Загадки Гримуара

Скай не чувствовал абсолютно ничего. Беспросветная тьма. В груди ужасно ныло, боль была просто невыносимая, но Скай не мог даже пошевелиться. Он задыхался, захлëбывался чëрным ветром, который плескался в его теле, наполняя до краëв. Его только что использовали. Выбросили. Кому он, чëрт возьми, теперь будет нужен? Одиночество убивало. Тишина – ещë больше. Скай лежал на кровати, раскинув руки в разные стороны, и смотрел в потолок. В голове не было никаких мыслей, только какой-то противный белый шум, от которого хотелось избавиться, но сил на это не было никаких. Левая рука затекла, и колючки побежали по коже. Хоть какое-то ощущение того, что он всë ещë жив. Горячее дыхание возле уха... Его не было, но ощущение осталось. «Сдохни». Скай бы и рад, но сейчас он не в состоянии сделать даже этого. Он ничего не умеет делать нормально, и никогда не умел. Мусор. Скай резко сел в постели, очнувшись ото сна. Вернее, стоило бы назвать это кошмаром. Дыхание сбилось, а сердце колотилось быстро-быстро, словно Скай только что бежал ночной марафон. Левая рука, на которую он опирался, действительно затекла. Скай потряс ей и опустил еë обратно на постель, переводя дух, как вдруг отдëрнул еë обратно и заткнул себе рот ладонью, чтобы не закричать, потому что внезапно его рука нащупала что-то тëплое. Скай повернул голову в сторону неизвестного предмета на кровати, и медленно осознал, что это чужая рука. Комната тоже была не его. Скай завертел головой, пытаясь понять, куда он попал. Рядом мирно спал Прапай, поэтому было бы логично предположить, что это его дом, но... Как он вообще здесь очутился? Дверь скрипнула, но не отворилась полностью. Из возникшей щели на Ская уставился любопытный ореховый глаз. Скай нахмурился и отвернулся. Послышался смешок, а затем кто-то вошëл в комнату. – Пи', да ты счастливчик, – нарочито громко произнëс незнакомец, ведущий себя так, словно это он здесь – хозяин дома. – Такую красивую цыпочку в постель затащил! Бровь Ская дëрнулась, а сердце ухнуло куда-то в пропасть. Затащил? В постель?.. Скай тихо выдохнул, приводя мысли в порядок, а после самым равнодушным взглядом посмотрел на вошедшего нарушителя спокойствия. – Пи'Фаер, пожалуйста, подожди за дверью. Пи'Пай ещë спит, он очень устал после испытания и хочет отдохнуть. Изумления на лице младшего брата Прапая Скаю было достаточно для того, чтобы почувствовать себя на самом правильном месте. Тот фыркнул и надул нижнюю губу, точь-в-точь как Рейн делал иногда, когда клянчил у Ская десерты. – Ну и ладно. Правда, видимо, ты не мальчик на одну ночь, как было раньше – Пи'Пай никогда не рассказывал обо мне и сестре никому из вас. Из вас. Каких таких вас? Скай сглотнул ком в горле. Всë то, что было между ними вчера... Стоп. А что было вчера? Тëплая ладонь приземлилась на правое плечо Ская, а другая рука скользнула по футболке и легла на живот. Прапай положил подбородок на другое плечо Ская и улыбнулся. – Доброе утро, Скаюшка, – промурчал он нежно на ухо, а после откашлялся, и совсем другим голосом продолжил, – Доброе утро, младший недотëпа. Проваливай отсюда, я занят важным делом. Фаер истерично рассмеялся. – Тебе брат мешает, серьёзно? Что-то раньше ты не выказывал такого отношения к тем, с кем спал! Лицо Прапая помрачнело, и он подорвался с кровати. Скай испуганно вздрогнул. – Я не «спал» со Скаем. Он для меня выше всего этого. Выйди, Фаер, иначе я за себя не ручаюсь. И никогда больше не поднимай эту тему, тем более при моëм дорогом госте, – Скай почувствовал, как ладонь Прапая на его животе схватилась за ткань футболки. Он накрыл его ладонь своей и услышал удивлëнный вздох над своим ухом. Фаер только пожал плечами. – Как скажешь. Ты странный, Пи', – парень выскользнул из комнаты так же бесшумно, как и вошëл. Прапай откинулся на кровать, закрыл лицо предплечьем и зстонал. – Какой же он долговязый дубина, – одними губами пробормотал он. – Прости, Скай... – За что? Скай моргнул. Он всë ещë был под влиянием ночного кошмара, а потому не до конца понял, что только что произошло. Прапай... Заступился за него, да? А что всë-таки было вчера вечером, как он очутился здесь, на одной кровати со своим бывшим экзаменатором? – Да за идиота этого, – Прапай потëр переносицу пальцами. – Не хотел я, чтобы у тебе обо мне именно такое первое впечатление сложилось. Да, я и правда раньше развлекался с разными людьми, но я уже год как никого не