Тьма не разлучит нас

Сентябрь 1991 г Теодор уехал в Хогвартс. Медея думала, что даже не заметит его отсутствия. Но замечала. Она больше не слышала его смех в столовой Детского центра. Не видела, как он бегал по коридору на переменах с друзьями. Он больше не отдавал ей порталы, когда запасы Меди заканчивались. Он больше не болтал за ужином в особняке Ноттов. Не бегал по ночам в коридоре, когда Медея оставалась там на ночь. Не таскался за ней в Косом Переулке, чтобы девочка не потерялась. Всё это такие мелочи, но бросалось в глаза. Это нарушало привычное спокойствие, едва наступившее после смерти отца. Медея с матерью теперь жила на окраине Бирмингема в довольно милом таунхаусе. Район не самый лучший, но и не самый плохой. Мама теперь не замыкалась в себе, но она изменилась. Первое время после похорон Эмма проводила все вечера дома, Медея находила пустые бутылки от вина по всему дому. Теперь бутылок не было, а мама стала всё чаще задерживаться на работе. Медея думала, что это даже хорошо – пусть мать отвлечётся, пусть даже на проблемы других людей. Меди даже стала приводить в гости подруг. Джули и Тони часто тыкали во что-то пальцами и спрашивали о предназначении предмета. Тони так испугалась телефона, который однажды имел неосторожность зазвонить при гостьях, что даже бокал разбила. А когда Меди принесла пиццу, Антуанетта даже пальцам не прикоснулась «к этому странному месиву из всех продуктов, которые повар смог найти», хотя девочки и убеждали её, что это почти пирог. Вот и сегодня после уроков Медея решила удивить подруг таким чудом магловской техники как плита и приготовить ужин самостоятельно. Девочки переместились в прихожую и уже привычно сняли там мантии. Медея торжественно провела девочек на кухню, и они расселись за столом. - Итак, - торжественно произнесла Меди, - я могу приготовить яичницу, а могу омлет. Что выбираете, дамы? Девочки захихикали и единогласно проголосовали за омлет. Вероника даже помогла смешать яйца с молоком, хотя у плиты Меди деловито стояла одна. Когда блюдо было готово, и девочки расселись за столом и поглощали быстрый ужин за болтовнёй о занятиях, мальчишках и самых вкусных на Косом переулке пирожных, Антуанетта вдруг спросила: - А вы с Теодором переписываетесь? Медея даже подавилась от неожиданности. - Нет, - ответила Меди, - ты же знаешь, мы никогда не ладили. С чего ты вдруг спросила? - Ну, знаешь, - она оглядела подруг, - на следующий год нам тоже ехать в Хогвартс. Я просто хотела узнать, как… там. - Он часто пишет Грейс, - сказала Медея, - пишет, что в Большом зале потрясающие пиры, что ему легко даются уроки, что все соседи по комнате – его друзья. А, и ещё он писал, как здорово колдовать палочкой. Все девчонки мечтательно вздохнули. Они все хотели быстрее взять в руки свои первые волшебные палочки. - Он бы не стал писать Грейс о плохом, - многозначительно кивнула Ронни, - даже если что-то не так, он бы ей не написал, - девочка отправила в рот последний кусочек омлета. - Да, - согласилась Меди, - не написал бы. - А факультет? – не отпускало любопытство Тони, - на каком Тео факультете? - На Слизерине, - Медея закатила глаза, - дядя целую неделю ходил надутый от гордости, когда от Тео пришло первое письмо. - Здорово, - протянула Тони, - я тоже хочу на Слизерин. - Зачем? – удивилась Джулиана, - с этого факультета выходит больше всего тёмных волшебников. - Это лишь выдумки, - отмахнулась Тони, - их распускают те, кто туда не попал. А вообще, учиться на Слизерине – это семейная традиция Шаратонов. - Будет здорово, если мы попадём на один факультет, - сказала Ронни. - Это невозможно, - вздохнула Меди, - я ведь грязнокровка, помните? – подруги возмущённо заохали, - не отрицайте. Я знаю, что это так и что на твоём Слизерине, Тони, таких не любят. Так что на один факультет нам всем не попасть. - Но я всё равно буду этого хотеть, - упрямо улыбнулась Вероника, - к тому же, это не обязательно должен быть Слизерин, - девочка пожала плечами. - А давайте-ка мы поговорим про факультеты, когда будем ближе к Хогвартсу, - Джули закатила глаза. Вскоре пришёл мистер Лериш и забрал девочек по домам, а Медея осталась дома одна. Когда мама вернётся угадать было нельзя, но интуиция подсказывала, что