Почему ты?!

      У Кроули выработался очень странный подход: если что-то не так, садись за работу. Это стало облегчением и проклятием. Это был побег в никуда. Он просто заставлял свой измученный мозг переключаться. При этом разум был всё ещё в огне. Ему даже иногда приходится фоном ставить себе эфиры с ютуба, где играет лоу-фай музыка, только чтобы снова не заниматься самокопанием. Энтони очень надеется, что однажды накопленные эмоции не обрушатся на него в неподходящий момент.       Из раздумий его выдернул сигнал уведомления на телефоне. Это была Анафема. В свойственной ей ироничной манере было написано: «Дай угадаю, чем ты сейчас занят. Как всегда убегаешь в работу даже на выходных?! Может, всё же присоединишься к нам?» Хотя она наверняка догадывалась, как он ответит. Нет, Кроули любил отдохнуть в пабах, но он этого давно не делал. Особенно после того, как с треском кончились его отношения. Всё, чего он желал, — это запереться дома. Боже, спасибо Анафеме, которая телефонными звонками или звонками через фейстайм буквально вытягивала на поверхность. Но походы в паб перестали приносить хоть какое-нибудь удовольствие, разве что напиться, а знакомиться он совсем не горел желанием.       Сейчас, по крайней мере, у него есть официальная отмазка. Гавриил дал понять, что чем быстрее будет сделана статья, тем лучше. Кроули печатает Анафеме вежливый отказ, и она, конечно, всё понимает. ***       Выходные Азирафаэля проходят достаточно стандартно для него. Он предпочитает быть дома. Занимается своими делами. Иногда может выбраться в хороший ресторан или кафе. Хотя довольно странно находиться в этих заведениях одному среди парочек на свиданиях, но он к этому привык. Дома его ждёт книга, которую он читает, а на фоне играет музыка. В эти выходные запланировано послушать Чайковского, просто потому что он забрал новую пластинку из музыкального магазина. Этого достаточно для расслабления.       Прежде чем вернуться к книге, Фелл ещё раз пробегается взглядом по открытой вкладке банка статей. Профиль почти пустой. Только имя и некоторые отметки об образовании и работе. Он пробегает глазами по публикациям, которых немного. «Это вздор», — думает он. Написанное отличалось от стандартных работ, что в голове Азирафаэля не совсем укладывалось. Он привык к строгому научному стилю, никаких отступлений. И этот человек его оппонент. Мысленно Азирафаэль надеялся, что Кроули будет более благоразумен для написания предстоящей работы. ***              Первая надежда оборвалась, когда Фелл получил черновой вариант материала от Энтони Кроули. Ну, тот хоть и сказал про черновик, однако что-то подсказывало, что это окончательный вариант.       К написанному было не придраться: выверенный стиль, ссылки на хорошие источники. Азирафаэль уже пятый раз пробегал глазами по тексту. Нельзя отрицать, что флориография — нечто несерьёзное. В современном мире, она тесно связана с флористикой, а на Востоке к этому относились очень серьёзно. Фелл вздохнул.       Он ждал день, второй, третий, надеясь, что коллега напишет письмо или подойдёт и скажет, что вышла чудовищная ошибка, но тишина. Как назло, он даже не может пересечься с профессором Кроули из-за несовпадающего расписания. К вечеру четверга Азирафаэль получает электронное письмо от Кроули. Окончательная редакция статьи. Фелл пробегает глазами по тексту: исправлены некоторые помарки, переделаны предложения, но суть та же вместе с темой. Азирафаэль понимает, что ему нужно срочно переговорить с Энтони. ***       Пятница. Ланч. На улице ясно, пригревает солнце. Кроули решил пообедать на улице. По крайней мере на воздухе легче переключить внимание, немного передохнуть, прежде чем вернуться к работе. У него есть полтора часа прежде, чем снова начнутся занятия. Кофе, сэндвич.       Голос профессора Фелла выдергивает его из блаженного состояния. — Профессор Кроули, вы всерьёз думаете, что Гавриил пропустит вашу статью?! — Азирафаэль старался скрыть нервозность и лёгкое раздражение в тоне. — Насчёт уверенности не думаю, но выбора, как вы знаете, у меня не было. Я сделал, как смог, и без этого много работы. Тем более последовал его же совету. Да, я изучил требования к содержанию сборника, который выйдет, и моя работа вполне соответствует.       Вздох Фелла был очень красноречивым. Ещё предстояло написание рецензии. — Хорошо. Я постараюсь отправить вам свою работу в ближайшее время. Доброго дня.              Вместе с раздражением на занудного Фелла разгоралось внутреннее желание вывести на спор, но здоровый спор, с аргументами и прочим. Это давно забытое чувство, которое было только во время его учёбы и начала карьеры. ***              Всё было прекрасно ровно до того момента, когда в понедельник утром Гавриил попросил его зайти. Ситуация, кажется, стала хуже, когда он зашёл и увидел в кабинете Фелла. — Мистер Кроули, заходите, мне как раз нужно кое-что обсудить, — приторное дружелюбие Гавриила вызывало тошноту. — Ваши статьи прошли, с чем вас и поздравляю, есть одно НО! Вот ваши рецензии, которые вы мне прислали друг на друга. Прочтите.       