Я тебя не помню

В этой жизни нужно попробовать всё, кроме инцеста и народных танцев. Томас Бичем©

Прошли несколько недель. Работа над альбомом была окончена, осталось только свести материал и обработать его, но для этого участие группы уже не требовалось. На это время Рональд объявил подопечным короткий, но вполне заслуженный отпуск. Леонард, воспользовавшись передышкой в работе, поехал домой, чтобы навестить родителей и старшую сестру, которая через четыре месяца обещала сделать его дядей. А Эван пришёл в гости к близнецам. Все расположились в гостиной и под звуки телевизора, который никто не смотрел, болтали, обсуждая грядущие планы. - Дориан, ты, конечно, поразил меня, - произнёс Эван, - фактически за месяц выполнить свою часть работы над альбомом – это заслуживает уважения. Дориан пожал плечами, слегка улыбаясь. - Я очень старался. Всё-таки, это же из-за меня запись пришлось несколько раз откладывать. Думаю, было бы не очень, если бы я, приступив к работе, делал это, спустя рукава. - Это не из-за тебя, а из-за тех ублюдков, которые на тебя напали. Дориан мгновенно помрачнел и опустил взгляд. Леон тяжело посмотрел на друга, каково чёрта он напоминал о случившемся?! - Эй, Дориан, ты чего надулся? – окликнул его Прежан. - Я не надулся. Я просто не хочу говорить о том, что со мной произошло, и думать тоже не хочу. Хватит мне того, что это иногда неконтролируемо всплывает в памяти. Это очень хреновые ощущения. - Извини, Дориан, я не хотел напоминать тебе об этом. - Но зачем-то всё равно сказал, - отозвался Дориан, поджав губы, и скрестил руки на груди. - А Эван у нас, вообще, думает редко перед тем, как что-то сделать, - произнёс Леон, исподлобья смотря на друга. Младший слабо улыбнулся в ответ на его слова. - Ладно, давайте, поговорим о чём-нибудь другом? – предложил Эван. – А то я обидеть никого не хочу, но, кажется, у меня это случайно получается сделать. Дориан хмыкнул и отвернулся. Подсев ближе к нему, Леон обнял его, укоризненно смотря на Прежана. Немного успокоившись и остыв, Дориан вздохнул и опустил голову близнецу на плечо. Через какое-то время напряжение спало и Эван с Леоном снова начали разговаривать, Дориан пока что просто задумчиво слушал их, прохаживаясь пальцами вверх-вниз по бедру близнеца. - Последние месяцы выдались такими напряженными, что я уже и сам волнуюсь по поводу будущего тура, будто мне в первый раз на сцену выходить, - проговорил Эван. – Но здорово, что первый концерт у нас здесь, в Гамбурге, а вам так вообще – отлично, сможете отыграть и упасть в свои постели. Леон согласно кивнул. - И хорошо, что у нас между концертами передышки будут минимум по три дня, - продолжал Прежан. – А то я как прошлый тур вспомню, так вздрогну! - А ты не радуйся раньше времени, - отозвался Леон, - впереди Америка. - Мне кажется, или эта фраза подошла бы пассажирам Титаника? Леон усмехнулся и покачал головой. Эван, как обычно, в своём репертуаре. - А что такого было во время прошлого тура? – спросил Дориан. - Здорово было, - ответил Леон, - но достаточно тяжело. Практически каждый день переезды, новые города, страны… Хоть мы и давно привыкли к такому ритму, но всё равно умотались под конец адски! - Представляю, как теперь мне будет сложно заново к этому привыкнуть… - вздохнул младший. - Сможешь, - улыбнулся Леон. – Как ты когда-то сказал в одном интервью: «Музыка и сцена у меня в крови!». - Знаю, что смогу. Но будет очень сложно. Дориан подумал несколько секунд и добавил: - Меня не пугает тяжёлый рабочий график, недосып, что там ещё? Я боюсь того, что там будет столько людей и… я не смогу с этим справиться. - А ты думай о том, что все эти люди пришли ради тебя, и всё точно будет хорошо, - поддержал его Эван. - Почему же ради меня одного? Мне казалось, что на концерты ходят ради всей группы… - А это негласный закон, - развёл руками Прежан, - солиста всегда любят больше всех, потому что он, цитата: «самый лапочка». Но в нашем случае любви перепадает ещё и Леону, потому он, вроде, тоже ничего. Леон показал другу средний палец. - Что-то я не знаю такого закона… - пробормотал Дориан, хмурясь и одновременно смущённо улыбаясь, потому что слова Прежана вгоняли в краску. - А ты его просто забыл, - с видом знатока кивнул Эван. – Хотя, зачем я тебе напомнил? Опять кичиться начнёшь этим… Все дружно рассмеялись. - А почему бы и нет? – войдя в роль, горделиво проговорил Дориан. – Раз меня обожают, то почему бы не гордиться этим? А вы завидуйте – нелюбимые публикой люди. Ещё одна волна смеха прокатилась по гостиной, и Леон потрепал младшего по волосам, после чего обнял за плечи, снова усаживая к себе под бок. - Вредность характера даже амнезия не лечит, - констатировал Эван. Дориан наморщил нос и продемонстрировал ему средний палец. - Точно! – воскликнул Прежан. – Ты мне сейчас напомнил, что Фишер очень хотел, прямо мечтал о том, чтобы ты ему снова показал «фак». - Серьёзно? - Зуб даю. Ты тогда в