Солнце умирает в сумерках

      Впервые за все те дни, проведённые в Кортлине, Дина не посетили ни сны, ни кошмары — одна безмятежная пустота, тяжёлым пушистым котом навалившаяся на него сверху. Сколько проспал — не знал, но наверняка больше нормы.       Или же…       Нет, ему что-то снилось. Приснилось, что он принял предложение Чарли, поехал на вечеринку, не дождался обещанной феи и во сне спился до помутнения рассудка, раз после всего его мозг сгенерировал внезапное возвращение Кастиэля, нечеловеческую скорость того и несколько долгих и коротких объятий, от которых через слои одежды жгло кожу.       Дин нахмурился, постепенно возвращаясь к реальности.       В висках пульсировало при лёгком сведении бровей, в горле пересохло, а во всём теле царила тяжесть… Неужели и правда поехал на вечеринку и спился? Тц, стареет.       Но тогда…       Нет, быть не могло. Кас — приятная иллюзия, рождённая сомнительной смесью спирта.       Но как же Дин добрался до дома Миссури? Или он не у неё дома? Но отчего так спокойно на душе и почему он не спешит открывать глаза, наслаждаясь моментом?       Игнорируя боль, Дин нахмурился ещё сильнее.       Второе, что он почувствовал после головной боли и сухости во рту, — затёкшую из-за неудобного положения шею. Одеяло местами оказалось перекручено — видимо, во всём виноваты ночные метания, — и открытую кожу ноги с рукой холодил воздух, пока Дин не совсем удобно устроился на животе.       Голую кожу…       Неужели всё-таки кого-то подцепил? Да нет — бельё на нём. И постель маловата на двоих. И рядом нет ничьего тёплого тела.       Дин приоткрыл один глаз, пару раз моргнул, чтобы зрение окрепло, и пробежался взглядом. Комната сына Миссури. Полумрак. Электронных часов не видно — стояли слишком высоко, да и голова повёрнута не к ним. Занавески слегка покачивались, пропуская между складок тусклый свет утра, шум лёгкого ветра и тем самым намекая на открытое окно, а возле рабочего стола, как у себя дома, устроился Кастиэль, развернувшись на стуле по направлению к кровати. Закинув ногу на ногу, мужчина что-то читал и, если бы не движение глаз, что носились по строчкам, и подрагивающие ресницы, его можно было бы принять за мраморное изваяние — настолько тот неподвижно сидел.       Дин ни капли не удивился. Сон. Точно сон. И закрыл глаза обратно.       И ошарашенно открыл через секунду.       Кас?!       Продолжая лежать неподвижно, Винчестер сглотнул, но успокоить сердце уже не смог.       «Какого чёрта…» — в смятении осматривал незваного гостя Дин.       Память о вчерашнем, конечно, подводила, но, похоже, Кастиэль даже не сменил одежду, что о многом говорило. Ему ничего не приснилось. Край плаща свисал со спинки стула, однако пиджака не видно — босой мужчина сидел в одной светлой рубашке и брюках. Вскоре шок прошёл, и Дин начал с бóльшим интересом рассматривать неожиданного гостя, ни капли не возмущаясь по поводу чужого присутствия.       Знакомая книга покоилась в чужих руках — чёрная обложка, серебряная надпись, слабо блестящая под тусклыми лучами солнца. Легенды Севера. Стоило бы возмутиться, но Дин лишь прищурился, переключая внимание на руки. Причём красивые руки. И мягкие — вчерашние воспоминания об этих самых пальцев возникли из неоткуда, и по телу пробежалась волна тепла. И такие, будто Новак ни дня не работал. Очень странно. Полная противоположность его, Дина, рук — сухих, мозолистых и испещрённых мелкими старыми ранками.       И всё же, несмотря на мягкость и аккуратность, руки Кастиэля совсем не походили на женские. Просто ухоженные мужские.       Память подбросила следующее воспоминание вчерашнего дня, когда за краткое мгновение залитая дождём площадка университета сменилась парковкой. Эти аристократические руки обнимали и придерживали его. Они же подняли его, будто Дин Винчестер — куриное пёрышко, а то и клочок собачьей шерсти.       Полные губы приоткрылись от возникшего представления о силе, но, опять же, никакого страха или презрения — один трепет и восторг. Даже морщинки негодования на веснушчатом лице разгладились, уступая место детскому восхищению.       Вампиры так не могли.       Зелёный взгляд пробежался по чужой одежде вверх, скользя по тонкой ткани, за которой притаился несомненно красивый — а то и слабо сказано — рельеф мышц. И, наконец, взглянув на неповторимые черты лица, Дин невольно зарделся.       