вожу, да и... Скай быстро оказался рядом и заткнул старшему рот ладонью. Тот вопросительно изогнул бровь. – Не нужно, Пи'. Я не хочу знать ничего из этого, это твои дела, тем более давно минувшие. «Мне важно то, как ты относишься ко мне сейчас». Скай ахнул и тут же зажал рот ладонью, будто бы его мысли мог кто-то услышать. Что это он только что подумал? С каких пор в его голове вертится лишь эта мысль, и больше никакой? Прапай обхватил руками талию Ская и притянул его к себе. Тот внезапно оказался заключëн в самые уютные в мире объятия. Отчего-то захотелось заплакать, но Скай сдержался, закусив нижнюю губу. Он слишком расслабился в последнее время. Внимание Прапая действовало на него крайне странно, и это пугало, и в то же время ему хотелось ещë и ещë. Чтобы его ценили, оберегали и даже немножечко любили. Что он, многого просит, что ли? – Скай, ты такой милый, – промурлыкал Прапай и потëрся носом об ухо парня, лицо которого моментально залилось краской. – ...Пи'Пай, прекращай. А то я привыкну, и тебе придëтся говорить мне это каждый день. Прапай звонко рассмеялся и чмокнул нахохлившегося Ская в висок. – Я готов пойти на такую жертву. Милашка. Для Ская было в новинку абсолютно всë. Прапай всегда старался окружить его комфортом по-максимуму, сделать так, чтобы его раненое Небо не страдало, а лишь наслаждалось жизнью рядом с ним. Он водил его в кафе, узнал самые любимые блюда Ская, приглашал покататься на яхте, возил на своëм байке по ночному городу. Постепенно ледяное сердце таяло, а движения становились всë увереннее. Скай любил долгие объятия, дорожки из поцелуев, переплетать пальцы и ходить за ручку по набережной. Иногда они вместе лежали в кровати, вспоминая прошлое и данное друг другу обещание. – Ты так и не сказал мне своего имени, – обиженно надул губы Прапай. – Ты выглядел таким прилипчивым, Пи'... Я не хотел обременять тебя, да и обрести проблем не нашлось желания... – в лоб тут же прилетела раскрытая ладонь старшего. – Эй, эй! Да не ты проблема, не ты. – То-то же! Смотри у меня.

* * *

– Подожди-подожди. То есть всë это время ты был... проклят?! – Сиг нарочито громко ахнул и предобморочно закатил глаза. Тоже мне, актëр. – Бедный Скай, – Пле прильнула к его плечу и погладила ладонью по голове. – Почему ты раньше не рассказал?.. Рейн выглядел самым растерянным и расстроенным, и Скай почувствовал укол вины, поскольку уж лучшему другу-то действительно можно было бы довериться, разве нет? Он тихо вздохнул и сложил руки на груди в извиняющемся жесте. – Прости, Рейн. Простите, друзья, что заставил вас так долго напрасно тревожиться. Просто... Мне было очень тяжело понять после всего случившегося, что это не я какой-то дефектный, и что то, что со мной произошло, на самом деле не очень нормально. Эй, ребята, – Скай нелепо моргнул, поскольку заметил, как переменились лица каждого. – Вы чего?.. Из глаз Пле и Рейна покатились слëзы, а Сиг уже давно захлëбывался своими и рыдал во весь голос. Девушка выступила вперëд и стукнула своим аккуратным кулачком в плечо Ская. – Дурак ты! Как ты вообще мог подумать, что ты какой-то не такой? Ты же прекрасен, Скай! – Пле заревела и отвернулась, размазывая слëзы по рукаву своей белой рубашки. Лицо Рейна же выражало две эмоции: злость на то, что друг ему ничего не рассказал, и бесконечную боль от осознания того, что он ничем не смог ему помочь. Ни тогда, ни теперь. Рейн обессиленно упал в объятия Ская, и тот потерянно расставил руки в стороны, а после похлопал друга по спине. – ...Никогда больше так не думай. Неужели мы не смогли закрепить в тебе уверенность в том, что ты нужен нам таким, какой ты есть? На что тогда ещë нужны друзья, чëрт возьми?! Рейн закричал и замолотил кулаками по груди Ская. Пле плакала на плече Сига. Один лишь Скай не проронил ни слезинки, но глубоко внутри чувствовал себя просто отвратительно. Боже... Он и правда позволил себе так поступить с друзьями. Какой из него вообще друг? Глупо, глупо. Рейн такого уж точно не заслуживал. Скай гладил друга по спине, пока того сотрясали рыдания, и думал о том, какой же он придурок. Рейн... Всегда был рядом. Почему же Скай слепо доверился незнакомцу с тëмной аурой, когда в его окружении был человек-солнце, несмотря на его контрастирующее имя? Когда Рейн успокоился, друзья решили немного прогуляться по набережной. Скай молчал, поджав губы, и слушал их робкие переговоры о том и о сëм. В конце