Я тебя не помню

Открой свой разум, смотри, ничего не упусти. Выйди на безумную полуночную прогулку. Все в округе приходят в чувство, Сытые по горло жизнью взаперти. Отведи меня туда, где открыты двери – В милое местечко, где никто не сломлен. Thousand foot krutch, Bring me to life©

До первого концерта оставалось чуть больше недели. И, отрепетировав всё ещё раз, все разъехались по своим делам, которые нужно было сделать до начала тура. Эван и Леонард отправились к родителям, которых так нормально и не навестили из-за произошедшего. Рональд тоже поехал домой, к жене, которая, как он сам шутил, скоро забудет, как он выглядит. Дориан и Леон остались в Гамбурге одни. В очередной раз открыв холодильник, Леон уставился в его пустые недра. В сердце жила глупая надежда на то, что он обратится скатертью самобранкой и наполнился самостоятельно. Но этого не происходило. А есть хотелось всё сильнее, потому что последнюю еду они съели ещё за завтраком. Вздохнув, Леон закрыл дверцу холодильника и вернулся к Дориану. - Что на ужин будет? – поинтересовался младший, пытаясь расчесать Лео. - Ди, у нас продукты закончились. - В смысле? Дориан отложил расчёску и посмотрел на близнеца. - В том самом. В холодильнике уже даже повешенной мыши нет. - То есть, мы будем сидеть голодными? - Будем, если не сходим в магазин, но лично мне голодная смерть не улыбается. Дориан рассмеялся, но смех его быстро сошёл на нет и он сделался серьёзным, потому что до него дошёл весь смысл слов брата. - Нужно идти в магазин? – спросил он. - Необходимо, - вздохнул Леон. - А никто не может привезти нам продукты? - Ди, все разъехались. Дориан скривился и отвернулся. Уже был глубокий вечер, и ему категорически не хотелось никуда выходить в столь поздний час, который и без его страхов попахивал тревогой и опасностью. - Ди, - снова заговорил Леон, - магазин в пяти минутах ходьбы, я могу сбегать быстренько, ты даже соскучиться не успеешь. - Нет, - младший покачал головой. – Если мы пойдём, то вдвоём. Но… я не хочу. Там темно. - И с каких это пор ты темноты боишься? От голода и сопутствующей ему нервозности Леон начал говорить, не подумав. Дориан бросил на него гневный взгляд и, поджав губы, встал и быстро ушёл к себе в комнату. «Твою мать… - подумал Леон, поднимая глаза к потолку. – Почему я такой идиот и почему всё так сложно?». Вздохнув, он направился за близнецом и, зайдя в его комнату, обнаружил, что тот быстро переодевался. Движения его были рваными, нервозными. - Ди, ты чего? – взволновано спросил Леон, раздражительность вмиг улетучилась. - В магазин пойду, - буркнул младший. - Ты туда один, что ли, собрался? – от удивления у Леона глаза полезли на лоб. - Да. Дориан всё делал и говорил на эмоциях, это было заметно невооруженным взглядом. Слова Леона очень задели его. - Я тебя одного не отпущу. - А я спрашивать разрешения не собираюсь, - огрызнулся младший и, сорвав с вешалки куртку, двинулся к двери, но Леон преградил ему дорогу. Дориан несколько раз попытался проскочить мимо него и в результате Леон схватил его за руку, чтобы удержать. - Ди, всё, успокойся, - серьёзно проговорил старший, смотря близнецу в глаза. - Я спокоен. Всё, отпусти меня, - Дориан попытался выдернуть руку из хватки близнеца, но безуспешно. - Ди, ты сам сказал – если пойдём, то вдвоём, я тебя одного никуда не отпущу. - А ты сам сказал: «С каких это пор ты боишься темноты?». И правда, с каких?! У меня же нет для этого причин, значит, нет и повода для опасений! – едва не прокричал Дориан – в голосе отчётливо звучала зарождающаяся истерика – и снова дёрнул рукой. Понимая, что это может плохо кончиться, Леон развернул Дориана и прижал к стене, зажимая между ней и собой. Может быть, это был и не лучший ход, но иного не пришло в голову, а Дориана нужно было удержать и успокоить. Дориан распахнул глаза, в шоке смотря на близнеца, а после начал вырываться. Но чем ожесточённее он вырывался, тем сильнее Леон его зажимал. Больше всего ему хотелось просто влепить близнецу парочку пощёчин, чтобы мозги на место встали, но он понимал, что этого нельзя делать, и держался. Схватка получилась быстротечной и закончилась так же внезапно, как и началась, когда Дориан случайно заехал Леону кулаком в лицо. На его