сегодня рано её ждать нет смысла. Медея решила почитать. Дядя подарил ей несколько книг, иногда она брала книжки из семейной библиотеки, но сейчас непрочитанной литературы из магического мира у неё не было, потому Меди взяла одну из маминых книжек по магловской психологии. Она была довольна интересна, и девочка не заметила, как на часах высветилось девять вечера. Медея взглянула в окно, но машин, похожих на мамину, видно не было. Меди приняла душ и спустилась в гостиную. Она включила телевизор, просто чтобы не было тишины. Экран загорелся, появился звук, и вместе они сложились в какое-то телешоу. Меди не любила такие передачи и, чтобы отвлечься, снова взяла мамину книгу. Когда в замке повернулся ключ, Медея поняла, что уснула. Она сонно потёрла глаза и пошла встречать маму, отметив, что на часах почти полночь. - Солнышко, - воскликнула Эмма, - ты почему ещё не спишь? - Я ждала тебя, - Меди учуяла запах цветов, которые мама неловко убрала за спину, - От кого букет? - Букет… - протянула женщина, - ну, один мужчина… он проявляет интерес. - Понятно. - Знаешь, Солнышко, - мама вдруг положила руку на плечо дочери, успокаивая девочку, что девочке не нужно было, - он… проявляет интерес уже давно, - женщина смущённо улыбнулась. - И как давно? – спросила Медея резче, чем нужно было, но ведь со смерти папы прошло не так много времени, а у неё уже другой мужчина? - Два месяца, - Эмма уловила в голосе дочери неодобрение, - почти, - она прошла в гостиную, - он – хороший человек. - Ясно, - Медее не хотелось продолжать этот разговор, - я пойду спать. Девочка взбежала по лестнице и, хлопнув дверью, зарылась в одеяло. Да, мама – взрослая женщина. Нет ничего удивительного в том, что она хочет наладить личную жизнь, но ведь ещё слишком рано. Мерлин, ещё слишком рано. Медея ещё не готова к тому, чтобы по её дому ходил какой-то мужчина, обнимал маму, выносил мозг Медее. А если мама захочет, чтобы Меди звала его папой? Нет, нет, нет. Для всех подобных мыслей ещё рано. Девочка почти уснула, когда увидела непонятную вспышку за окном. Девочка встала с кровати, ведомая любопытством, чтобы лицезреть на улице три силуэта. Меди открыла окно, впуская холодный ночной воздух в комнату. - Да наплевать мне на маглов, - донеслось до слуха девочки. - Нет, не наплевать, - поучительно сказал один из силуэтов, - Статут, все дела, помнишь? Смотри, а то ещё в Азкабан упекут. - Не упекут, - отозвался первый голос, - я – чистокровный волшебник, меня не упекут в Азкабан из-за такой грязи как маглы! Статут? Азкабан? Маглы? Да это же волшебники. Другой силуэт что-то ответил, но Меди не разобрала слов. А потом все трое рассмеялись и направились к дому. К её дому. У них крепкий замок, но палочкой открыть его будет несложно. Медея побежала в спальню матери. - Мама, проснись! Там волшебники. Они идут к нам домой! – шептала девочка. - Какие волшебники, Медея? – сонно пробормотала Эмма, она уже давно перестала звать дочь более магловским именем «Амелия». - Я не знаю, - девочка заговорила чуть громче, - они просто… Медею перебил шум внизу. Мужские голоса. - Оставайся здесь, Солнышко, - мама одномоментно проснулась, схватила халат. Эмма вышла из спальни, прислушиваясь. Меди прильнула к открытой двери. - Кто вы такие? – услышала девочка мамин голос, - Немедленно покиньте мой дом, - а потом шум, глухой удар и мамин вскрик. Не раздумывая, Медея бросилась к матери, но её поймали крепкие руки. Мужчина с русыми волосами и шрамом над левым глазом держал её за плечи. Ещё один мужчина держал маму за руки, его лицо скрывалось за капюшоном мантии. А другой мужчина держал одной рукой маму за волосы, утягивая её книзу, а во второй руке держал палочку, кончик которой светился – единственный источник света. - Ого, аж две, - засмеялся мужчина в капюшоне. - С ума сошёл, - возмутился мужчина со шрамом, - эта ж ещё ребёнок. - Правда? - мужчина с палочкой выпустил мамины волосы и подошёл к Медее достаточно близко, чтобы девочка рассмотрела его хищную улыбку и рыжие космы, - и сколько же тебе лет? - Убирайтесь отсюда, - выкрикнула Медея и набросилась на него. Меди попыталась пнуть гада, но тот увернулся, а руки на её плечах сомкнулись сильнее. - Боевая, - ухмыльнулся косматый и влепил Меди