все к лучшему

Гермионе нравилось жить в семидесятых. Ну, это если учитывать, что она находилась в огромном пузыре безопасности, который представлял из себя Хогвартс. Все складывалось как-то... ну, неплохо. Гермиона первым же делом рассказала Нарциссе (убедившись, что рядом точно есть одногруппники, которые могли бы их услышать) о своем статусе крови. Ей не хотелось тратить силы на какую-то мнимую конспирацию, что-то от кого-то скрывать. Будь ее воля, она бы сразу всем и каждому прямо в ухо прокричала бы, что самая настоящая грязнокровка, потому что происхождением своим гордилась, но в нынешних обстоятельствах всего лишь аккуратно донесла до всех, что ее отец магглорожденный, а мать — чистокровная волшебница. Она ждала брызг слюны, оскорблений, какого-то всеобщего бойкота, да только как-то всем было плевать, по большей части. Это, безусловно, вызвало у Гермионы большой такой диссонанс. Даже Нарцисса (дочь Блэков, рьяных пуристов, не меньше) всего лишь кивнула, мол, ну, полукровка и полукровка. Как оказалось, внутри факультета слизеринцы вели себя очень сдержанно по отношению друг к другу. Нет, были и индивидуумы, которые при взгляде на новую не чистокровную студентку не стеснялись кривить носы, кто-то просто держался подальше, но и открытой травли не было тоже. Зато у всех слизеринцев раззевались рты, как только они оказывались в обществе остальных факультетов. Вот там-то они расходились на полную катушку, каких только оскорблений не использовали — Гермиона даже в свое время таких не слышала. Ее это, безусловно, не устраивало. Пятнадцатилетняя Гермиона внутри трепыхалась, просилась наружу — провести всем и каждому лекцию о том, что это все шовинизм да дискриминация, нельзя так, да только взрослая Гермиона заставляла свое альтер-эго заткнуться и молчать в тряпочку. Просто потому что она теперь умнее. Она понимала, что всех и каждого не переубедишь — люди войны разжигали во имя своих взглядов, а тут какая-то никому не известная девочка полезет в чужие дела. Нерационально, непрактично, глупо. А в остальном все шло прекрасно. Нарцисса очень прикипела к Гермионе буквально за пару дней. Она казалась цветочком, чуть поломанным и очень одиноким. Ни Регулус, ни Сириус с ней не контактировали и не общались, а все остальные в школе предпочитали сторониться из-за фамилии, а сама девчонка была не из инициативных. Гермиона решила, что иметь в подругах человека, напрямую связанного с главными слугами Волдеморта — к лучшему, а потому потихоньку сближалась с Нарциссой. Она была интересная, не глупая, сопровождала Гермиону в библиотеку. Девочки занимались вдвоем, в уютной тишине. Один только Мерлин знает, как долго она мечтала вот о таком друге, с которым можно учиться, с которым можно просто шепотом обсудить что-то неприхотливое. А уж тем более о подруге. Очень, очень приятно. Блэк часто рассказывала о тех или иных фигурах, популярных ребятах, да и в целом полностью взяла на себя обязанности гида в социальную жизнь школы. По-хорошему, этим должен был заниматься Регулус Блэк, префект Слизерина. Тихий, скрытный Регулус. Он всегда находился где-нибудь в тени и сильно не высовывался. Отвечал на уроках лишь тогда, когда его спрашивали. Исправно выполнял свои обязанности, был вежлив с преподавателями, но общался лишь с двумя своими друзьями — Барти и Эваном. Нарцисса рассказала, что обычно с ними таскался и Северус Снейп, но в этом году он почему-то опаздывал, не прибыл к началу учебного года. Делая мысленные заметки обо всех и обо всем, Гермиона просто жила, пока могла. Наслаждалась родными стенами Хогвартса, усиленно занималась, помимо официальной учебной программы поглощая тонны дополнительной литературы, гуляла по берегу Черного озера со своей новой подругой, иногда препиралась с Люсиндой из-за очереди в душ. А еще были Мародеры. Римус, как и обещал, приглядывал за ней, но быстро оставил это занятие, поняв, что Нарцисса уже все сделала за него. Время от времени к ней цеплялся Сириус, опускал свои шуточки, сверкал серыми глазами и удалялся, громко хохоча. И совсем его не смущало, что кроме него над его шутками никто и не смеялся — он был сам себе юморист, сам себе аудитория. Все было хорошо. 