***
— почему ты не звонил мне весь день? — хек, тут связь ловит раз в год. мне сейчас буквально пришлось забраться на дерево, чтобы позвонить тебе. — ну так и спи на этом дереве, — недовольно промямлил донхек, слыша в ответ возмущенное «а?!», — чем вы занимались сегодня? просто ходили и глазели на траву? — типа того. — ты уже поел? — нет, мы только с вылазки. пойду поем, как поговорю с тобой. — ты дурак? ты должен пойти сейчас. — но я соскучился, — марк всегда прямой, как рельсы, и донхек на это только вздыхает. — я вешаю трубку, тарзан. хорошо поешь и иди спать. — я скоро вернусь, хекки! спокойной ночи! — весело отвечает марк. донхек угукает и сбрасывает звонок. спокойной, как же. хек грустно оглядывает свою большую пустую комнату и вздыхает, с тоской смотря на большую пустую кровать. он не хотел признавать, но жить одному оказалось ужасно тяжко. он всю жизнь был окружен своей семьей, жил в одной комнате с хеном, пока он не уехал, либо тусовался с марком. и сейчас, когда он в позе морской звезды валяется на кровати совсем один, разные грустные мысли одолевают его. в основном о будущем. о том, что, хоть это и его квартира, подаренная родными перед началом учебы, он не чувствует ее своим домом. его дом остался там, на чеджу, где мама с утра готовит ему завтрак, или он готовит завтрак маме и папе, потом енхо отвозит их с марком в школу, они дурачатся там и пытаются учиться, носятся на физкультуре быстрее летящих теннисных мячиков, заходят по пути домой за мороженым и качаются на детских неудобных качелях (ну, как качаются: хек качается, а марк раскачивает). по пятницам донхек остается ночевать у марка, они смотрят фильмы про человека-паука допоздна и много спорят о какой-то ерунде (типа, очевидно, что сладкий попкорн вкуснее). а затем они просто засыпают в обнимку, потому что хек по ночам мерзнет, а тело марка нагревается до температуры обогревателя. и сейчас донхек готов был бы на все, чтобы не засыпать одному.***
вопреки грустному настроению перед сном, спал хек очень даже хорошо и крепко. он встал за минуту до будильника, при этом чувствуя себя победителем, но вспомнил, что нужно было отправляться на пары, поэтому сразу же почувствовал себя проигравшим. он сел на постели, собираясь встать, чтобы распахнуть коричневые плотные шторы, как вдруг застыл. потому что рядом с ним, на другой половине кровати, сидел ребенок. незнакомый ребенок. да какая разница, знакомый или нет?! черт возьми, откуда он вообще взялся здесь?! чей он?! как он проник в дом?! хек смотрел на это странное создание огромными глазами, и создание смотрело на него в ответ глазами точно такими же. неловкий момент. так, это просто сон. действительно, все как-то неправдоподобно было с самого начала: ни тебе противного будильника, ни недосыпа, ни головной боли от плохого сна. так не могло быть, поэтому это все просто сон. кошмар. донхек плюхается обратно и накрывает голову одеялом. ну же, проснись! это всегда работает: нужно сказать себе проснуться, и — вуаля, ты реально просыпаешься! хек так уже спасался от кошмаров, в которых за ним гнались какие-то обезумевшие скелетоны. самовнушение работает, и вот он как будто чувствует, что теперь-то да, теперь-то он проснулся по-настоящему. он счастливо убирает одеяло… и видит перед собой все того же ребенка, только теперь смотрящего на него, как на идиота (хеку так кажется). — ты... кто?.. — спрашивает донхек у младенца, вероятно ожидая, что тот ему прямо так и ответит. его сердце начинает биться так быстро, что он тяжело и громко дышит. становится жутко, потому что ребенок, одетый в один только памперс, вдруг становится на четвереньки и начинает медленно ползти по направлению к донхеку. он почти достигает цели, как вдруг теряет координацию и почти падает набок. донхек дергается и подставляет руку, спасая малыша от кувырка. малыш вдруг смотрит на донхека и так счастливо улыбается своим беззубым ртом и начинает что-то лепетать, что хек даже зависает на несколько мгновений. он вдруг замечает, что позади ребенка еще что-то лежало. это оказалась какая-то небольшая тряпичная сумочка. донхек тянется к ней, пока ребенок пытается взобраться на его коленки, как на эверест. внутри сумочки небольшая розовая книжка, конверт и какой-то плотный листок. и когда он читает, что написано на этом листке, его левый глаз начинает дергаться.***