размашистую пощёчину. На мгновение перед глазами девочки померк единственный источник света – кончик палочки, и она обмякла в руках мужчины со шрамом. - Нет, - взвизгнула мама, - ей всего десять. Пожалуйста, не трогайте её, - Эмма попыталась вырваться из рук мужчины в капюшоне, но тот ударил её куда-то под рёбра, и женщина приглушённо застонала. - А на что ты готова, чтобы не трогали твоего мерзкого выродка? – усмехнулся косматый. Он вернулся к Эмме, подошёл к ней вплотную, схватив свободной рукой подбородок женщины. Не дождавшись ответа, он впился в губы Эммы грубым поцелуем. Её глаза расширились и заблестели от слёз. Меди уже пришла в себя и попыталась вырваться для новой попытки наброситься на обидчика, но мужчина со шрамом прижал её к себе и закрыл рот рукой. - Лучше не привлекай к себе внимание, - зашептал он, - тогда тебя не тронут. Медея попыталась дёрнуться, но хватка мужчины не ослабла, и слёзы бессилия и беспомощности полились из глаз ребёнка. А тем временем косматый не прерывал поцелуя. Мужчина в капюшоне освободил одну руку и, отбросив мамин махровый халат, скользил по её бедру, проникая под сорочку. Грубая ладонь скрылась под тонкой тканью, и мама вздрогнула. Косматый оторвался от губ женщины, и из её груди вырвался судорожный вдох. - Я, кажется, вижу диван, - косматый повернулся к гостиной. Из его палочки вылетело два светящихся шарика, и они мягко поплыли по комнате, раздвигая ночную темноту. Косматый вальяжно прошёл в комнату, - точно, диван. Там будет удобнее, - снова эта хищная улыбка. Мужчина в капюшоне толкал Эмму впереди себя, пока она не оказалась перед косматым, который успел рассесться на диване, широко расставив ноги. - Ты ведь взрослая, - прохрипел Капюшон, - знаешь, чего он хочет. - Да… - просипел косматый, потирая бугорок между ног, - давай, сделай мне хорошо. Медея увидела, как её мама опускается на колени между ног косматого, расстёгивает ширинку и вынимает странный длинный орган. Раньше десятилетняя Меди никогда такого не видела, но мама не удивилась. Эмма обхватила конец органа губами и начала медленно насаживаться на него головой. Косматый запрокинул голову от удовольствия. - Детям лучше этого не видеть, - буркнул мужчина со шрамом и завёл Медею за стену. Он больше не закрывал девочке рот, но хватку на плече не ослабил. Пока из гостиной слышались чмокающие звуки и мужские развратные стоны, Медея рассматривала своего надзирателя. Мужчина был невысоким и худым, за спиной болталась простая чёрная мантия. Он был одет в плотные брюки и белую рубашку. На поясе висел широкий ремень с громоздкой пряжкой, игриво поблёскивающей в скудном свете из гостиной. - Не смотри на меня, - рыкнул он, когда глаза девочки стали подниматься к его лицу, и надавил на её макушку, направляя лицо в пол. Медея собиралась послушно стоять, но из гостиной послышался грохот (Меди догадалась, что это упал стол), возня, и тут мама закричала. Девочка дёрнулась, пытаясь высвободиться и броситься на помощь к матери. Мерлин, почему сейчас жар не бурлит под кожей и не сжигает этот дом вместе с этими ублюдками?! Надзиратель дёрнул Медею в сторону, но крики не прекращались, и Медея не перестала вырываться. - Инкарцеро, - в руках надзирателя оказалась палочка. Медея почувствовала, как верёвки впиваются в запястья и лодыжки. Зато хватка на плече пропала, и девочка рухнула на пол, ударившись головой где-то в районе виска. В ушах сразу зазвенело, но девочка продолжала слышать крики матери. - Пожалуйста, - услышала Медея собственный слабый голос, - пожалуйста, отпустите нас. Мужчина со шрамом опустился рядом с Медеей на колени и помог девочке сесть. - Я не могу их остановить, - он озабоченно посмотрел на её левый висок, - Они – мои друзья и хотят… развлечься. Эмма издала особенно громкий крик. - Вы все окажетесь в Азкабане, - прошипела Медея, - Я всё расскажу аврорам. Мужчина со шрамом ошарашенно посмотрел на Медею. Казалось, ещё чуть-чуть и его глаза расширятся настолько, что глазные яблоки выскользнут. Девочка даже представила себе это печальную картину: два белых шарика с ошмётками сосудов и нерва катятся по ночному полу под ноги обитателей гостиной. - Откуда ты знаешь про Азкабан? – проговорил надзиратель почти по слогам. Но Медея