и отвез на дачу к одному знакомому, у которого был вольер для собак. Не давать же псу обделать всю квартиру! Теперь оставалось следить за его судьбой: если он не умрет в течение ближайших трех суток без промывания желудка и прочего лечения, значит, яд можно использовать. Как рассказывал ему потом знакомый, хозяин дачи, Фред сразу по приезду приуныл, долго лежал почти неподвижно, тяжело дыша, а потом у него начались все классические признаки отравления. Знакомый не мог понять, что с ним, пытался дать ему лекарство, но все оно через миг оказывалось снова снаружи. У пса началось обезвоживание, он лежал почти как мертвый, бока тяжело вздымались. Утром знакомый уже и не чаял увидеть его живым, но Фред все еще дышал. Вскоре он стал пытаться пить, его снова рвало, но он не оставлял попыток, и через некоторое время жидкость стала ненадолго задерживаться в организме. Пес боролся за свою жизнь долго и упорно, и через несколько дней уже поднялся на ноги. Увидев это, Макс извинился перед знакомым, поблагодарил его, забрал собаку и отвез ее в другой приют в соседнюю область. Настал решительный момент — тестирование полной порции яда на себе самом. Максим не мог дать его Насте, не убедившись полностью в его безвредности, тем более что сейчас у него под рукой была скорая с реанимацией, а там, в лесу, она может не успеть… Он выпил отраву утром натощак, и вскоре почувствовал недомогание. Голова его отяжелела, тело заныло, задеревенело, потом скрутило живот. Приятного, конечно, мало, и для романтического уик-энда состояние неподходящее, но что же делать, если нет никакого иного способа остаться с нею наедине на продолжительное время? Обнимаясь с унитазом, Макс вдруг представил, как неловко будет Насте переживать это состояние у него на глазах, и стал разубеждать себя, сочиняя что-то про совместное сидение у костра на корпоративных шашлыках и прогулку по территории пансионата при луне, но когда признаки отравления довольно скоро пошли на спад, то отбросил все эти глупые сомнения. Он отсутствовал всего три дня, правда, успел немного осунуться за это время, но в целом проверка прошла более чем успешно. Нисколько не скучавшей без него — а это было обидно! — Насте он сказал, что сначала чем-то непонятным переболела собака из приюта, из-за чего он не смог оставить ее у себя, так как у него нет времени нянчиться с ней, а потом и он сам. Настя охала и ахала, отчаянно сокрушаясь, что так плачевно закончился его такой благородный порыв души, но, конечно, нисколько не винила в том Макса. Настя ужасно волновалась: она никогда в жизни не организовывала ничего столь масштабного, хотя, возможно, всегда мечтала. Она гордилась своими достижениями последнего месяца: она вложила в этот проект всю душу, вся обложилась всевозможными списками и напоминаниями в гугл-календаре, чтобы ничего не забыть, и все же переживала безмерно. Косте она сказала, что едет в командировку от новой работы для написания статьи. Максим Сергеевич забрал ее рано утром из дома и отвез на базу отдыха «Лесная», по пути внушая, что она отлично справилась с задачей и все пройдет замечательно. Он старательно излучал радостную и спокойную уверенность, но все же Настя заметила, что и он тоже волнуется.