больнице был, а Фишер сказал это, потому что мы все очень скучали по тебе и потому, как ты себя вёл, как ни странно, тоже. - Окей, - кивнул Дориан. – Обязательно исполню его желание. Прямо на концерте стану, в главную камеру покажу средний палец и скажу: «Рональд, всё для тебя!». От смеха у всех уже болели животы. Но это было так здорово – сидеть, как раньше, когда не было ужасов недавнего прошлого и бесконечного напряжения, болтать и смеяться над всем на свете! Это того стоило! - Слушай, Ди, - шутливо обратился к близнецу Леон, когда тот в очередной раз забрался рукой слишком высоко по его бедру, - ты с этим заканчивай лучше. А то ведь у меня организм может естественным образом отреагировать. - И что? – совершенно спокойно спросил Дориан и, легко улыбнувшись, поцеловал Леона в висок. У Эвана вытянулось лицо. - Всё, Ди, заканчивай, не смешно уже, - проговорил Леон, пытаясь перевести всё в шутку и отстраняя от себя брата, тот непонимающе уставился на него. – А то Эван всё неправильно поймёт и в обморок грохнется. Несколько секунд Дориан ничего не отвечал, продолжая смотреть на него, а Леон молился про себя, чтобы он не сделал ещё чего-нибудь подобного. - Ладно, - произнёс Дориан и встал. – Пойду, Лео покормлю. Скоро вернусь. Когда он ушёл, Эван вопросительно посмотрел на Леона. - Что это с ним? – серьёзно спросил он. - Это у нас прикол один был… - махнул рукой Леон. - Не важно. - Понятно, - покивал Прежан. – Осторожнее будьте с такими приколами. А то с вашей степенью близости так и до инцеста недалеко. - Фу, бля! – скривившись, воскликнул Леон и запустил в товарища диванной подушкой. – Извращенец! - Чего кричишь сразу? Я ж за вас волнуюсь. А то чего про вас только не пишут… Не хотелось бы, чтобы это стало правдой. - Конченый извращенец, - по слогам проговорил Леон и запустил в друга второй подушкой. «А я, увы, намного хуже», - мелькнуло в голове, оставляя в душе гадкий, грязный осадок. - Это кем надо быть, чтобы лечь в постель с родным братом? – продолжал возмущаться Леон. – Как такое тебе только в голову могло прийти?! - Это просто предположение в порядке бреда. Вы очень близки, а сейчас особенно… И насколько я знаю и вижу, Дориан тебя по-прежнему не отпускает на свидания. «А я уже и не пытаюсь…», - подумал старший Ихтирам, но вслух ответил совершенно другое: - А я границы вижу. И на Дориана в сексуальном плане не посмотрю ни в каком случае. Я даже представить себе такого не могу! Отвратительно! Встав и бросив Эвану: «Я за сигаретами», Леон ушёл на второй этаж. Зайдя в свою спальню, он упёрся ладонями в подоконник, слушая своё сбитое сердцебиение. Разговор с другом выдался для него слишком нервным и напомнил о том, о чём Леон так старательно пытался не думать – что они с Дорианом делали что-то совершенно неправильное. «Чёрт, с этим надо что-то делать, - думал он, сжимая край подоконника. – Надо хотя бы поговорить с Дорианом и объяснить ему, что мы должны скрывать то, что между нами происходит. А лучше – заканчивать всё это, иначе скоро не его, а меня лечить придётся». Вздохнув, Леон взял сигареты и, подкурив и сделав две затяжки, пошёл обратно. В этот раз Эван не стал задерживаться в гостях заполночь и ушёл около девяти. Закрыв за ним дверь, Леон обернулся на близнеца. - Что такое? – спросил Дориан. Он чувствовал, что близнец молчит о чём-то очень важном для себя. - Ди, нам нужно поговорить… Кивнув, Дориан сел и вопросительно взглянул на брата. - Что-то случилось? – спросил он. Вздохнув, Леон подошёл и сел рядом с ним, подбирая слова. Очень сложно было говорить о том, о чём боишься даже думать. - Да, - напряжённо кивнул он. Дориан развернулся к нему корпусом, всем своим видом выражая, что он весь – внимание. - Ди, я хочу поговорить про наши отношения, про то, что мы спим друг с другом, - кое-как собравшись, произнёс Леон. – Об этом… не должен никто знать. И то, как ты себя иногда ведёшь на людях, недопустимо. Ты не должен целовать меня, если кто-то есть рядом, или делать что-то похожее. - Почему? - Потому что так нельзя. Родственники не должны заниматься сексом. Общество этого не принимает. «И я тоже», - внутренний голос что-то разговорился в этот вечер. Дориан какое-то время молчал, затем кивнул. - Хорошо, я тебя понял – не прикасаться к тебе на людях. - Прикасаться ты можешь ко мне. Можешь брать за руку, обнимать, как-то ещё дотрагиваться. Так мы делали всегда и это нормально. Но нельзя целоваться или трогать друг друга с сексуальным подтекстом. Дориан убрал волосы за ухо и склонился вперёд, подперев кулаком подбородок. - Извини, Ди, - вздохнул Леон. – Нужно было раньше поговорить с тобой об этом. Просто я как-то не подумал, что ты можешь не понимать этого… - Я этого и сейчас не понимаю. Но я поверю тебе. Леон слегка улыбнулся и взял близнеца за руку. Дориан услышал его, и больше не будет заставлять его сердце замирать в ужасе от того, что их запретные отношения раскроют. Это успокаивало.