просто молча сверлила его взглядом, - Откуда ты, проклятая магла, знаешь про чёртову тюрьму для волшебников? – прокричал он и тряхнул девочку за плечи так, что её голова запрокинулась, столкнувшись со стеной. Окружающий мир поглотила темнота, но Медея почувствовала такую лёгкость в теле. Поняв, что верёвки больше её не сковывают и ничьи руки не держат, она вскочила на ноги, прежде чем её успели поймать. Но темнота не отступила. Медея поняла, что это не просто темнота – это кромешная тьма, сквозь которую она видит силуэты из света. Возле неё сидел сгусток света, он переливался с тёмно-синего на голубой. Медея наблюдала, как он тянется к плечам огненного сгустка света с красными молниями в виде самой Медеи. Голова её сгустка запрокидывается, а всё тело словно оседает, когда сине-голубое облако резко отлетает от Медеи. Девочка следит за ним глазами и видит, как рядом с ним появляется ещё один сгусток грязно-зелёного цвета, который Медея никогда бы не посмела назвать светом. Медея сделала пару несмелых шагов к этим сгусткам и увидела третий – коричневый с пурпурными переливами. Он словно отсоединился от бледно-серого облачка и присоединился к двум другим. Они суетливо закружили вокруг Медеи, а потом стали отдаляться, быстро уменьшаясь, пока не исчезли вовсе. Медея подошла к бледно-серому облачку. Оно лежало у её ног. Меди протянула руку и почувствовала холодок, будто руку сунула в морозильную камеру. Девочка одёрнула руку, и чувство холода пропало. Но появилось чувство тревоги. Что происходит? Медея вернулась к сгустку света в форме самой себя. Сгусток неподвижно лежал. Было странно смотреть на столь безжизненную саму себя, к тому же переливающуюся огнём с красными линиями. Медея захотела встряхнуть себя, и даже попыталась. И очнулась. Голова пульсировала болью, в ушах звенело, запястья жгло, но верёвок больше не было. Медея неуверенно села, держась за голову, и уставилась на распахнутую дверь. Медея подумала, что на улице холодно, и она должна чувствовать холод или ветер, но пульсация в голове словно заглушала все другие ощущения. «Нужно встать» - решила девочка. Она медленно встала на четвереньки, держась за стену, приняла вертикальное положение. Ещё минуту пришлось постоять, чтобы голова перестала кружиться. Звон в ушах тоже затих, и девочка прислушалась. Кроме шелеста ветра за открытой дверью, тишину ничего не нарушало. Медея испугалась, не одна ли она осталась в этом доме. Что с мамой? Медея побежала в гостиную. То есть «побежала» - это громко сказано, так как каждый шаг вызывал новую волну головной боли, да ещё и тошноты. Но до матери она всё же добралась. Женщина лежала на полу раздетая. На плече блестела рана, на груди уже проступил синяк, видимый даже в темноте. Медея опустилась на колени и положила руку матери на живот, почувствовав под пальцами что-то липкое. Девочка позвала маму, но женщина не реагировала. Медея позвала маму более настойчиво, потрясла за плечо, но никакой реакции. Паника разлилась в сознании ребёнка.

***

Медее ещё не приходилось бывать в больнице. То есть её приводили на осмотр в детстве, и доктор Холбрук сам приходил к ним домой, когда маленькая Меди болела. Но сейчас, когда врачи забрали девочку и её маму и привезли в это большое безликое здание, Медея впервые оказалась в больнице по-настоящему. Девочку оставили сидеть в небольшом кабинете, а маму увезли по коридору куда-то дальше. Девочка хотела было броситься за ней, но перед Меди, словно из ниоткуда, появилась высокая брюнетка в белом халате. Женщина представилась сестрой Джуд и усадила Медею на кушетку. Воркуя, какая Меди красивая девочка, сестра Джуд обработала рану у левого виска девочки и ожоги от верёвки. Потом пришёл высокий мужчина с широкой улыбкой и тёплым взглядом. Сестра Джуд прямо расцвела, когда он появился. Мужчина оказался доктором. Он осмотрел девочку с ног до головы, взял кровь для каких-то анализов, подводил к каким-то аппаратам. В этой суматохе Меди даже не заметила, как исчезла головная боль. - Что ж, деточка, - добродушно улыбнулся доктор, просмотрев кучу бумаг после всех манипуляций, - всё не так уж и плохо. Сотрясение мозга и ссадины, а в остальном – всё в порядке. - А мама? – уже, наверно, в сотый раз спросила