7 сентября 1977 года. Регулус пересек порог класса Защиты от Темных Искусств за две секунды до звонка. Преподаватель уже стоял на своем привычном месте, выжидающе глядя на почти опоздавшего ученика. Оглядев класс, Регулус понял, что единственное свободное место было рядом с новенькой ученицей. Смерив презрительным взглядом предателя Крауча, который устроил свою задницу за партой Розье, хотя всегда сидел с Регулусом, он медленно прошел к свободному месту и приземлился рядом с Грейнджер. Взмах палочки, и вся необходимая для занятия канцелярия из сумки плавно переместилась на шершавую деревянную поверхность. Взгляд Регулуса оказался направлен на педагога. Профессор Свифт устроился на эту должность еще в конце прошлого года, потому что предыдущий преподаватель слег с признаками драконьей оспы, и уже успел завоевать авторитет среди учеников. Бывший аврор в отставке — самый подходящий человек, которого можно было бы пригласить в Хогвартс в качестве преподавателя по ЗоТИ. Суровый мужчина, чье лицо было испещрено мелкими шрамами, был строг, моментами даже жесток, но методы преподавания у него были крайне эффективные. Регулус и сам чувствовал к Свифту что-то вроде уважения. — Добрый день, дети. Как вы знаете и помните, весь предыдущий год мы с вами посвятили изучению защитных заклинаний. В этом учебном году мы начнем новый блок — заклинания боевые. Кто-нибудь может дать точное описание данному термину? Класс молчал. Не потому, что никто не знал ответа, тем более на подобный вопрос, — они ведь на Слизерине. Просто у профессора Свифта была... привычка... делать что-то экстравагантное в самый неожиданный для этого момент, и никто из присутствующих не хотел получить ожог или растяжение или что-то в этом роде. — Лес рук... А, как славно, в классе кто-то осмелился ответить. Мисс Грейнджер, если я правильно помню? Стул рядом с Регулусом отодвинулся, девчонка встала со своего места. Вот и невинная жертва. С ее стороны повеяло чем-то фруктовым. Еле различимо. Блэк подпер челюсть ладонью и повернул голову к новенькой. Вытянутая в струну спина, приподнятый подбородок, чуть вздернутый нос. Каштановые волосы были заплетены в небрежную косу, кончик которой доставал до поясницы. Типичная хорошая девочка-отличница. Интересно, как ее занесло в Слизерин? — Боевые заклинания — это класс магии, направленный исключительно на нанесение вреда противнику, обезоруживание и оглушение. Защитные заклинания не относятся к классу боевых. Тем не менее, даже некоторые бытовые и на первый взгляд безобидные чары можно использовать в качестве боевых, сэр. — Правильно, девочка, — Свифт одобрительно закивал, не отводя взгляда от новенькой. — Не могли бы вы привести пример боевых заклинаний? — Конечно, профессор. В разряд боевых входят такие заклинания как Эспеллиармус, Депульсо, Иммобулюс, Орбис и многие другие. Также к данному классу можно отнести два из трех непростительных закл... — Петрификус Тоталус! Все произошло молниеносно, Регулус аж еле успел пригнуться. Профессор настолько неожиданно и быстро выстрелил в Грейнджер заклинание, что весь класс за долю секунды повскакивал со своих мест. Но заклинание