О героях аниме, которые попали в наш мир

К вечеру Дазай и Чуя изучили собственное ближайшее будущее во всех доступных возможностях. К недовольству второго, о нем было известно весьма мало, как и о том, каких именно подчиненных он потерял и кого защищать особенно важно. С глухим стуком он не раз ронял голову на стол, пытаясь сообразить, как предотвратить ужасную трагедию, не создав еще больше проблем. Осаму читал о грядущих событиях с интересом, будто простой захватывающий роман, а не предсказание будущего. С каждым словом Чуи он все больше понимал, что хоть каких-то шансов сохранить развитию сюжета первозданный вид у них нет. Накахара не просто влезет, он собирается вообще все переписать, начиная с освобождения Кью. И бесполезны были слова о том, что это не приведет ни к чему хорошему не приведет, что сейчас у них есть преимущество перед врагом, в виде знания его дальнейших действий, а если рыжий изменит будущее, его не будет. Все разумные доводы упирались в раздраженное «Мне плевать, я все равно их спасу!» от Чиби. Шатен просто не мог помимо увещеваний о «непроходимой глупости одной вешалки для шляп», не восхищаться невольно. Потому что Чуя всегда и всех, кто был ему важен, пытался спасти и защитить. Он не Мори, и не Осаму, для которых большинство людей — фигурки на шахматной доске, которыми можно без проблем размениваться, если это принесет выгоду в глобальной игре. Для него каждая смерть «своего» — удар, и болезненный притом. Он всегда старался обойтись минимальными потерями среди рядов Мафии, но не из холодного расчета, как Босс и напарник, а из простого желания сохранить чужие жизни. А детектив на бывшего своего Босса затаил обиду, несмотря на то, что знал, как они похожи, именно за расчетливость без оглядки на человечность. За то, что не посчитавшись с чувствами Дазая, выкинул за пределы доски, а заодно и жизни самую ценную фигуру. Правда только по мнению Осаму, лидер Мафии очевидно считал иначе. Но он знал, кого выбрасывает на благо организации, хотя вряд-ли подозревал, что он важен для его правой руки настолько, что будущий переемник и перспективный Исполнитель уйдет следом. Пожалуй, это был крупный промах Мори Огая, потому что вслед за его пешкой Мафию покинула одна из главных фигур. Весьма эгоистично обижаться на пренебрежение его мнением, учитывая, что он сам делал это так часто, точно так же жертвуя дорогими для кого-то людьми. Но Дазай свой эгоизм никогда и не скрывал.

***

Вечером вернувшаяся Саша-кун зачем-то потащила их на улицу со словами «глюки надо выгуливать!» после которой в нее все-таки полетела подушка с дивана, вполне материальная, как и ее посланник. Но девушка успела отскочить, так и не решившись проверить реальность своих видений и решив не обращать внимание, на летающие, словно под воздействием полтергейста для тех, кто не увидел бы ее галлюцинаций, подушки и чай. Ведь не могут же ее собственные фантазии быть опасными? Не могут ведь?.. Потом Алекс грустно заметила, что, возможно, если она хорошенько проветрит голову, ее славные глюки исчезнут, что было бы очень жаль, а Чуя только привычно закатил глаза, отчаявшись пытаться в чем-либо студентку убедить. После утреннего дождя на теплом асфальте темными пятнами виднелись уже подвысохшие лужи. Вокруг кружил народ, на город опускались сумерки. Было свежо, приятный ветерок бил в лицо, парни были не прочь развеяться после целого дня разрабатывания плана, хотя Чуя все еще мыслями был где-то в будущих проблемах. Прочитать Дазая как всегда не удавалось. — Город засыпает, просыпается Мафия! — весело изрекла Саша, пытавшаяся разговорить собеседников и при этом не допустить мысли, что они все-таки настоящие. Пока это ее глюки, и пока они никому не мешают, она будет наслаждаться их обществом. На самом деле город, казалось, засыпать не планировал. Напротив — взбодрился, стоило закончиться рабочим часам. Людей на улице было полно, но теперь здесь царила не утренняя суматошная спешка, а спокойствие и умиротворение. Раздавался веселый смех, люди расслаблялись в предверии выходных. В парке, куда напарников привела девушка, и что находился недалеко от ее дома гуляли в основном семьи и подростки. Все вокруг зеленело, в траве и на площадке бегали дети, ничего не нарушало комфорта посетителей. Мимо пронеслась малышка. Стоило Чуе моргнуть, как она уже оказалась на другом конце аллеи. «Что за черт?» — поинтересовался он мысленно непонятно у кого, когда она на его глазах принялась исчезать и появляться уже в паре метров от того места, где стояла, прямо на бегу. «Нет же эсперов… А это, блин, кто?!» Дазай тоже проводил ребенка изумленным взглядом, а вот Саша, казалось, мастерски не замечала одаренного совсем рядом, как и все остальные взрослые, что-то беззаботно щебеча. «Вот поэтому вы и думаете, что эсперов у вас в мире нет. Да вы же в наглую их игнорите!» — хмыкнул мафиози. Самовнушение — страшная штука. Стоит убедить себя, что волшебства не существует, как можно реально перестать его замечать. Осталось разобраться с Арахабаки. — Что за дезинфа, бог?! — возмущенно прошипел Чуя себе под нос. Видимо обдумывавший свое незавидное положение и потому молчавший бог разрушения наконец отозвался. «Упс. Эспер».

