ХуаЛяни: испытание чулочками

Свежайшие маньтоу танцевали в милой коробке, покоившейся в пакете, пока Его Чулочное Высочество шагал к лифту в доме любимого. Се Лянь и сам не особо понимал, почему ему захотелось купить именно это лакомство – просто в магазине растерялся и не знал, что выбрать, поэтому взял то, что было самым свежим и вкуснопахнущим. На самом деле, всю дорогу от университета до дома Саньлана он пытался продумать сценарий их общения. Вот что он скажет любимому, когда окажется у него на пороге? «Я решил отдохнуть от учебы, а подхватить болезнь от уже больного – это самый легальный способ»? Или, может: «Давай под маньтоу досмотрим Магистра»? Да и вообще, с чего он вообще взял, что Саньлану нравятся маньтоу? В конце концов, этот идеальный парень живет в весьма просторной квартире, носит в том числе и брендовую одежду и явно не привык к таким простым вещам, как маньтоу. О, небесные силы, надо было взять что-то более интересное, чтобы он не подумал, что его не уважают! Кажется, там были пирожные в форме персиков? Да ну, бред! Боже, да персики – это самая банальная форма, пройдись по любому фестивалю еды и из каждого павильончика вынесешь корзину вкусностей в форме персиков. Может, цветы? Еще лучше! Чтобы ну уж точно было понятно, с какими намерениями пришел. Еще бы в другую руку меч, мол дорогой Саньлан, люблю тебя без памяти, примешь ли ты мою любовь и защиту? Парень резко вонзил ногти в ладонь, заставляя себя переключиться с потока мыслей на болевое ощущение. – Начну с простого: «Привет»! – дал себе установку Се Лянь. Хватит быть размазней и так много думать о том, что еще не произошло или что все не будет идеально, полагал отличник. Как будет – так и будет. В конце концов, это не лингвистика, чтобы знать наверняка, сколько языковых единиц в предложении. Он твердо решил, что, как только выйдет из лифта на этаже своего любимого, будет вести себя уверенно, без нервов, ведь паника еще никогда ни к чему хорошему не приводила. Однако, очевидно, удача продолжала расписывать судьбу Се Ляня отрицательными числами, поэтому, как только двери кабины распахнулись, у квартиры возлюбленного Его Высочество заметил другого. Это был высокий парень, на вид совсем немного младше самого Саньлана, но выглядел он настолько уверенно, что, наверное, мог бы посоперничать с любимым другом отличника. Впрочем, как только горемычный подумал, что опоздал и сердце второкурсника занял другой, «другой» поднял массивный кулак и начал бить так, будто хотел разнести жильца, но на пути стоял этот металлический каркас. – Эй! Эй! Откройте уже наконец-то! Когда я приходил в прошлый раз, вы затопили меня, а сейчас уже тетушку Ван снизу! Се Лянь такому повороту, надо сказать, был удивлен. Ему и в голову никогда не пришло бы, что этот идеальный, обходительный и в целом приятнейший человек мог бы кого-то затопить. Возможно, по какой-то совсем невероятной случайности, но ведь не намеренно! – Откройте! Иначе мы вызовем полицию! – тем временем продолжал юноша. Отличник выдохнул, совсем не понимая, что происходит. Судя по словам этого парня, хозяин квартиры явно не спешил открывать дверь и ликвидировать последствия аварии. Однако, хозяином был невероятный Саньлан! Разве может он сделать что-то не так? В подобной ситуации, скорее всего, любой другой человек прошел бы мимо, но не таков был Се Лянь. Стремление помочь страждущим порой (очень часто) затмевало инстинкт самосохранения и здравый эгоизм, поэтому он мог часами возиться с не разбирающимися в предмете студентами или лазать по деревьям, снимая для детворы котов. Вот и в этот раз, отбросив какую-либо неуверенность, он решил помочь жителям дома. Правда, еще сам не особо понимал, как это сделает, но в последнее время его голова думала медленнее, чем руки делали, поэтому он уже совсем не удивлялся. Се Лянь быстро приблизился к двери, отбрасывая любые мысли о том, что же он скажет любимому – на раздумья у него просто не было времени. Аккуратно, одним указательным пальцем постучав в металлическую дверь, отличник громко, но тоже очень аккуратно, позвал хозяина квартиры: – Саньлан, пожалуйста, открой! К удивлению незнакомого юноши, на другой стороне послышался громкий звук, будто кто-то встал с дивана, но слишком громко поставил голые ноги на пол. После этого за дверью воцарилась гробовая тишина, но Се Лянь и не думал отступать, только громче, но