отлетело от моментально выставленного Протего вокруг новенькой. Она держала палочку в тонких пальцах и недоуменно смотрела на Свифта, вокруг нее затрещала свежая, легкая магия. Но Регулус не слышал, как она произносила заклинание... Владеет невербальной магией, значит. Становится интересно. Блэк сфокусировался на фигуре Гермионы и теперь уже неотрывно следил за ней. — Хорошая работа, мисс Грейнджер! Какая реакция! Позвольте поинтересоваться, на каком факультете Ильверморни вы обучались? — Эм... В-вампус, сэр. — О, тогда все понятно, вы, должно быть, натренированная многолетней практикой ведьма! На вашем факультете особое внимание выделяют именно на физическую форму и боевые способности, — в ответ новенькая лишь неуверенно кивнула, отводя глаза. Застеснялась, что ли? Но, вопреки сказанному профессором, ее тело не выглядело сильным. Скорее тонким, как ветка. Чуть надави, и узкая талия захрустит и переломится на две половины. — Тогда вы не будете против, если мы с вами продемонстрируем классу настоящую дуэль? Грейнджер на миг растерялась, бегло разглядывая старика, но через секунду кивнула и твердым шагом подошла к профессору. Оба подняли свои палочки к лицу, отдавая честь, а потом развернулись спинами и отошли на пять шагов друг от друга — на обязательные десять не хватило бы пространства на подмостке. — Готовы, мисс Грейнджер? — А вы, мистер Свифт? Класс одобрительно заулюлюкал, поддерживая одногруппницу. Регулус увидел, как Нарцисса, сидящая за одиночной партой чуть левее, изящно хихикнула в ладошку. Все эти дни она ходила с новенькой, показывая ей замок. Блэк не знал, как относиться к их дружбе. С одной стороны, новенькая была дочерью магглорожденного, а ее мать была предательницей крови. Такие сомнительные связи вряд ли пойдут на пользу Цисси. Но с другой стороны... Пять предыдущих лет у кузины особо не выходило ни с кем подружиться. Даже с собственными соседками по комнате. Она была так рада новой знакомой, что даже терпела рядом с собой взбалмошную блондинку с Хаффлпаффа, когда та увязывалась за Грейнджер. — Замечательно, мисс Грейнджер! — кажется, профессор совсем разгорячился в предвкушении дуэли. Он горделиво расправил плечи. Девчонка не наступала первой. — Инкарцеро! Грейнджер не сдвинулась с места. Просто словила луч заклинания кончиком своего древка и перенаправила его в стену. Свифт хмыкнул и начал просто обстреливать ее проклятьями, постепенно увеличивая темп, пока новенькая стояла, словно ее ноги прилипли к полу, и просто отбивала каждый луч, что в нее летел, при этом не выставив ни одного щита за все время дуэли. Она бы выглядела почти скучающей, почти незаинтересованной, если бы Регулус не улавливал ее сосредоточенный взгляд на кончике каждого летящего к ней проклятья. — Ну же, девочка, ты не хочешь ответить мне? Орбис! Петрификус Тоталус! Остолбеней Дуо! Несмотря на провокации, Гермиона тактики своей не меняла до тех пор, пока профессор, между прочим, не молодой человек уже, не начал уставать. Поняв, что ничего от нее не добьется, он опустил палочку, выдыхая. Класс уже разочарованно начал отвлекаться на другие вещи, но и здесь новенькая умудрилась всех удивить. Как только древко профессора оказалось опущено к полу, она начала резво наступать. Регулус смотрел, как она беззвучно шевелит губами, шепчет заклинания так, чтобы никто ее не услышал. Она была похожа на пластилин, гнущийся под чужими руками, все время меняла свою форму, двигалась, как будто кто-то за нее управлял хрупким телом. Однако все портили движения рук: они были резкими, малоамплитудными, и у Блэка было ощущение, что она жалеет энергию, жадничает. Больше всего его заинтересовала, конечно