Его посетил ряд вопросов: почему он без одежды, если отрубился в машине; как он оказался дома, если отрубился в машине; почему он отрубился в машине; как долго Кастиэль на него смотрит, и какого чёрта охотничье чутьё не распространяется на Каса?       — Здравствуй, Дин, — с лёгким вздохом поприветствовал его Кастиэль, уже какое-то время наблюдающий за ним. От бархата голоса зачесался затылок.       Неловко кашлянув, Дин наконец-то выпрямил шею и, приподнявшись на локте, перевернулся на бок, получше прикрываясь одеялом. Его тело не заслуживало внимания серых глаз. Облизнувшись, Дин сжал губы даже не представляя, как реагировать, пока охрипшим голосом не выдал простое:       — Ты чего здесь забыл, Кас?       От собственного голоса голова заболела только больше. Хотя чужой голос та приняла спокойно.       — Жду твоего пробуждения, — Кастиэль склонил голову набок, и на бледных губах заиграла слабая улыбка.       — Зачем?       Этот вопрос заставил серый взгляд сбежать на книгу. Мужчина стёр улыбку и потёр кончик носа, выглядя при этом несколько… смущённо? Растерянно? Неуверенно? Всё разом?       С каждой секундой вопросов становилось только больше, и голова грозилась лопнуть. Дин нахмурился, опуская голову и второй рукой с нажимом проводя по линии бровей.       — Дин, — тихий голос уподобился освежающей прохладе, и Дин поднял на Кастиэля вопросительный взгляд, но вместо продолжения получил кивок в сторону тумбы.       Проследив за взглядом, Дин беззвучно охнул, бросил быстрый взгляд на Каса и подтянулся повыше, подбирая таблетку с салфетки и запивая ту несколькими жадными глотками холодной воды. Вернув опустевший стакан на место, Дин ещё раз глянул на ряд ровных единичек на электронных часах, вытер рот тыльной стороной ладони и замер, понимая, что именно натворил. Он не проявил ни капли осторожности. Даже не поинтересовался, для чего эта таблетка, — просто взял и выпил.       «Что ж ты творишь, Винчестер», — мысленно простонал Дин, потирая горящее лицо.       — Спасибо, — в итоге, смутившись, пробормотал он. Говорить стало проще. Но дело не могло быть в таблетке или прохладной воде.       В ответ раздалось негромкое мычание.       — Ладно… А вчера… чем всё закончилось? — зашёл с другой стороны Дин.       — Ты уснул, — пожал плечами Кастиэль, бесшумно закрывая книгу, на которую смотрел.       — Ну это я понял, — фыркнул Дин. Взгляд, напоминающий пасмурное небо, поднялся к зелени, и Дин невольно смутился ещё больше, чувствуя очередную порцию прилившего к щекам жара. Дин сглотнул и отвернулся. — Ладно, не отвечай.       Наверняка история состояла из кучи неловкостей для него — каким-то же образом он оказался раздетым в кровати. Но было ещё кое-что. Ещё более ужасное, из-за чего глаза в страхе и отчаянии округлились.       — Миссури видела тебя?! — перешёл на громкий шёпот Дин.       К его облегчению и большему непониманию, Кастиэль отрицательно качнул головой. Дин вопросительно вскинул брови.       — Дин, нас не так-то просто заметить, если мы этого не хотим, –пояснил Кастиэль, но понятнее не стало. — Так что обошлось без миссис Моусли.       Допустим…       Аккуратно, чтобы мир лишний раз не кружился, Дин перевернулся на другой бок в поисках одежды.       — Подожду снаружи, — в этот же момент оповестил его Кастиэль, и Дин не успел даже глянуть на него, как дверь уже с щелчком закрылась. Чересчур быстро.       Смущённый и невнятно бормочущий вслух свои недовольства, Дин опустил ноги на пол. Потребовалось несколько минут, чтобы более-менее прийти в себя и наскоро собраться. Осмотрев комнату, в которой прибавилась пара вещей — пиджак и плащ Каса, Дин заметил аккуратно сложенную стопку сухих вещей, скромно лежащую в углу кровати. Причём тех вещей, в которых Дин был вчера. Что ж…       Одевшись, осторожно выглянув и повертев головой, но так никого и не обнаружив, Дин прислушался к ощущениям и вздохнул. Тишина. Вообще ничего. Разве что очень спокойно на душе.       Без происшествий добравшись до ванной и притворив за собой дверь, Дин наконец-то глянул на себя. Сначала краски сошли с лица, а уже после то приняло угрюмое выражение.       Из зеркала на него смотрел помятый всем, чем только можно, и не очень опрятный на вид… в принципе, молодым человеком назваться можно.       — Н-да… — пробормотал Дин, безуспешно пытаясь пригладить взъерошенные волосы. Не в таком виде он хотел бы предстать перед Кастиэлем, но того, похоже, нисколько не волновал его внешний облик.       