все еще аккуратно, стучал. Спустя несколько уважительных попыток вызвать хозяина квартиры, дверь наконец открылась. Перед Се Лянем предстал Саньлан в слегка неряшливом виде и таким, признаться, отличник не видел его никогда. Длинные черные волосы явно только недавно вытерли, но на паре прядей Его Чулочное Высочество заметил капли воды, некоторые из которых опускались на оголенную кожу плеч и следовали по рельефам груди и живота вниз, к алым штанам от пижамы. Отличник стиснул губы, стараясь не смотреть на обнаженное тело возлюбленного. Его взгляд коснулся лица Саньлана, но тут же столкнулся с немного злыми невесть от чего глазами. – Гэгэ, тебе не стоило приходить! – голос возлюбленного звучал непривычно серьезно и поэтому скорее отталкивал, чем мотивировал выяснять причины недовольства. Впрочем, в Се Ляне все еще горел праведный огонь желания помочь, поэтому он без приглашения бросился в квартиру. Сняв обувь, носки и верхнюю одежду, он молнией отправился в ванную. Там он мельком бросил взгляд на пол, полностью залитый водой – потоп уже успел подняться на пару сантиметров, но, благодаря небольшому порогу, не вышел за пределы комнаты. Отвернувшись к небольшому шкафу, студент достал тряпку и ведро. Приблуд на подобные случаи у Саньлана, очевидно, не водилось, поэтому пришлось решать проблему собственными руками. Под звуки хлюпающей воды и утопающих в этом озере полупустых бутылочек с шампунями, микрофибра бодро впитывала последствия потопа и также бодро выжимала их в ведро. Спустя пару таких манипуляций, к отличнику присоединился хозяин квартиры. Он молчал, и, казалось, не был готов рассказывать эту мокрую историю с самого начала, а Се Лянь – понимал, что спрашивать сейчас не стоит, поэтому не задавал глупых вопросов. В тишине он аккуратно работал тряпкой, и, казалось, мысли его были в какой-то другой вселенной. В его светлой голове слова Саньлана, которые он сказал всего несколько минут назад, уже пустили корни сомнений. Не зря ли он сюда пришел? С одной стороны, он, само собой, помог людям. С другой же все еще оставался его возлюбленный. Студент сказал всего одну фразу, и, как обеспокоенный человек, Се Лянь не мог не анализировать каждое слово. Мыслей в голове было слишком много, а теорий о том, почему младший так отреагировал и того больше. Все они потоком атаковали парня, не давая ему задержаться хотя бы на одной. Впрочем, наконец, отличнику удалось приструнить и составить хоть сколько-нибудь стройную гипотезу, напоминающую лоскутное одеяло. Се Лянь полагал, что первой реакцией на фото у Саньлана было негодование. Он решил, что такие снимки мужчина вообще делать не должен и у него совсем другие понятия по жизни, но в разговоре об этом промолчал. Всю неделю копил негативные эмоции, которые неожиданно вылил на гостя. После такого позора Его Чулочному Высочеству оставалось только одно – с грустью покинуть квартиру этого парня навсегда и больше не думать о хоть каких-нибудь отношениях с ним. Однако, сил на то, чтобы уйти прямо сейчас не было совсем. От постоянного выжимания тряпки ладони опухли и покраснели, ткань белой рубашки намертво прилипла к потной спине, а узоры на напольной плитке двоились и троились в глазах. Выхода не было – покончив с работой, Се Лянь вылил последнее ведро воды и разложил на нем тряпку, после чего быстро помыл руки и, каким-то образом отыскав гостиную, упал на диван. Спинка еще сильнее прижала рубашку к мокрой спине, но студент так устал, что даже не хотел на это реагировать. Спустя несколько мгновений, рядом приземлился Саньлан. Как и его друг, он был измотан, но, кажется, не настолько сильно. Медленно набрав воздуха в грудь, второкурсник все же развернулся к Се Ляню – тот сидел меньше, чем в полуметре, но отодвигаться не хотелось. – Гэгэ, спасибо, что помог, – голосу любимого вернулось тепло и доброта, к которой так привык третьекурсник. – И извини, что такое тебе с порога начал говорить. Я был на взводе. На самом деле, я на тебя не сержусь, и ты можешь приходить, когда захочешь. Се Лянь медленно перевел взгляд на друга, чувствуя, как сердце учащает ритм, несмотря на усталость. Раньше он подозревал, что Саньлан зол на него, но, очевидно отличник просчитался, и это – самая радостная в его жизни ошибка. – Главное, что все закончилось, – коротко выдохнул парень, не став задавать хоть каких-то вопросов о произошедшем. Впрочем, у