face reveal (flying over the city)

Сегодня ночью Донхёк просыпается из-за того, что Марк куда-то уходит. Спросонья Хёк мало что понял, когда его разбудил какой-то непонятный шум со стороны кухни, и лишь потом, когда ему через силу удалось разлепить свои глаза, он увидел Марка у порога комнаты, который тихо завязывал шнурки на своих кедах. Пока до Донхёка доходило, что происходит, Марк успевает бесшумно закрыть за собой дверь и уйти. Дальнейшие тридцать минут Донхёк лежал с включенным светильником и не мог уснуть из-за бесконечных раздумий в своей и без того забитой мыслями голове. Все возможные входы в общежитии были закрыты после одиннадцати часов, соответственно, непонятно, как Марк смог выйти на улицу, ведь ему явно нужно было оказаться снаружи, иначе он бы не стал надевать уличную одежду. Изначально Хёк подумал, что, может быть, Марк пошёл в комнату к своим новым друзьям, о которых младший не знает, но факт того, что Марк был одет, заставляет брюнета ломать голову ещё больше. До этого момента Марк не вызывал у Донхёка никаких подозрений в чём-либо, а сейчас, когда парень куда-то смылся в два часа ночи и вернулся, судя по всему, лишь под утро (Донхёк не уверен: он спал. Возможно, Марк вернулся раньше), у Ли возникло слишком много вопросов к своему соседу. Прошло уже две недели, как они живут вместе, ходят на занятия вместе, завтракают, обедают и ужинают вместе, и иногда даже за домашку могут сесть вместе, и всё это время Марк ведёт себя абсолютно нормально и адекватно, если уж на то пошло. Донхёк никогда не замечал за Марком каких-то странных действий, потому что он даже не пытался, когда перед его глазами парень с большими, карими глазами, в отражении которых видна целая вселенная, с милой горбинкой на носу, с мягкими, пушистыми волосами, с нежным, приятным голосом. Когда перед Донхёком Марк Ли, он не думает ни о чём, кроме как о том, что он ему очень нравится. Марк возвращается в комнату с кучей учебников в руках, выданных в библиотеке сегодня утром. Кажется, что выдача закончилась только сейчас, и Марк был одним из последних, кто получал учебники. — Привет, — коротко бросает он Донхёку, когда проходит мимо него, сворачивая за небольшую стенку между их половинами. Он аккуратно кладёт стопку на свой стол, начиная пересчитывать количество книг для убеждения, что он ничего не забыл или не взял ничего лишнего. К счастью, всё в порядке. — Ничего не хочешь мне сказать? — Донхёк наблюдает за тем, как Марк начинает переодеваться, стягивая с себя штаны: кажется, больше он сегодня никуда не пойдёт. — О чём ты? — искренне не понимает Ли, открывая шкаф в поисках шорт; другие были в стирке. Донхёк хмыкает, скрестив руки на груди. — Например, то, что ты какого-то чёрта уходишь из общаги ночью. Окаменев прям на месте, Марк медленно поворачивается к парню лицом, натянув, очевидно, фальшивую улыбку. Прямо сейчас он выглядит так нелепо и смешно в одних трусах, но Донхёк решает промолчать, потому что когда ещё ему удастся увидеть такую картину? — Я, конечно, не твоя мамочка, чтобы допрос тебе здесь устраивать, но, может, всё-таки, объяснишь, что происходит? Как-то резко и неожиданно выражение лица Марка с весёлого сменилось на грустное и