Потратив ещё некоторое время на возвращение человеческого обличья с помощью простых действий, Дин уткнулся лицом в мягкое полотенце и медленно провёл им вниз. Когда глаза вновь встретились с отражением, сердце ушло в пятки, подпрыгнуло и зашлось в птичьей истерике.       — Кас! — Дин едва сдержал язык от ругательств, резко разворачиваясь на пятках к Новаку, застывшему в дверном проходе.       Моргнув, Кастиэль отвёл взгляд.       — Ты долго.       — А разве ты куда-то торопишься?! — негодующе прошипел Дин, комкая полотенце и в смущении опуская взгляд.       — Немного, — кивнул Новак.       — Так иди, — буркнул Дин, убирая полотенце на место и складывая руки на груди.       — Не могу.       Набравшись терпения, Дин медленно вдохнул и выдохнул.       — Кас, либо ты говоришь прямо, либо… — Дин оборвал себя и признался, потирая лоб: — Я ни черта не понимаю, чего ты хочешь от меня, Кастиэль.       На несколько долгих секунд повисло молчание. Не напряжённое, но странное.       — Дин, обещаю ответить на всевозможные вопросы, но можешь сперва довериться мне? — раздался осторожный, в какой-то степени умоляющий голос. — Пожалуйста, Дин.       Дин фыркнул, будто его доверие к Кастиэлю не переваливало через край. Но в итоге сдержанно кивнул, силясь не выдавать настоящую реакцию на просящий низкий голос.       — Спасибо, — на бледных губах расцвела чарующая робкая улыбка, а серые глаза вспыхнули неведомым огоньком. Дин сжал челюсти. — Только это ещё не всё. Можешь уехать со мной?       — Уехать? — не понял Дин. Не «поехать»? — Кас, зачем уезжать?       — Чтобы… — Впервые на его памяти Кастиэль был так не уверен и осторожен в словах. Да и складка меж бровей указывала на какую-то внутреннюю борьбу. Выдохнув, Кастиэль поднял на него полный раскаяния взгляд, чем породил только больше вопросов и тревогу, и продолжил: — Я поступил эгоистично, Дин. Из-за моего выбора тебе грозит опасность…       Не сдержавшись, Винчестер снова фыркнул, тем самым невольно перебив Новака, от которого впервые услышал столько слов.       — Если бы ты знал, чем я занимаюсь, Кастиэль…       — Знаю, Дин, — снова удивил его Кастиэль, но, наверное, раз уж тот знал его имя, то и о роде деятельности Винчестеров осведомлён. — Но те, кто представляют угрозу, — намного опаснее… вампиров.       Это был настоящий монстр, обладающий бóльшей силой, чем обычные кровопийцы.       Дин сглотнул. Так неужели правда?       — И кто они? — едва слышно, словно их могли подслушать, спросил он, стоя в полушаге от разгадки, которая могла продвинуть поиски отца.       — Моя семья.       — А…       А?..       Ошарашенный новостью, Дин нахмурился и тупо моргнул, не сумев с первого раза сформулировать мысль. Все его догадки и надежды пошли прахом.       — Так кто же ты такой? — прошептал Винчестер севшим голосом, ища ответ в серости глаз.       — Я не враг, Дин, и никогда не причиню тебе вреда, — спокойным тоном повторил вчерашние слова мужчина и протянул к нему руку ладонью вверх. — Поэтому позволь защитить тебя.       Зелёный взгляд упал на мраморную кожу ладони, которая, казалось, немного сияла под искусственным светом, а потом вновь поднялся к лицу.       Внешне Винчестер нацепил непроницаемую маску, за которой шла борьба. Одна сторона желала принять руку и потому магнитом тянулась к мужчине, припоминая объятия, вторая же действовала более разумно, пытаясь найти обоснование поступкам младшего Новака.       — Зачем, Кас? — напрямую спросил Дин, чувствуя, как первая сторона задавливает здравый смысл.       — Человеку будет сложно понять, но позже…       Не успел Кастиэль договорить, как Дин, поддавшись неразумной части себя, шагнул, с румянцем на щеках быстро пожал холодную руку и протиснулся в коридор.       — Для Миссури это ведь тоже опасно, да? Тогда валяй, — не оглядываясь бросил Дин на ходу и напустил на себя полнейшее безразличие, будто каждую субботу проводил именно так. Хотя стук сердца выдавал с головой.       Дин принял весьма дурацкое решение, когда мог постоять за себя и сам. Он сдал назад, пойдя на поводу у собственных хотелок.       «Похоже, Кас, не ты один поступаешь эгоистично», — беззвучно хмыкнул Дин, возвращаясь в комнату и, к ещё большему удивлению, обнаруживая, что всё было прибрано, собрано: шторы открыты и пропускают тусклый свет позднего утра, окно на проветривании, кровать заправлена без единой складочки, а вещи Дина просто испарились, будто он здесь никогда и не жил.       