марк врывается в квартиру донхека и бежит в его спальню, грузно скинув на пол свою спортивную сумку. друг позвонил ему как раз в момент, когда они были недалеко от дома хека, и наплел что-то непонятное про какого-то ребенка и отца. — что?! что такое?! — запыхавшийся мальчик врывается в комнату и застает следующую картину: донхек нервно ходит вдоль комнаты, а на кровати действительно сидит ребенок и внимательно наблюдает за перемещением парня, тянет руки и что-то лепечет. — вот, — хек нервно протягивает марку плотную бумажку, — читай. вслух! на выкрикнутое последнее слово малыш вдруг захохотал и начал визжать, подражая хеку. тот посмотрел на него, сглотнул и уцепился за руку марка так, что кругленькие бицепсы теперь были в опасности и им грозило перекрытие поступления крови. — «уважаемый ли донхек, — начал марк, — сердечно поздравляем вас с полученной вами честью быть услышанным системой! взвесив все «за» и «против», система решила даровать вам в качестве ребенка великолепного малыша, который уже готов назвать вас мамой…», — к концу марк читал уже тише, а на слове «мамой» и вовсе замолк и уставился на донхека. тот активно закивал. — дальше. марк прочистил горло и продолжил. — «воспитание ребенка — счастье, данное далеко не каждому. система провела анализ вашей жизни и сделала вывод о том, что вы готовы к созданию из маленького живого организма полноценного, взрослого, прекрасного человека. вы можете ознакомиться с полной информацией в книге, которая также предоставлена, но мы бы хотели дать вам несколько важных данных». дальше было по пунктам. 1. вашего сына зовут ченлэ, сейчас он выглядит, как трехмесячный малыш, но до пяти лет дети системы растут быстрее обычных детей. день создания ченлэ 22 ноября, вы можете брать эту дату для будущих празднований дней рождения ребенка. 2. так как мы всей нашей системной душой хотим только самого лучшего для наших созданий, в случае необходимости на содержание ченлэ будет поступать пособие. вам обязательно нужно будет оформить заявление в банке. 3. мы уверены, что вы сможете воспитать ченлэ в одиночку, но все же крайне настаиваем на поиске отца для ребенка. это благоприятно повлияет на взросление и воспитание ченлэ. 4. помните, что системные дети такие же дети, как рожденные естественным путем. они могут чувствовать эмоции, плакать, смеяться, подражать вам, ходить в детские сады и школы. и если вы полюбите ченлэ так, как полюбили бы биологического ребенка, то воспитание ребенка покажется вам приятной и доброй сказкой. мы верим в вас и в вашего партнера. позаботьтесь о ченлэ. p.s. при возникновении вопросов вы можете обратиться в службу поддержки семей с детьми системы по номеру *******, либо на сайте дети_системы_не_равно_игрушки//. желаем удачи! воцарилась тишина. марк тупо смотрел в бумажку и хлопал глазами. — ну? — тихо спросил донхек. — пиздец, — выдохнул марк и посмотрел на друга ошалевшими глазами, — это что за хуйня такая?! — я уже прочитал, в системе случился масштабный сбой и она раздала некоторым людям своих… детей? созданий? сервер сейчас перегружен, туда не протолкнуться. что делать, марк? донхёк посмотрел на него таким взглядом, которым смотрел каждый раз, когда был в отчаянии и безысходности. он ждал, что марк обязательно вытащит их из этой ситуации и скажет, что нужно делать. — но почему они назвали тебя мамой?.. — это так важно?! мне восемнадцать лет, какой ребенок?! и что еще за «анализ моей жизни» они там провели, раз решили, что мне не хватает в жизни… вот этого?! — он указал на малыша, который сейчас задумчиво грыз беззубыми деснами свой указательный палец. — а что я родителям скажу?! — подожди, успокойся, — марк взял его за плечи и слегка встряхнул. — давай… давай попробуем оставить его?.. у донхека открылся рот и глаза, и они стали примерно одного размера. он не дал марку договорить, сбросил его руки и закричал: — ты с ума сошел?! это тебе, что, собачка?! — в правилах было написано, что ребенку желательно найти папу. хек, я буду им. хек выглядел так, как будто только что услышал самую большую глупость в мире. — что… что ты несешь?! никто не будет ему ни папой, ни мамой! мы дождемся, пока сервер не заработает и подадим жалобу, чтобы ребенка забрали обратно! — до этого момента должно пройти время, а ему нужно что-то кушать, его нужно одеть и, я не знаю, просто заботиться о нем?.. — я не могу поверить, что ты