Меди. - Нууу, - доктор напрягся, - с твоей мамой, как мне сказали, всё несколько сложнее. Но тебе не о чем волноваться, - тут же добавил он, заметив на глазах ребёнка слёзы, - с ней всё будет хорошо, она поправится, - он прочистил горло, - но с тобой хотят поговорить полицейские, ты ведь не против? – он снова добродушно улыбнулся и кивнул сестре Джуд, которая послушно стояла у двери, а дождавшись сигнала, распахнула дверь кабинета впуская двух людей. Один из них – грузный мужчина с морщинками у глаз и с тяжёлым взглядом - полицейский. Он авторитетно попросил медиков покинуть помещение и принялся расспрашивать о том, что произошло, задавал кучу вопросов о трёх мужчинах, о чём они говорили, что делали. С каждым ответом девочки он всё больше хмурился, ведь, в большинстве своём, ответы Медеи были расплывчаты. К тому же, было непросто отвечать, не упоминая палочки и то, что она пригрозила одному из преступников тюрьмой для волшебников. А оказавшись в больнице, Медея решила, что угрожать было вообще довольно глупо, ведь они могли просто убить и саму Меди, и её маму. Когда полицейский закончил, поспешил быстро удалиться, и слово взяла сухенькая дама в сером твидовом костюме. На вид даме было лет сто, седые до белизны волосы стянуты в высокий пучок, широкий рот очерчен малиновой помадой. - Меня зовут миссис Лурд, - она подошла к Медее так близко, что девочка смогла рассмотреть золотой зуб у неё во рту, - я – представитель социальной службы. Мне очень жаль, что ты, дорогая, попала в такую историю, - миссис Лурд похлопала девочку по плечу в сочувствующем жесте, - пока твоя мама в больнице, - в её голосе зазвучал деловой тон, - о тебе должен кто-то позаботиться. У тебя есть родственники, дорогая? - Да, дядя – кивнула Медея, на секунду задумавшись, можно ли магле это знать. - Замечательно, - одобрительно кивнула женщина и полезла в свою крохотную сумочку, извлекая блокнот и ручку, - теперь скажи мне его номер, дорогая, и мы… - Нет, - перебила миссис Лурд Медея, - у дяди нет телефона. - Тогда, может, адрес? – дама неуверенно замерла, сжимая ручку с так и не открытым блокнотом. - Он живёт… - начала было девочка, но поняла, что ведь всегда добиралась до особняка Ноттов только порталом, - я не знаю адреса. - Но, дорогая, - миссис Лурд возмущённо выпучила глаза, - как же мы тогда свяжемся с твоим дядей? – она недоумённо всплеснула руками. - Я… - Медея отвела взгляд, - могла бы сама к нему прийти… - О, - дама натянуто улыбнулась и села рядом с Меди, - но как же ты доберёшься до него, если не знаешь адреса, дорогая? Или, может, ты покажешь мне дорогу? - Нет, - поспешно помотала головой девочка, - я только одна. - Дорогая, - с нажимом произнесла дама слово, которое уже стало раздражать Медею, - я не могу отпустить тебя одну. Видимо, - она печально вздохнула, - мне придётся самой заняться тобой, дорогая. - И что это значит? – девочка насторожилась. - Ну, - дама натянуто улыбнулась, от чего у Медеи вдруг пробежали мурашки по позвоночнику, - пока твоя мама в больнице, тебе придётся пожить в приюте. - Это невозможно! – девочка вскочила на ноги и отошла от сухенькой дамы, пытаясь придумать магловскую причину, - а как же моя школа? Я хожу в… особенную. - Хм, - женщина задумалась, - может, тебя кто-нибудь сможет туда водить, но, в любом случае, ты не волнуйся, дорогая, - она опять натянуто улыбнулась, - в приютах замечательные учителя. - Но… - Медея судорожно пыталась придумать что-нибудь ещё, но в голову решительно ничего не приходило, - но… - Вот и решено, дорогая, - она опять начала рыться в сумочке, запихивая обратно блокнот, - ты пока посиди здесь, а я пойду позвоню и обо всём договорюсь, - дама вновь выдала свою, видимо, фирменную, натянутую улыбочку и вышла за дверь. Медея так и осталась стоять посреди кабинета. «Нужно отсюда бежать», - решила девочка. Когда она была маленькая, много слышала о приютах. Дети в детском саду часто пугали друг друга этим страшным местом, где детей заставляют пить молоко с пенкой и будят рано, даже если никуда не надо. Да и ходить на уроки для маленьких волшебников она не сможет, если туда попадёт. Конечно, если она не придёт на занятия, дяде Эфраиму непременно сообщат, но захочет ли он помочь племяннице? Вдруг нет, он ведь всегда так безразличен к Медее. Меди сама должна прийти к дяде, тогда он не откажет. Как в прошлый раз, после смерти папы. И маме он тоже поможет! Только как она попадёт в особняк Ноттов? Точно! В тумбочке остался последний порт-ключ! Мерлин, и почему она сразу им не воспользовалась, а позвонила в скорую помощь… Ладно, не время думать об этом, нужно попасть домой. Сразу после переезда мама заставила Медею выучить номера всех автобусов, на которых она смогла бы приехать в их район из любой части города. 