Растерянно хмурясь, застывший в дверях парень обернулся и едва не схватился за сердце — вместо этого сделал глубокий вдох и, прикусив нижнюю губу, прикрыл глаза. Дин не был из пугливых, но внезапное и абсолютно бесшумное появление того, кто назвал себя и свою семью почти что монстрами, слегла напугало.       Хотя самого Каса, как и его семью, Дин не боялся.       — А вещи где? — единственное, что смог спросить Винчестер, случайно используя интонацию с наездом. Пальцы нервно сжались на дверном косяке, и Дин сглотнул. Чересчур близко. Почему Кастиэль стоит так близко?! Да, там полтора шага, но!..       Волнующе.       И тут в груди родился безумный приступ шагнуть, но в краткий миг оказался задушен ещё в зародыше. Дин ему никто. Но по какой-то причине Кастиэль предлагал ему защиту. И то наверняка только потому, что он — сердобольный… кто-то там. Первозданный.       Сердобольный Первозданный, который совершил ошибку и теперь стремился исправить эту ошибку и заодно спасти «несчастного пострадавшего» в лице Дина. Ну хоть охотник, знакомый с изнанкой мира, попал под раздачу, а не простой смертный. Да и личная выгода была, но зацикливаться на ней не стоило — бессмысленно.       — Можно одну просьбу? — вместо ответа произнёс Кастиэль.       Дин прищурился. Снова какие-то просьбы?       — В обмен на что?       — Мы с братом поможем отыскать твоего отца, — медленно произнёс Новак, словно боясь спугнуть пташку на ветке.       Прошло не больше трёх секунд — Дин также медленно кивнул. Вслух признавать не стал, но помощь ему бы пригодилась. Особенно в этом странном деле с отцом.       — А с меня что?       — Поживёшь у меня.       Секунда, две… Глаза шокировано округлились, и Дин сильнее сжал пальцы на дверном косяке, лишь бы не поковыряться в ухе, которое, видимо, явно заложило, и не переспросить.       Шок оказался сильнее желания согласиться тот же час. Однако вскоре тот сменился замешательством.       Уже устав подсознательно переживать, что опускается в глазах Кастиэля всё ниже и ниже, Дин задал, как он посчитал, самый тупой вопрос из той же серии:       — Зачем?       — Так безопаснее, — лаконично ответил Кастиэль.       Дин сжал губы, опуская взгляд.       С одной стороны — почему бы нет? Немного потешит свою прихоть побыть рядом с Кастиэлем, заполучит в помощники каких-то Первозданных, обезопасит Миссури своим переездом и найдёт отца. Получит возможность побыть с младшим Новаком чуточку подольше… И всё же Дин не понимал, зачем Кастиэль всё это делает. Неужели в нём так много сочувствия и желания помочь непонятно кому?       — Кас, — Дин облизнул губы, поднимая взгляд и неосознанно склоняя голову к плечу, — а ты-то какую выгоду получишь?       Уголок бледных губ дёрнулся вверх и тут же опустился.       — Есть одна, — вполне серьёзно произнёс Кастиэль и посмотрел так, что земля под ногами покачнулась и вдруг он обрёл какую-то новую, неведомую ранее опору.       — Ладно… — пробормотал Дин.       «Невыносимый! Что ж ты со мной делаешь?!» — мысленно простонал Дин, пока костяшки пальцев всё сильнее белели от напряга.       В итоге всё сложилось и странно, и желанно. Взяв и проверив свои собранные немногочисленные пожитки и покинув дом, предварительно оставив одолженные ключи пол цветочным горшком, Дин взглянул на небо. Пасмурное. Ни одного лучика солнца. Зато свежо — вчерашний ливень оставил после себя прохладу, множество луж, грязи и сломанных веток, и, наверно, кое-что ещё. То, что нельзя увидеть, но можно почувствовать. То, в чём Дин признался себе и после надёжно скрыл в душе. Цепкие ростки оплетающих сердце чувств.       Напоследок обернувшись к дому, который впервые за долгие годы стал ему временным, но настоящим домом, Дин не смог сдержать вздоха. Но такова жизнь охотника — нельзя привязываться к месту или к человеку.       Только никто не говорил, что нельзя привязываться к нечеловеку.       Винчестер повернулся обратно к дороге. С этой стороны его ждала любимая Детка и странный тип в бежевом плаще под не менее странным именем. Кастиэль Новак. Причём этот Кастиэль Новак не сводил с него глаз. И что-то в этом мужчине из раза в раз вызывало улыбку, которую Винчестер всеми силами пытался подавить, но та оказывалась сильнее его. В итоге Дин отвёл взгляд и кашлянул, подходя ближе.       — Мне повести? — вопрос содержал в себе искреннее беспокойство, но всё равно вызвал волну негодования.       