***

Спокойствие в парке и правда не нарушалось. Ровно до тех пор, пока в спину рыжего не прилетела оскорбительная фраза какого-то парня с ломающимся голосом, исковерковшего его фамилию так, что мафиози не сразу понял, что обращаются к нему и, более того, что и речь о нем. Благо Арахабаки любезно подсказал. Саша удивленно обернулась, но смотрели и правда на них троих. Какая-то компания подростков видела ее глюки. Да что это за массовое помешательство… — Что за черт? — поинтересовался недовольно рыжий, поворачиваясь, скрещивая руки на груди и испепеляя грубиянов взглядом, буквально переполненным презрением. — Кажется они каким-то образом увидели вас и приняли за косплееров… — неуверенно пробормотала девушка, хлопая ресницами в полном непонимание, как это возможно. Ну ладно просто видеть глюки, но видеть ее глюки… Она даже не стала предлагать тем переодеться, потому что не рассчитывала, что их кто-то заметит. Чуя угрожающе хрустнул костяшками, продолжая испепелять недоброжелателей. На плечо ему опустилась холодная и легкая рука. Кинув косой взгляд на напарника, рыжий понял, что тот полностью игнорирует продолжающиеся оскорбительные выкрики и тупое гоготание, словно говоря всем своим видом, что те, кто ведут себя столь недостойно, для него — пустое место. Карие глаза смотрели только на Чую, губы изогнулись в ухмылке, когда их взгляды пересеклись и, встряхнув головой, словно модель на фотосъемке, он выдал негромко: — Они не стоят твоего внимания, Чуя. «Идиоты» — буркнул в ответ мафиози, но действительно передумал идти в атаку. Все трое развернулись, хотя Саша еще была насторожена. Если ее глюки причинят кому-то вред, не упекут ли ее в психушку? И будут ли они по прежнему глюками?.. Обдумать собственные переспективы помешал пластмассовый самолетик, впечатавшийся точно в каштановую вихрастую шевелюру с очередным потоком смеха и обзывательств. Настырные антифанаты. Осаму и бровью не повел, но Чуя этого уже стерпеть не смог, да и не собирался. Никто в его родной Йокогаме не позволял так себя вести по отношению к Исполнителю Портовой Мафии или его напарнику. А если какой-то идиот все-таки нарывался… Одним идиотом в тот день становилось меньше. Мир другой, но правила не меняются. Резким неуловимым движением, двигаясь с какой-то невероятной скоростью, он наклонился, поднял упавший синий самолет — притимивная конструкция, такими обычно балуются дети, — не напрягаясь разломил пополам и, отбросив обломки транспортного средства, направился к группе нахалов. Под его черными ботинками земля пошла трещинами, плащ грациозно развевался, а весь его силуэт охватило красноватое сияние. Осаму цыкнул, но останавливать напарника не стал, заняв роль наблюдателя. Кажется мафиози решил максимально доходчиво обьяснить, почему с ними стоит обращаться уважительнее…