угнетающее. Донхёк уже десять раз переваривает сказанные собой слова, пытаясь понять, что и где он ляпнул не то. — У меня нет мамы. Теперь понятно. Неловко. — Прости… прости, я не знал. Садясь на край кровати, Марк грустно опускает голову, хлопая по свободному месту рядом с собой рукой. Донхёк, не задумываясь, садится с ним, и ему кажется, что это первый раз, когда они сидят так близко. Их ноги едва касаются друг друга, но этого было достаточно, чтобы всё внутри Донхёка сотню раз перевернулось и взорвалось. Он ощущает что-то странное в своём животе, думая, что это те самые бабочки, устроившие там целый хоровод или обряд по взрыву его сердца. Хоть это ничего и не значило совсем, Донхёку было приятно, что Марк подпустил его к себе. Это заставляет его коротко улыбнуться, и потом он заинтригованно переводит взгляд на Марка, по-прежнему прожигающего дыру в полу. — Ну и где тебя носило? Вздыхая, Марк закрывает глаза, сжав в руках мягкий плед. — В общем… Дело в том, что я… — У тебя девушка есть? Старший вздрагивает, поднимая голову. — Что? — Это моё единственное предположение, почему ты можешь уходить куда-то вне учебное время, — рассуждает Донхёк. — Хотя, опять же, это странно, если ты смываешься по ночам, ведь после пар у нас кучу свободного времени. Не может такого быть, чтобы ты не нашёл время для своей второй половинки. И как ты, вообще, вышел? Прокашлявшись, Марк встаёт и продолжает искать шорты на полках шкафа, выглядя нервным и взволнованным. — Нет у меня никого. Понимающе кивая, Донхёк ложится на его кровать, подкладывая руки под голову. — Так ты свободен. — Типа того. Наконец Марк переодевается в домашнюю одежду, а потом садится на пол, спиной облокачиваясь на мягкий матрас. Он даже не думал возражать что-то против лежащего не на своём месте соседа. Ему не жалко. Как минимум, для Донхёка точно. — Ну а у тебя? — тихо спрашивает он. — Есть кто-то? Донхёк задумывается над тем, стоит ли ему соврать, чтобы посмотреть на реакцию Марка, но почти сразу же эта идея вылетает из его головы. Он хочет быть с ним честным. — Нет, — Хёк крутит на пальце свой браслет, смотря в потолок. — Моё сердце свободно. — Got you. — Но с паучком я бы замутил. — Bro, what the… — вскочив с места, Марк вскидывает брови, в шоке приоткрыв рот. — О боже, сейчас сознание потеряю. — Что за реакция? — младший смеётся, почти падая с кровати, когда он смотрит за мотающимся туда-сюда Марком, наливающим себе стакан воды, затем ещё один, а потом ещё, и ещё, и ещё. — Посмотри-ка, ты весь красный! Чёрт возьми, Марки, ты точно ревнуешь меня к человеку-пауку! Holy, не могу поверить, чувак! — У тебя скоро крыша от любви поедет, — наоборот говорит ему Ли, крутя пальцем у виска. — Ты со своим пауком свихнёшься! — Я уже свихнулся, — Хёк пожимает плечами. — Не скрываю. — Тебе стоит снять розовые очки. — Но мне нравится быть в розовых очках. Я всё ещё верю, что смогу полетать над Нью-Йорком в объятиях человека-паука. В конце концов Марк садится обратно на кровать, когда Донхёк немного двигается, принимая позу лотоса. — Это то, чего ты действительно хочешь? Парень кивает, сражая Марка своей милой улыбкой на повал. Брюнет лишь молча смотрит ему в глаза, пряча своё запястье за спиной.