Чёрт, он же доверил свою Детку! Да ни одно похмелье в его жизни так не оборачивалось!       — Ну щас же, — насупился Дин, обходя машину. — Вчерашнее — разовая акция.       На секунду лицо Новака приняло странное, непонимающее и в то же время огорчённое выражение, но после вернулось к нейтрально-спокойному. Кастиэль просто пожал плечами, забираясь следом в машину.       — Ты же не против позднего завтрака, да? — Дин закинул рюкзак с вещами назад и повернулся к Кастиэлю, параллельно с этим заводя машину.       — Моя семья не питается человеческой пищей.       Дин уже успел отвернуться и приготовился трогаться, но Импала так и не сдвинулась с места. Настороженно нахмурившись, Винчестер медленно повернул голову, чтобы увидеть профиль Новака. Величественной осанки и не видать — тот понуро опустил плечи.       — Кровь, да? — сразу догадался охотник, но в голосе не прозвучало ни обвинения, ни презрения. Он уже как-то решил, что примет Каса и вампиром. — Как же тогда кофе пил?       Импала наконец-то сдвинулась с места, направляясь к «Пустоши».       Краем глаза Дин уловил брошенный Касом взгляд, только сейчас подмечая, что его глаза и правда были похожи на пасмурное небо — за серыми тучами крылась гладь небес.       — Признаться, человеческая пища… неприятна, но иначе нельзя. Со временем привыкаешь, — негромко пояснил Кастиэль и после короткой паузы добавил: — Я не пью человеческую кровь.       Дин не сдержал смешка.       — Значит, предпочитаешь кровь животных? Вегетарианец? — Дин потёр кончик носа, тем самым прикрывая неуместную улыбку. Отец убьёт его.       — Можно и так сказать. — Плечи Кастиэля заметно расслабились. Где-то в душе Дину понравилась эта перемена.       — Но мне-то позавтракать стоит, — оповестил он.       — Конечно, Дин.       Добравшись до кафе и припарковав машину не в самом удачном месте — в конце парковки, чтобы не привлекать внимания и так на пустующей местности, — Дин первым покинул салон, дождался Каса и, закрыв машину, направился ко входу в кафе.       Впервые «Пустошь» не оказалась набита народом, оправдав своё название, и всё из-за дня недели — суббота, когда люди сидели по домам на заслуженном выходном. Одни лишь пожилые, группа студентов из нескольких человек да какая-то мамочка с ребёнком решили отдать дань этому месту, пообедав в выходной вне дома.       Однако, несмотря на дефицит клиентов, в заведении стоял привычный гул голосов, в воздухе витал соблазнительный аромат выпечки и жареной картошки, а по местному радио играла незнакомая, но удивительно приятная песня — наверное, что-то из нового рока.       «Ты говоришь: «Прикоснись ко мне», — но до тебя никогда не дотянуться», — услышал Дин по пути к излюбленному месту, столику у окна с угловым диванчиком, и, когда занял место, невольно бросил взгляд на следовавшего за ним Новака. — «Во тьме ты говоришь о цветке, который распускается только в час фиалок», — зацепился Дин за следующую строчку песни.       Однако внимание от песни сначала перешло на Кастиэля, который сел на другой край дивана, а после на подошедшую Кэсси, чья улыбка едва ли не ослепляла, а расстёгнутая на несколько пуговиц рубашка в другое бы время приковала взгляд. Но только не сейчас. Дин чуть сощурился. Кастиэль сжал губы и отвернулся, глядя в окно за спиной Винчестера, — это Дин уловил краем глаза и только дёрнул уголком губ, улавливая мрачное настроение соседа.       — Привет, Аллен! Как обычно? — прозвучал звонкий голосок прямо надо ухом.       — Привет, Кэсси, сегодня планы немного меняются, — растянул губы в улыбке Дин, получая странное удовольствие от мрачнеющего Новака.       — Ох, вот как? — девушка неуклюже достала блокнотик из-за пояса юбки, словно находилась не в своей тарелке, — даже морщинка меж бровей залегла, а взгляд забегал между Винчестером и Новаком. — И чего хочешь… Хотите? — обратилась она заодно и к Кастиэлю.       — Два фирменных пирога, один с собой, — в том же тоне продолжил Дин, — и попить чего-нибудь. — Дин бросил взгляд на отсутствующего Каса. — А он ничего не будет.       — Угу, — поджав губы, девушка пару раз черкнула что-то на бумаге, обвела их с Касом очередным странным взглядом и поспешила в сторону двери с табличкой «Только для персонала».       