же, общая продуманность. Грейнджер составляла связки из заклинаний, не бросала их необдуманно, как, например... Регулус выкинул ненужные имена из головы и вернулся к наблюдению за дуэлью. Свифт сразу же ушел в защиту, пока Гермиона делала выпады, приближаясь к сопернику. Ученики снова приковали взгляды к ней, жадно поглощая каждое ее движение. Где-то сбоку даже Барти и Эван начали выкрикивать что-то вроде «вперед, новенькая!». Регулус осуждающе сдавил зубы, почти закатив глаза. Из палочки Грейнджер вырвалась мощная струя воды, окатывая профессора с ног до головы, а сразу же за Агуаменти вылетел голубой луч Глациуса, который она кинула в ноги, от которого защититься не удалось — настолько был быстр темп девчонки. Свифт сразу же весь от шеи до ступней покрылся толстой коркой льда, его древко улетело в сторону. Весь поток опасно затих, ожидая реакции профессора. Но тот внезапно расхохотался от всей души. Видимо, ему это принесло удовольствие. — Замечательно, мисс Грейнджер! — казалось бы, еще чуть-чуть, и он растопит весь этот лед своим горячим щенячьим восторгом. — Я бы хотел сказать, что вы побили старика, но завершу эту дуэль советом... Нельзя недооценивать своего противника. Тело Грейнджер вмиг оказалось объято растущими из каменного пола плющами. Та типично по-девичьи взвизгнула, когда растения подняли ее в воздух и подвесили в горизонтальном положении в двух метрах от земли. Ее палочка упала на пол и укатилась куда-то под преподавательский стол. Взгляд Регулуса беспристрастно скользнул по ее фигуре и изгибам, останавливаясь на чуть приоткрывшихся из-под юбки бедрах, что были стиснуты тонкими лианами. Они буквально впивались в светлую кожу, он мог видеть, как кожа вминалась, подстраивалась под давление и начинала краснеть. Останутся следы. Свифт сразил ее без вербального заклинания. И без палочки. Слизеринцы были крайне довольны представлением, кончившимся ничьей, а Регулус понял, почему Шляпа отправила Гермиону Грейнджер именно на их факультет. Заставить противника поверить, что ты не можешь драться, чтобы выйти из глухой защиты, а потом ударить в самый неподходящий момент, да еще и обезоружить таким хитрым и подлым способом — очень по-слизерински. Пока дуэлянты разбирались с ловушками, в которые друг друга загнали, Регулусу в голову пришла идея. Будучи в Хогвартсе, у него не было возможности потренироваться в дуэлях. Дома его обучали отец и кузина Белла — хотя ее уроки обучением точно не назовешь, — но месяцы без нормальной практики сказывались на его способностях, а ему к Рождеству необходимо быть в форме. — Профессор Свифт, — подал голос Регулус. — Могу я тоже попробовать сразиться с мисс Грейнджер? Розье и Крауч сразу же синхронно присвистнули, а Нарцисса обрывисто выдохнула сбоку. Но взгляд Блэка был направлен только на Гермиону. Аккуратная бровка скептично выгнулась, пока она внимательно разглядывала его лицо в попытках считать намерения. Регулус повторил ее жест, как бы спрашивая — «слабо?». Девичья верхняя губа дернулась, выказывая неприязнь. — Ну, я только за, мистер Блэк, но вам нужно спросить у самой мисс Грейнджер, хочет ли она этого. Как вам идея, мисс? Новенькая только пожала плечами, как бы говоря «мне все равно», и Регулус возможности упускать не стал. Потребовалось несколько секунд, чтобы оказаться на подмостке. Грейнджер пару секунд о чем-то думала, а потом подошла к Регулусу, поднимая палочку в приветственном жесте. Нос снова уловил ее запах, только в этот раз он смог его определить более точно — персики. Блэк успел разглядеть россыпь веснушек на ее носу и крапинки болотистой зелени в карих глазах. Взгляд был твердый и уверенный, но нет никаких