нижней губе быстро налилась рубиновая капля и от её вида младший мгновенно остыл, взгляд из воинственного стал виноватым. Ему стало безумно стыдно за то, что причинил боль самому близкому и родному человеку, тому, кто делал для него всё и, забыв о себе, вытаскивал его из болота, в которое превратилась его жизнь. От этого гадкого чувства хотелось попросить Леона, чтобы он ударил его в ответ, и посильнее. - Прости, пожалуйста… - тихо проговорил Дориан. - Ничего страшного, - вздохнул Леон и утёр кровь. – Сам виноват – сказал бред, не подумав. От голода мозг думать хуже начал, - он выдавил из себя улыбку. - Скоро исправим, - уверенно ответил Дориан. Из-за чувства вины страх отступил на задний план. – Сейчас в магазин сходим и поужинаем. Дориан даже не стал менять домашние штаны на выходные, только надел вместо футболки кофту с длинным рукавом, а Леон и вовсе остался в том, в чём был. Надев куртки и обувшись, они вышли из дома. В лицо дул слабый, но всё равно неприятно холодящий ветерок, отдающий сыростью, а наступившая ночь действительно пахла тревогой. Теперь уже Леон сомневался в том, что им стоит куда-то идти, но поворачивать назад было уже поздно, а есть было на самом деле нечего. Потому, взяв близнеца под руку, он двинулся в сторону ближайшего супермаркета, настороженно оглядываясь по сторонам и стараясь сделать так, чтобы Дориан не заметил этого. Магазин был практически пуст, только кассиры и прочий персонал скучали на своих рабочих местах в ожидании клиентов и конца смены. Проходя вдоль высоких, длинных стеллажей, Дориан живо участвовал в выборе продуктов, отправляя в тележку кучу всякой всячины, которая, как ему казалось, нужна была им. И только то, что периодически он сжимал ладонь Леона с такой силой, что тот морщился от боли, показывало, что происходящее было для него не простой вылазкой за провиантом, а ещё одним страшным шагом на тяжёлом пути его восстановления. Когда тележка оказалась практически заполненной, а вариантов того, чего они могли захотеть сегодня или в ближайшие дни не осталось, они двинулись к кассе. Нагрузившись пакетами, они вышли на улицу, где уже окончательно воцарилась ночь – было около полуночи. Леон вдохнул полной грудью холодный ночной воздух, и сердце сжало чувством неясной ностальгии, душа встрепенулась порывом, который не суждено было исполнить. Сколько они уже не гуляли так – без охраны и заинтересованной толпы вокруг, без вспышек папарацци, широких фирменных улыбок, в домашних шмотках, в которых они были скорее похожи на бомжеватых свободных художников, чем на рок-звёзд? Леону вдруг так остро захотелось погулять – просто погулять. Словно им вновь по тринадцать лет и о них ещё никто не знает, а они напились в гараже до чёртиков и орут во всё горло в ночное небо о том, что этот мир, чёрт подери, ещё услышит о них! Но этого нельзя было делать. Нельзя гулять без охраны, потому что у них есть не только поклонники, но и недоброжелатели, а этот выход в магазин – исключение из-за острой необходимости. Нельзя гулять по ночам, потому что это просто опасно. И уже полгода как просто нельзя гулять, потому что Дориан не готов к этому. И душа требовала того, чтобы её порыв услышали, но прекрасно понимала, что её никто не станет слушать. - А давай погуляем? Сквозь пелену воспоминаний и мыслей Леон услышал вопрос близнеца и непонимающе посмотрел на него. - Давай погуляем? – повторил Дориан. Леон растерянно огляделся и вернул взгляд к брату. - Сейчас ночь, - ответил он. Глупость. - Я в курсе. Но ты ведь хочешь прогуляться? Леон от удивления открыл рот. И прежде, чем он успел ответить, Дориан уверенно сказал: - Пошли, - и, взяв его под руку, повёл вперёд. - Ты уверен? – спросил Леон. - Не обязательно всё время спрашивать об этом. Я не сахарный и от одной прогулки со мной ничего не случится. - Да, но… - Но ты волнуешься за меня и боишься, - перебив брата, закончил за него Дориан, кивая. – Знаю, Леон. - Но… сейчас ночь. Младший рассмеялся, остановившись, и встал перед Леоном. - Ты сейчас говоришь так, - с улыбкой произнёс он, - будто не мне, а тебе голову отбили. - Это как же? – насупившись, поинтересовался старший. - Немного как идиот, - улыбнувшись ещё шире, ответил Дориан и натянул близнецу шапку на