Как только постороннее лицо удалилось, Дин выжидающе уставился на Кастиэля, поставив локти на стол и упершись в сцепленный пальцы подбородком. Тот с видимой неохотой откинулся на спинку дивана, сцепил пальцы в замок и пробежался взглядом по людям, останавливаясь на зелёных глазах рядом.       — Ты чего, Кас? — участливо поинтересовался Дин, стирая напускное веселье с лица и почему-то чувствуя укол совести из-за своего поведения.       — Некоторые мысли бывают неприятны, — негромко ответил Кастиэль.       Так. Дин медленно моргнул и снова переборол желание прочистить себе уши.       — Какие мысли, Кас? Чьи?       — Мысли Кэсси.       Дин сжал губы и якобы понимающе промычал.       — И о чём же она думала?       — Правда хочешь услышать? — Новак выгнул бровь.       Винчестер усмехнулся и отразил жест, но не вопросительно — дерзко, самодовольно.       — О чём может думать девчонка в моём присутствии? Хм-м, даже не представляю, Кас. Удивишь? — Закончив с сарказмом, Дин отвёл взгляд, прекрасно осознавая, что глаза выдают его несерьёзность и излишнюю игривость.       Сбоку донёсся вздох.       — Снова повезло обслужить этого красавчика, но когда же он оставит свой номер? Тц, чёрт, всё-таки надо было одолжить у Крисс помаду, и тогда бы этот красавчик точно… — безэмоционально проговорил Кастиэль, словно зачитывал уголовную статью, но в конце кашлянул, прочищая горло, и добавил уже нормальным тоном: — Этого хватит?       Покачивающий солонку взад-вперёд Дин неподвижно застыл под наплывом слов. Потребовался десяток секунд, чтобы опустить бедную вещицу на стол и с полным непонимаем на лице взглянуть на Новака.       Сердце, конечно, замерло в волнении, но произнесённое никак не могло относиться к Касу.       — Это что ещё было? — с сомнением спросил Дин.       — Мысли Кэсси.       — Но…       И снова родился вопрос о сущности Новаков.       На несколько мгновений повисла тишина, пока Кастиэль не разрушил её:       — Это особенность, данная при рождении, — чтение мыслей.       Стоило бы перестать удивляться. Но Дин и так не удивлялся — он ужаснулся, припомнив всё, о чём думал в присутствии Каса. Краски схлынули с лица.       — Так поэтому ты узнал моё имя? — упавшим голосом зашёл издалека Дин, глядя на Кастиэля. Даже краснеть было поздно. Да и не смог бы — и сердце, и кровь перекочевали в пятки.       К огромному облегчению, Кастиэль отрицательно качнул головой. Дин выдохнул.       — Нет, в этом нам помогла Чарли.       Ладно, уже проще, но…       — Но твои мысли мне прочесть не дано, — в чужом голосе явственно слышалась досада, но Дин почувствовал такую волну облегчения, что едва ли не схватился за сердце, ещё раз выдыхая.       Ну хоть в чём-то ему повезло.       — Это, конечно… — Дин даже не нашёл слов, прикрыв рот ладонью. — Прям всё мысли можешь прочесть? Как в комиксах с супергероями?       Кастиэль на мгновение открыл рот, но тут же закрыл и нахмурился, заторможенно кивая.       — А мои почему нет?       — Не знаю. Никогда не встречал подобного.       «Кас», — попытался позвать Дин, но тот никак не отреагировал.       — Очешуеть, — прошептал Винчестер. — И о чём думают те старушки? — Дин взглядом указал на группу пожилых женщин у противоположной стены.       Серый взгляд проследовал за зеленью.       — Миссис Мори переживает за внуков, а миссис Кингсли жалуется на боль в суставах из-за погоды, — последовал ответ без колебаний. Дин перевёл взгляд на студентов. — Дети думают о долгах по математике, поездке на местный пляж, свидании с Эриком и о какой-то игре, которая, по их словам, должна вот-вот выйти… G-T-A… Что это? — Кастиэль моргнул и недоумённо перевёл взгляд на Дина, но тот жестом отмахнулся от вопроса.       — Очешуеть, — не сдерживая улыбки, повторил Дин с горящими, как у ребёнка, глазами. Хотя чувствовал себя не ребёнком, а восторженно виляющим хвостом псом.       Однако продолжить не вышло — к их столику приближалась Кэсси, виляя бёдрами и явно пытаясь привлечь внимание «Аллена». Вот только этого самого «Аллена» интересовал только тот, кто даже человеком-то не был.       С бряком поставив содержимое подноса — тарелку, коробку и высокий стакан — на стол, девушка осталась стоять, и Дину пришлось на секунду обернуться к ней.       — Спасибо, Кэсси, — бросил он, и снова зелёный взгляд убежал к Кастиэлю.       Бросив растерянное: «Приятного аппетита», — девушка удручённо вздохнула и наконец-то ушла.       — Так, Кас, с каких пор обладаешь даром? — накинулся Дин с вопросами.       — С рождения.       — Значит, у людей всё-таки может быть дар…       — Дин, — прервал его Кастиэль, — я никогда не был человеком.       Дин замолчал, опуская взгляд и отламывая кусок пирога вилкой. Задумчиво глянув на начинку — яблочный джем с кусочками самих яблок, — Дин механически отправил лакомство в рот. Однако стоило сладости попасть на язык — из груди вырвался вздох восхищения, как в первый раз, и все вопросы, внутренние переживания о будущем, все эти Первозданные с их чтением мыслей и вообще весь мир мигом переместились на второй план, уступив место вкусовым ощущениям.       Тем временем, пока Дин, забыв обо всём, утопал в яблочном наслаждении и не замечал ничего вокруг — чего не мог позволить себе раньше, — Кастиэль смотрел только на него. Серые линзы позволяли скрыть потемневшую радужку, что указывала на жажду. Клыки чесались, горло горело — хотелось пить. Впиться в медовую шею и иссушить вены досуха, до последней капли.       Перестав дышать, Кастиэль сглотнул, но смог продержаться только две с половиной песни, которые даже не слышал — весь мир сузился до их столика.       — Я подожду на улице, — бросил Кастиэль, чересчур резко поднимаясь из-за стола и, не дожидаясь ответа, поспешил к выходу, оставляя Винчестера наедине с пирогом.       «Что я творю, — стоило отойти в тень ровного ряда сосен за зданием кафе, куда бы не дотянулись любопытные взгляды, Кастиэль судорожно вцепился в волосы. — Я правда... так ужасен? — Кастиэль поднял глаза к небу, что было застелено тяжёлыми облаками, в поиске ответа. Но небо молчало. Снова. — Нельзя ему навредить. Нельзя приближаться. Нужно было отпустить…»       Но так хочется обратного.       Всего через несколько минут из дверей заведения появился Дин, выбежав вслед за Кастиэлем, но не забыв прихватить с собой коробку с пирогом. Не обнаружив поблизости Новака, Винчестер направился к своей Детке и, небрежно закинув коробку на заднее сидение к рюкзаку, прижался спиной к боку машины, складывая руки на груди.       — И куда он делся… — с негодованием буркнул под нос Дин, раз за разом окидывая взглядом местность, но Новака так и не заметил. Несколько машин и немногочисленные прохожие — не более. А ведь в кафе остался недоеденный пирог…       «Что вообще случилось?» — гадал он, но переживать не стал — спокойствие-то никуда не делось, а значит… И тут пазл, на который Дин не обращал внимания, сложился, заставив задержать дыхание.       Своим присутствием Кастиэль внушал спокойствие и чувство защищённости — и эти же чувства Дин испытывал множество раз, пока, как он думал, был один. Кастиэль наблюдал за ним.       «Какую же выгоду ты получишь, Кас?»       Винчестер незаслуженно получит в двойном размере: обретёт и союзников среди неких Первозданных, и несколько дней в обществе Кастиэля. Но что получит Кас? Что получит этот огонь, на который хотелось лететь подобно одному из тысячи глупых мотыльков, что жаждали прикоснуться к запретному?       Дин вздохнул, обнимая себя.       Хотелось прикоснуться к этому огню, даже если сгорит дотла. Хотелось ещё разок оказаться прижатым к чужой груди сильными руками.       Хотелось понять мысли Кастиэля, его мотивы. Узнать его. Побыть рядом, пока можно.       И в то же время Дин упрекал себя за эти неуместные для охотника желания. Он должен думать об отце, но по какой-то причине сердце почти не волновалось о Джоне Винчестере. Он должен думать о змеином взгляде, что преследовал его, но рядом с Кастиэлем ему не было дела до чьих-то взглядов. Он должен… Он вообще не должен проводить время ни с одним из Новаков, не должен предавать охотничье дело, не должен!.. Но ему хотелось.       Охотник на вампиров оказался поражён.       Качнув головой, Дин достал телефон из кармана куртки и, решив скоротать время, набрал номер Миссури.       — Алло? Дин? Что-то случилось? — через несколько гудков послышался ряд быстрых вопросов — видимо, Миссури куда-то спешила.       — Миссури, привет, — Дин замолчал, собираясь с мыслями, которые продолжали витать не там, где надо. Что сказать? Что он обычно говорит? — Миссури, мне нужно уехать. Спасибо, что…       — Конечно, — женщина не дала закончить фразу. — И не нужно тут извиняться, Дин. Я всё понимаю.       — Неужели так надоел? — тихо хмыкнул Винчестер с улыбкой на лице. — Как будут новости об отце — сразу сообщу.       — Обязательно! Береги себя, сынок, а меня извини — времени нет, — мягко бросила напоследок Миссури и отключилась.       