шансов, что эта полукровная девчонка, которая ему макушкой еле до рта доставала, могла его обезоружить. Он не стар, не глуп, а свой стиль она уже показала. Ему надо только подстроиться и обезоружить ее. — Постараюсь поддаться, не люблю вредить женщинам, — шепнул Блэк, не удержавшись. Ответом ему был лишь острый взгляд, выражающий скептицизм и недоумение. Регулус повторил приветственный жест, и они, развернувшись, разошлись на пять шагов. На этот раз девчонка ударила первой. Два волшебника осыпали друг друга заклинаниями, некоторые из которых могли серьезно навредить противнику. Не все из них Регулус мог определить, не услышав вербального заклинания. Режущие, оглушающие и обезоруживающие проклятья летели навстречу друг другу, но ни одно из них так и не достигло своей цели. Но у него кое-что получалось. Блэк радовался, что заставил девчонку хотя бы двигаться по подмостку, и она не стояла на одном месте так, словно он ей не противник. С каждой секундой ее движения становились размашистее, но и самому Регулусу нужно было прикладывать все больше усилий, хотя он был ловцом и не особо из-за беспокоился из-за физического аспекта дуэли. Он пытался совмещать физическое с магическим, пробовал насылать заклинания под разными углами. Лоб взмок, стало жарко. Резинка с медовой косы слетела куда-то, и теперь Грейнджер была растрепана, а еще она злилась. Это было видно по поджатым губам, дергающимся в выражении ярости, по ее движениям. И Регулус злился тоже из-за того, что не получалось завершить дуэль. Даже ничьей не получалось. Осознание того, что вот уже три минуты он не мог вывести из строя какую-то грязную мелкую пигалицу птицей билось в его голове. Злоба на самого себя росла, съедая все самообладание. Чем он будет полезен Темному Лорду, если даже девчонку в дуэли победить не может? Как он будет смотреть в глаза родителям? Чего он стоит? Где все уроки отца — неужели ничего не отложилось в голове? Он — чистокровный наследник величайшего из домов, не мог выхватить палочку из маленькой худощавой руки, сломать которую у него не вызвало бы никакого труда. И мозги заработали вопреки всему, чисто из упрямства. Если он не мог добраться до нее заклятьями, значит он просто сломает ей руку сам. Почему бы и нет? И так он начал продираться вперед сквозь заклятья. Иногда делал шаг назад, чтобы успеть отбить какой-нибудь луч, но все равно двигался к Грейнджер. Она же не отходила ни на сантиметр, то ли принципиально, то ли не понимала, зачем он сокращал дистанцию. И вот, он стоял в двух метрах от нее. Теперь-то она не жалела движений руками, сполна ими размахивала, ведь отбивать вблизи было гораздо сложнее. Они не смотрели друг на друга, только на палочки, пока Регулус не решился в удачную секунду дернуться к ней и схватиться за ее древко. Только вот она мигом ошпарила его ладонь, из-за чего он болезненно ее отдернул. Вот тогда ненависть к себе, и к Грейнджер начала натурально слепить. Регулус остановился и опустил палочку, тяжело дыша. Он не мог поверить, что вот это лохматое недоразумение смогло разбить его самообладание вдребезги. Девчонка остановилась тоже, глядя на его ладонь с какой-то мерзкой, сколькой жалостью. С чувством, которое он возненавидел. И ему захотелось обжечь ее тоже, ударить тоже, обидеть в ответ, как обидела его она. Он отвернулся и специально, очень тихо и себе под нос, шепнул обыкновенное для всех в этой школе оскорбление: — Грязную кровь все равно не очистишь, Грейнджер. Новенькая сделала маленький шажок вперед, заставив Регулуса почти отступить, а потом его щеку обожгло от сильного удара девичьей ладонью так, что голова дернулась в сторону. Он пораженно уставился на Гермиону, пока класс в гробовой тишине наблюдал за развернувшейся сценой. Но новенькая не собиралась больше никого кормить впечатлениями и новыми поводами для сплетен. Она молча сошла с подмостка, палочкой собрала все свои вещи в сумку и вышла из класса, игнорируя профессора и пристальные взгляды сокурсников. Ни разу не оглянулась. Регулус так и стоял с раскрытым ртом, пялясь ей в спину, пока дверь за ней не захлопнулась. 