глаза. - Не нарывайся, Ди, - беззлобно ответил Леон, тоже улыбнувшись. - А как показывает мой жизненный опыт, - вздохнул Дориан и развёл руками, - нарываться не обязательно. Хотя, может быть, я чего-то не помню из того вечера. Развернувшись, он пошёл вперед. Быстро догнав его, Леон снова начал идти рядом, периодически поглядывая на него и пытаясь понять, действительно ли он в порядке или только пытается сделать вид, что это так. Они шли, непонятно куда, разговаривая о чём-то и просто молча, погружаясь в ночную тишину. Когда на пути им попадался редкий прохожий, Дориан инстинктивно жался к Леону, а, когда чужак оставался позади, вновь брал волю в кулак и шёл вперёд. Прогулка неожиданно затянулась. Оба не надели часов, а мобильные телефоны остались дома. Когда они остановились около каменой арки – входа в один из городских парков, было уже почти два часа ночи. - Я устал, - вздохнул младший. – Давай присядем? - Может быть, обратно пойдём? - Посидим немного и пойдём, - кивнул Дориан и направился к арке. Парк встретил тишиной и темнотой. Расположившись на четвёртой от входа лавке, Дориан вытянул уставшие ноги и запрокинул голову. Туч не было видно, но и звёзд тоже. Сев рядом, Леон закурил и тоже устремил взор вверх. Забрав у него сигарету, младший сделал затяжку. - Ди, а ты брал с собой телефон? - Нет. - Я тоже. Вот незадача, - Леон усмехнулся. – Придётся пешком идти обратно, а так бы могли на такси поехать. Дориан пожал плечами и опустил взгляд. Леон забрал у него сигарету. Где-то слева послышался шорох. И по спине пробежал табун хладных мурашек. Дориан иступлёно смотрел вниз, на мокрый асфальт, а перед глазами проносились воспоминания. Глухая ночь. Четвёртая от входа лавка. Сигаретный дым. У него не было с собой даже мобильного телефона. Оклик слева: «Закурить не найдётся?», голос пьяный и оттого неприятно весёлый. Его кошмар начался здесь! На этой самой лавке, примерно в тот же час и асфальт был таким же мокрым… Дориан сжал ладонь Леона с такой силой, что у самого свело пальцы, и уткнулся носом ему в плечо, борясь с кровожадными призраками воспоминаний, не позволяя им взять верх над собой. Он должен был справиться. Ради себя. Ради своего настоящего и будущего. И ради того – самого близкого, кто сейчас сидел рядом, и кто самозабвенно помогал ему собрать себя из кусочков. Ради того, кто любил его на уровне крови, и кого он научился заново любить больше, чем самого себя. Бросив недокуренную сигарету, Леон обнял Дориана, прижимая к себе. «Я справлюсь хотя бы ради тебя, - стучало в голове Дориана. – Я не буду вновь метаться в ужасе по этому чёртовому парку». Они сидели так не меньше получаса, крепко прижавшись друг к другу и не произнося ни слова. Всё, что было – это стук сердца, идентичный твоему, и он спасал, он был якорем, который не позволял затеряться в океане тьмы и ужаса. Тонкая алая нить, стучащая на запястье, что крепче любого стального каната. Сердце в груди продолжало испугано трепыхаться, но кошмар проиграл и не сумел захватить сознание. Подняв голову, Дориан посмотрел на близнеца. Развернувшись к нему, он провёл ладонью по его щеке, заглянул в глаза – обворожительно карие, по-восточному манящие, такие же, как у него самого. Так ничего и не сказав, Дориан медленно подался вперёд и поцеловал Леона. Старший напрягся. Разум кричал: «Прекрати это!», так кричала и душа, которая ещё смела надеяться на то, что для неё найдётся место в раю. В последнее время Леон не допускал близости между ними, надеясь, что таким образом их неправильные отношения сами собой сойдут на нет. И сейчас это играло с ним злую шутку, потому что тело откликалось на запретные действия. Когда дыхание окончательно сбилось, Дориан мягко опрокинул близнеца на спину и сел сверху. - Ди, что ты делаешь? – разорвав поцелуй, спросил Леон. Дориан загадочно улыбнулся и, склонившись к его уху, прошептал: - Я просто хочу запомнить это место по-другому. От этих слов в груди Леона что-то сжалось. Но он не успел полностью прочувствовать их, от этого отвлекли губы близнеца. - Подожди, - вновь заговорил старший, немного отстраняя брата от себя. – Ты же не собираешься ничего делать здесь? - Я знаю, где нужно остановиться. Но, пожалуйста, не делай этого в этот раз за меня.