концов не выдержал Сиг и махнул рукой. – Блин, ведëм себя, как дети малые! Нам, вообще-то, скоро в университеты поступать! Вот вы, кстати, куда собираетесь? Вопрос застал всех врасплох. Кажется, каждый член компании серьёзно призадумался. Пле тряхнула волосами и пожала аккуратными плечиками. – Думаю попробовать в Королевскую Академию на рыцаря. – Чего?! – у Рейна чуть глаза не выскочили из орбит, а Скай поперхнулся. Пле никогда не выказывала желания пополнить ряды бравой королевсеой армии, а потому слышать от неë такое было максимально странно и неожиданно. – Пле, ты чë несëшь... – о круглости глаз Сига не стоило и заикаться – всë было понятно. Девушка неловко рассмеялась. – Это я после испытания так подумала. Ну, сами посудите, у меня нет никаких стремлений наследовать какой-то семейный бизнес, как, к примеру, у тебя, Рейн. Я также не хочу просиживать жизнь в офисе, а учëным в лаборатории хоть и интересно, но не моë. Зато на поле боя, к которому я целенаправленно готовилась долгие годы, я окончательно убедилась в том, что могу больше, чем мне всегда говорили, и что мне это нравится. Скай мысленно согласился с еë словами, но лишь отчасти. Новый император, конечно, пока что не выказывал ярого желания на всех нападать, но кто знает, какая опасность будет поджидать их подругу в качестве рыцаря Его Величества... – Да и потом, – продолжила рассуждать Пле, – разве королевству не выгодно, чтобы сильные маги становились именно рыцарями? Иначе почему единственной формой государственного экзамена остаëтся сражение?.. Повисло неловкое молчание. Каждый думал о своëм, но доля правды в словах Пле виделась всем, и от этого стало как-то грустно. Скай опустил глаза вниз, на свои кеды с нарисованные на них звëздочками. Луна светила с неба и будто бы манила к себе, напоминая, что дома его, между прочим, ждут, и что стоило бы закругляться с прогулками. «Ещë немного», – взмолился Скай, взметнув взгляд к белоликой красавице. «Я должен показать друзьям, что всë в порядке, и что они тоже очень важны для меня. Они заслуживают этого». – ...Скай. Голос Пле вырвал юношу из раздумий, и тот внимательно уставился на подругу. – М? – Ты сам-то... У тебя есть какие-то планы на жизнь? Скай поймал на себе тревожный взгляд Рейна и понял, что ему стоит его успокоить. Только вот как? Единственное, что знал о своей жизни Скай, так это то, что первые восемнадцать лет из неë протекли максимально бездарно и бесполезно. Куда ему идти? Куда податься? Он и так был удивлëн тому, что после выпускного испытания его не стали искать репортëры и королевская армия. Серьëзно, неужели никого не зацепило умение владеть всеми четырьмя стихиями одновременно?! С другой стороны, от тишины вокруг было легче, но волнительнее. Только одно утешение было в жизни Ская, и сейчас оно наверняка заказало ему ужин и ждëт с распростëртыми объятиями в гости. А, нет... К ним домой. В какой-то момент, входя в дом Прапая, Скай перестал чувствовать себя чужим. Любопытная Фан всегда вертелась вокруг него, окружая своей заботой, и в то же время вместе с братом Фаером подтрунивая над Прапаем и его «бесконечной любовью к своему Небу». Постепенно входило в привычку подолгу лежать в обнимку на постели, не задумываясь ни о каких проблемах. Всë решаемо. Любая проблема в конечном счëте станет воспоминанием, о котором будешь думать с улыбкой, мол, это тебя-то я раньше боялся? Смехота, да и только. Скай больше не боялся признать своих чувств, и хоть ему всë ещë было больно и он чувствовал рвущий его душу на клочки изнутри ноющий чëрный ветер, со временем эта боль становилась всë тише, глуше, а после и вовсе затянулась до шрама. Этот шрам Прапай будет готов целовать до конца их истории. Только как можно увидеть конец пламени, что собирается гореть вечно? – Возможно, удивлю вас, ребята, но у меня есть планы, – Скай улыбнулся и поймал на себе удивлëнные взгляды, в которых, к счастью, больше не было беспокойства за него, а наоборот, лишь радость и гордость. – Я хотел бы открыть собственный бизнес. Конечно, это пока что только идеи, но я серьëзно об этом задумался. Пока не скажу, в чëм он заключается. – Боишься, идею своруем? – хихикнул Сиг. – В том числе, – фыркнул Скай и в шутку вздëрнул подбородок – «обиделся». Компания звонко рассмеялась, и эхо от этого смеха разнеслось по округе, оттолкнувшись от водной глади и вознесясь к самим небесам, на которых сияли бесчисленные звëзды.