16, 23, 77, 84. Не так уж много, но на автобус нужны деньги. В её мантии лежало несколько кнатов, может, даже пара сиклей, но в магловском автобусе их бы не приняли. Но и Медея не поехала в мантии в магловскую больницу. Она надела мамино песочное пальто, которое сейчас мирно лежало здесь же – на кушетке. Девочка начала обшаривать карманы маминой одежды и осмотрела свои находки. Ключи, которыми она сама закрыла ночью дверь, мятная жвачка, шесть пенсов (на проезд маловато), какая-то открытка и смятый клочок бумаги, цвет которого подсказывал, что это не просто лист из блокнота. Она развернула его и… Бинго! Двадцать фунтов! Медея сунула добычу в карман и взяла пальто в руки. Первым порывом было надеть его, но в больнице одетая в верхнюю одежду девочка, наверняка, будет привлекать внимание (особенно, если учесть, что под пальто не джинсы с рубашкой, а пижамные шорты с майкой), потому она просто повесила пальто на руку. Приоткрыв дверь, Медея осторожно выглянула. Не увидев миссис Лурд, Меди выскользнула из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь, и спокойно пошла по коридору, но за углом опять из ниоткуда появилась сестра Джуд. - Куда это ты собралась? – сощурила накрашенные глазки женщина. - Миссис Лурд разрешила навестить маму, - нашлась с ответом Медея, осторожно пряча пальто за спину. - Вот и хорошо, - сразу расслабилась женщина. Как хорошо, что ей наплевать на Меди, раз ответственность несёт миссис Лурд. Медея вежливо кивнула и почти побежала по коридору. Добравшись до лифта, девочка забилась в самый дальний угол, чтобы её, не дай Мерлин, никто не увидел. Оказавшись на улице, девочка обрадовалась, что из больницы оказалось так легко выбраться, но, на всякий случай, решила не мешкать и побежала до ближайшей остановки. Медее повезло уже третий подошедший автобус, имел номер «77». Расплатившись маминой банкнотой и заняв старое потрёпанное годами сиденье, девочка выдохнула и нервно рассмеялась. Бабулька с сиденья напротив сурово посмотрела на девочку, но Меди было наплевать, она лишь хотела добраться до дома, а затем и до дяди. Нет, лучше до тёти Грейс. Медея бестолково смотрела в окно, а потом вспомнила про открытку в мамином кармане. Девочка достала её, чтобы рассмотреть получше. Маленький кусок тонкого картона с рисунком плюшевого мишки. Меди перевернула открытку и увидела незнакомый почерк: «Пусть эти цветы украсят твой день. Винсент.» Значит, мама хранит открытку от того мужчины, который за ней ухаживает. Медее стало как-то неприятно от этой мысли. Она сломала открытку пополам и сунула под сиденье, по-детски надеясь, что без этого куска картона мамин тайный поклонник бесследно исчезнет. А тем временем за окном стали мелькать знакомые дома и магазины, автобус приближался к нужной остановке. Выходить уже через две. Через одну. На нужной Медея выпрыгнула из большой машины и направилась знакомой дорогой. Чем ближе подходила девочка к своему дому, тем больше становилась её скорость, так что последние пару десятков метров она уже бежала. Почти взлетев по ступенькам на крыльцо, Медея дрожащими руками вытащила ключ. Она уже вставила его в замок, когда за спиной остановилась машина – маленький жёлтый жук. Из него высунулась миссис Лурд и крикнула что-то вроде: «Вот ты где, маленькая негодница», - но Меди не слушала. Она толкнула входную дверь, взбежала по ступенькам и почти вышибла дверь в свою комнату. Внизу послышались шаги – похоже миссис Лурд уже в доме. Нужно торопиться. Медея судорожно выдвинула ящик с порт-ключами. Красные – в школу, зелёные – домой. А где же последний синий? Медея перебирала мешочки, пытаясь найти нужный, но никак не получалось. А шаги уже на лестнице. Медея снова в панике