говоришь это, — с нервным смехом ответил донхек, чья нервная система, видимо, уже не выдерживала всю полученную информацию. и вдруг оба мальчика услышали это. громкий, тонкий, крайне обиженный детский плач. они повернули головы в сторону ребенка и застыли. итак, ситуация. у донхека есть только старший брат, у которого еще нет детей, а марк вообще один в семье. никто из них за свою жизнь не имел опыта даже в держании малышей на руках, не то что в заботе о них. тем не менее, противный скулеж ченлэ капал на мозги, и первым оттаял марк. он в два шага подошел к малышку и поднял его на руки, уложив так, как он укладывал своего большого, толстого кота. и начал качать его, активно тряся руками. ребенок недоуменно смотрел на парня какое-то время, пока не обернулся на все еще стоящего в оцепенении донхека и потянул к нему обе ручки, заплакав даже как-то еще более отчаянно. — да не тряси ты его так! — хек тоже подскочил к малышу и взял его на руки, пытаясь держать его уже как-нибудь. — он испугался тебя, смотри! — зато сразу успокоился, как только ты взял его на руки, мамочка, — добродушно хмыкнул марк и тут же получил острой коленкой по заднице. — иначе бы он не закрыл рот, — процедил хек. он опустил взгляд на ченлэ, что с интересом изучал лицо донхека своими стеклянными глазками. его кожа сияла чистотой и была светлее, чем у хека, больше походила на вечно бледную кожу марка, а вот волосы были темные, почти черные, как у хека (у марка были больше шоколадные). — он милый, когда не кричит. весь в тебя. — замолчи, марк. он начал плакать из-за того, что ты орал на меня! — я орал? — возмущенно выдавил марк высоким голосом, но тут же выдохнул, скосив взгляд на ребенка, который уже скривился, когда смотрел на юношу. — мне кажется, я ему вообще не нравлюсь. — конечно, ты ведь обижаешь меня, — донхек отвернулся от марка, чтобы перенести ченлэ на диван. — а давно вы играете против меня?! — в голосе марка не было реальной обиды, конечно же. он подошел сзади к донхеку и обнял его за талию, уложив голову ему на плечо. они оба стояли и все еще смотрели на ченлэ, который сейчас, лежа на спине, был похож на черепашонка, размахивающего своими лапками. донхек тяжело вздохнул: ему все еще было крайне тяжело поверить во все происходящее. он закрыл лицо ладошкой и выругался. — эй, хек, — успокаивающе сказал марк, — все будет нормально. относись к этому как к возможности помочь слабому существу выжить. я буду с тобой и буду во всем тебе помогать. мы дождемся, когда система починится, и тогда, может быть, ты сможешь вернуть ченлэ туда, откуда он появился. только хек более менее успокоился и расслабился, как ченлэ начал снова плакать так, что все тело парня вздрогнуло, а челюсть марка щелкнула прямо у уха. — он понял, что я сказал?.. — шепотом и с опаской спросил марк. хек раздраженно вздохнул и выкарабкался из цепких рук на талии. — нет, гений, он, вероятно, хочет есть. сколько ему там, три месяца? иди в магазин и решай вопрос, папочка, — последнее слово хек сказал особенно язвительно. — решу, — сказал марк с готовностью и пошел в коридор. — ага, решалкин. список, что купить, я скину. вот, — младший протягивает марку свою карту, — и захвати нам тоже что-нибудь на завтрак. — не надо, — марк отталкивает руку с картой. хек хмурится. — пока рано играть в отца, марк, бери и не выделывайся. мне там должно какое-то пособие прийти все равно,— плач ченлэ, оказывается, довольно быстро выводил хека из себя, в его голосе нарастало напряжение. марк взял его за руку. — послушай, деньги тебе еще не пришли, а у меня стипендия. я и так всегда покупаю тебе все и мне от этого хорошо, — он улыбнулся своей глупой (по мнению хека) улыбкой, и это был тот марк, с которым бесполезно было спорить. он уступал донхеку во многом, но в подобных вопросах марк всегда брал инициативу на себя. конечно, он ведь влюблен в этого мальчика с соплячества. — одно дело я, а другое дело… этот ребенок, — недовольно проговорил хек. — он твой по документам, а значит, раз твой, то и мой. он теперь наш, окей? донхек вдруг почувствовал, как его щеки налились кипятком, а все тело как-то сжалось и захотелось опустить глаза. — вообще-то, принцип «все мое — твое» работает только у тебя, — бормочет он, — я на такое не соглашался. марк сжимает его руку, улыбается и просит отправляться составлять список вещей первой необходимости.