***

— Так ты, говоришь, живёшь тут? — Донхёк ставит два огромных пакета на стол, к которым добавляются ещё три, принесённых Марком. — Тогда зачем тебе жить в общаге? Это дорого. — Предлагаешь мне каждый день тратить по два часа на метро? — Марк внимательно рассматривает железяки, которые они купили для своих будущих проектов и экспериментов. — Точно.. извини. Не подумал. — It’s okay. Марк забирает одну большую деталь, которую он с лёгкостью удерживает в одной руке, встряв посреди комнаты и размышляя над тем, куда её можно деть, чтобы не мешалась. Пригодится это всё им ещё не скоро, но они решили закупиться заранее, чтобы потом в панике не бегать и не искать. "Не могу оторвать взгляд от своего соседа" день двадцать первый. — Чего? — старший выгибает бровь, когда замечает, что Донхёк застыл на месте с одной маленькой деталькой в руке, смотря прямо на него. — У меня что-то на лице? Бриться пора, что ли… — Нет, — Хёк выходит из транса, мешкаясь на месте. — Ты просто.. очень.. милый. Возможно, позже Хёк пожалеет о сказанном. Его мир развалится на части, если он не нравится Марку в ответ. — Оу… — Ли скромно чешет затылок. — Thanks. Из-за повисшего в воздухе напряжения у Донхёка голова разболелась. Он проходит мимо Марка к своему столу, убирая маленькие детали в самый нижний ящик, который, к счастью, был ничем не занят. — Ты удивлён? — спрашивает вдруг Донхёк, возвращаясь к пакетам. — Тебе, наверное, каждый день комплименты делают. — Ты первый. Пока Марк убирает оставшиеся детали в угол, где раньше стоял робот-пылесос, Донхёк сверлит его взглядом, полным недопониманий и вопросов. — Да ты гонишь! — вскрикивает он, размахивая руками. — Чонло каждый день покрывает тебя комплиментами. — Откуда мне знать, искренне он это или ради выгоды, чтобы я дал ему списать. — Что за бред? Конечно искренне! Марк подходит к Донхёку, забирая из его рук последнюю железную деталь. — Ты тоже милый. Даже слишком. Как посмотрю на тебя, дак плохо становится. — П-плохо? — от растерянности Хёк даже заикаться начинает. — Но… — В хорошем смысле, — спешит ответить Ли, поджимая губы. — Прости, Донхёк. Я не умею делать комплименты. — Мне стоит научить тебя? — забрасывая свою руку на плечо старшему, спрашивает брюнет. — Ещё скажи, что ты целоваться не умеешь. — Умею, — уверено говорит Марк, притягивая Донхёка за талию ближе к себе. — Хочешь проверить? Такого поворота событий Донхёк не ожидал ни в одном из всех возможных сюжетных разворотов. Марк всегда казался ему скромным милашкой-ботаником, отстранённым от общества, у которого учёба стоит на первом месте, но сейчас, когда Донхёк понимает, что Марк с ним флиртует, на него нахлынула волна эмоций, состоящих из волнения, растерянности и переживания. Ли далеко не уверен, что он может позволить себе что-то большее по отношению к Марку, но он никогда не будет отрицать того факта, что ему хочется сделать это что-то большее. Марк — его идеальный тип во всех смыслах и пониманиях. Порой Донхёк даже ругает себя за то, что думает о нём чаще, чем о чём-либо ещё, но чёрт возьми… Ему нравится это. — То есть, эм, — Хёк чувствует, что сейчас он находится там, где и должен всегда находиться: в объятиях Марка. — Ты, получается.. по парням? — И ты, я так понимаю, тоже, — хмыкает Ли, внезапно отстраняясь, отчего младший моментально почувствовал холод в том месте, где только что была большая ладонь. — Но, кажется, у меня нет шансов. — Что ты имеешь в виду? — Донхёк медленно плетётся за Марком. Переступая порог ванной комнаты, Марк поворачивается к младшему лицом, заглядывая в его блестящие глаза. — Со мной будет.. сложновато. Не хочется мне ранить тебя, Донхёк. Счастливый ты нравишься мне больше, чем грустный или злой. Прости… это немного больно, да? — Марк… — Донхёк делает шаг ближе, но брюнет отходит назад, почти закрыв дверь до конца. — Ты влюблён, Донхёк. Влюблён, но не в меня. Ты влюблён в человека-паука. — Н-нет, Марк, я… Марк закрывает перед Донхёком дверь, тяжело вздыхая. Он зашёл сюда только лишь для того, чтобы угомонить внутреннюю бурю внутри себя, но для вида Марк включает воду в кране, и всё же умывает своё покрасневшее лицо, устремляя взгляд на собственное отражение в зеркале. Ему становится противно от самого себя из-за такого отношения к тому, кто ему нравится, но Марк никогда не умел решать свои проблемы. Он решает только проблемы людей вокруг, а со своими разобраться не может. Марк привык помогать всем подряд и делать кучу дел за других, когда за себя ему ответить сложно. Марк знает, что его любят, но… Когда его полюбят, как Марка Ли? Рука неожиданно вздрогнула, и Марк понял, что где-то случилось что-то плохое. Ему нужно идти.