начала перебирать мешочки. А шаги всё ближе. Ладно, тогда она может переместиться в Детский центр и попросить учителей о помощи. Медея уже взяла красный мешочек и радостно вскрикнула – на глаза попался заветный синий! Шаги совсем за дверью. Меди раскрыла синий мешочек и высыпала на ладонь перламутровую пуговицу. Девочка успела заметить фигуру в твидовом костюме, прежде чем почувствовала привычное давление в животе и торнадо окружающего мира. И в следующий миг она уже в холле с портретами, а голова пульсирует так, будто она снова приложилась об пол. Медея схватилась за голову, но боль быстро прошла, и девочка побежала к кабинету Эфраима, но перед ней возник эльф, завёрнутый в синюю наволочку, и поклонился, хоть и не так низко, как кланялся Эфраиму или Тео. Кажется, это Робби. - Хозяев нет дома, мисс, - объявил Робби скрипучим голосом. - А где они? – спросила Меди, мысленно поминая Мерлина и Моргану. - Хозяева не докладывают Робби, - покачал головой эльф. - Тогда я подожду их. Буду в своей спальне, так что, пожалуйста, сообщи мне, когда дядя или Грейс вернутся. - Как мисс будет угодно, - поклонился эльф и исчез с тихим хлопком. Медея поплелась в «свою спальню», которая на самом деле была гостевой комнатой, непонятно как оказавшейся в хозяйском коридоре. Оказавшись там, Медея рухнула в кровать и уснула. Бессонная ночь должна была когда-нибудь нагнать её. Медея проснулась, наверно, через пару часов и потянулась на кровати. Запястья и лодыжки отозвались глухим жжением, напоминая о сегодняшней ночи. А резкое урчание в животе напомнило, что уже даже не утро, так что нужно бы что-нибудь съесть. Девочка ещё разок потянулась, лениво открыла глаза. И замерла. На кресле сидел дядя Эфраим. Скрестив лодыжки и откинувшись на спинку, он всматривался в страницу толстого фолианта. - Когда эльф сообщил, что ты появилась почти сразу после моего ухода в пижаме и слишком большом… пальто и попросила сообщить о моём возвращении, я решил сам к тебе зайти, - он перелистнул страницу, - и я стоял под дверью почти десять минут – стучался, но ты не открыла, так что, уж извини за бестактность, я вошёл без разрешения. Ты лежала в кровати в пижаме и пальто, как и говорил эльф. - Вы сняли его с меня? – спросила Меди, вдруг поняв, что, и правда, не снимала верхней одежды, а сейчас песочная ткань лежала на свободном кресле. - Я посчитал, что в нём тебе было не очень удобно, - кивнул дядя, всё же отрывая глаза от книги, - но от этого ты тоже не проснулась. А учитывая, что ты проспала весь день, это неважно. Я полагаю, раз ты здесь в таком виде, о, и в таком состоянии, что десятиминутный стук в дверь и снятие верхней одежды не могли тебя разбудить, то что-то случилось, о чём свидетельствовали и твои раны - он закрыл книгу, - я слушаю. Медея бросила взгляд в окно и увидела закатные краски на пейзаже. Мерлин, она и правда проспала весь день. Девочка медленно села и спустила ноги на ковёр, давая себе время обдумать то, что собиралась сказать. - Они ворвались к нам среди ночи, - Медея уставилась на свои коленки, - они думали, что мы обычные маглы. Один из них держал меня, а ещё двое были с мамой в гостиной. Я не знаю, что они с ней делали. Тот, что держал меня, сказал, что мне этого лучше не видеть. Но она кричала, - девочка почувствовала на щеках слёзы, - я пыталась вырваться, тогда он связал меня. Я пригрозила им Азкабаном. Он разозлился. Тот, что держал меня. Он тряс меня, и я ударилась головой и потеряла сознание, а когда очнулась, их уже не было. Мама была без сознания, - Меди всхлипнула, - она… она… - Правильно ли я понимаю, - Эфраим перебил причитания племянницы, отводя взгляд, чтобы не видеть слёзы девочки, - что те мужчины были волшебниками? - Да, - Меди снова всхлипнула, - я слышала их разговор ещё на улице. Они говорили про маглов и Статут. И у них были палочки, так они открыли замок, и так он связал меня. Один из них говорил, что он чистокровный. Эфраим молчал, и Медея подняла на дядю глаза, растирая слёзы по щекам. - Что сейчас с твоей матерью? - он вздохнул. - Она в больнице, - Меди снова уставилась на коленки, - я слышала, как врач сказал, что она в тяжёлом состоянии, когда мы туда приехали, но больше мне ничего не говорили. Дядя снова