***
Незуко стояла замерев, её глаза были прикованы к месту, где Танджиро исчез в лесу. В её сердце бушевала буря эмоций — страх, горе и отчаянная надежда, что её брат как-то преодолеет тьму, поглощающую его. Хватка Гию на её руке ослабла, и она рухнула на колени, рыдая безутешно. лицо Санеми было жёстким и бескомпромисснм. Он смотрел на лес с разочарованием. «Мы не можем просто позволить ему бродить на свободе. Он представляет опасность для всех,» сказал он, его голос был наполнен гневом. Гию положил руку на плечо Санеми, его выражение было мрачным. «Мы это знаем, но мы не можем убить его прямо сейчас. Нам нужно придумать другой способ.» Рыдания Незузо сменились тихими слезами. Она смотрет на оставшихся Хашира и Охотников. «Мы должны спасти его. Мы не можем сдаться,» умоляла она, её голос дрожал. Санеми покачал головой, его глаза сверкали яростью. «Спасти его? Он уже убил невинного человека. От этого нет возврата. Мы должны покончить с этим ради всех.» Канао, стоявшая рядом с обнажённым мечом, тихо сказала: «Должен быть способ помочь ему. Мы не можем терять надежду.» Зеницу и Иноске подошли. их лица выражали беспокойство и усталость. «Танджиро не хотел никого ранить.. я уверен» сказал Зеницу, его голос был дрожащим, но решительным. Иноске, обычно дерзкий и громкий, был необычно тихим. «Мы не можем просто отпустить его. Он наш друг. Мы должны помочь ему.» Санеми сжал кулаки, его разочарование кипело. «Помочь ему? Как помочь тому, кто стал неостановимым демоном? Единственный способ остановить его — это убить, и даже это не сработало.» Кария Убуяшики, новый лидер Охотников на Демонов, выступил вперёд, его присутствие было одновременно командующим и спокойным. «Мы не можем действовать опрометчиво. Мы должны рассмотреть все варианты. Танджиро наш союзник, и мы должны исчерпать все возможные средства, чтобы спасти его, прежде чем рассматривать немыслимое.» Гию медленно кивнул. Он понимал точку зрения Санеми, но не желал сдаваться на Танджиро. «Нам нужно залечить раны после битвы с Музаном. Мы не можем мыслить ясно, пока все мы ранены и истощены.» Из тени, не имея возможности выйти на свет, наблюдал Юширо. Его голос раздался в полутьме. «Может быть способ спасти его, но это потребует времени и ресурсов. Нам нужно исследовать и найти лекарство которое может сработать на том, кто покорил солнце.» Глаза Незуко наполнились надеждой. «Я сделаю всё, что потребуется.» Санеми вздохнул, потирая виски от Усталости. «У нас нет времени на это. Чем дольше мы ждём, тем больше людей он может убить.» Зеницу выступил вперёд, его лицо было бледным, но решительным. «Он больше никого не убьёт. Я уверен. он сможет противостоять этому. Танджиро сильнее любого из нас.» Иноске, его обычная бравада сменилась заботой, кивнул. «Танджиро не монстр. Он бы не стал вредить людям специально. Мы просто должны дать ему шанс.» Глаза Санеми сверкали гневом и нетерпением. «Уже одна жизнь была отнята. Тот невинный Какуши не заслуживал смерти. Сколько ещё жизней вы готовы поставить на кон в надежде, что Танджиро сможет это контролировать?» Незуко выступила вперёд. её глаза всё ещё были красными от слёз но её голос был твёрдым, несмотря на дрожь. «Братик борется с этим. Я знаю что он борется. Он убежал чтобы защитить нас.» Санеми разразился гневом. «Все вы позволяете эмоциям затмевать ваш рассудок. Он теперь демон, неостановимый. Чем дольше мы ждём, тем больше вероятность что он может убить. Мы не можем рисковать.» Канао стоявшая рядом с Незуко твёрдо сказала: «Танджиро заслуживает нашей веры. Он спас бесчисленные жизни, включая наши. Мы обязаны ему найти другой путь.» Гию говорил спокойно, но решительно. «Санеми, мы понимаем опасность, но мы также знаем Танджиро. Он всегда боролся за правое дело, даже против невозможных шансов. Мы не можем позволить страху диктовать наши действия.» Санеми сжал челюсти, его кулаки были сжаты. «Я понимаю вашу преданность, но преданность не спасёт жизни, если он снова потеряет контроль, Я не буду колебаться сделать то, что нужно, если это случится. Я найду способ убить.» Кария Убуяшики наблюдая за горячим спором поднял руку призывая к тишине. «Опасения Санеми справедливы, но так же и