8 сентября 1977 года Субботнее утро радовало учеников Хогвартса прекрасной погодой. Осень решила немного затянуть с появлением, поэтому подростки вовсю успевали как следует погреться под солнышком. Лежащая на увеличенном заклинанием покрывале Гермиона Грейнджер с удовольствием подставляла лицо солнечным лучам, подложив руки под голову. Рядом, поджав под себя ноги, сидела Нарцисса, наколдовавшая себе зонтик. Кузина ненавидела загорать, а вот Грейнджер явно было все равно на аристократическую бледность. Регулус смотрел на нее издалека, сидя в тени дуба у кромки Черного озера. Щека после ее удара давала о себе знать болью лишь первые минут пять, но у Блэка было устойчивое ощущение, что она адски горит даже спустя сутки. Ни разу в жизни его никто не бил. Он испытывал на себе Круцио, не раз был ранен Беллой во время тренировочных дуэлей, но еще никто и никогда не поднимал на него руку вот так. Регулус неосознанно приложил прохладную ладонь к месту удара. Назойливое чувство унижения не оставляло его в покое. Мало того, что он не смог хотя бы палочку выбить из рук девчонки, так она еще и оказалась полукровной предательницей крови. Самолюбие было ранено, и Блэк думал, что ему делать в такой ситуации и как смыть с себя позор. — Эй, ты чего тут сидишь один? — из-за ствола дуба показался Розье, приземляясь рядом. — До сих пор зализываешь раны после вчерашней взбучки? В голосе Эвана слышалась явная насмешка. Блэк лишь фыркнул, скрестив руки на груди. — Да ладно тебе,не дуйся, — Эван пихнул Регулуса в плечо, пытаясь растормошить друга. — Ищи в ситуации плюсы, Блэк. Захотелось закатить глаза. — И? Какие плюсы, по-твоему, можно найти в том, что тебя отмудохала карлица-полукровка? Розье громко расхохотался, подняв лицо к небу. — Ну, наверняка у этой карлицы-полукровки можно много чему научиться. Не думаю, что она тебе откажет, если ты включишь это ваше блэковское обаяние. — Попросить Грейнджер научить меня сражаться? Исключено. — А что ты собираешься делать? Беллатриса не сможет учить тебя на расстоянии, а к Рождеству уже нужно... — Я в курсе, что нужно сделать к Рождеству, Розье. Не надо мне об этом напоминать. Товарищ коснулся больной темы. Да, его готовили к этому последние два года. Он владел Легилименцией и Окклюменцией, был не самым плохим дуэлянтом, у него были превосходные манеры, чистая кровь и огромное наследство, но что с того, если он так и не стал воином? Уголок губы дернулся вниз при воспоминаниях о том, как Белла три дня подряд пыталась выбить из него луч Круцио или Авады Кедавры. Он так и не смог. Регулус не хотел разочаровать Темного Лорда. Он готовился к посвящению. Хотел, желал (да ведь?) этого всем сердцем, и не мог позволить себе упасть лицом в грязь на глазах у одного из сильнейших волшебников их времени. Таков был его долг как наследника, в конце концов. — Слушай, Реджи... Не воспринимай это так, будто ты первогодка, а эта девчонка — твой преподаватель. Просто воспользуйся ею. Тебе нужны тренировки, ну так заставь ее тратить свое время на тебя и поделиться опытом и знаниями. Не загоняйся так, дружище. Регулус кивнул и устремил взгляд к Озеру, из которого на секунду показалось огромное щупальце. Да, так он и поступит. Не время для принципиальности.