замолчал. Он глубоко вздохнул. Дважды. А потом прочистил горло и спросил: - Есть что-то ещё, о чём мне следует знать? - Женщина из социальной службы, - подумав, сказала девочка, - она хотела увезти меня в приют, пока мама будет в больнице, если… - Меди неловко замолчала, размышляя, не навязывается ли она так. - Продолжай, - не дал закончить размышления Эфраим. - Если не найдутся родственники, которые возьмут меня к себе, - Меди смущённо замолчала. Медея подняла глаза на дядю и встретилась с ним глазами. Он изучал девочку как будто даже сочувствующим взглядом, но это, должно быть, просто свет так падал. - Я велю эльфам принести тебе еды, - наконец сказал Эфраим, - ты поешь и отдохнёшь, а завтра мы навестим твою маму в больнице, и я разберусь с женщиной из социальной службы. В приют ты не поедешь. Эфраим вышел, не дав Медее даже пробормотать слова благодарности, а через несколько минут в комнате появилась еда: тарелка супа, салат, фруктовый пирог и стакан тыквенного сока. Расправившись с яствами, Медея в первый раз с прошлого вечера посмотрелась в зеркало. Волосы торчат во все стороны, на жёлтой пижамной майке следы крови, и на этом всё. Медея потёрла левый висок – именно это место обрабатывала сестра Джуд, так что тут должна быть рана, капли крови с которой и попали на майку. Но сейчас кожа была чистой и гладкой. Как и кожа на руках, хотя она ведь видела следы от верёвки. Меди потёрла запястья. Чувства были чуть ярче, чем от обычного касания, но никакой боли. - Я обработала твои раны, - Голос Грейс был настолько неожиданным, что девочка даже подпрыгнула, - прости, не хотела тебя напугать, - тут же добавила женщина. Она стояла у самой двери, несмело сцепив руки. - Спасибо за заботу, - улыбнулась Меди, успокаивая взбесившееся от неожиданности сердце глубоким вдохом. Ответ девочки стал для Грейс приглашением. Она мило улыбнулась и села на кровать. - Эфраим рассказал мне, что случилось, - Грейс похлопала по покрывалу рядом с собой, предлагая девочке сесть, - это ужасно. Как ты себя чувствуешь? - Ну, - Медея села рядом с тётей, немного хмурясь от воспоминаний о прошедшей ночи, - я, кажется, в порядке. И благодаря тебе, - она благодарно взяла Грейс за руку, - на мне никаких следов не осталось. Только… я про маму ничего не знаю. - О, не волнуйся, Меди, - женщина обняла девочку за плечи и прижала к себе, за что сейчас Медея была ей очень благодарна, ведь девочке хотелось поддержки, - завтра вы с дядей всё узнаете. - Грейс, - Меди отстранилась. Она вдруг осознала, что дядя не упомянул один важный пункт в списке их дел, - дядя не сказал… Когда мы пойдём к аврорам? - К аврорам? – Грейс искренне удивилась, - Зачем тебе авроры, Меди? - Что?.. – Медея опешила от удивления, - три волшебника ворвались в наш дом и… - девочка запнулась, - и творили там… что им вздумается! Мама в больнице! А ты спрашиваешь, зачем мне авроры, - Меди не заметила, как сорвалась на крик. Она уже не сидела рядом с женщиной, а стояла, сжимая кулаки от негодования. - Это не так просто, - вздохнула Грейс, глядя на девочку, как на загнанного в угол зверя, - к тому же, ты ведь сказала дяде, что один из них, можно сказать, заботился о тебе. - Я бы не назвала это заботой, - возразила Медея, но ей показалось, что её… уговаривают? – но даже так, он был один, а было ещё двое. Грейс молчала. Она просто сидела и смотрела на девочку умоляющим взглядом. И по этому взгляду Медея вдруг всё поняла. - Он не хочет, да? – не голос, а порыв ветра, - они напали на его сестру и племянницу, но он их защищает, ведь они – чистокровные, в отличии от меня, грязнокровки. - Это не так… - Грейс с раскаянием в каждой клеточке тела направилась к девочке, но та отступила, и женщина нерешительно остановилась, поджав губы. - Это так, - что-то замёрзло в недрах грудной клетки Меди, - спасибо, что обработала раны, Грейс, - девочка опустила глаза. Ей показалось, что она должна заплакать, но слёз не было. Женщина удручённо кивнула и пошла к двери, но, уже взявшись за ручку, она остановилась и развернулась к Медее: - Я понимаю, что сейчас ты злишься. Ты, наверно, даже думаешь, что дяде наплевать на тебя и Эмму, но это не так. Эфраим заботится о тебе, - и она вышла, оставив Меди один на один с её мыслями.