За коротким телефонным разговором ни Винчестер, ни охотничья чуйка не заметили чужого приближения. Однако нечто заставило поднять голову, словно зелёный взгляд желал что-то или кого-то увидеть. И ведь правда. Дин пересёкся глазами с Кастиэлем, но тот сразу опустил взгляд на мокрый асфальт под ногами.       На сей раз Дин действительно забеспокоился, но виду не подал.       Внешне Новак оставался спокоен, даже казался ещё более тихим, чем обычно, словно находился не здесь, и отчего-то Дина это беспокоило. Пришлось сжать пальцы в кулак и тихо выдохнуть, забираясь в машину. Кастиэль залез следом, сразу же отворачиваясь к окну и утыкаясь носом в ладонь, как бы прикрывая лицо.       Жест вызвал уже не волнение, а отчаяние. Точно потерянная собака, Дин уставился на Кастиэля, безмолвно требуя объяснений.       «От меня же не может настолько плохо пахнуть? Так ведь?» — запереживал Дин, обводя взглядом салон, словно тот мог помочь.       — Кас, — едва слышная попытка позвать Новака, но тот не ответил и никак не отреагировал. Неловко кашлянув, Дин притворился, что никого не звал, завёл Импалу и тронулся с места.       «И это будет продолжаться всю дорогу?» — Дин покосился на своего спутника, с которым должен прожить ближайшие несколько дней. Напряжённость, опять же, отсутствовала, но всё равно было странно.       Кастиэль так и не отозвался и не пошевелился по прошествии пятнадцати минут, словно взаправду являлся статуей из мрамора. Однако стоило Дину вырулить на шоссе, ведущее к Порт-Анжелесу, как Кастиэль медленно опустил руку и повернулся к нему.       — Дин, — извиняющимся тоном протянул Кастиэль. — Это… наши повадки, — попытался оправдаться тот. — Я ничего не могу с этим сделать.       Дин моргнул и вновь почувствовал облегчение от того, что опасения не оправдались. Но вместе с этим понял кое-что другое.       Дин усмехнулся.       — То есть ты, — Дин сделал паузу, подбирая слова, — хочешь моей крови?       Кастиэль едва заметно кивнул, что больше походило на покачивание головы во время езды по кочкам. Но дорога-то ровная.       — Я невкусный, — совершенно серьёзно произнёс Дин, чем вызвал лёгкий смешок, прокатившийся электрической волной по позвоночнику.       — Здесь ты ошибаешься, Дин, — опроверг его довод Кастиэль, и Дин едва ли не подавился воздухом то ли от слов, то ли от кончика языка, мелькнувшего меж бледных губ. — Признаться, твой запах, — Новак мечтательно вздохнул, отворачиваясь обратно к окну и при этом говоря так, словно описывал невероятно вкусный обед, — единственный в своём роде. Приходится изо всех сил сдерживаться, чтобы не впиться в твою шею. Прости, Дин.       Винчестер медленно кивнул, припоминая, что не так давно Кастиэль утыкался носом ему в шею. И сейчас всё, что испытал Дин, услышав о чужом желании, — это предвкушение. Ну и немного то ли радости, то ли гордости, то ли облегчения, то ли всё вместе за свой особенный запах.       Н-да, пропал. Идиот.       В этот же момент память подбросила сон, который успел заметно потускнеть и растерять в деталях, — снежное поле, темнеющее небо и чертовски болючий укус. Дин непроизвольно почесал шею.       — Ну уж спасибо, — хмыкнул Дин. И куда он только едет? Разве целесообразно после услышанного продолжать верить Кастиэлю?       Но внутренний голос тут же заявил: Кастиэль не причинит зла.       Дин не понимал, откуда эта внутренняя чуйка могла знать о планах Каса на его жизнь и кровь.       — А остальные как сдерживаются? — поинтересовался Дин, немного удивившись своей живучести. Столько лет прошло, а ни один из представителей кровососов так и не добрался до его шеи на столь «чудесный аромат». Кроме одного. — Раз я такой вкусный? — с нервным смешком дополнил он.       — Анна с Габриэлем по какой-то причине не чувствуют того же, что и я.       Дин опешил, бросая взгляд на Кастиэля.       — Как это? А другие вампиры?       Неужели его кровь имела особенность только для Каса? На сей раз Дин не знал, что чувствовал и можно ли ему что-то чувствовать.       — Без понятия, — пожал плечами Кастиэль. — Но, думаю, у полукровок обоняние развито не так сильно, как у нас.       — А?       — Не пропусти поворот.       — Ага… — пробормотал Винчестер, стараясь больше внимания уделять дороге, но мысли убегали. — Стой, Кас... Как-как ты назвал вампиров? — Видимо, настало время для вопросов. — Кас, кто ты вообще такой? Что за Первозданные и насколько можно верить Легендам Севера?