Ах да, рецензии. Кроули вспомнил. К вечеру субботы она была уже готова. Он тогда выпал на несколько часов из жизни, пока писал. Получилось нечто в духе его студенческих работ.       Азирафаэль вчитывался в каждую строчку. Его выражение лица было неизменно, кроме нахмуренных бровей. С каждым словом внутреннее негодование росло. «Вот нахал», — пронеслось в его голове. Желание высказать в лицо всё, что он думает об этом, подскочило в два раза.       Кроули в свою очередь сдерживал ухмылку. Никто ещё так дерзко не проезжался по его работам. Хотя некоторые моменты были определенными придирками. Вероятно, попал по-больному.       Молчание прервал Гавриил: — Я понимаю, что в этот раз было трудно, учитывая обстоятельства, но давайте не опускаться до уровня скабрезных заметок в «New York Times», — Гавриил преувеличивал масштаб. — И раз уж вы тут, через две недели состоится пятидневная конференция в Тедфилде. Мною было принято решение отправить вас туда. Профессор Кроули, вы там будете в качестве слушателя, в дальнейшем, надеюсь, уже как участника, профессор Фелл там будет выступающим, ему привычнее. Вместе с вами едут ещё Михаил, Уриил и Сандалфон. Думаю, у вас там будет время пообщаться и уладить все недоразумения. Более неформальная обстановка, обмен опытом и всё такое, — Гавриил дал чётко понять, что не примет возражений.       Кроули заметил, как на мгновение переменилось выражение лица Азирафаэля на словах, что ему привычнее. Вероятно, его ставят перед фактом и уже не первый раз. Но Фелл даже не стал спорить и молча согласился. В одиночку Кроули не отважился пока что вступать в дебаты с начальством, тем более он только недавно начал работу. Помимо прочего встала другая проблема: ему нужно было перекроить занятия так, чтобы у студентов не было пробелов в занятиях, пока он киснет на конференции. О замене и речи нет, поэтому надо дать им самостоятельную лабораторную работу. ***       Во время обеденного перерыва к Кроули присоединилась Анафема и её парень Ньют. — Я тут кое-что слышала! — И что же? — Кроули старался выглядеть незаинтересованным в сплетне. — Твоя рецензия на работу Фелла! Никто до этого, так скажем, не спорил с ним в такой манере. Ты снова решил взяться за старое? — О, а что было раньше? — в разговор вмешался Ньют — Кроули мастер по написанию рецензий, отзывов и всему подобному. Он любит ставить под сомнение мнение автора. — Да брось, ничего особенного я не сделал. Гавриил только немного отчитал. Но и Фелл тоже был хорош, — последняя фраза вырвалась у Кроули случайно. Анафема её прекрасно слышала, но решила промолчать. — И ещё, это правда, что вас обоих впихнули в поездку на конференцию? — Вот это уже правда, к сожалению. — Ну это неплохой шанс поближе узнать своего коллегу. — Анафема, прекрати! — Тем более там неподалёку есть неплохой бар! Да брось, ты ведь не собираешься постоянно прятаться даже от коллег. Насколько я слышала, некоторые там вечером после рабочего дня отдыхают. Спор бесполезен, поэтому Кроули молча закатил глаза. Вряд ли Фелл зависает в барах, не похож он на такого человека. ***       Азирафаэль зашёл ещё в пустую аудиторию, сел за стол, сняв очки, устало помассировал переносицу. Раздражение перекочевало на Гавриила. Он разделял два типа раздражения: то, что порождало хорошую дискуссию, и негативную во всех смыслах.       С тех пор, как их попытка объединить усилия (а именно так Азирафаэль предпочитает говорить, потому что отношениями это точно не назвать) с треском провалилась, тот стал периодически заваливать работой. Особенно, когда поднялся по карьерной лестнице. Азирафаэль бы и рад окунуться в научные исследования, но не всё же подряд. Больше всего выводило из себя, как его ставили уже перед фактом, зная, что Фелл не любил подводить людей. «Азирафаэль, ты же знаешь, что участие в различных конференциях повышает престиж и статус учебного заведения, оно на слуху», — этот снисходительный тон въелся в память. Саботаж, к сожалению, не являлся выходом. Он не желал подводить организаторов, которые уже зарегистрировали его как участника.       И на каждом мероприятии нужно было выступление. Двойная нагрузка за спасибо и очередной сертификат. Мало того, теперь ещё и в предстоящей поездке придётся видеть профессора Кроули. Что же, это будет нелегко! ***       Для Кроули мысли о поездке на подобные мероприятия всегда вызывали воспоминания, от которых так просто не избавиться. Отчасти потому, что именно в одной из них он и познакомился с Люком. Конечно, ботаника и психология были далеки друг от друга, но тем не менее. Люк умел заинтересовать, бесспорно. Он мог увлечь даже совсем далёкого темы человека, Кроули был в том числе. Сейчас Энтони понимал, что не зря у того была специальность в психологии. Так грамотно манипулировать мог только истинный специалист.       Кроули вытряхнул себя из воспоминаний и попытался найти положительные стороны в предстоящей поездке. В конце концов ему предстояло провести бок о бок все пять дней с Феллом. Есть смысл затеряться в толпе слушателей. А ещё можно последовать совету Анафемы.