хозяина квартиры вопросы были. – Кстати, а зачем ты пришел? – он улыбнулся. – Я ведь болею, заражу – и на соревнования не попадешь. – Ты так резво убирал воду, что, кажется, уже выздоровел, – уголки губ Се Ляня сами поползли вверх. – Сосед некоторое время наблюдал за уборкой. Не показывать же врагу, что ты слаб. – Хорошая тактика, – Се Лянь улыбнулся, вспомнив, что эту же фразу он говорил другу во время подготовки к спектаклю. После этого они оба замолчали. Саньлан не требовал ответа на вопрос о цели визита, только пытался перевести дух, а сам Се Лянь, вопреки обещаниям самому себе, снова погрузился в раздумья. Он понимал, что оставлять все так, как есть, нельзя, иначе другая удобная возможность не подвернется никогда, поэтому впервые за последнее время без каких-либо опасений дал языку волю и сказал то, что первым пришло в голову: – А сюда я пришел для того, чтобы сказать про те фото в чулках. На самом деле, они предназначались тебе. Его Чулочное Высочество выдохнул. Плечам, несмотря на усталость, вдруг стало чуть легче, а внутри появилось ощущение невесомости, словно все мысли вдруг поднялись со своих полок и разлетелись по всей голове. Впрочем, вскоре все вернулось на круги своя. О, боги, зачем он это сказал? Все-таки, нужно было подумать. Стоило быть более прямолинейным и не давать поводов для того, чтобы Саньлан юлил – он и так однажды уже скрыл свои эмоции. Се Лянь тут же вспомнил совет Цинсюаня о том, что лучше признаться сразу. Но это так сложно, когда мысли заняты тем, чего еще не случилось! Отличник снова посмотрел на любимого. Тот явно был удивлен, но его реакцию можно было трактовать даже как смущение, ведь фото были не самыми обычными и могли вогнать в краску кого угодно, особенно если раньше он такого не видел. И, все же, скорее всего, другого такого шанса получить точный ответ не будет, поэтому нужно действовать здесь и сейчас. – В каком смысле? Саньлан хотел сказать еще что-то, но слова утонули в легком поцелуе. Минуя все внутренние волнения, Се Лянь нежно коснулся губ возлюбленного и крепко зажмурил глаза в надежде, что не отхватит оплеуху. Однако вместо удара крупная прохладная ладонь легла на щеку. Саньлан сразу откликнулся на поцелуй – мягко, давая любимому привыкнуть, он неспешными движениями исследует губы дорогого человека, а Се Лянь только и слышал, как его сердце бьется о ребра в порыве счастья, от которого мир за считанные мгновения исчезает, оставляя лишь того, кому он так давно хотел признаться в чувствах. От счастья, руки судорожно не могли найти одну устойчивую позицию. Отдавая каждое мгновение разгоряченным губам Саньлана, отличник пальцами беспорядочно скользил по рельефам мускулов и паутинам татуировок, сам не замечая, как спускается к резинке алых пижамных штанов. – Я боялся, что ты выбрал кого-то другого, – шепот любимого прорывался в сознание Се Ляня сквозь пелену горячего дыхания, не давая разобрать все слова – лишь их отголоски, скрытые за бархатистым тоном, который парень был готов слушать часами. – Я боялся, что ты выбрал кого-то другого. Сердце вдруг затрепетало так сильно, что пальцы резко потянулись к лицу любимого, забывая об опухшей коже и красноте. Он потянул на себя Саньлана, зарылся в темные волосы и набросился на его губы, в ответ получая ласку, пропитанную прерывистым дыханием. – Я с конца первого курса хотел быть только с тобой, – шепот младшего подразнивал слух. Парень внезапно повалил отличника на диван, не сдерживаясь взял его за запястье, и, удерживая его, стал покрывать его поцелуями. – Сказал бы раньше – не пришлось бы краснеть, отправляя фото в чулка…, – лицо Се Ляня вспыхнуло краской от нового прикосновения любимого. Губы Саньлана жадно скользили по коже шеи, спускаясь все ниже и ниже к груди. – Это были чертовски шикарные фото, за которые краснеть точно не стоит, – оставив очередной поцелуй, прошептал Саньлан. – Правда? Голос старшего сорвался на стон, утонувший в губах любимого. Едва ли не впервые в жизни Се Лянь расслабился, полностью передавая себя в руки другого человека. Этот человек словно угадывал каждое его желание, заставляя сердце выпрыгивать из груди при каждом прикосновении и стыдиться того, что в какой-то момент Се Лянь мог подумать, что этот человек мог не любить его. Парень отпустил все, от нетерпения извивался под ласкающим его Саньланом и надеялся, что этот миг не закончится никогда.