надежды и убеждения других. Мы должны балансировать наш подход с осторожностью и состраданием. Мы будем готовы ко всем возможностям, включая худший, но мы не сдадимся на Танджиро, пока не исчерпаем все варианты.» Санеми отвернулся, его лицо было маской противоречивых эмоций. «Готовьтесь сколько хотите, но не ждите, что я буду стоять в стороне если он станет угрозой.» Глаза Незуко шагнули ближе к Гию. «Мы спасём его. Я верю в Брата. Он всё ещё там, борется.» Солнце полностью поднялось, освещая поле битвы. Какуши оказывали первую помощь охотникам, помогая залечивать раны. Все направлялись в Поместье Бабочки, чтобы там восстановить силы. Они знали, что их величайшее испытание ещё впереди: спасти Танджиро от демона, которым он стал, и найти способ вернуть его с края тьмы.***
Лес был густым и тёмным, кроны деревьев заслоняли большую часть утреннего света. Танджиро бежал, пока его ноги больше не могли нести его, движимый отчаянной необходимостью отдалиться от тех, кого он любил. Каждый шаг был борьбой против голода, разрывающего его изнутри, неумолимого желания которое угрожало его поглотить. Его дыхание было прерывистым когда он наткнулся на скрытую пещеру глубоко в лесу. Вход был заросший лозами и кустарником предоставляя естественное укрытие от внешнего мира. Он протиснулся сквозь листву и рухнул внутри, его тело тряслось от усталости и боли. Пещера была прохладной и влажной, её каменные стены резко контрастировали с теплом внешнего мира. Глаза Танджиро светящиеся красным оттенком быстро приспособились к темноте. Он прислонился к шершавой стене чувствуя текстуру камня под своими дрожащими руками. «Я должен держаться подальше от людей,» думал он, его разум был вихрем смятения и отчаяния. «Я не могу позволить этому голоду овладеть мной. Я не могу больше никому навредить.» Он посмотрел на свои руки, превратившиеся в чудовищные когти. Его кожа была бледной, под поверхностью пульсировала тёмная энергия. Вид наполнял его смесью ужаса и печали. Это был не он. Это не то, кем он хотел быть. Танджиро закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на чём-то, кроме ненасытного голода. Воспоминания о его семье, о Незуко и о его друзьях заполнили его разум. Он держался за эти воспоминания как за спасательные лучи чтобы удержаться в своей человечности. Боль усилилась, распространяясь по его конечностям, словно дикий огонь. Его мышцы болели, и казалось, что его кости скручиваются и разрываются. Он стиснул зубы, издав низкий рык, когда боролся с неумолимым желанием питаться. «Нет,» думал он яростно, сжимая кулаки. «Я не сдамся. Я не могу сдаться.» Он заставил себя осмотреть пещеру, пытаясь отвлечься от голода. Стены были покрыты мхом, и маленькие ручейки воды стекали по камням, собираясь в лужи на полу. Пещера была зловеще тихой, за исключением редких капель воды и звука его тяжёлого дыхания. Он заметил своё отражение в маленькой луже. Его глаза, когда-то наполненные теплом, теперь светились демоническим светом и зрачки с узины как у кошке. Его лицо, измождённое и бледное и покрытое огненными метками, было почти неузнаваемо. Этот вид наполнил его глубоким чувством утраты. «Это не я,» думал он, его сердце ныло. «Мне нужно держаться подальше от людей. Мне нужно найти способ это контролировать.» Танджиро обнял себя руками, дрожа, несмотря на тепло собственного тела. Боль и голод были неумолимыми, но он цеплялся за надежду что сможет это преодолеть. Он должен. Ради Незуко. Ради своих друзей. Ради всех, кого он поклялся защищать. Часы тянулись медленно, каждая минута была вечностью боли и борьбы. Танджиро оставался в пещере, его мысли были постоянной борьбой с тьмой, угрожающей его поглотить. Он знал, что не сможет оставаться там вечно, но пока это было единственное место, где он чувствовал, что может держать остальных в безопасности. Когда день стал глубокой ночью, неумолимый голод грыз его с возрастающей интенсивностью. Его зрение размывалось, и его силы иссякали, оставляя его слабым и дрожащим. Боль была всепоглощающей обжигающим огнём бегущим по его венам. Не в силах больше это выдержать, Танджиро наконец потерял сознание, рухнув на холодный, влажный пол пещеры. Когда он очнулся, это было