* * *

– А ты сам, Рейн? – Пайю с нежностью чмокнул своего бойфренда в макушку. – На кого поступать планируешь? То, как Пи'Пайю предложил им встречаться, заслуживало отдельного упоминания. Рейн как сейчас помнит день после очередной стажировки в компании своего отца. Он вышел на оживлëнную улицу, встал на светофоре и ждал, пока загорится зелëный. Внезапно его схватили за руку и повели куда-то прочь, после, особо не церемонясь и, естественно, не спрашивая, взяли за талию и усадили на мотоцикл, а ещë после окончательно украли и увезли куда-то далеко за город, где закатное солнце касалось земли, а аромат земляники благоухал до безумия сладко. Рейн прижимался к широкой спине байкера в течение всей поездки и думал о том, как многого он ещë не знает о Пи'Пайю, и как много хочет узнать. О, так вот что это было за желание, о котором тот говорил на их первом свидании. Теперь Рейн действительно понимал это чувство. Человек, который тебе нравится – ты хочешь знать о нëм всë, каждую мелочь, каждую детальку отпечатать в своей памяти, лелеять и беречь эти воспоминания, радуя своего партнëра чем-то особенным, время от времени обращаясь к этим образам в голове. Пайю слез с байка, оставил его на подножке, усадил Рейна на нëм боком, а сам встал на одно колено перед ним, взяв в свои руки его левую ладонь. Рейн забыл как дышать в тот момент, когда его глаза встретились с глубоким карим взглядом. Никто и никогда не смотрел на него так. Сердце внутри сходило с ума; хотелось одновременно кричать и плакать, смеяться и хохотать до бесконечности, а после снова плакать. В то же время Рейн почувствовал, что он сильно испугался – зачем Пи'Пайю привëз его сюда?.. После нескольких поцелуев в щëки, нос и лоб он оставил попытку разгадать эту тайну, решив, что его и так всë устраивает. – Рейн, помнишь, я говорил тебе, что ты для меня словно море? Море эмоций, и я каждый раз окунаюсь в него с головой, не переставая удивляться, что нахожу в нëм изо дня в день новые и новые сокровища. Что ещë ты таишь в себе, мой маленький Гримуар? – Пайю хитро прищурился и расплылся в нежной улыбке. – Но я не об этом. Я привëз тебя сюда, чтобы ты понял, что для меня нет ничего важнее твоего комфорта. Я знаю, что ты переживаешь, поскольку я старше тебя, и ты не хочешь расстраивать родителей, но я не хочу, чтобы ты отталкивал меня, Рейн!.. Рейн удивлëнно захлопал ресницами, поскольку у него и в мыслях не было перестать видеться с Пи'Пайю, даже если бы весь мир обратился против них. Родителей уж он как-нибудь убедит, тем более, они были в этом плане довольно прогрессивны. – Что ты, Пи', – торопливо пробормотал он, замахав свободной рукой. – Я не хочу и не буду этого делать! Ты для меня... Очень важен. Глаза Пайю сверкнули, и Рейн внезапно понял, что попался в ловушку. Ах, вот оно что. Вот для чего весь этот спектакль, все эти словечки... Сердце гонщика всегда требует адреналина. Покатаемся? – Насколько важен? Рейн усмехнулся, вспомнив свои же слова о том, что он любит прямолинейных людей и ненавидит увиливания. Ну... Возможно, ему и в этот раз не стоит ничего затягивать? Скажет, как есть. В конце концов, он никогда по-настоящему раньше не говорил Пи'Пайю то, что чувствует. Вероятно, ему следовало это сделать до того момента, как они интересно и увлекательно провели время в одном из рабочих кабинетов в офисе отца, разумеется, во время обеденного перерыва... Десерт в тот день был особенно отменным, стоило похвалить повара. – Я люблю тебя, Пи'. Это ты хотел услышать? Пайю нахмурился и надул нижнюю губу. Затем и вовсе отвернулся. Рейн окончательно растерялся. – Что такое? – он ткнул его пальцем в спину. Пайю не отвечал. Лишь деревья шелестели зелëными листьями, а ветер изредка свистел в ушах, играя с рыжей чëлкой и чëрным хвостиком-пучком. – Да в чëм дело-то? – ...