***

Следующее утро отличник встретил в кровати своего возлюбленного. Левой рукой тот по-свойски прижимал к себе оголенное тело старшего, не желая отпускать его ни на секунду. Се Лянь и сам бы был рад еще немного понежиться в кровати с второкурсником, но проклятый телефон, который, очевидно, от романтики в голове парень забыл вчера выключить, теперь трезвонил так, что проснулись оба. Нехотя, через трусы и рубашку на полу, попутно возбуждая Саньлана своим голым видом, Се Ляню удалось найти смартфон в кармане брюк. Насилу разлепив глаза, он с удивлением обнаружил на светящемся экране фото Цинсюаня. Отличник, конечно, был рад беспокойству друга, но сейчас поведение Ветерка напоминало поведение старших дам семьи в древности, которые после свадьбы пары сидели под дверью и ждали красных простыней. Парень хотел было возмутиться ситуацией, но Ветерок был непредсказуем и припас сюрприз. – Ваше Высочество, а вы где? – совсем непривычно озабоченным тоном поздоровался Цинсюань. Как правило, голос его звучал буквально как ветер – беззаботно и радостно, успокаивая даже самого испуганного паникера. Сейчас же он казался совсем другим. – Я? – недоумевающе и сонно Се Лянь окинул взглядом жилье Саньлана. Сам хозяин уже не спал и, облокотившись на подушку, только поглядывал на любимого. – А где должен быть? – На занятии по китайской литературе, полагаю. До начала всего пять минут. Теперь голос Цинсюаня не просто не успокаивал – он посеял в Се Ляне панику. В ту же минуту он стал судорожно оглядываться в поисках часов, и, не найдя их с первого раза, посмотрел на экран – тот подтвердил самые ужасные опасения: до девяти утра оставалось всего пять минут! – Я опаздываю! – отличник уже не звучал сонно, наоборот – сразу же ободрился, будто от двадцати чашек зеленого чая и такой же порции кофе. – Не просто опаздываешь, а впервые в жизни опаздываешь, – Ветерок хоть и был другом студента, но иногда мог демотивировать получше «бабушки Лю». – Твое замечание очень поможет мне собраться, – с этими словами Се Лянь принялся натягивать штаны, совсем позабыв, что в его случае трусы надеваются под них, а не поверх. – А ты все еще не собран? – Цинсюань ахнул, услышав, как с поскрипыванием кровати на нее сел Се Лянь. – Ох, что же это происходит. Хуа Чэн на тебя плохо влияет. – Я… – парень нехотя оглянулся, ведь понимал, что его возлюбленный позади все слышал. – Он что, за твоей спиной? Се Лянь внезапно закашлялся, ведь ему хотелось одновременно и смеяться, и сказать что-нибудь, что поможет аккуратно и, что немало важно, дипломатично, перевести разговор в другое русло. Впрочем, разбуженный Саньлан этих миролюбивых планов, судя по всему, не разделял. Он медленно вытащил смартфон из руки любимого и поднес к уху. – Да, я за его спиной. На том конце мессенджера воцарилась такая тишина, будто Цинсюань проходил мимо кладбища и решил оставить на нем телефон. Впрочем, Ветерок замялся только на пару секунд. Он хотел ответить что-нибудь хорошее Саньлану, ох как он хотел ответить что-то хорошее Саньлану, но ради Се Ляня сдержался. – Просто доставь его сюда в целости и сохранности. Пожалуйста. На этом вызов завершился, а смотреть переписку друзей второкурсник не хотел, поэтому он быстро заблокировал устройство и передал любимому. Как только Се Лянь принял гаджет, руки любимого нежно легли на его тело, аккуратно согревая каждую клетку. – Гэгэ, мне поручили доставить тебя в универ в целости и сохранности, – смахнув тонкую прядь волос, Саньлан мягко коснулся нежной кожи на шее возлюбленного губами. Тот от наслаждения прикрыл глаза, но изо всех сил старался не поддаваться чарам парня, ведь в конце-то концов, его ждут в университете. Что может быть в этой жизни важнее? – Ох, нет, спасибо тебе, Саньлан, но я сам доберусь. Не хочу создавать тебе неудобств, – Се Лянь попытался встать, но длинные пальцы легко коснулись плеч, заставляя мурашки возбуждения бежать по всему телу. В такой ситуации было решительно невозможно уйти хоть куда-то. – Гэгэ, не спеши, – Саньлан аккуратно коснулся оголенного плеча, медленно уводя тонкую линию все ниже и ниже. – От меня до университета ехать часа пол. Ты уверен, что стоит опаздывать на полчаса на занятие? Возможно, лучше подойти сразу ко второму? Отличник стиснул зубы, пытаясь размышлять трезво, но как это сделать, если рядом с ним лежит настоящий демон-искуситель? Его руки тем временем продолжали исследовать чувствительность кожи Се Ляня, а губы – умелыми легкими поцелуями туманили разум. Однако, даже если бы всего этого не было, в словах Саньлана все еще был смысл и этого нельзя было отрицать. – Хммм… А ты прав. Что же, ладно, если есть время… Се Лянь обернулся к любимому, но договаривать ему и не стоило – тонкие губы тут же впились в его собственные, заставляя упасть на голого и заметно раскрасневшегося Парня-Вечно-В-Красном.