с рывком. Запах человека наполнил его ноздри, богатый и манящий. Его чувства мгновенно обострились, и у него потекли слюни. Инстинктивно он знал, что кто-то находится поблизости, кто-то тёплый и живой. Голод вспыхнул с новой силой, более мощный и настойчивый, чем когда-либо. «Нет… не снова..» подумал Танджиро, его тело дрожало от усилий сопротивляться. Он поднялся на ноги, пытаясь сосредоточиться на чём-то, кроме запаха, который его притягивал. Но запах был всепоглощающим, проникая в его сущность. Его разум затуманился первобытным желанием которое он больше не мог контролировать. Он выскользнул из пещеры, его тело двигалось само по себе, направляясь к источнику запаха. «Пожалуйста… прекрати двигаться,» думал он отчаянно, но его ноги продолжали нести его вперёд. Сквозь деревья он увидел фигуру — одинокого путника, пробирающегося через лес. Запах человека был опьяняющим, и зрение Танджиро замутнело от голода. Он слышал, как кровь текла по венам этого человека, ощущал тепло жизни зовущую его. «Нет! Я не могу этого сделать,» думал он, пытаясь вонзить когти в землю, чтобы остановиться, но его тело отказывалось повиноваться. Когда он подошёл ближе, путник повернулся, его глаза расширились от ужаса при виде его. Дыхание Танджиро участилось, и его зрение стало красным. Он бросился вперёд, его когти были вытянуты, клыки длинные и глаза ужасающе. путник закричал. «Стой!» кричал его внутренний голос, но его заглушило подавляющее желание сьесть. Когти Танджиро прорезали воздух, и он почувствовал тёплый всплеск крови на своей коже. Путник рухнул на землю, его глаза были широко раскрыты от ужаса и боли. У Танджиро текли слюни, и он отчаянно боролся с желанием вонзить клыки в плоть перед ним. С гортанным рыком он проиграл борьбу, вонзив клыки в шею путника. Вкус крови наполнил его чувства, и он пил глубоко, ненасытно. Безжизненное тело путника упало на землю, и Танджиро отшатнулся когда снова пришел в себя. его глаза были широко раскрыты от ужаса. Кровь капала с его рта, и его руки тряслись. Он снова это сделал. Он отнял ещё одну невинную жизнь. «Нет… нет…» думал он, его разум был полон вины и отчаяния. Слёзы текли по лицу Танджиро, когда он смотрел на безжизненное тело перед ним. Он снова потерпел неудачу. Он стал тем самым монстром, с которым поклялся бороться. Это осознание пронзило его, как нож, и он рухнул на колени, рыдая безутешно. «Я не могу… я не могу этого контролировать… у меня не получилось,» думал он, его сердце разрывалось. Когда голод утих, Танджиро почувствовал, как к нему возвращается некоторое подобие контроля. У него была сила, в которой он нуждался, но какой ценой? Он стал тем, кем никогда не хотел быть. Решимость Танджиро пошатнулась, но в глубине отчаяния он цеплялся за слабый луч надежды. «Я должен найти способ,» думал он, его слёзы смешивались с кровью на его руках. «Я должен найти способ положить этому конец.» Танджиро поднялся на ноги, тяжесть своих действий давила на его плечи. Он не мог оставить тело здесь, на произвол судьбы. Он обязан был хотя бы достойно похоронить человека, чью жизнь он забрал. Собрав остатки сил, Танджиро начал копать могилу, используя свои демонические силы для этого тяжелого труда. Каждый взмах его рук был наполнен болью и сожалением. Вскоре, глубокая яма была готова, и Танджиро аккуратно положил тело в могилу. Он сложил руки в молитве, вспоминая свою семью и друзей, тех, кого он потерял, и тех, кого он поклялся защитить. «Прости меня,» прошептал он, слёзы снова текли по его щекам. «Я обещаю, я найду способ исправить это.» Он начал закапывать могилу, чувствуя, как каждый комок земли добавляет вес к его вине. Когда работа была завершена, Танджиро поставил импровизированный крест из веток на могиле и снова сложил руки в молитве. Он молился за душу этого человека и за свою собственную душу, которая была раздираема тьмой. Слабый свет луны пробивался сквозь кроны деревьев, освещая его путь. «Я не сдамся,» шептал он себе. «Для Незуко, для всех, кого я люблю. Я найду способ исправить это.» С этими мыслями он продолжал идти, чувствуя, что каждый шаг — это битва с самим собой, но зная, что он не может остановиться, пока не достигнет своей цели.