Я хотел сказать это первым. Меня впервые смог обогнать даже не профессиональный байкер, – задумчиво протянул Пайю, вновь повернув голову и теперь смотря уже абсолютно серьёзно, невзирая на шутливые слова. Рейн же перевëл дух. Умеет же, зараза, напугать. – Тогда я скажу по-другому, – Пайю поднялся с колен и угрожающе навис над крохотным Рейном, съëжившимся на сиденье байка, и стал медленно приближаться к его лицу. – Если бы в этом мире не шëл дождь, а вечно светило солнце, я бы лично пришëл бы за тучами в другой и нашëл бы тебя там, потому что тебе от меня никуда не спрятаться. Поцелуй... Такой нежный и долгий – Рейн до сего момента даже не был уверен, что он сам на такое способен. Любовь меняет людей, и это прекрасно. Пайю запустил пальцы в рыжие волосы, а Рейн переместил свои руки на бëдра «монстра Его Величества» и нагло подумал о том, что теперь это только его личный монстр. Человек, который смог изменить его жизнь, привнеся в неë движения и энергии, в то же время идеально балансируя их со спокойствием и степенностью стихии Воды. Пи'Пайю удивительный. – Я хотел бы стать архитектором, как и ты, – Рейн с нежностью потëрся носом о мягкий халат Пи'Пайю. От него пахло хвойным эфирным маслом. Приятно. – Попробую подать документы в Королевскую Академию. – Вот как, – Пайю легонько куснул Рейна за ухо, а тот засмеялся, поскольку чужое дыхание пощекотало его. – Перспективное решение. Тем более, я часто буду рядом. – Тем лучше, – Рейн выглядел довольным котом, который лежал в объятиях своего хозяина и никуда не хотел уходить. Да и куда ему было торопиться? Впереди у него целая жизнь, и эту жизнь он хочет целиком и полностью разделить с Пи'Пайю. Ведь самое важное, что смог дать ему человек рядом с ним – чувство безопасности. Рейну не нужно было притворяться кем-то другим, более взрослым, более серьëзным. Он мог на полную включать своего внутреннего ребëнка, которого строго наказали ещë в детстве, лишив многих радостей, и дурачиться вволю, не обращая внимания на косые взгляды других людей. Он знал, что Пи'Пайю всегда придëт к нему на помощь и ни за что не осудит. – Пи'Пайю. – Да-а?.. – тëплое дыхание прямо возле уха, опять. Рейн предусмотрительно прикрыл его ладонью. – Я люблю тебя, – он выдохнул это вертикально в воздух и тут же почувствовал на себе спокойный, но от того не менее любопытный взгляд. – Чего это вдруг? – М-м... Захотелось мне сказать это, вот! Нельзя, что ли? Всë, больше вообще так не скажу, – Рейн обиженно скрестил руки на груди и отвернулся. Затем, задумав очередную шалость, хитро сощурился и медленно повернулся обратно. – ...Или скажу, но не тебе. Всë. Это было последней каплей. Пайю бросился на него, словно разъярëнный хищник на свою жертву, и вся комната содрогнулась от истерического смеха неудавшегося шутника и гулкого рычания настоящего волшебного монстра. Наверное, в какой-то мере это можно было даже назвать идиллией. Влюблëнные маги – те же дети. Ведь именно дети, всë ещë живущие внутри нас, заставляют нас показывать самые искренние наши эмоции.